yKIaJZmKHN

НИКИТА ХРУЩЕВ НА МУРМАНЕ

Сейчас мы привыкли к визитам государственных деятелей: руководители высшего ранга частенько наведываются в регионы, посещают глубинку. Совсем не так было при Сталине: он и сам в последние годы своего «царствования» никуда не ездил, да и других не пускал.

Никита Хрущев, сменив на высших государственных и партийных постах грозного грузина, решил покончить с вечным сидением в Кремле и стал мотаться туда-сюда по стране, да и за рубеж.

Вот так летом 1962 г. он оказался гостем мурманчан. Что знали тогда о нем северяне?

Ну, во-первых, что он смелый политик, раз решился низвергнуть культ личности генералиссимуса И.В. Сталина. И хотя тут не все были согласны с Хрущевым (как же: подорвал авторитет коммунистов и СССР,

особенно в международном плане!), но начавшаяся реабилитация репрессированных укрепила хрущевские позиции.

Во-вторых, Хрущев показал себя смелым реформатором, и казалось, в интересах народных масс. Именно при нем во весь голос стали говорить о материальной заинтересованности трудящихся, о повышении зарплаты, о настоящих пенсиях, о жилье и быте. И не только говорить, но и делать. В годы правления Хрущева в Мурманске появились троллейбус, новый железнодорожный вокзал, театр, стадион, введен ДСК (домостроительный комбинат) и началось массовое жилищное строительство. Сразу в нескольких местах Мурманска (на Жилстрое, у Больничного городка, на Каменном плато, а также в северной части города) как грибы стали расти панельные дома-пятиэтажки. Это сейчас их стали презрительно называть «хрущобы», а в 60-е гг., когда люди переселялись в них из довоенных бараков, это было вполне нормальное (по тем временам, конечно) жилье. При Хрущеве прошла волна демократизации общественной жизни (т.н. «оттепель»), при нем мы получили семичасовой рабочий день.

В-третьих, Хрущев выступил инициатором мирного сожительства капиталистической и социалистической систем, он пошел на сближение с США, на урегулирование ряда международных конфликтов, в т.ч. с Югославией.

Уместно заметить, что Н.С. Хрущев имел прямое отношение к созданию советского атомного ледокольного флота. Никите Сергеевичу принадлежат слова: «Наш атомный ледокол “Ленин” будет ломать не только льды океанов, но и льды “холодной войны”. Он будет прокладывать путь к умам и сердцам народов, призывая их совершить поворот от соревнования государств в гонке вооружений к соревнованию в использовании атомной энергии на благо человека, на создание всего необходимого, в чем нуждаются люди».

111

Надо cказать, что атомоход «Ленин» создавался в обстановке жесткого соревнования с Америкой. В США в это же время строилось атомное транспортное судно «Саванна», и его строительство собирались завершить в 1960 г. Ну, а наш ледокол стремились подготовить к ходовым испытаниям в сентябре 1959 г. Потерять фору по времени было никак нельзя. Один из современников вспоминал: «Перед самой загрузкой ядерного топлива в наши реакторы на Адмиралтейский завод нанесли визит экс-президент США Никсон и адмирал Рикковер – отец американского атомного флота. Под его руководством была спроектирована и построена атомная подводная лодка “Наутилус”».

Разумеется, эти гости были приглашены в Советский Союз лично Никитой Сергеевичем. Ему хотелось наглядно продемонстрировать наше преимущество в постройке атомохода.

На ледоколе гостям не было ограничений в передвижении. Пожалуйста, смотрите всё. Адмирал, хорошо владевший русским языком (оказалось, он родился в Житомире, в бедной еврейской семье), внимательно осмотрел оборудование атомной установки. Вопросов задавал мало. Особенное внимание уделил циркуляционным насосам первого контура (ЦНПК) и парогенераторам.

Про них спросил:

–Сколько времени потребуется на замену парогенератора?

