yKIaJZmKHN

Не очень “гладко” прошло первое организационное заседание Политбюро.

Черненко, понимая, что Горбачев, выдвинутый предшественником на высокие партийные роли, весьма ревностно относится к своей карьере, предложил Михаилу Сергеевичу весьма высокий пост:

–Пусть Михаил Сергеевич ведет заседания Секретариата! Он человек молодой, энергичный, физически крепкий...

В этом предложении Черненко было больше трезвого расчета, нежели хитроумной подоплеки: сделать из Горбачева союзника, а не противника...

Однако не все члены Политбюро оказались столь благорасположенными к Горбачеву. Возразил тот же Тихонов, который совсем недавно (при Андропове) был накоротке с Горбачевым:

–Ну, Горбачев превратит заседания Секретариата в коллегию Минсельхоза... Будет вытаскивать лишь аграрные вопросы...

Тотчас посыпались аналогичные отводы.

Их суть чрезвычайно проста – настало время “стариков” отыграться на “выскочке”, но это было от эмоций, а не от ума. Резко отмел подобные возражения министр обороны маршал Устинов. Он в категорической форме поддержал предложение Черненко, причем сделал это столь решительно, что возражать ему было чрезвычайно трудно…

“Лучшей кандидатуры не найти. Прав Константин Устинович, Горбачев молод и энергичен”. Так Горбачев стал вести заседания секретариата Политбюро ЦК КПСС».

Отныне и до самой смерти Черненко Горбачев станет правой рукой генсека. Тем самым предопределилась судьба самого Горбачева – ему открывался зеленый свет вверх до будущего президентского кресла всего

СССР.

Ачто было у нас на Севере

Авот как докладывал северянам о событиях в Москве первый секретарь Мурманского обкома КПСС В.Н. Птицын:

«...11 марта в связи с кончиной выдающегося деятеля нашей партии Константина Устиновича Черненко состоялся внеочередной Пленум Центрального Комитета. Пленум ЦК единогласно избрал Михаила Сергеевича Горбачева Генеральным секретарем Центрального Комитета КПСС.

Речь Михаила Сергеевича Горбачева в качестве нового Генерального секретаря ЦК участники Пленума слушали с огромным и напряженным вниманием.

Эта речь опубликована в печати, и все, кто вдумчиво прочитал ее, убедились, что она носит программный характер. Заложенные в ней идеи, положения и выводы требуют не просто одобрения, а конкретной настой-

201

чивой работы от партийных, советских и хозяйственных органов, от всех трудовых коллективов и общественных организаций...

Достижение высокой производительности труда немыслимо без внедрения технических новшеств, средств механизации во всех без исключения отраслях народного хозяйства. Государство не жалеет средств на эти цели. В нашей области за первые четыре года текущей пятилетки на различные мероприятия по ускорению научно-технического прогресса было израсходовано более 300 млн. рублей, установлены сотни новых механизированных поточных линий и автоматических агрегатов. Но решительного перелома в механизации и автоматизации труда не произошло...

И сегодня, в конце пятилетки, в промышленности области ручным трудом заняты 58, в строительстве – 56, на транспорте – 54, в сельском хозяйстве – 68 процентов рабочих. Как и прежде, остается низким уровень механизации труда во вспомогательном производстве, особенно на подъемно-транспортных и погрузочных работах...

Большое зло продолжает приносить нам пьянство. Борьба с этим злом в большинстве городов и районов не дает должного эффекта. И дело тут не в том, что пьянство малоуязвимо, а в слабости самой борьбы, которая нередко носит формальный характер…»

На май 1985 г. в Мурманской области пришлись два юбилея. Один – общесоюзный и даже мировой – 40-летие разгрома фашистской Германии. Другой – местный, чисто рыбацкий – исполнилось 30 лет БМРТ «НовиковПрибой».

Юбилей Победы прошел хорошо: торжественно, с парадом и шествием к мурманскому Алеше. Наш земляк И.А. Бородулин – полный кавалер ордена Славы – ездил в Москву, на главный парад Победы на Красной площади. Позже он говорил: «Сорок первый год мира, созидания – это жизнь целого поколения. Чтобы все это стало возможным, сотни тысяч советских солдат отдали свои жизни. И сегодня я вызываю на поверку своих боевых товарищей: разведчиков Николая Рассохина, Сергея Смирнова, Виктора Фомичева...

