«контейнеры» для производства мальчиков). И это не пустые слова, а суровая реальность: смертность среди девочек во многих развива­ ющихся странах в несколько раз выше, чем среди мальчиков (из-за небрежности ухода), а порой дело доходит до умерщвления «излишних» девочек. Нетрудно представить себе, что произойдет в обществе, не готовом к упомянутой инновации. Стихийный крен сначала в одну сторону (до 90% и выше — мальчики), затем, когда обнаружится катастрофичность ситуации и девочки резко поднимут­ ся в «цене», — реактивный крен в другую, и так далее, волнами, на протяжении многих десятилетий, с крайне негативными, кош­ марными последствиями для личности и общества.

Другой пример связан с конструированием портативных уст­ ройств для применения вручную оружия массового уничтожения (тактического атомного, химического, бактериологического и т. п.). Конечно, это еще один' шаг вперед в военном деле. Но нельзя забывать, что оружие такого рода легче попадет в руки безответ­ ственных правящих клик, гангстеров, террористов. Тоже с катаст­ рофическими последствиями для общества.

В обоих случаях разум подсказывает целесообразность доброволь­ ного или принудительного моратория на соответствующие нововве­ дения, возможно более действенного торможения их реализации, даже если это предложено, наконец, всемерного понижения их «минусэффективности», если реализации не избежать.

Нам придется говорить об аналогичных случаях в сфере социаль­ ных нововведений.

ГЛАВА ПЯТАЯ

«Алгоритм» прогнозного обоснования социального нововведения

I

Перейдем от абстрактной к конкретной ситуации зарождения, развития и функционирования нововведения.

Какие главные «враги» обнаруживаются у любого «новорожден­ ного» в момент его появления на свет? Таковых в нашем поле зрения пять:

1. Уже упоминавшаяся футурофобия общественного сознания, субъективно отражающая стабилизирующе-консервативный настрой последнего, а объективно производящая как бы «проверку на проч­ ность» (аналог «естественного отбора») новообразования: выдержит негативную попервоначалу реакцию — жизненно, нет — значит, ско­ рее всего в чем-то ущербно. Однако не так уж редко таким путем вместе с «нежизнеспособной» водой выплескивается потенциально вполне многообещающий ребенок.

2. Монополизм в горизонтальных связях системы, одну из подсистем которой затрагивает нововведение. Речь идет о соперниче­

стве, конкуренции потенциальных субъектов последнего. Авторство одного обычно наносит ущерб возможному авторству другого. И если этот «другой» — признанный монополист в данной области, то, независимо от характера того или иного конкретного нововведения, создается угроза монополии в данной области вообще. Поэтому монополист защищает свою «территорию» отчаянно, как умеет. И нововведение оказывается погребенным в зародыше только потому, что принадлежит не монополисту, а аутсайдеру.

3. Авторитаризм в вертикальных связях системы, одну из подсистем которой затрагивает нововведение. Здесь последнее вы­ зывает разом два эффекта: угрожает пошатнуть стабильность систе­ мы с установившейся иерархией соподчинений (что, естественно, неприемлемо для верхних звеньев иерархии) и ставит под вопрос престиж верхнего звена, его компетентность и дееспособность, коль скоро генератором новой идеи выступает низшее звено. В «нор­ мальных» системах, где авторитарность уравновешивается эгалитарностыо и высшие звенья разделяют с низшими успех инициативы снизу, этот нежелательный эффект минимизируется. Но приходится учитывать что «нормальность» системы всегда относительна, что авторитарность и эгалитарность составляют два абстрактных полюса очень конкретного континуума, на всем протяжении которого они находятся в весьма разнообразных пропорциях и сложных соотно­ шениях друг с другом. И «начальство» слишком часто выступает злой мачехой по отношению к новорожденному, чтобы игнорировать этот эффект даже в самых «нормальных» на первый взгляд системах.