–Три дня, – не задумываясь, ответил старший строитель. Внимательно осмотрев ЦНПК, гость удивился, что на нашей уста-

новке использовались горизонтальные насосы, и коротко сказал, как отрезал:

– На наших установках используются вертикальные, эти работать не будут.

Вернувшись в Америку, Рикковер доложил сенату, что, по результатам его наблюдений, ледокол будет введен в эксплуатацию не раньше, чем через год. Атомная установка ледокола несовершенна, требует серьезных доработок, к тому же не решен вопрос ремонтопригодности оборудования.

Однако Рикковер плохо представлял себе возможности нашей социалистической системы. Это соревнование СССР выиграл безоговорочно. Более того, эксплуатация «Саванны» после нескольких рейсов была признана нерентабельной. Судно поставили к стенке, поскольку у американцев постоянно возникали трудности при оформлении его захода в иностранные порты. Требовалась крупная страховая сумма на случай возможного загрязнения акватории порта. Получилось, что денежки американских налогоплательщиков пропали зря. А «Ленин» и в первом исполнении своего радиоактивного сердца отработал 7 лет на трассе СМП (правда, рассчитано оно было на 10). За это время был накоплен огромный опыт эксплуатации атомной техники на флоте и были выявлены все недостатки первой установки.

112

Что бы там ни говорили, а все-таки в свое время у нас в стране было принято очень правильное и мудрое решение о применении атомной установки именно на ледокольных судах, работающих в Арктике. Во-первых, это экономически целесообразно: стоимость бункеровки в Диксоне или Певеке в несколько раз превышает стоимость бункеровки на традиционных маршрутах транспортных судов. И, во-вторых, никаких сложностей с заходом в порты, находящиеся на трассе СМП, мы не испытываем – всё это исконно русские территории. Ледокол «Ленин» с честью выполнил программы правительства по освоению арктических территорий и доставке народнохозяйственных грузов в Арктику, а оттуда – всё умножающегося потока никелевой руды на Большую землю.

Все это были плюсы Хрущева в оценке мурманчан. Но были и минусы. Это не до конца продуманные преобразования (создание сельских и промышленных райкомов и райисполкомов, отношение к крестьянству в плане ликвидации личных хозяйств и т.д.), широковещательные обещания («нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!»), многочасовые речи.

Все газеты, в т.ч. и «Полярная правда», были с первой до четвертой страницы заполнены выступлениями Никиты Сергеевича. Я ради интереса просмотрел подшивку областной газеты за первую половину июля 1962 г. (накануне визита на Кольский полуостров): 1 июля напечатан доклад Н.С. Хрущева перед руководящими работниками сельскохозяйственных управлений Центральной зоны СССР. Это чтиво занимало 7/8 всего объема номера. Вот как назывались два раздела этого «мощного» доклада: «Принцип материальной заинтересованности – могучий рычаг подъема животноводства» и «Хозяйствовать умело, глубже вникать в экономику производства». 2 июля 1962 г. Н.С. Хрущев выступал по Всесоюзному радио и телевидению. И его речь опять на первой странице. А 5 июля новая речь, на этот раз перед выпускниками военных академий. 10 июля Хрущев выступил на Всемирном конгрессе за всеобщее разоружение и мир (все четыре страницы «Полярки» заняты этим материалом).

И так было из месяца в месяц: какую газету ни возьмешь – везде речи и доклады Н.С. Хрущева, и все об одном и том же: как обогнать Америку...

Но эти разглагольствования вождя, демагогия руководителя страны (ходил анекдот: армянское радио спрашивало: «Что это такое: кругом вода, а посередине муть?». И отвечало: «Это речь Никиты Сергеевича») составляли бы полбеды, если бы не множество практических просчетов Н.С. Хрущева в политике и экономике. Не дала реальных результатов «кукурузная кампания»: опыт Америки в возделывании «царицы полей» так и остался неосвоенным. Да и как он мог быть перенесен в нашу страну, географические и климатические условия которой значительно отличаются от тех штатов США, где господствует кукуруза?!