А мне повезло. Посчастливилось трижды пройти по Красной площади: 7 ноября 1941 г., 24 июня 1945 г. и 9 мая 1985 г. Я всегда помню: рядом с таким же солдатом, как я, идут тысячи моих погибших товарищей, за каждым из нас Родина, дороже которой ничего нет...»

Что касается второго юбилея, то я предлагаю читателям фрагмент статьи А. Вилова в рыбацкой газете:

«Немало повидал он на своем веку: теплые воды Атлантики и холодное Баренцево море, многого натерпелся, ведь штиль на море – явление редкое. За 119 рейсов выловил миллионы центнеров рыбы. Устал. И вот теперь большой морозильный рыболовный траулер “Новиков-Прибой” Мурманского тралового флота делает свой последний рейс. Остались считанные мили – и все, пойдет судно, как говорят моряки, “на иголки”. Но

202

долго, очень долго будут вспоминать рыбаки о нелегком труде на этом траулере.

А вспомнить есть что. Тридцать с небольшим лет назад со стапелей сошел этот траулер типа “Пушкин”, и сразу же слава о нем вспыхнула яркой звездой. Буквально через полтора года окупил все затраты на его приобретение и вплоть до сегодняшнего дня продолжает давать прибыль. По временам пятидесятых годов он был последним словом техники, но и сейчас ряд узлов и механизмов держится довольно стойко. А все потому, что хорошие хозяева попадались судну...

Каждое судно, отшвартовываясь от БМРТ “Новиков-Прибой”, дает длинные прощальные гудки. Они, кажется, заполняют все морское пространство, отзываясь грустью в душе моряков. Люди отдают дань уважения ветерану, вписавшему славную страницу в историю рыбной промышленности Мурмана».

…А командно-административная система в СССР продолжала функционировать. Аппарат ЦК КПСС руководил местными партийными организациями, решал кадровые проблемы. Следил за деятельностью первых лиц областного звена. Совет Министров СССР посылал на места министров и их заместителей. Так, на Кольском полуострове побывали тогда министры Д.Ф. Устинов, П.С. Непорожний, Н.В. Голдин, Б.В. Бакин и др.

М.С. Горбачев и присвоение Мурманску звания «Город-герой»

Где-то в ту пору в кабинетах ЦК КПСС и Совмина крутились документы с Мурмана и среди этих «исходящих» и поступающих писем были ходатайства россиян о присвоении городу Мурманску звания «Городгерой». Но ни у Брежнева, ни у Андропова, ни у Черненко руки так и не доходили до этой проблемы.

И только с приходом к власти М.С. Горбачева вопрос был решен положительно. 6 мая 1985 года вышел Указ «О присвоении звания “Городгерой” городам Мурманску и Смоленску».

Читаю воспоминания В.И. Горячкина, мэра Мурманска в ту пору: «...Рабочий день 6 мая 1985 года начался как обычно. Просмотр информации службы “05”, встреча с руководителями, подписание писем и документов. Неожиданно раздался звонок, и Герман Георгиевич Малышев, главный врач санэпидстанции, сказал мне, что по радио сообщили о присвоении Мурманску и Смоленску звания “Город-герой”. Потом телефон не смолкал, поздравления шли одно за другим. Еле-еле дождался следующего сообщения по радио, включил приемник на полную громкость, и едва диктор произнес первые слова о том, что “за героические заслуги в годы Великой Отечественной войны...”, как дверь открылась и в кабинет стремительно вошел посол США Артур Хартман. Буквально ворвавшись, он сразу же сказал, что специально торопился, чтобы поздравить меня раньше официального сообщения. Мы

203

дослушали диктора и потом стали вместе обсуждать программу работы посла в городе. Времени у него было около суток. У нас был отработан обычный маршрут показа города: “Алеша”, кладбище иностранных моряков, погибших в годы войны, памятник участникам антигитлеровской коалиции, поездка по городу. Хартман попросил прокатить его по Кольскому заливу, чтобы посмотреть Мурманск со стороны моря. Учитывая ранг гостя и торжественность дня, просьбу, конечно, удовлетворили.