4. Безусловно, самый худший «враг» почти любого нововведения — его субъект, генератор соответствующей идеи. Его можно уподобить чрезмерно чадолюбивому родителю, благие намерения которого ведут к превращению вполне приличного поначалу ребенка в зловещего монстра. Дело в том, что реальная социальная значимость нововве­ дения может значительно отличаться от предполагавшейся, проявить себя не .так, как это представлялось автору, а так, как это образовы­ вается в действительности под влиянием многообразных факторов и противоборствующих сил, учесть которые сколько-нибудь полно ни один автор не в состоянии. Однако он, как и подобает представителю рода гомо сапиенс, продолжает обычно отчанно цепляться за свое первоначальное видение предмета, и это растущее противоречие меж­ ду должным (в глазах автора) и сущим (в реальной действительности) способно полностью обесценить нововведение или даже придать ему противоположную направленность с далеко идущими негативными социальными последствиями.

В идеально организованных научных исследованиях (что не так часто встречается в реальной действительности, а у нас изначально исключается напрочь архаичной и анахроничной организацией науки, с перенесением в современность изживших себя средневековых стереотипов) аналогичная опасность минимизируется оптимальным разделением труда: генератора идеи «подстраховывает», с одной сто­ роны, критик-модератор, указывающий слабые стороны идеи, с дру­ гой — критик-аниматор, развивающий ее сильные стороны; можно

положиться также на помощь аналитика, способного сопоставить те и другие, разработчика, способного, что называется, «довести до кондиции» даже очень сырую заготовку, репродуктора, который способен пролить дополнительный свет на сильные и слабые стороны идеи при ее переносе на начальственную, студенческую или широкую аудиторию, организатора, который способен сделать то же самое при начале претворения идеи в жизнь, наконец, даже вспомогательного работника, обнаруживающего ошибки при реализации идеи и выступающего с рационализаторскими предло­ жениями на этот счет.

Ничего подобного при рождении едва ли не любого (за редкими исключениями) нововведения нет и в помине. Автору, как правило, неоткуда ждать помощи, и если он не проявляет достаточную гибкость ума при столкновении идеального с реальным, — его детищу не сдобровать. Либо не сдобровать обществу, где появляется подобное

вовведение или, точнее, внутренняя логика его развития в диалектической взаимосвязи с окружающей внешней средой. Не так уж редко бывает, что и общественное мнение на диво бла­ гоприятно, и монополизм с авторитаризмом не свирепствуют, и автор благоразумно гибок в отношении к своему детищу — а ново­ введение «буксует», чахнет, едва зародившись, либо, того хуже, начинает давать эффект, прямо противоположный ожидавшемуся, несмотря на, казалось бы, детально предусмотренные процедуры и их результаты. Причина? В проектировавшихся абстрактных схемах все подсистемы логично увязывались в систему. А в конкретной, реальной жизни инновационная подсистема внутренней логикой своего развития привела к таким изменениям смежных подсистем, что привела к кризису и катастрофе всю систему. Примеры? Ограничимся одним, достаточно ярким, по нашему мнению.

Что может быть эффективнее для нашей сегодняшней действительности, чем предоставление производительным кол­ лективам возможно большей самостоятельности, освобождения их от мелочной бюрократической опеки, от мертвящего гнета административно-командной системы? Здесь видится та опора, с которой можно если не перевернуть земной шар, то, во всяком случае, сдвинуть с застойной точки нашу экономику. Реализовали соответствующее нововведение. Что получилось? Слишком многие производственные коллективы, подобно некоторым нашим таксистам, воспользовались ослаблением принудительных связей, чтобы переориентироваться на более выгодные (для себя) заказы и выкачать из госбюджета возможно больше дензнаков. Результаты общеизвестны. Что делать? Отменять нововведение и возвращаться к прежнему положению вещей? Нет сомнения, это привело бы к еще более негативным последствиям для общества. Очевидно, не­ обходимы новые нововведения, способные дать эффект, не полу­ ченный от недостаточно сработавшего или сработавшего не так, как ожидалось.

прогнозировании. Укажем только, что для обоснования нововведений едва ли целесообразно использовать все до одной операции, рассчитан­ ные на 3—4 года работы довольно большого коллектива специалистов. Целесообразнее, на наш взгляд, несколько укрупнить номенклатуру операций, выделив ключевые, минимально необходимые для нашей задачи, разумеется, перепрофилированные под этим углом зрения. В совокупности они и составят алгоритм прогнозного обоснования социального нововведения, который в предельно сжатом, схематиче­ ском виде рисуется нам следующим образом.