113

Ав многострадальной России, дела с кукурузой доходили до абсурда. Расскажу, как это дело происходило на Мурмане.

В начале года, далеко до посевной, в обком КПСС поступил циркуляр: «Засеять кукурузой пять тысяч гектаров!» (тогда было такое правило: центр утверждал план посевов каждой области и края).

В сельскохозяйственном отделе обкома переглянулись и доложили «первому»:

– Так-то оно так, но у нас всех посевных площадей, что и под кормовыми травами, и под картофелем, не наберется столько.

«Первый» звонит в Москву в ЦК:

– Рады бы в рай, да грехи не пускают. Да и не вырастет у нас «королева полей» – слишком холодно.

Но в ЦК КПСС стоят на своем: «Ничего сделать не можем. Цифры утверждены лично Никитой Сергеевичем». Пришлось кольскому «губернатору» выходить напрямую на Хрущева. Хоть и с трудом, но добился разговора, правда, «попутного». И вот ответ Никиты Сергеевича:

– Ну если не можете посеять пять тысяч, то засейте хоть 500 гектаров. Может, что-то и получится.

Вот это злополучное «может, что-то и получится» и сгубило многие начинания Хрущева и К°.

Не прибавила авторитета Хрущеву и денежная реформа 1961 года. Мурманчане не раз слышали его доводы:

– Вот сейчас валяется на земле копейка, и никто не нагнется, чтобы

ееподнять. А я заставлю вас нагибаться за копейкой, она будет иметь ценность. Да и счет облегчится, а то мы уже до триллионов дошли.

Ладно: обменяли деньги из расчета – 1 новый рубль за 10 старых. Прошло полгода, и всё стало на места. Стакан семечек на рынке как стоил раньше 20 копеек, так и после реформы сохранил цену в двугривенный. А у северян после денежной реформы произошли еще изменения в начислении полярных надбавок: раньше очередные десять процентов начисляли через полгода, при Хрущеве стали через год. (Шутники злословили: «Погода виновата. В дни приезда Никиты было тепло, и он посчитал, что у нас всегда так жарко».)

Не прибавляли авторитета Никите Сергеевичу и начавшиеся перебои со снабжением: с прилавков магазинов как-то в одночасье исчезло мясо, не хватало даже хлеба (стали продавать по спискам, возникали очереди по ночам).

Атут еще добавились международные осложнения: Карибский конфликт, угроза ядерной войны, национальные движения в Африке и Латинской Америке.

И вот в такой сложной обстановке Никита Сергеевич Хрущев с большой свитой появляется в Мурманской области. Официальная дата начала визита – 17 июля 1962 г. Но в Мурманск первый секретарь ЦК КПСС,

114

Председатель Совета Министров СССР прибыл на поезде утром 18 июля. До этого Н.С. Хрущев, возвращаясь из Норвегии, осмотрел Борисоглебскую ГЭС и ее окрестности.

Вот как вспоминал визит Н.С. Хрущева почетный гражданин городагероя Мурманска В.В. Сотников: «В городе, как смерч, пронесся слух: в Мурманск приезжает Хрущев. На остановках городского транспорта, в автобусах и троллейбусах, на работе и дома люди обсуждали, спорили и терялись в догадках: в чем причина столь неожиданного визита.

Одни утверждали, что Хрущев едет с единственной целью – снять, отменить полярные надбавки. Другие уверяли, что он задумал, в порядке эксперимента, перевести Мурманск и всю область на самоокупаемость, хозрасчет и что снимет не только полярные надбавки, но и поднимет цены на промтовары и продукты, включая хлеб и рыбу, дороже станут коммунальные и бытовые услуги.

Балагуры-теоретики возражали им и доказывали, что процветание области невозможно без расширения посевов кукурузы, что Хрущев сначала заменит все городское и областное руководство, допустившее недооценку важности “царицы полей”, и только после этого переведет всех на хозрасчет.