Пока ездили по городу, в порту был подготовлен катер, на котором мы прошли по заливу и, не доходя до Североморска, повернули обратно. “Смешными” показались вопросы военно-морского атташе США о глубинах фарватера и скорости течения. Как-то отшутились, что никто в заливе не купается, а поэтому не знаем. Завершив поездку по заливу, на машинах поехали из порта в гостиницу.

Проезжая мимо гостиницы “Арктика”, мы были поражены тем, что на ее фасаде вывешивалось огромное полотнище размером в три этажа с изображением Звезды Героя и надписью “Мурманск – город-герой”. У входа была собрана трибуна, и на площади толпилось много народа. Хартман был ошарашен: “Как это понимать? Я поздравил первым. Не прошло и двух часов, а у вас все готово”. Я ответил что-то вроде “когда надо, мы умеем работать быстро”. Потом был митинг, где выступали руководители области, командующий Краснознаменным Северным флотом, рабочие и я. Волнение было огромное, но было и чувство какой-то вины перед ветеранами: почему так поздно присвоили? Многих уже нет в живых...».

Владимир Николаевич Птицын в книге «Годы застойные… Годы достойные!» вспоминал: «Ha фоне нынешнего смутного времени невольно приходят на память слова Тютчева: “Умом Россию не понять, аршином общим не измерить, у ней особенная стать – в Россию можно только верить...”. С этой верой, искренней любовью к Родине мы и трудились во благо своего народа. Родина высоко оценила труд северян.

6 мая 1985 г. Мурманск был удостоен почетного звания “Город-герой”. Это вызвало всеобщее ликование. После сообщения по радио молодежь вышла на улицы, люди несли цветы к памятникам, радовались от души. Еще раз мы убедились в их высоком патриотизме. Более двух лет городу не вручалась долгожданная награда. Пошли слухи, предположения. На комсомольской конференции мне был задан прямой вопрос: “Когда будет вручена награда?” О награждении города мне сразу же сообщил М.С. Горбачев, он же собирался приехать и для вручения Золотой Звезды. Такую информацию я и дал молодежи. Время затягивалось, пошли письма в ЦК. Один работник Центрального Комитета упрекнул меня, что якобы мы организуем такие письма. Писали даже школьники. Пришлось убеждать в обратном и просить ускорить организацию вручения».

А вот что писал о тех временах «главный рыбак Мурмана» Михаил Иванович Каргин: «После визита Никонова В.П. (был такой секретарь ЦК. –

204

А.К.) мы были уверены, что вскоре приедет наш Генеральный секретарь ЦК КПСС Горбачев М.С. и вручит, наконец, долгожданную награду. Месяц сменялся месяцем, а визита все не было, но вот в конце августа поступила весть, что визит состоится в сентябре. Мы продолжали подготовку, хотя в первые дни занимались этим делом не очень активно, ведь за последние два года уже было несколько ложных тревог, однако на этот раз слухи становились все более упорными, и когда прилетели транспортные самолеты и привезли правительственные машины, прозванные в народе “членовозами”, стало ясно, что визит состоится в ближайшее время.

У нас все было готово к встрече. Правда, с новым нашим куратором, секретарем обкома Комаровым Е.Б., мы не нашли общего языка по поводу показа универсальной рыборазделочной машины, побывавшей в рейсе, чтобы привлечь внимание главы государства к неудовлетворительному обеспечению современными конструкционными материалами пищевого машиностроения. Комарову Е.Б. очень не хотелось показывать высокому гостю такую ржавую, пришлось настоять и добиться согласия. Две машины поставили рядом, одна только что собрана и сияет свежей эмалью, другая обшарпанная и ржавая, но, в общем-то, напрасно спорили, наша “хитрость” цели не достигла, Горбачевых не интересовали такие мелочи, их интересовало общение с народом. А точнее, со случайными зеваками». (Тут уважаемый Михаил Иванович, наверное, неправ, ведь протокол любого мероприятия готовился не Горбачевым, а импровизации выхода в народ – это другое дело.)