Процедура 1. Предпрогнозная ориентация — определение и уточ­ нение объекта, предмета, проблемы, цели, задач, структуры, рабочих гипотез, периодов основания и упреждения, методов, сведенных в методику, и организации исследования. Операции данной процеду­ ры, включая один или несколько опросов экспертов, позволяют сформировать программу исследования, чётко ориентировать ее на обоснование нововведения.

Процедура 2. Построение исходной модели (тоже включая один или несколько опросов экспертов) позволяет уточнить параметры «инновационного поля», сформулировать альтернативные варианты, ранжировать их приоритетность. При строгом соблюдении ме­ тодических требований можно ожидать эвристического эффекта, в смысле обнаружения вариантов, которые раньше не приходили в голову, с их последующим уточнением.

Процедура 3. Построение модели прогнозного фона (еще один или несколько опросов экспертов) позволяет вовлечь в поле зрения исследователя внешние факторы, влияющие на судьбу нововведения. Уже одно это дает возможность, хотя бы в предварительном порядке, «взвесить» некоторые возможные последствия намечаемого нововве­ дения по части изменений в смежных подсистемах инновируемой системы и внести соответствующие коррективы в структуру и ха­ рактер предлагаемого нововведения.

Процедура 4. Поисковая разработка параметров исходной модели (с опросом экспертов) — вариативное непосредственное «взвешива­ ние» последствий намечаемого нововведения с определением проб­ лем, которые неизбежно возникают при любой инновации, и со сведением их в «дерево проблем», где какая-то играет роль ключевой, а остальные — производных.

Процедура 5. Нормативная разработка параметров исходной мо­ дели (с опросом экспертов) — определение возможных путей решения проблем, выявленных прогнозным поиском, идеального (с абстрагированием от ограничений прогнозного фона) и оптимального (с учетом такого рода ограничений) состояния инновируемой систе­ мы, а тем самым — коррекция данных «взвешивания» последствий нововведения, полученных при прогнозном поиске.

Процедура 6. Верификация полученных данных — обычно еще одним опросом экспертов.

Процедура 7. Выработка рекомендаций по уточнению предлага­ емого нововведения на основе прогнозных данных (возможна ап­ робация рекомендаций заключительным опросом экспертов).

учреждение, отличающееся от аналогичных учреждений для мла­ денцев и подростков.

Долгое время «крамольная» мысль зрела подспудно, ибо казалась несостоятельной: настолько велика сила привычного стереотипа, настолько силен эффект футурофобии даже для профессионального футуролога, занимавшегося к тому времени систематическими исследованиями будущего около четверти века. И только в самые последние годы, при интенсивном общении с творческими педаго­ гами, что равнозначно эффекту опроса экспертов, неожиданно обна­ ружилось, что навязанная предпрогнозной ориентацией «сумасшед­ шая» мысль вовсе не такая уж сумасшедшая: в педагогической среде с давних пор вызревает идея (остававшаяся для меня неизве­ стной), что если бы позволяли обстоятельства материально-эко­ номического и кадрового характера, то гораздо целесообразнее было бы не разделять детсад и начальную школу противоестественной «стеной», а, напротив, объединить тот и другую в единый учебный комплекс для образования детей от 3 до 10 лет (с соответствующей дифференциацией детей младшего, среднего и старшего возраста, разумеется). Этому комплексу, по идее, должен предшествовать качественно иной комплекс для образования младенцев до 2 лет включительно (предусматривающий прежде всего постоянное общение младенца с матерью). Ему должен следовать качественно иной комплекс для подростков 11—14 лет, не говоря уже о молодежи 15—16 лет и старше, облыжно и преступно-глупо, с педагогической точки зрения, именуемых «детьми до 16 лет».

Конечно, при существующих условиях, такое —вполне конку­ рентоспособное — инновационное предложение остается пла­ тоническим, так как нет сил и практических возможностей реализо­ вать гораздо менее радикальные инновационные предложения, со­ ставляющие содержание предрешенной школьной реформы. Но приведенный пример наглядно показывает, насколько значительно может измениться первоначальная инновационная идея при поста­ новке ее в конкретный контекст предпрогнозной ориентации.

