10045

правление лица, совершившего преступление, и предупреждение совершения новых преступлений как осужденным, так и другими лицами, способствование восстановлению социальной справедливости) и ее содержанием (принудительная мера уголовно-правового воздействия, применяемая по приговору суда к лицу, осужденному за преступление, и заключающаяся в ущемлении имущественных прав осужденного).

Сфера использования конфискации как вида наказания ограничена. Она применяется лишь за тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные из корыстных побуждений, и только в случаях, предусмотренных статьями Особенной части УК.

Предназначение специальной конфискации иное. Она подлежит применению независимо от категории преступления и вида назначенного наказания одновременно с конфискацией или без нее в отношении орудий и средств совершения преступления, принадлежащих осужденному, вещей, изъятых из оборота, имущества, приобретенного преступным путем, а также предметов, которые непосредственно связаны с преступлением, если они не подлежат возврату потерпевшему или иному лицу.

В законодательстве об административных правонарушениях конфискация сводится к принудительному безвозмездному обращению в собственность государства дохода, полученного в результате противоправной деятельности, предмета административного правонарушения, орудий и средств совершения административного правонарушения, а также вещей, изъятых из оборота (ст. 6.10 КоАП). Иначе говоря, цели конфискации не согласуются с целями, стоящими перед административными взысканиями (воспитание физического лица, совершившего административное правонарушение, предупреждение совершения новых правонарушений физическими и юридическими лицами, способствование восстановлению справедливости (ст. 6.1 КоАП).

Если строго следовать предписаниям ст. 6.10 КоАП, то государство применяет конфискацию исключительно в качестве специальной. Между тем термин «специальная конфискация» употреблен только в ч. 2 этой статьи КоАП. В ней о специальной конфискации говорится лишь применительно к незаконным орудиям охоты и добычи рыб и других водных животных, изъятым в качестве орудий или средств совершения административного правонарушения.

51

Применяя конфискацию как вид административного взыскания, не требуется руководствоваться общими правилами наложения административных взысканий, изложенными в ст. 7.1 КоАП. Необходимо лишь установить, получен ли доход в результате противоправной деятельности, является ли та или иная вещь предметом административного правонарушения, орудием или средством совершения административного правонарушения либо вещью, изъятой из оборота. И установления этих обстоятельств достаточно, чтобы применить конфискацию. Правда, если она указана в санкции статьи Особенной части КоАП.

Такое ограничение (если конфискация указана в санкции статьи Особенной части КоАП) правильно, если рассматривать конфискацию как вид административного правонарушения. Если же она таковым не является, что следует из содержания ст. 6.10 КоАП, то указанное ограничение явно неуместно.

Причина такой неупорядоченности в КоАП правового статуса конфискации, на мой взгляд, обусловлена смешением понятий «конфискация имущества» и «специальная конфискация». Конфискация имущества как вид наказания исключена из уголовных кодексов многих правовых государств. Пошла по этому пути и Российская Федерация, в 2003 г. исключившая конфискацию из числа видов наказания, а в 2006 г. включившая в УК специальную конфискацию, которой придан статус меры уголовно-правового характера, но не наказания. Пойдя на такой правильный, на мой взгляд, шаг, российский законодатель ничего не изменил в ГК и КоАП. Нормы белорусских ГК и КоАП, посвященные конфискации, весьма схожи с российским регламентированием этих вопросов. В них не проводится разграничение указанных понятий. Удивительно, но ГК и УПК вообще не упоминают о специальной конфискации.

Сказанное приводит к выводу об отсутствии в белорусском законодательстве концептуального подхода к определению юридической природы конфискации и специальной конфискации, не являющейся наказанием (мерой административного взыскания) и применяемой в связи с совершением преступления (административного правонарушения).

Двусмысленность правового статуса конфискации в КоАП отягощена и тем, что этот кодекс допускает конфискацию указанных предметов вне зависимости от того, принадлежат ли они лицу, совер-

52

шившему административное правонарушение, или же иному лицу, не причастному к его совершению. Проект Закона «О внесении изменений и дополнений в некоторые кодексы Республики Беларусь по вопросам уголовной и административной ответственности», внесенный в Парламент Главой государства на рассмотрение весенней сессии 2009 г., не подвергает сомнению данное положение.