Приезд М.С. Горбачева в Заполярье

Но продолжим рассказ В.И. Горячкина: «Прошло более двух лет. Осенью 1987 г. область и город готовились к встрече 70-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. В коллективах подводились итоги социалистического соревнования, приводились в порядок дворы, предприятия и улицы. Все хотели получше подготовиться к праздникам и предстоящей долгой зиме. В это время, как всегда неожиданно, так как все уже устали ждать, пришла весть из Москвы, что Генеральный секретарь приедет вручать нам награду. В то время это было чрезвычайно важно для всех нас, а то, что награду будет вручать сам Горбачев, придавало событию международное значение. Думаю, это было важно и самому Михаилу Сергеевичу в первую очередь, так как, вручая Золотую Звезду городу Мурманску, он как бы исправлял историческую ошибку и получал без особых усилий поддержку жителей города, области и самого сильного флота в СССР и мире – Краснознаменного Северного.

Не буду описывать торжественную встречу в аэропорту 30 сентября 1987 г., посещение гостями наших предприятий в Мурманске и Мончегорске, многочисленные встречи с людьми повсеместно, где был Михаил Сергеевич с супругой и сопровождающими лицами. Это, безусловно, были интересные и

205

памятные встречи. Помню, что неприятно поразила охрана Горбачева. “Добры молодцы” отталкивали всех от своего шефа, и порою создавалось впечатление, что все, о чем говорит Горбачев, могла услышать только его охрана и никто более.

1 октября в ДК имени С.М. Кирова состоялось торжественное собрание, где Горбачев прикрепил к знамени города орден Ленина и Золотую Звезду. Для принятия награды была определена группа людей, которые представляли основные отрасли народного хозяйства и слои населения города. Кроме первого секретаря горкома В.П. Харченко и меня, в нее вошли Герой Социалистического Труда капитан атомохода “Россия” Анатолий Алексеевич Ламехов, секретарь горкома ВЛКСМ Игорь Иванович Останов, ветеран Великой Отечественной войны Виктор Пантелеймонович Загребин, бригадир строителей Семен Константинович Шитов, рыбообработчица Антонина Алексеевна Мельгузова. В президиуме были известные люди, в том числе министры.

Доклад Горбачева занял 40 минут. Слушали его очень внимательно. Генсек говорил о положении в стране, отмечал успехи в экономике – промышленности и сельском хозяйстве. Подчеркивал роль гласности в улучшении социального самочувствия человека. Когда докладчик перешел к постановке задач перед городом и областью, перед рыбаками, горняками и строителями, мне, помнится, стало обидно, что он упрекнул нас за низкие темпы строительства жилья и объектов соцкультбыта, малое количество теплиц, а также за то, что наши дети в школах не берегут хлеб. Я даже возразил, но в принципе он был прав. Недостатков в нашей работе было много, и не согласиться с ним было нельзя. Никаких застолий после награждения не проходило, все закончилось посещением Североморска. На следующий день гости улетели в Москву, где уже 8 октября состоялось заседание Политбюро ЦК по итогам визита».

Но вернемся вновь к воспоминаниям первого секретаря Мурманского обкома КПСС В.Н. Птицына, который был более беспристрастен и объективен в описании тех событий. Вот они: «Михаил Сергеевич с супругой приехали в Мурманск 30 сентября 1987 года и пробыли в области три дня. Он посетил предприятия областного центра, комбинат “Североникель” и торговый центр в Мончегорске, корабли Северного военно-морского флота. Было много встреч с людьми. Беседы возникали в цехах, на улицах, на причалах. Выражалась поддержка партии в проведении реформ, укреплении дисциплины, были просьбы по жилью. На меня производило хорошее впечатление общение Михаила Сергеевича с населением. На фоне старых, немощных его предшественников Горбачев показался энергичным, умным лидером партии и государства. Да и выступление его на торжественном собрании было глубоко содержательным, полно отражало проблемы, стоящие перед страной; указаны были пути их решения.

