!!!Экзамен зачет 2024 год / Яко-1

ственно, что в практической деятельности они встречались. Не ис- ключаются эти формы и из нашей повседневной жизни, где нередко в обязательственных правоотношениях включаются третьи лица, ко- торые пользуются большим доверием, верой у сторон обязательства, и их заверение (ручательство) в его исполнении принимается как спонсорское, фидеипромиссорное поручительство. Конечно, такое поручительство не пользуется исковой защитой, а лишь морально- нравственной гарантией.

Римляне различали полное и частичное поручительство. В пер- вом случае (in отпет causam) поручитель нес ответственность за все, что обязан главный должник на основании договора. Он отвечал и за последствия тога и culpa главного должника, а также за законные проценты. Во втором случае (patriarius adpromissor) поручитель отве- чал только за часть долга главного должника.

Юстиниан предоставил поручителю beneficium excussionis: от кре- дитора требовалось до предъявления иска против поручителя пред-

2

варительно взыскать долг с главного должника .

По римскому праву поручитель, удовлетворивший кредитора из своих средств через платеж (in solutum datio) путем компенсации, мог требовать от главного должника возврата уплаченной суммы (actio

depensi).

Fideiussio распространялось и на перегринов. Кроме того, оно пе- реходило на наследников поручителя. Таким поручительством обе- спечивалось любое обязательство, включая и будущие при их воз- никновении.

Если несколько лиц поручались за один и тот же долг, то каждый из них отвечал перед кредитором солидарно (in solido), а в отдельных случаях и субсидиарно, если кредитору нечего было взыскать с глав- ного должника, за всю сумму долга. Впоследствии, по закону Адриа- на, поручитель, к которому кредитор предъявил иск, мог требовать

Глава 11. Общее учение об обязательствах

разделения ответственности по иску между всеми состоятельными поручителями (beneficium divisionis)1.

Поручительство прекращалось в следующих случаях: с погаше- нием главного долга; если главный долг и долг по поручительству со- льется в одном лице, например, в силу перехода по наследству; если кредитор отказался от своих прав.

Современное гражданское законодательство восприняло нема- ло положений о поручительстве из древнеримского права. Уже было отмечено полное совпадение характеристики понятия поручитель- ства (ст. 361 ГК РФ). Аналогичное совпадение имеется и в регули- ровании ответственности поручителя. Как и в римском праве, в со- временном праве устанавлено, что при неисполнении обеспеченно-

го поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно, если законом или договором поручи- тельства не предусмотрена субсидиарная ответственность поручи- теля (ст. 363 ГК РФ). Поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, как и должник, включая уплату процентов, возмещение судебных издержек по взысканию долга и других убытков, вызван-

ных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником, если иное не предусмотрено договором поручительства

(п. 2 ст. 363 ГК РФ).

В подавляющей части воспринято действующим законодательст- вом и такое положение, как переход к поручителю, исполнившему обязательство, всех прав кредитора по этому обязательству (ст. 365 ГК РФ), извещение поручителя об исполнении обязательства долж- ником (ст. 366 ГК РФ), основание прекращения поручительства

(ст. 367 ГК РФ).

Залог. В римском праве залог рассматривался в трех качествах: как право на чужую вещь, как имущественное обеспечение исполне- ния обязательства и как самостоятельный реальный договор. Пер- вое его качество было рассмотрено в § 9 гл. 10, а второе качество — в данном параграфе. Третье качество рассматривается во второй ча- сти учебника.

Итак, залог как способ обеспечения исполнения обязательства появился не позднее III в до н.э. Залог как гарантия обеспечения обя- зательства выражался в том, что кредитору разрешалось по своему

0 . : Дернбург Г . ОК ХЗ. №. С . 2 6 2 - 2 6 3 .

Раздел IV. Обязательственное право

усмотрению для достижения его выгоды отчуждать какие ему угодно вещи, на которые установлено его залоговое право. Залоговое право прекращалось, если долг уплачен или в этом отношении было дано удовлетворение. Так определяли обеспечительную сущность залога древнеримские юристы Модестин и Ульпиан1. На таких же позициях стоял и Гай. Он писал, что

«отчуждение заложенной вещи совершается как бы по желанию залогодержателя, который при заключении договора условился, что веритель может придать заложенный предмет, если он своев- ремено не будет удовлетворен»2.

В книге двадцатой Дигест, называемой Umbelicum (середина, сре- доточие), обязательно рассматриваются основополагающие сути за- лога. Здесь выделим лишь отдельные титулы этой книги.

Титул I. О залогах и ипотеках и как они устанавливаются и о до- говорах о них.

Титул И. В каких случаях залог или ипотека устанавливается молчаливо.

Титул III. Какие вещи, будучи даны в залог или в ипотеку, не мо-

в и ипотек.

Титул VI. Какими способами прекращаются обязательства, выте-

3

кающие из залога или из ипотеки .

Содержание названных титулов Дигест стало правовой базой для развития залогового права современной России, о чем свидетель- ствует и содержание правовых норм о залоге, закрепленных в 24 ста-

тьях ГК РФ (ст. 334-358).