Полагаю, что конфискация предмета административного правонарушения допустима только в случаях, когда субъектом правонарушения является собственник имущества, подлежащего конфискации. Собственник имущества не должен страдать от того, что кто-то, помимо его воли, воспользовался его имуществом в противоправных целях. Парадоксально, но при более строгом виде ответственности (уголовной) интересы собственника не ущемляются, а при менее строгом виде ответственности (административной) во главу угла ставится фискальный интерес.

Уголовный и уголовно-процессуальный законы при решении вопроса о недопустимости конфискации имущества, не принадлежащего виновному, исходят из положений ст. 44 Конституции, говорящей о том, что государство гарантирует каждому право собственности, ее неприкосновенность и допускает ее принудительное отчуждение лишь по мотивам общественной необходимости. КоАП в части конфискации имущества, не принадлежащего собственнику, на наш взгляд, не согласуется с указанными конституционными положениями.

В связи с изложенным представляется необходимым:

1.Урегулировать в ГК вопросы конфискации в строгом соответствии с Конституцией, допустив ее применение только в качестве меры безопасности – специальной конфискации.

2.Исключить из УК и КоАП конфискацию как вид наказания (административного взыскания), в частности, ввиду несоответствия ее принципу справедливости (конфискация имущества, законно принадлежащего обвиняемому, несправедлива как в отношении его самого, так и в отношении материально зависимых от него близких).

3.Предусмотреть применение в УК и КоАП только специальной конфискации, более детально изложив основания и условия ее применения.

4.Изъять из УПК нормы, определяющие основания и условия применения специальной конфискации.

53

ОПТИМИЗАЦИЯ РЕСОЦИАЛИЗАЦИОННЫХ НАЧАЛ ПРИМЕНЕНИЯ НАКАЗАНИЯ

К. В. Хомич

Институт социологии НАН Беларуси

1.Анализу криминологических проблем воздействия наказания на эффективность общего и частного предупреждения преступности уделяется значительное внимание в криминопенологии. Принятые на постсоветском пространстве в конце ХХ в. уголовные кодексы во многом были сориентированы на административно-карательный потенциал уголовных санкций в системе сдерживания и предупреждения преступности. Идея ресоциализации осужденных как одна из концептуальных основ эффективности не только уголовно-исполни- тельной, но и уголовной политики в целом не нашла необходимого выражения в системе уголовных санкций, их применении, в постпенальной профилактике и социальной адаптации правонарушителей.

2.Основной показатель эффективности практики применения и исполнения наказания – уровень рецидива преступлений. Так вот, начиная с 2001 г. он вырос в Республике Беларусь более чем в 2,5 раза (с 14,6 до 35,8 % – в 2008 г.). Высок уровень уклонения осужденных от отбывания таких наказаний, как исправительные работы и ограничение свободы (так называемый пенальный рецидив), а также крими- нально-пенальный рецидив (совершение новых преступлений во время отбывания наказания). Причина в том, что назначаемое судами наказание хотя и соответствует санкции статьи (назначается в пределах санкции) Особенной части УК, предусматривающей ответственность за совершенное лицом преступление, но индивидуально его исполнение не решает проблему ресоциализации правонарушителя. Удерживающий эффект наказания будет малоэффективным, если не проводится активная контролируемая адаптационная профилактика правонарушителя (осужденного) на основе системного охвата всего комплекса мер и средств общесоциального противодействия преступности и сопутствующих ей негативных явлений (пьянство, алкоголизм, наркомания, трудовая и семейно-бытовая, культурно-досуговая неустроенность и т. п.).

3.Отечественное правосудие традиционно при назначении наказания не учитывает прогнозные факторы (обстоятельства), указы-

вающие на возможность виновного вернуться к нормальным услови-

54

ям социальной жизни после отбытия назначенного наказания за совершенное преступление, равно как и систему общих и конкретизированных (частных) детерминант, предопределивших факт совершения виновным преступления. Наказание определяется без учета тех характеристик личности виновного, которые позиционируют возможность возвращения осужденного к нормальным условиям социальной жизни после отбытия наказания.