206

Трудно поверить, что этот человек мог сознательно изменить идеям социализма, предать партию и народ. Видимо, он, как и многие, стал жертвой холодной войны, которую мы проиграли. Не хватило у него политической воли, глубоких экономических знаний и мужества, чтобы управлять такой сложной страной, какой являлся многонациональный Советский Союз.

С приходом к власти М.С. Горбачева возникла надежда на эволюционные изменения в стране, поэтому его предложения о перестройке имели полную поддержку. Однако люди из окружения нового Генерального секретаря настаивали на революционных мерах. Вылезали на поверхность новые подхалимы, новаторы за чужой счет. Для меня реформы не явились неожиданностью, к ним относился на первых порах одобрительно. Тем более что они не нарушали социалистических принципов развития и ориентировались, главным образом, на ускорение научно-технического прогресса. По решениям ЦК КПСС главная тяжесть перестройки ложилась не на плечи людей, а на технику и новую технологию. Но эйфория перемен, желание работать как прежде, а жить по-американски, национально-сепаратистские тенденции (заявление Б. Н. Ельцина о суверенитете) оказали негативное влияние на ход развития. Явно просматривалась прозападная тенденция перестройки.

Уже первые перестроечные годы показали, что система реформ Запада нам не подходит – надо искать свой путь развития с учетом русского уклада жизни, географического и геополитического положения. У нас много минеральных ресурсов, земли, леса, воды, что обеспечит безбедную жизнь, но при условии защиты национальных интересов. Издревле к российским богатствам протягивали свои щупальца хищники поживы. И только наше национальное единство, христианская вера и, как говаривал царь Александр III, наши основные союзники – армия и флот спасали Отечество от врагов. Так почему же мы сейчас должны идти на поводу у наших стратегических противников?»

«У меня ответ на этот вопрос, – продолжал Птицын, – готов давно. Россия не та страна, чтобы быть марионеткой даже сверхбогатой заокеанской державы. Россия – великая страна. У нее хватит собственных сил, чтобы с честью выйти из охватившего ее кризиса. Жаль только, что мне самому уже не придется быть среди тех, кто поднимет ее экономику на местах. Все, что мог, я сделал для Мурманской области. Но силы людские не беспредельны. И когда я почувствовал, что не вписываюсь в новый уклад жизни, твердо решил уступить управление областью более молодым товарищам по партии».

У других участников тех событий были иные оценки и взгляды. И вовсе не лишне еще раз вспомнить «главного рыбака» той поры М.И. Каргина:

«…Продолжу все по порядку. В назначенный день и час все встречающие собрались на площадке перед аэровокзалом, где останавливаются прибывшие самолеты. Заведующий организационным отделом Погорелов построил нас перед предполагаемым местом трапа самолета. Первой стояла небольшая шеренга членов бюро обкома, потом отдельно выстроились встречающие министры, а за легким металлическим забором стоял встре-

207

чающий “народ”, в основном ветераны. Вот показался ТУ-154, и волнение достигло апогея. Самолет зарулил на стоянку и стал недалеко от нашей шеренги, вскоре на трапе показался Михаил Сергеевич и вместе с Раисой Максимовной стали спускаться на асфальт, при этом Горбачев М.С. улыбался, сразу вступил в разговор, казалось, что он приехал к своим старым знакомым, которых давно не видел и рад встрече. Подойдя к нам, Горбачев М.С. очень тепло поздоровался с Птицыным В.Н. (что, однако, не помешало ему примерно через год отправить нашего первого секретаря на пенсию) и потом стал здороваться с остальными членами бюро обкома. Подойдя ко мне (я стоял крайним в шеренге), Горбачев М.С. спросил: “Держишься?” – и получил утвердительный ответ. Около меня он замедлил движение. Я, конечно, ел глазами начальство, и в этот момент откуда-то снизу услышал: “Здравствуйте!” Глянув вниз, увидел Горбачеву Р.М., протягивающую мне руку. Передо мной стояла небольшая, хрупкая и уже немолодая женщина. Пока она здоровалась со мной, Горбачев М.С. тихо спросил: “А кто это там крайний стоит?”, имея в виду шеренгу министров. Она спокойно, немного растягивая слова, ответила: “Это новый министр рыбного хозяйства Котляр, вместо нашего Володи!”». Эта реплика проясняла многое, далее супруги пошли здороваться с министрами, потом минут двадцать Горбачев М.С. беседовал с «народом» в обычной своей манере. Остаток дня гости посвятили знакомству с промышленными предприятиями Мончегорска и Кировска, провели совещание с учеными Кольского филиала Академии наук. Рыбаков на это мероприятие не пригласили, видимо, было решено, что с нами будет проведена отдельная встреча. На следующий день полдня чета Горбачевых разъезжала по городу, при этом происходили стихийные встречи с «моим народом», как выражалась Горбачева P.M.