Особенно большого эффекта подобного рода можно ожидать при использовании такого инструмента исследовательской технологии, каким является рабочая гипотеза. Один из американских специалистов по инновациям шутливо уподобил прогнозирование ритуальному военному танцу первобытных племен перед настоящим сражением: проверяется боеготовность и поднимается воинский дух. В этой шутке, на наш взгляд, не доля, а по меньшей мере 99% правды* Следуя той же логике, можно утверждать, что рабочая гипотеза, которую призвано подтвердить или отвергнуть последу­ ющее исследование, тоже представляет собой своего рода ритуальный военный танец, но на сей раз перед прогнозированием: проверяется, насколько основательно прогнозист подготовился к разработке прог­ ноза. А в инновационном прогнозировании порою уже на этой стадии достигается эвристический эффект, позволяющий кор­ ректировать первоначальную инновационную идею или даже сменить ее на принципиально новую.

Приведу для иллюстрации еще один случай из собственной практики «социального дизайнера» (и тоже — из числа наиболее «безобидных», вызывающих наименьший «эффект футурофобии»). Сводя воедино много лет назад различные предложения по стабилизации семьи, и в частности по обеспечению молодых семей всем необходимым для обзаведения детьми3, автор пришел к мысли о желательности развивать систему госкредитов для приобретения молодоженами кооперативного жилья, обстановки и всего необ­ ходимого, со значительным снижением суммы выплат в случае рождения ребенка и тем более нескольких детей. Позднее эта идея, — носившаяся в воздухе и потому совершенно независимо от только что приведенной мысли, которая тогда не могла быть нигде опубликована и высказывалась лишь в сравнительно узких лекционных аудиториях, — была отчасти реализована в ряде социалистических стран Восточной Европы, а позднее, в сильно усеченном виде, у нас. Однако когда спустя какое-то время автор попробовал сформулировать означенную идею в виде рабочей гипотезы, то сразу сделалось очевидным: идея несостоятельна даже в сугубо платоническом виде, просто как благое пожелание, не­ зависимо от экономических возможностей.

Дело в том, что у нас в стране не одна, а целые две демог­ рафические проблемные ситуации, противоположные по своему ха­ рактеру одна другой. Если для 80% населения страны, где наблю­ дается постепенное «сползание» к однодетной, в среднем, семье, такое инновационное предложение более или менее подходит, то для 20%, где продолжается «демографический взрыв», с удвоением населения за считанные десятилетия за счет сохранения подавля­ ющего преобладания многодетной семьи подобное нововведение явилось бы поистине катастрофическим: оно привело бы к ускорению роста населения, и без того значительного, резко осложнив и без того сложные социальные проблемы.

Из сказанного вовсе не следует, будто молодые семьи в регионах, где все еще по инерции преобладает многодетная семья, не нуж­ даются ни в какой помощи со стороны государства. Но ясно, что такая помощь должна носить существенно иной характер, чем в регионах, где трудно сформировать прочную семью, высок процент разводов и большинство молодых редко решаются на обзаведение даже вторым ребенком, не говоря уже о третьем-четвертом.

Так инновационная мысль, поставленная «под пресс» рабочей гипотезы, преобразовалась в существенно иную: о необходимости региональной дифференциации демографической политики — в мысль, которая с величайшим трудом пробивает себе дорогу только в самое последнее время, и пока безуспешно.

Возможно, что аналогичные коррекции способен вызвать выбор

<9

Мысли на этот счет обобщены автором в публицистической форме в книге «Ступени к семейному счастью» (М., 1988). Сводка указанных предложений дана автором в книге «Поисковое социальное прогаозирование» (М., 1984. С. 227—229).

методов или даже организации разработки прогноза. Но, не имея соответствующего опыта, не беремся утверждать этого скольконибудь категорично.

Ill

Построение исходной модели при разработке социальных прог­ нозов, ввиду крайне низкого, можно сказать, зачаточною уровня математизации социологических исследований, сводится обычно к подборке достаточно репрезентативных показателей исследуемого объекта и сведению их в некую упорядоченную совокупность (эта операция именуется индицированием, а ее результат — индикацией объекта). Как подбираются показатели, когда нет достаточной ясности на этот счет? Семью основными способами: сравнительным анализом аналогичных моделей, имеющихся в литературе; контентанализом текстов, потенциально содержащих искомые показатели; очным, заочным и так называемым имитационным опросом экс­ пертов, способных назвать искомые показатели (в последнем случае имеется в виду анализ научной литературы по предмету исследо­ вания, при котором авторы рассматриваются как эксперты, а соот­ ветствующие цитаты из их трудов — как экспертные оценки по заранее определенному кругу вопросов); опросом населения; нако­ нец, средствами моделирования — операциями с моделями объекта исследования.