Почву для таких разговоров питал реформаторский дух Никиты Сергеевича – упразднение министерств и возрождение совнархозов, скоропалительные реформы в сельском хозяйстве, чрезмерная увлеченность кукурузой, разделение компартии и партийных рядов на городские и сельские ячейки и другие затеи, которые привели к существенным осложнениям в промышленном и сельском производстве, вызвали перебои в продаже населению продуктов и товаров первой необходимости. В народе вождя недолюбливали и неуважительно называли Никиткой и “кукурузником”.

К приезду Хрущева в Мурманске готовились все городские и областные власти. Под непосредственным руководством райкомов и парткомов город чистили и мыли, асфальтировали улицы, красили фасады зданий, автобусы и троллейбусы, корабли в рыбном и торговом порту. Признаком хорошего тона считалась покраска известью поребриков дорог и тротуаров, но от этого лишь рельефнее выделялись их неприглядность и кривизна.

В городе приводили в порядок придомовые и заводские территории, детские и спортивные площадки, скверы и газоны. Лихорадочно достраивалась правительственная дача на высоком берегу Колы в районе зверосовхоза “Кольский”. Всюду обновлялась наглядная агитация. Из прибранных и вымытых до блеска витрин магазинов, из окон автобусов и троллейбусов глазами плакатов на город взирал наш веселый и мудрый Никита».

«Но и здесь не обошлось без курьеза! – вспоминал далее Сотников. – За углом здания Октябрьского райисполкома на улице С. Перовской был винный магазин. Фасад здания райисполкома украсили большим портретом, с которого смотрел улыбающийся, с алым бантом в петлице и подня-

115

той в приветствии рукой В.И. Ленин. Ниже были начертаны его бессмертные слова: “Верной дорогой идете, товарищи!” Абсурдность этого соседства с винной лавкой была очевидной. Надо было или закрыть винный магазин, или снять и водворить на другое место портрет Ленина. (Замечу, что будущие перестройщики поступили по-хрущевски: сняли с фасада портрет Ленина, закрыли райисполком, а магазин отдали в частные руки.)

Н.С. Хрущев во всем проводил политику экономии средств и ресурсов. Но эта экономия была относительной и показной. Я был свидетелем начатой по его инициативе и указанию консервации строительства завода по выпуску военных кораблей – эсминцев. Миллиардные капитальные вложения, затраченные на строительство завода, с его легкой руки в скором времени оказались выброшенными на ветер.

При Хрущеве строились жилые дома казарменного типа, справедливо и метко названные в народе “хрущобами”. Хрущевский стиль нашел отражение и в нашей одежде: мы носили узкие брюки и короткие пиджаки, туфли с длинными носами, короткие пальто с узкими воротниками из серого каракуля.

Хрущев не терпел никаких украшений на фасадах зданий и неоднократно, заметив на здании шпиль или, не дай бог, портик, беспощадно расправлялся с руководителями городов, понижая их в должности. Чтобы избежать скандала, мы накануне приезда Никиты Сергеевича в Мурманск демонтировали ограждения газонов из металлических труб и чугунных узорчатых плит, сняли бетонные вазы с крыши здания Октябрьского райкома КПСС на улице Пушкинской, рогожными мешками из-под соли укрыли металлические арки строящегося плавательного бассейна на улице Челюскинцев...

Хрущевым строжайше было запрещено использовать металл в строительстве. Но Г.Я. Денисов на свой страх и риск договорился с первым заместителем председателя Совмина СССР Д.С. Полянским и получил от него разрешение на изготовление металлических арок для бассейна. Когда Хрущев, проезжая в сопровождении Денисова по улице Челюскинцев мимо строящегося бассейна, спросил: “А это что у вас?” Денисов спокойно ответил: “Строим теплицу, Никита Сергеевич”. И это спасло не только плавательный бассейн, но и руководителей области и города от неминуемого гнева главы государства.