Если Устинов Д.Ф., Никонов В.П. и другие наши руководители, бывая у нас в гостях, не афишировали свое пребывание, но с желанием встречались с трудовыми коллективами, охотно беседовали с отдельными людьми, отвечали на многочисленные вопросы, а решение некоторых брали на контроль, то чета Горбачевых избегала предметного разговора с коллективом посещаемого предприятия, но с удовольствием тратила время на общение с «моим народом» на улицах и площадях, устраивая стихийную говорильню, похожую на балаган, что нарушало по времени график посещений, создавало сумятицу и нервотрепку. В южный район порта, где мы ожидали, гости приехали с солидным опозданием, поэтому было принято решение коптильный завод № 3 не посещать, что вызвало бурную реакцию всего коллектива, а директору Пронину стало плохо. Первым гости посетили «Севтехрыбпром», там было что показать и о чем рассказать, но Горбачев М.С. слушал директора Крутова С.В. невнимательно, с каким-то отсутствующим взглядом, его состояние четко зафиксировали фотографии. Недостаток его заинтересованности с лихвой компенсировала Горбачева Р.М., она задавала много вопросов и вела себя очень активно. Гости почти не задержались, осмотрели выставлен-

208

ные образцы машин, но делового разговора по новому дальнейшему развитию производства рыбообрабатывающей техники не получилось. Перебрались на белковый завод, здесь повторилось то же, что и в «Севтехрыбпроме». Начали с осмотра крабовой линии, потом прошли в дегустационный зал, где были выставлены образцы нашей продукции, а также находилось несколько писем, которые мы хотели вручить главе нашего государства. Среди них о программе «Мезопелагиаль», о строительстве завода по производству хитозана. Эти вопросы имели общегосударственное значение, но нормального разговора не получилось, и письма нам не удалось вручить. Странно они себя вели. Как только Лобова Е.И. (нач. отдела новой технологии и новой техники «Севрыбы») начинала рассказывать о каком-нибудь образце выставленной продукции, Горбачева Р.М., немного послушав, поворачивалась спиной к говорящей и направлялась в другой угол зала, где, что-то высмотрев, звала к себе супруга, и тот, недослушав объяснений, послушно спешил на ее зов. Так и двигались они друг за другом, не обращая внимания на присутствующих. Такое поведение вызывало недоумение и внутренний протест. Складывалось ощущение, что они находятся одни в пустом зале, а все присутствующие здесь неодушевленные предметы.