При каждом из семи вышеперечисленных подходов в виде своего рода «побочного продукта» почти наверняка происходит расширение и углубление «инновационного поля», связанного с объектом иссле­ дования — всплывают (или уточняются) идеи инновационного ха­ рактера, которые до того оставались вне поля зрения разработчика или представлялись в неверном, неполном, неадекватном виде. Ра­ зум подсказывает необходимость, целесообразность возможно более полного использования этой операции технологического прог­ нозирования для нужд собственно инновационной деятельности.

Приведем пример расширения «инновационного поля» при обра­ щении к литературе или к экспертам. При собеседованиях со слу­ шателями институтов повышения квалификации — достаточно зре­ лых людей, чтобы считать их близкими к уровню экспертов по обсуждаемым вопросам, — не раз речь заходила о таком возможном социальном нововведении, представляющемся многим весьма жела­ тельным, как отмена прописки. Приводились ссылки на опыт других стран, ще подобного установления не существует. Однако обращение к литературе и к действительным экспертам, компетентным в данном вопросе, показало, что обходиться без прописки можно только при условии, когда расселение регулируется рынком — рынком рабочей силы, рабочих мест и жилья. Иными словами, когда переезд куданибудь на новое место жительства автоматически ставит вопросы: где найти работу и хватит ли денег на оплату жилья по его реальной стоимости? Когда же рыночные отношения подменены административными, когда почти всюду имеются различные искус­ ственно^ созданные вакансии и даже постоянная возможность

сравнительно быстро перейти с непривлекательной работы на сине­ куру* оставив свое рабочее место следующему желающему, когда жилье раздается даром, кому повезет, и когда, помимо всего прочего, еще дают себя знать патриархальные отношения, побуждающие выписывать в любой новооткрытый Клондайк возможно больше родственников или просто земляков, — нетрудно догадаться, что любое ослабление административных ограничений способно лишь во много раз усилить процессы миграции, и без того далекие от оптимальных, довести их во многих местах до критического, а может быть, и до катастрофического состояния. Увы, административные болезни лечатся только административными ле­ карствами, пусть даже плохими —в данном случае пропиской.

Такой подход к инновационной идее автоматически породил целую цепочку новых: приведение номенклатуры рабочих мест в соответствие с потребностями общественного производства и ликвидация паразитических синекур (эта идея впоследствии, не­ зависимо от нас, реализовалась в кампании «паспортизации рабочих мест» — с ничтожными результатами, поскольку в сохранении су­ ществующего положения вещей заинтересованы слишком могуще­ ственные силы правящей бюрократии), переход от «раздачи» жилья к его аренде или покупке в рассрочку не по символическим, а по реальным ценам (для чего необходимо приведение заработков в соответствие с результатами трудового вклада в общественное производство), регулирование миграционных потоков не административными, а экономическими средствами. Короче говоря, относительно частная проблема той или иной формы реализации права на жилье переросла в широкий и сложный комплекс проблем оптимизации расселения, ще едва ли не каждая компонента несет в себе зародыш инновационной идеи.

Приведем другой пример, когда обращение к эксперту в корне меняет первоначальную инновационную идею, способно превратить

еев полную противоположность.

Этот пример уводит в далекое прошлое почти 40-летней давности,

кначалу 50-х годов, когда автор, будучи аспирантом Института истории АН СССР и одновременно весьма типичным для того времени отъявленным сталинистом, имел наивность вступить в переписку с И. В. Сталиным (точнее, с его канцелярией), подавая ему более или менее глупые советы, как быстрее добраться до Светлого Будущего. В одном из писем рассматривалась идея расп­ ространения форменной одежды практически на все население стра­ ны с целью использования знаков различия (звездочек на погонах)

вкачестве своего рода эрзаца материальных стимулов труда, что представлялось весьма привлекательным ввиду крайней ограничен­ ности действительных стимулирующих ресурсов. Адресат (канце­ лярия) согласился с такой постановкой вопроса, тем более, что, как обнаружилось впоследствии, в то время действительно планировались широкомасштабные мероприятия подобного рода, о чем автор не знал.