Так, криминологический рецидив (т. е. повторное совершение преступлений лицами, которые ранее отбывали наказание, независимо от погашения или снятия судимости к моменту совершения второго преступления) в 2008 г. составил 53,6 % и вырос по сравнению с 2000 г. на 14,2 %. Уголовно-правовой рецидив (совершение преступлений лицами, имеющими судимость) в 2008 г. составил 35,8 % и вырос по сравнению с 2000 г. на 21,2 %.

Неэффективность применения некоторых наказаний подтверждается наличием высокого уровня исполнительно-пенального рецидива – уклонения осужденных от отбывания наказания. Уровень осуждения за уклонение от отбывания ограничения свободы в среднем по республике в 2002–2008 гг. составляет более 17 % от числа лиц, осуждаемых ежегодно к данному наказанию, а от отбывания исправительных работ – 20 %.

4. Несовершенство практики индивидуализации назначения наказаний социально-типологическим характеристикам правонарушителей усугубляется недостаточным уровнем профилактической и соци- ально-реабилитационной работы среди лиц, имеющих судимость после отбытия наказания. Индивидуальная профилактика правонарушителей ограничивается определенными запретами и не сопровождается активным социальным предупреждением антиобщественных факторов детерминации противоправного поведения.

Так, по результатам проведенного анализа статистических данных ежегодно из числа осужденных, состоящих под превентивным надзором (с учетом динамики его установления, прекращения, продления), более 37 % поднадзорных осуждается за уклонение от превентивного надзора и за несоблюдение требований превентивного надзора и более 10 % – за совершение иных преступлений во время осуществления надзора. Что касается профилактического наблюдения, то оно вообще не сопровождается какими-либо профилактическими мероприятиями в отношении соответствующей категории осужденных.

55

Столь низкая эффективность осуществления функции превентивного надзора (да и профилактического наблюдения) кроется в том, что в республике так и не создана организационно система органов (служб) для осуществления реально необходимых и реализуемых на практике мероприятий и программ восстановления и социальной реабилитации осужденных. В практической плоскости эта сложная и многовекторная работа возложена на участковых инспекторов.

5. Изучение социально-мотивационных предпосылок рецидива преступлений показало, что первыми преступлениями для лиц, допустивших впоследствии неоднократный рецидив преступлений, являлись корыстные преступления (кражи, грабежи, разбой, мошенничество и вымогательство), которые составили 76 %. Корыстная составляющая рецидива по мере возрастания его кратности увеличивается и достигает 89 %. Первое преступление будущими «рецидивистами» в 42 % случаев было совершено в состоянии алкогольного или токсического опьянения, а фактор опьянения при совершении последующих преступлений в состоянии рецидива увеличивается и достигает 68 %.

На момент совершения первого преступления 43 % осужденных (допустивших впоследствии рецидив) нигде не работали и не учились. Этот показатель по мере возрастания кратности рецидива также увеличивается (65 %). В профилактической работе следует обращать внимание на проведение таких реабилитационных мероприятий после отбытия наказания, которые нейтрализовали бы проявления корыстной мотивации (обеспечение осужденного работой, постоянная занятость осужденного, стимулирование и поддержка семейных отношений, нейтрализация контактов осужденного с социально-опасной средой и ее окружением, профилактика бытового пьянства и алкоголизма

ит. д.).

6.Существует тесная зависимость рецидива преступлений с такими социальными пороками, как повсеместное пьянство, ведущее к

деградации социально-полезной трудовой функции граждан, о чем свидетельствует высокая доля рецидивистов, не занятых в момент совершения очередных преступлений общественно полезным трудом.

Уголовно-исполнительная система и профилактические подразделения органов внутренних дел, а также исполнительные и распорядительные органы на местах пока не обеспечивают реализацию требуемых профилактических мероприятий по предупреждению преступлений как в докриминальный, так и посткриминальный (постпенальный) периоды.