После такого «ознакомления» с нашей продукцией двинулись на выход. Проходя мимо участка черной икры, Горбачева Р.М. решила убедиться, что такой участок действительно имеется и работает. При этом спокойненько заявила, что хочет лично убедиться, не обманывает ли их начальник «Севрыбы». Горбачев М.С. идти на участок не пожелал, и мы остановились в коридоре. Здесь у нас с ним произошел острый обмен мнениями по поводу внедрения в производство новой техники. В душе я негодовал на их поведение и еле сдерживался, чтобы не сказать Горбачеву М.С., что думаю по этому поводу. Это заметил Птицын В.Н. и умело перевел разговор на другую тему. В это время появилась Горбачева Р.М. и радостно заявила, что я не соврал, действительно, участок есть и работает. После этого сообщения вышли на улицу, где собралось человек двести народа, Горбачев М.С. оказался в своей стихии, и пошла говорильня. Обнаглевший, известный сутяжник и демагог Фудзияма Орловский задал Горбачеву М.С. вопрос: «Михаил Сергеевич, а вы знаете, кто стоит рядом с вами?». Генсек отвечает, что рядом с ним стоит первый секретарь обкома партии. Фудзияма продолжает: «А вы знаете, что он защищает воров и пьяниц?». И вот наш Генеральный секретарь объясняет этому проходимцу, что Птицын В.Н. человек порядочный, что он много делает для Мурманской области, что он заслуженный в партии человек и т.д. Вот такая получилась «гласность», вместо того чтобы поинтересоваться, почему эта толпа собралась здесь во время рабочего дня? Можно твердо заявить: в дни пребывания четы в городе все, кто мог уйти с работы, уходили в поисках мест, где можно пообщаться с самим Генеральным секретарем.

В этом конкретном случае, пообщавшись с «моим народом» минут двадцать, чета убыла, видимо, вполне удовлетворившись своей миссией. А фак-

209

тически что получилось? На посещение 3-го коптильного завода времени не нашлось, но зато на уличные встречи со случайными людьми время находилось! И еще бросились в глаза особая роль и влияние жены Горбачева Р.М. на порядок проведения встреч и принятие решений. Такой тандем приходилось видеть впервые. Наблюдая, как Горбачев М.С. в своих действиях зависит от супруги, мне почему-то вспомнился Гришка Распутин с его влиянием на царский двор, и к чему это в конечном итоге привело. Здесь наблюдалось что-то подобное, только эту роль исполняла женщина.

Вечеромсостоялосьторжественноезаседание,накотором Горбачев М.С. произнес большую речь и вручил городу Звезду Героя. Я сидел во втором ряду президиума, сзади трибуны, и имел возможность наблюдать, как докладчик распоряжается со своим докладом. Надо сказать, что у него все четко и по-ладному получалось. Когда он выходил к трибуне, держа в руках толстую пачку отпечатанных листов, подумалось, что, когда он все это прочитает, пройдет часа три, но, выйдя на трибуну и начав говорить, он быстро перекладывал листы из одной стопки в другую, при этом почти не прерывался. Об обстановке внутри страны он рассказал практически не заглядывая в доклад, но когда приступил к вопросам внешней политики, уже не импровизировал, а читал, видимо, боясь ошибиться или не доверяя своей памяти. После торжественного заседания предполагался большой концерт художественной самодеятельности, однако после доклада Горбачев М.С. заметил, что он устал и едет отдыхать, эту «крамольную» речь услышала супруга и сказала: «Михаил Сергеевич, нас народ не поймет, нужно остаться!». Горбачев М.С. тут же согласился, посмотрел весь концерт, бойко аплодируя.

На следующий день состоялась встреча городских руководителей (актив) с высоким гостем. Вопросов было задано много, на все получили четкие ответы, и было принято решение о подготовке специального постановления по дальнейшему развитию Мурманской области. Постановление с большим трудом было подготовлено, но для его выполнения уже не оставалось исторического времени.

Организация проводов гостей была такой же, как и встреча, правда, не присутствовали ветераны. Прощаясь, Горбачев М.С. мне сказал, что мы на правильном пути, только нужно ускорить движение вперед, а Горбачева Р.М. заявила, что им у нас понравилось. Оценивая же визит в целом, можно сказать, что поведение четы Горбачевых породило какую-то смутную, еще не осознанную тревогу».

В оценке поведения Раисы Максимовны Горбачевой М.И. Каргин, наверно, не совсем прав. Может быть, в гостях у рыбаков так и было, но что происходило в других местах описано самой супругой Горбачева в книге «Я надеюсь»: «Сопровождая Михаила Сергеевича в его поездках по стране, я часто сама посещаю школы, детские дома, сады, больницы, рынки, магазины, учреждения культуры, бываю в семьях. И это, конечно, не просто удовлетворение моего любопытства. Встречи мои – неофициальные, носят достаточно непри-

210