Однако случайная встреча в архиве Министерства путей сооб­

щения со старым железнодорожным полковником, являвшим собой живое воплощение предлагаемой идеи, полностью перевернула пред­ ставление автора о ее действительных социальных потенциях. Из разговора с экспертом — уж кто-кто, а этот полковник был насто­ ящим экспертом в рассматриваемом вопросе! — да еще с подкреп­ лением его доводов экскурсией по коридорам и кабинетам Министер­ ства, где утверждаемое иллюстрировалось убедительными картинами самой жизни, — стало очевидным, как деформируются человеческие отношения, когда начинают определяться числом звездочек на пого­ нах, да еще при невозможности избавиться от этого кошмара хотя бы в частной жизни, какую чудовищную плату в виде обесчеловечения и бесчеловечности приходится платить обществу за подоб­ ный стимул труда. И с тех пор в представлении автора самая эффективная инновация данного плана — ограничить форменную одежду (тем более, со знаками различия) только рамками крайней необходимости: в боевой или приближенной к ней обстановке, при регулировании пассажирских потоков и т. п.

Аналогичный эффект достигается при подборе показателей прог­ нозного фона, что, как известно, производится обращением в ком­ петентные организации, изучением, соответствующей литературы или условным постулированием по заранее заданным критериям. Понятно, последнее само по себе — не выход за сферу компетенции исследователя, но во всех трех случаях именно выход в смежные сферы знания вызывает необходимый эвристический эффект.

Допустим, ваша инновационная идея относится к сфере труда. Обращение к прогнозному фону автоматически выводит вас в сферы науки, техники, экономики, культуры, демографии и т. д. И в каждой из этих сфер под взятым вами углом зрения может вспыхнуть новая инновационная идея, которая раньше попросту не приходила в голову.

IV

Выдвинута, казалось бы, конструктивная во всех отношениях инновационная идея — и вы тут же применяете к ней наработанный инструментарий поискового прогнозирования: идет мысленная экс­ траполяция последствий — напрямую, с учетом «минимизирующих», затем «максимизирующих» факторов, наконец, тех и других. Что происходит по существу? То самое «взвешивание» последствий на­ мечаемого или принимаемого решения, о конструктивности и про­ дуктивности которого мы столько говорили выше. И на этом мыс­ ленном полигоне идея вновь может предстать в свете, отличном от первоначального, могут возникнуть импульсы к ее видоизменению — расширению, углублению, замене на другую, может быть, даже противоположную. Здесь, пожалуй, эффект прогнозного обоснования нововведений дает себя знать наиболее ярко.

Вы выдвинули, допустим, идею приостановить катастрофически растущее пьянство наращиванием ограничений доступности спиртно­ го: сокращением числа торговых точек, где можно купить спиртное, повышением цен на него, введением «зон трезвости», где спиртное

вообще не продается, «периодов трезвости», когда спиртное не отпускается. Не обольщайтесь. Не успокаивайтесь. Не спешите с командой реализовать соблазнительную идею. Не затруднитесь мыс­ ленно «проиграть» возможные последствия, словно на шахматной доске с хорошо знакомым противником. Вы сделали свой ход: Е2 — Е4. Чем ответит супостат? Вы ограничили доступность спиртного. Естественно, многие махнут на него рукой. Но не все же! Немах­ нувшие выстроятся в очередь, и чем ограниченнее доступность — тем длиннее очередь. А в очереди и вокруг нее —свои неписаные законы. Не каждый готов выстоять положенные ему судьбой часы. Некоторые склонны чересчур буквально воспринять формулу «вре­ мя — деньги» и купить час-другой-третий соответствующим числом дополнительных рублей «сверху». Немедленно рядом с очередью останавливается старушка с кошелкой, очертания которой недвус­ мысленно свидетельствует о ее содержимом. Чуть подальше притор­ маживает такси, и водитель направляется к багажнику в уверенном ожидании наплыва клиентов. То и дело хлопает «черный ход» винного магазина. А наиболее информированные направляются прямиком в притон, где торговля спиртным производится кругло­ суточно.