56

УЧЕТ ПОВЕДЕНИЯ ПОТЕРПЕВШЕГО ПРИ НАЗНАЧЕНИИ НАКАЗАНИЯ ЗА НЕОСТОРОЖНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ

А. И. Сахарчук

Белорусский государственный университет

В ряде ситуаций при совершении неосторожных преступлений наступление общественно опасных последствий в известной мере вызывается неправомерным поведением самих потерпевших. Прежде всего это касается уголовных дел о нарушении водителями правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств (ст. 317 УК), особенно связанных с наездами на пешеходов.

Анализ судебной практики свидетельствует, что зачастую суды назначают наказание водителям, которые в созданной потерпевшим аварийной обстановке имели возможность избежать дорожно-тран- спортного происшествия, но не предприняли для этого необходимых мер, оставляя без внимания, что, помимо водителя, существенную роль в наступлении опасных последствий сыграло неправомерное поведение потерпевшего (переход проезжей части дороги в неположенном месте или на запрещающий сигнал светофора, неожиданное появление перед транспортным средством и т. д.). Можно привести характерный пример. Водитель признан виновным в нарушении правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности причинение тяжкого телесного повреждения пешеходу, пересекавшему проезжую часть по регулируемому пешеходному переходу на запрещающий сигнал светофора в состоянии алкогольного опьянения (4,56 (!) промилле). В приговоре суд не учел как смягчающее ответственность водителя обстоятельство то, что потерпевший сам грубо нарушил правила.

Данная проблема далеко не нова. На нее обращали внимание Н. Ф. Кузнецова, В. К. Глистин, В. Б. Малинин и др. Отмечая, что игнорирование роли потерпевшего в наступлении преступного результата, по существу, означает объективное вменение, некоторые ученые указывали на целесообразность формулирования особых правил, позволяющих учитывать поведение потерпевшего в рассматриваемых случаях.

Так, Н. Ф. Кузнецова предлагала квалифицировать действия виновного при грубой неосторожности потерпевшего по части статьи уголовного закона, предусматривающей менее тяжкий состав престу-

57

пления. Указанное правило квалификации она предлагала закрепить в специальной норме уголовного закона либо в руководящем постановлении Пленума Верховного Суда СССР или РСФСР. Думается, данное предложение не свободно от недостатков. Предложенный подход не охватывает ситуаций, когда содеянное связано с наступлением последствий, предусмотренных частью первой статьи, устанавливающей ответственность за нарушение правил дорожного движения или эксплуатации транспортных средств. Но главное его несовершенство видится в неадекватности вреда, отражаемого в квалификации, фактически причиненному вреду. Например, причинение потерпевшему тяжкого телесного повреждения или даже смерти (ч. 2 ст. 317 УК) квалифицировалось бы по ч. 1 ст. 317 УК, устанавливающей ответственность за причинение менее тяжкого телесного повреждения, а смерть двух или более лиц (ч. 3 ст. 317 УК) приравнивалась бы к причинению смерти только одному человеку (ч. 2 ч. 317 УК). Корректность и справедливость подобного решения вызывает сомнения.

В отличие от УК 1960 г. действующий УК Республики Беларусь предусматривает возможность учета поведения потерпевшего при назначении наказания. В частности, совершение преступления под влиянием противоправных или аморальных действий потерпевшего признается обстоятельством, смягчающим ответственность (п. 8 ч. 1 ст. 63 УК). Однако в отечественной доктрине уголовного права провоцирующее поведение потерпевшего, выразившееся в противоправных или аморальных действиях, признается смягчающим обстоятельством тогда, когда оно явилось поводом для преступления. Это значит, что названное смягчающее обстоятельство применяется лишь к умышленным преступлениям.

Для законодательного обеспечения соблюдения принципов личной виновной ответственности и справедливости в УК следует предусмотреть специальные нормы, позволяющие учитывать поведение потерпевшего при совершении неосторожного преступления.