Время приезда Хрущева держали в секрете. Прибыл он в Мурманск по железной дороге специальным поездом утром погожего, редкого для Мурманска солнечного дня. На перроне вокзала, оцепленного милицией и воинскими частями, вождя встречали первый секретарь Мурманского обкома КПСС Г.Я. Денисов, председатель облисполкома В.П. Родин, руководители горисполкома, представители рабочего класса.

Собравшись на перроне, мы напряженно ждали. Наконец появилась дрезина с начальником Мурманского отделения Октябрьской железной

116

дороги С.А. Славиным. Вскоре подошел и поезд. Открылась дверь вагона, коренастый полковник опустил лестницу, высокомерно глядя на нас, и, не говоря ни слова, закрыл дверь. Мы были обескуражены. Прошло 15 томительных и напряженных минут. Хрущев из вагона не выходил.

Напряжение и тревога нарастали. Были случаи, когда Хрущева еще в поезде раздражали недостатки и упущения местного руководства и он, не выходя из вагона, возвращался в Москву, вызывал к себе виновников и освобождал их от высоких должностей. В общем, нам было над чем задуматься.

Денисов, поднявшись по ступенькам лестницы, попытался войти в вагон, но на его пути оказался полковник, который грудью выдавил Денисова из тамбура и захлопнул дверь. Денисов побледнел и опустил голову. Все были в состоянии шока.

Вдруг мы заметили в окне вагона, что по коридору, направляясь к выходу, идет Хрущев. Как потом выяснилось, задержался он потому, что заканчивал завтрак. Осторожно спустившись по лестнице, Никита Сергеевич окинул нас быстрым взглядом и бодро и бесцеремонно изрек: “Здорово, рыбаки!” Рукопожатие его было вялым, полная рука чуть касалась наших ладоней.

Церемония встречи была нарушена. Хрущев должен был от вагона подняться по широкой лестнице в помещение вокзала, а затем в ожидавшем его бронированном лимузине отправиться в поездку по городу. Мы планировали сопровождать его на своих машинах. Однако гость, увидев ревущую многотысячную толпу, заполнившую всю привокзальную площадь, поспешно направился навстречу тянувшимся к нему горожанам...

Наше беспокойство опередили охранники. Они втиснули лимузин между ревущей людской толпой и Хрущевым и бесцеремонно втолкнули Никиту Сергеевича в салон.

Начался объезд города».

Несколько по-иному описывал визит Н.С. Хрущева в Мурманск журналист С.Н. Дащинский:

«В среду, 18 июля 1962 года, газеты вышли с “вчерашним” сообщением ТАСС: “Пребывание товарища Н.С. Хрущева в Мурманской области”. Страна узнала, что первый секретарь ЦК КПСС и премьер-министр

СССР прибыл на Кольский полуостров 17 июля и уже в первой половине дня посетил Борисоглебскую ГЭС, строящуюся на пограничной с Норвегией реке Паз, осмотрел жилой городок советских специалистов, побывал у пограничников. Что в тот же день он успел заглянуть также в город Заполярный и его тепло встречали повсюду...

Секретарь обкома Денисов, председатель облисполкома Коновалов и руководитель совнархоза Шлыков встретили специальный поезд в Коле. Без оркестра, цветов и пионерских салютов, хотя цветы на самолете привезли из Москвы в Мурманск заранее (их использовали позднее).

117

Мурманские руководители поднялись в вагон. Денисов представил своих спутников, и сразу поезд тронулся. Колеса стучали по недавно проложенной одноколейке, вагоны бежали мимо серых, не успевших вновь озелениться развороченных строителями сопок. На станции Ждановская поезд остановили, пересели в выехавшие из вагона-гаража автомашины. Пограничники предупредительно поднимали шлагбаумы перед длинной кавалькадой, которую открывали “мигалки” начальника областного КГБ Боровлева...