Но и это еще не все. Спрос рождает производство. Подпольное производство спиртного в многомиллиардных масштабах. И вот уже автору, видимо, не разглядев его как следует в ночи, пред­ лагают из-под полы неограниченное количество 50-градусного спиртного фабричной очистки по восьми рублей за бутылку —на два с лишним рубля дешевле «казенной». Подпольное промыш­ ленное производство спиртного в центре столицы! Раскрутился маховик, для приостановки которого даже при самых благопри­ ятных обстоятельствах потребуются годы и годы выплачивания десятков миллиардов контрибуции дельцам алкогольного «черного рынка».

Все это нетрудно было «проиграть» за несколько часов солнечной весной 1985 года по любой методике социального прогноза, памятуя, что прогноз — это вовсе не про будущее, а про самое что ни на есть настоящее, только видимое с высоты воображаемого будущего. Мало того, все это было семижды «проиграно» и сообщено, куда следует, еще в 1981 г. С более многообещающими — правда, более сложными — альтернативами борьбы против пьянства и алкоголизма. Но напрасно: у государства реализованной утопии казарменного социализма не существует «органов пищеварения» для пере­ варивания подобной научной продукции.

Не меньший эффект способно давать обращение к инструмен­ тарию нормативного прогнозирования. По заранее заданному критерию вы представляете себе идеальное состояние интересую­ щего вас объекта, не стесненное какими-либо ограничениями прог­ нозного фона, затем оптимальное состояние, с учетом указанных ограничений, наконец, нормативное — желательное состояние, реально доступное при существующих обстоятельствах. При таком подходе может измениться инновационная идея, оставшаяся

неизменной при применении инструментария поискового прог­ нозирования. Может представиться иначе. А может появиться и принципиально новая.

Родилась счастливая мысль: приостановить стремительное раз­ растание столицы нашей родины Москвы, которая, вопреки мно­ гочисленным запретам «с самого верха», расползается, словно клякса на промокашке, с будущими катастрофическими последствиями для москвичей и для народного хозяйства страны в целом, приостановить простейшим способом — прекратить привлечение отечественных, а затем уже и зарубежных (в основном вьетнамских) «гастарбайтеров», известных у нас под названием «лимитчики». Тех самых, которые на протяжении минувших десятилетий давали устойчивый прирост порядка сотни тысяч человек в год — миллион каждое десятилетие по нарастающей, если не сдерживать этого процесса. (Естественный прирост населения давно прекратился и сменился нарастающей убылью.)

Поисковый прогноз подтверждает конструктивность и даже ка­ тегорическую необходимость подобного нововведения: если запол­ нять «лимитчиками» все искусственно созданные и создаваемые в Москве «вакансии», ■— придется каждый год строить рядом с Москвой по Калуге или по Рязани, а если соблюдать элементарную социальную справедливость, беззастенчиво попираемую по отно­ шению к «лимитчикам» (т. е. выписывать их с семьями и предо­ ставлять нормальное жилье, а не общежития), то и по миллионному Омску или Саратову. На протяжении первой четверти грядущего столетия, при таких тенденциях, население Москвы перевалит за четверть сотни миллионов человек (и будет продолжать расти лавинообразно), территория города со сплошной высокоэтажной застройкой «расползется» на сотни километров до Смоленска, Твери, Рязани, Владимира, в городе с радиальной структурой коммуникаций придется учетверять, а может быть, даже упятерять все транспортные артерии, включая метрополитен, наконец, будут намного превышены все предельно допустимые концентрации за­ грязняющих веществ в воздушной, водной и почвенной среде (и без того близкие к критическим значениям). Иными словами, прогнозируется неизбежный коллапс — катастрофа от коммуни­ кационных, экологических и психологических перегрузок. И чем дальше продолжатся наблюдаемые тенденции, — тем труднее будет нормализовать положение.