Минимальной гарантией учета поведения потерпевшего при назначении виновным наказания по обозначенной категории уголовных дел может служить дополнение предусмотренного в ст. 63 УК перечня смягчающих ответственность обстоятельств путем прямого указания в нем такого обстоятельства, как совершение преступления по неосторожности, обусловленного сознательным нарушением установленных правил безопасности потерпевшим. В таком случае суд при наличии сознательного нарушения правил потерпевшим всегда

58

должен будет учитывать такое поведение потерпевшего при избрании виновному меры ответственности.

Наиболее полный учет поведения потерпевшего при совершении неосторожного преступления видится в установлении специального правила назначения наказания, позволяющего учитывать сознательное нарушение установленных правил безопасности самим потерпевшим. Полагаем, что суд должен учитывать характер и степень общественной опасности деяния виновного, а также степень влияния допущенного потерпевшим нарушения на наступление последствий. Представляется, что в таких ситуациях при условии отсутствия отягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. 64 УК, срок или размер наказания не может превышать половины максимального срока или размера избранного судом вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК.

Применительно к ст. 317 УК обстоятельствами, учитываемыми при решении вопроса о влиянии поведения потерпевшего на последствия содеянного, следует назвать: характер и количество допущенных нарушений правил как виновным водителем, так и потерпевшим; место, время, обстановку совершения преступления; состояние водителя и потерпевшего в момент дорожно-транспортного происшествия (опьянение и др.); цели и мотивы поведения.

ИНСТИТУТ УСЛОВНОГО НЕПРИМЕНЕНИЯ НАКАЗАНИЯ ПО УГОЛОВНОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ ГОСУДАРСТВ – БЫВШИХ РЕСПУБЛИК СОВЕТСКОГО СОЮЗА (СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ)

К. А. Сташков

Белорусский государственный университет

Институт условного неприменения наказания существует в уголовном законодательстве всех стран постсоветского пространства. Данный институт получил свои принципиальные особенности в праве независимых государств – бывших республик Советского Союза.

Первостепенным отличием следует считать место в системе уголовного права, а также наименование, которое носит институт условного осуждения в системе права отдельного государства. В законодательстве Азербайджана, Казахстана, Российской Федерации условное осуждение включено в главу, посвященную назначению наказания, и

59

является одним из видов осуждения с назначением наказания без реального его отбытия. Условное осуждение является одним из видов освобождения от наказания в случае выполнения осужденным определенных условий в законодательстве Молдовы, Украины. В уголовном законодательстве Армении, Беларуси, Грузии условное неприменение наказания признается самостоятельной формой реализации уголовной ответственности.

Вкачестве основания применения условного осуждения рассматриваются: вывод суда о возможности исправления осужденного без отбывания наказания (Азербайджан, Армения, Грузия, Казахстан, Российская Федерация, Таджикистан, Украина), убеждение суда в достижении целей уголовной ответственности без отбывания наказания (Беларусь), вывод суда о нецелесообразности отбывания виновным назначенного наказания (Молдова). В УК Грузии при применении условного осуждения суду следует учитывать основания назначения наказания и ожидаемый эффект условного осуждения.

Взависимости от видов наказаний, которые могут условно не применяться, выделим несколько законодательных подходов: ограничительный подход: применение условного осуждения возможно только при назначении видов наказания, связанных с лишением свободы. При этом срок назначаемого лишения свободы ограничен пределом, существенно меньшим по сравнению с максимально возможным сроком данного вида наказания, установленным в общей части уголовного кодекса (Молдова, Беларусь). Более широким перечнем видов наказаний располагают уголовные законы Грузии, Украины, Российской Федерации, Таджикистана.

Правовые системы ряда рассматриваемых стран отражают расширительный подход к формированию перечня условно неприменяемых наказаний. В данные перечни могут входить как очень мягкие виды наказаний, так и наиболее продолжительные сроки лишения свободы, которые назначаются за совершение преступления высокой степени тяжести. К таким странам (в смысле отсутствия ограничения по максимальному назначенному сроку лишения свободы) можно отнести: Азербайджан, Казахстан. Наиболее широкий перечень по диапазону строгости наказаний представлен в УК Армении: наряду с лишением свободы без ограничения по максимальному размеру срока наказания предусматриваются также содержание в дисциплинарном батальоне, арест, исправительные работы, общественные работы.

60