В Мурманск специальный поезд подкатил рано утром. Однако Никита Сергеевич был свеж и бодр. Рассказывали, что даже в поездках он просыпался не позже шести часов. Запомнился он многим в раскрытой двери вагона: левой рукой придерживается за поручень, правую поднял для приветствия в характерном для него жесте. Такой, почти символический, снимок появился в те дни в мурманской “Полярной правде”.

С вокзала Никита Сергеевич вышел на площадь, как-то несолидно для его высокого чина оглядывался и задирал голову: наверно, все вокруг было не похоже на сложившееся представление о Заполярье.

Основательно знакомился Хрущев с рыбной отраслью. Поднимался по шаткому трапу на палубу рыболовного траулера “Котлас”, стоявшего у причала с полными трюмами. Мерил широкими шагами цеха заводов Мурманского рыбокомбината, растягивая по пролетам не поспевавшую за ним свиту. Засыпал работниц вопросами. Много говорил сам.

Затем на буксире “Стерегущий” вышел в Кольский залив, перебрался там на плавбазу “Печенга”. Рыбаки знали, чем удивить гостя. После осмотра рыбофабрики показали ему... свиноферму. В то время не хватало еще на судах холодильных мощностей, чтобы хранить мясо, и там держали коров, разводили свиней – возили их за собой по морям. “Печенга” славилась свинофермой. Ее устроили на верхней палубе, в кладовой одного из грузовых трюмов. Хозяин фермы – судовой боцман, не успел снять шутливых “Правил для хрюшек” (“При виде начальства – не хрюкать”), но Никита Сергеевич остался доволен увиденным, посоветовал боцману делиться своим опытом с другими. Но когда тот попытался поднять ухоженных поросят, дремавших после сытной кормежки, и небрежно пнул ногой одногодругого, умиленный гость сделал ему замечание вроде того, что “нечего беспокоить, пусть отдыхают”»...

Как видим, и в этом описании не все точно: станция Ждановская, находится в Печенгском районе, свинарь с «Печенги» не был боцманом. Но и журналисты (как и мэры) могут ошибаться.

Более близкая к правде картина встречи вождя выглядела так.

На железнодорожном вокзале Мурманска высокого гостя встречали первый секретарь Мурманского обкома КПСС Г.Я. Денисов, командующий Северным военно-морским флотом адмирал В.А. Касатонов, областные и городские власти. Присутствовали, как это принято было, и предста-

118

вители общественности, заслуженные люди, пенсионеры, пионеры. Приветственные речи, музыка, цветы, которые из рук мурманских ребятишек перешли к приехавшим гостям. Все – и москвичи, и мурманчане – нестройной кучей направились на Привокзальную площадь, запруженную толпой народа. Встречавших было так много, что пришлось пешком пробираться к машинам и начать осмотр города.

Затем Хрущев направился в рыбный порт. В то утро у причала встал только что прибывший с моря траулер «Котлас». Вот на него и привели Никиту Сергеевича. Он осмотрел пароход, зашел в каюту № 9, спустился в машинное отделение. Задал несколько вопросов, поинтересовался жизнью рыбаков. Его собеседниками были Анатолий Левашов, Юрий Пальчиков и еще один Юрий – Тимаев. В 9 часов 30 минут этот визит был зафиксирован в судовом журнале траулера.

Затем Хрущева повели по причалам рыбного порта на рыбокомбинат. Тут судьба свела его со многими мурманчанами: это грузчица порта Раиса Сушкова, начальник смены М.С. Борзая, рыбообработчицы Эльза Корельская, Луиза Лаврентьева, Полина Мусинова и др.

Как известно, Хрущев в хорошем расположении духа был прост в обращении. Да и за словом не лез в карман. Вот их тогдашний разговор:

–Как жизнь, девчата?

–Ничего, живем, Никита Сергеевич.

–Как заработки?

–Да по-всякому. Но надеемся на лучшее.

–Надеяться хорошо, но вы и сами не плошайте. Мужья-то у всех

есть?