Нормативный прогноз позволяет оценить характер и значение предлагаемого нововведения совершенно с другой стороны. Почему в Москве создается столько «вакансий», для заполнения которых годятся только «лимитчики»? Лишь потому, что примерно половина занятого трудоспособного населения заполняет синекуры в сфере управления и науки. Синекуры — потому что при существующих порочных, анахроничных формах организации управленческого и научного труда большинство управленцев и научных работников фактически имитируют управленческую и научную деятельность, не давая должной отдачи в сферах управления и производства

новых знаний. Остальная половина — те, что заняты в сферах обслуживания и материального производства, — год за годом выходит на пенсию, а детей своих, вместе с детьми служащих, через каналы так называемой общеобразовательной школы переправляет на рас­ тущие синекуры. В результате в сферах обслуживания и материаль­ ного производства образуется «черная дыра» из сотен тысяч искус­ ственно образуемых таким путем «вакансий», заполняемых «лимитчиками».

Нормативный прогноз сразу же ставит непривычный для нас вопрос принципиально инновационного характера: а какой мы хотели бы видеть Москву вообще (без ограничений реальной действительности), какой могли бы видеть ее в наиболее жела­ тельном смысле (с учетом таких ограничений) и какие цели реально достижимы уже сейчас, в перспективе самых ближайших лет? Такой подход резко расширяет «инновационное поле» и позволяет взглянуть на проблему «лимитчиков» совершенно с другой стороны.

А нужно ли содержать именно в Москве управленческий аппарат Федерации, области, города, да еще при таком непомерном количе­ стве никчемных «дьяков» и «подьячих?» Мировая практика пока­ зывает, что административный центр вовсе не обязательно разме­ щать в наиболее крупном по населению городе. Вот поле для рождений одной серии инновационных идей.

Нужно ли содержать именно в Москве столько НИИ и вузов, отгороженных друг от друга искусственно созданной стеной? Мировая практика показывает высокую эффективность крупных учебно-научно-производственных центров на базе средних и даже малых городов. Собственно, процесс выведения из Москвы ряда НИИ и вузов, как известно, уже начался. Речь идет о том, чтобы привести его в систему и довести до логического завершения. Возникает поле для другой серии инновационных идей.

Нужно ли содержать в Москве столько промышленных предприятий только потому, что они возникли в XIX—начале XX в. совершенно в иных условиях городской среды и теперь существуют как бы по инерции, непомерно разросшись масштабами. Здесь — поле для третьей серии инновационных идей.

Нужно ли, как это было недавно, исключительно в политическипоказуШных целях сохранять за Москвой ряд анахроничных льгот по части снабжения промышленными и продовольственными това­ рами, что привлекало ежедневно в столицу до полудюжины миллионов человек, из которых около двух миллионов прибывало утром, около двух миллионов проносилось вынужденной «саранчой» по магазинам, забирая обратно до половины несправедливо оттор­ гнутых материальных благ, и около двух миллионов, лишенных возможности переночевать в гостинице, отбывало вечером или ночью теми же средствами транспорта? Не случайно обсуждался вопрос: не разумнее ли поставить Москву в общий ряд снабжения пром- и продтоварами, сузив многомиллионный поток «псевдотурнстов поневоле» до менее миллионного потока подлинных туристов,

приезжающих знакомиться с достопримечательностями столицы? Еще одно поле — для четвертой серии инновационных идей, включая идею превращения центра Москвы в пешеходно-туристскую зону.

Нужно ли содержать в Москве два миллиона нетрудоспособных стариков, которым мучительно в условиях крупного города, но которые цепко держатся за него только потому, что за пределами города —еще хуже? Мировая практика показывает, что старикам семейным гораздо больше подходит загородное жилье, в котором отдыхает вся семья, а старикам одиноким — благоустроенные пансионаты на базе малых городов или даже сельских населенных пунктов, ще проще доступ к природе и возможность любительской работы на земле. Пятая серия инновационных идей.

Этот ряд можно продолжить, но и приведенных примеров, на наш взгляд, достаточно, чтобы представить огромный инно­ вационный потенциал нормативного прогноза.

Аналогичные ассоциации могут возникнуть при верификационных процедурах прогнозирования и при выработке рекомендаций для управления на основе прогнозных данных.

В целом, как нам представляется, потенциальные возможности инновационного прогноза нисколько не меньше, чем у других раз­ новидностей организационных прогнозов или у прогнозов целевых, плановых, программных, проектных. В последующих разделах на­ стоящей работы мы попытаемся показать это на конкретных приме­ рах в прикладном аспекте.