–Да нет, Никита Сергеевич. Хоть бы вы привезли нам хороших мужиков – только не пьяниц.

–Да, это, бабоньки, проблема – найти непьющего мужа. А дети-то

как?

–Да растим.

И все в таком же духе.

Такие разговоры шли и в филейном цехе холодильного завода № 1 и на консервном заводе. Вот тут-то Хрущев решил блеснуть перед мурманскими дамами культурой:

– Раньше на рыбных промыслах было тоже нелегко. Почитайте-ка новую книгу Федора Гладкова «Вольница» (и редактор областной газеты, им тогда был Иван Иванович Портнягин, тут же «отреагировал» – отрывок из этой повести был на следующий день напечатан, занял всю третью страницу).

...Из рыбного порта Н.С. Хрущев в сопровождении свиты, а в ней было около двух десятков человек, направился на буксир «Стерегущий». На нем был поднят флаг-вымпел Председателя Совета Министров, и буксир направился к стоящей на рейде плавбазе «Печенга». Капитан-директор

119

С.И. Кавалеров встретил высокого гостя у парадного трапа, в каюткомпании рассказал о корабле. Затем была организована экскурсия по плавбазе: Хрущев побывал на капитанском мостике, в каютах, столовой, судовой лавке. Особое умиление, как мы уже говорили, вызвала корабельная свиноферма. Казалось, что Никита Сергеевич готов расцеловать и главного «свинопаса» А.М. Аксенова, и его подопечных:

– Вот это и есть реальное воплощение в жизнь нашей продовольственной программы!

На «Печенге» Хрущев сфотографировался с экипажем. Тут же был тогдашний министр рыбного хозяйства А.А. Ишков, первый секретарь Мурманского обкома КПСС Г.Я. Денисов, начальник рыбного порта Г.Г. Тисленко, директор рыбокомбината М.И. Сазыкин и много других мурманских руководителей.

Среди встречавших и сопровождающих высокого гостя на плавбазе «Печенга» был и широко известный впоследствии капитан и генеральный директор «Севрыбы» Михаил Иванович Каргин. Вот что он написал обо всем этом в своих воспоминаниях: «Капитан нас собрал и объявил, что ожидается посещение плавбазы правительственной делегацией и нужно подготовить судно к приему. Ну и началось! Сравнительно легко такие делегации принимать на новом корабле, но когда п/б проработала уже три года, а условия плавания в Северной Атлантике таковы, что на окраску корпуса и надстроек можно выкроить весьма ограниченное время, то нам предстояло выполнить большой объем работы, но был уже июль, и погода была подходящей. Время прибытия делегации постоянно уточнялось в сторону сокращения, но мы все-таки успели к последнему назначенному сроку, и я в этот день был вахтенным начальником. Перед визитом часть команды, не занятой на вахте, отпустили отдыхать, поэтому на борту никого лишнего не было. На совещании комсостава Кавалеров (капитандиректор плавбазы. – А.К.) расписал, кому чем заниматься, как себя вести, какие помещения на судне показывать, как быть одетыми и т.д. В общем, экипаж готовился к встрече самым тщательным образом.

Наконец настал день визита, морской буксир “Капитан Нохрин” четко подходит к нашему правому борту, подается трап, первым поднимается Н.С. Хрущев, а за ним довольно большая группа сопровождающих лиц и фотокорреспондентов. Капитан встречает главу государства у трапа с четким докладом, и вся группа направляется на палубу перед надстройкой. В это время второй помощник Лукин А.А., красный как рак (между собой мы называем его Пончиком), стоит на носовой палубной надстройке, держит фалы для подъема государственного флага на фок-мачте и ждет соответствующей команды от капитана, а Кавалеров, отвечая на вопросы Н.С. Хрущева, забыл подать ему условный сигнал. Я пытаюсь привлечь внимание Лукина, но он не обращает на мои знаки никакого внимания, а ест глазами начальство. Мои сигналы увидел маршал Р.Я. Малиновский, подозвал к

120