С первых десятилетий II в. до н.э. появился еще один способ обеспечения исполнения обязательства, который основывался не на передаче вещи (pignus datum), а на соглашении сторон (pignus сопventum, залог по соглашению). По этому соглашению арендатор на арендованной земле размещал орудия труда, рабочий скот, предме- ты домашнего обихода, рабов и другое, предназначавшееся для обе-

См.: Памятники римского права. С. 492-493.

Гай. Указ. соч. С. 103 (п. 64).

См.: Памятники римского права. С. 484-494.

Глава 11. Общее учение об обязательствах

спечения уплаты арендной платы, хотя и оставшееся во владении

должника.

В юстинианском праве имелось два разных института: залог (pignus), которым обременялись движимые вещи с передачей права вла- дения кредитору (datiopignoris), и ипотека (hipotheca), которой обре- менялась недвижимость, остававшаяся до уплаты долга во владении должника.

Залог мог быть установлен непосредственно должником или тре- тьим лицом. При этом требовалось, чтобы эти лица обладали правом отчуждать закладываемую вещь.

Залог устанавливался по воле сторон на основании договора о за- логе (pactum hypothecae), а по юстинианскому праву — и по завеща- тельному распоряжению магистрата («судебный залог») или по воле закона («законный залог»).

Только в эпоху поздней империи кредитор вправе был оставить заложенную вещь себе в счет погашения долга.

Плоды, которые приносили в залог, засчитывались в погашение долга, т.е. потреблялись кредитором, и шли в зачет процентов.

Впоследствии заключался договор, в силу которого не получив-

шему удовлетворения кредитору давались полномочия произвести отчуждение залога (хотя он и не являлся собственником заложенной вещи) с соблюдения интересов должника и удерживать из получен- ного сумму долга возвращением излишка должнику. Такой договор первоначально назывался lex de distrahendopiquare (об изъятии зало- га), затем рассматривался как naturale negotii, т.е. естественный эле- мент установления залога.

Право залога прекращалось погашением долга, которым он обеспечивался. В то же время право залога в силу его вещно- правовой природы — право на чужую вещь — могло прекратить-

ся вне зависимости от погашения долга как способа обеспечения исполнения обязательства. Это происходило в следующих случа- ях: вследствие гибели заложенной вещи, вследствие «слияния» — совпадения кредитора-залогодержателя и собственника залога в одном лице, вследствие освобождения залога кредитором, по Давности.

Обращаясь к современному гражданскому праву, отметим, что °но в значительной мере восприняло основные положения древне- Римского права о залоге как о способе обеспечения обязательств, всего совпадали понятия залога. Согласно ст. 334 ГК РФ

401

Раздел IV. Обязательственное право

в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (за- логодержатель) имеет право в случае неисполнения должником это- го обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенно- го имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит это имущество (залогодатель), за изъятия- ми, установленными законом.

Восприняты и такие древнеримские положения: залогодержате- лем может быть как сам должник, так и третье лицо (ст. 335 ГК РФ); предметом залога может быть как движимое, так и недвижимое иму- щество, а также имущественные права (требования) (ст. 336 ГК РФ); залог может быть с передачей и без передачи заложенного имуще- ства залогодержателю (ст. 338 ГК РФ); договор о залоге заключа- ется в письменной форме (ст. 339 ГК РФ); о содержании и сохран- ности заложенного имущества (ст. 343 ГК РФ); прекращение залога (ст. 352 ГК РФ) и др.

Наряду с нормами ГК РФ, регулирующими залоговые отноше- ния, широко применяются нормы Федерального закона от 16 июля 1998 г. № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)»1, в кото- ром, как и в ГК РФ, в основу положены древнеримские принци- пы регулирования ипотечных (залога недвижимости) отношений. Даже в название этого закона включено древнеримское понятие —

hipoteca.

1СЗ РФ. 1998. № 29. Ст. 3400.

Раздел IV. Обязательственное право

§ 9. Ответственность должника за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства

По римскому праву должник нес ответственность в случае неиспол- нения или ненадлежащего исполнения обязательства, т.е. при нали- чии вины (culpa). Он отвечал только в том случае, если был виновен в возникшем для кредитора ущербе: Si omnia guae oportuit, observavit, caret culpa (D.9.2.30.3) (Нет вины, если соблюдено все, что потребо- валось).

Учеными признается, что понятие вины впервые появилось в lex Agulia (286 г. до н.э.), которым была установлена ответственность только за злой умысел. Впоследствии была введена ответственность и за небрежные действия (culpa aguiliana, culpa infacienda).

Основная и наиболее понятная форма вины должника — умыш- ленное неисполнение обязательства, причинившее вред кредитору

(dolus, dolus malus). Culpa est guod cum a diligente providere poterit, поп essetprovisum (D.9.2.31.) (Вина имеется налицо, если не было предви- дено то, что заботливый мог предвидеть)1.

По определению Лабеона, dolus — это хитрость, обман, улов- ка для того, чтобы обойти, обмануть, «уловить» другого. Помимо этого, под dolus понимается и недобросовестность. Сознательное и умышленное неисполнение или ненадлежащее исполнение обяза- тельства — это высшая степень виновности (sciens dolo malo). Dolus при совершении договора (praetorius или dolus spicialis) также созда- вал прямую обязанность возмещения вреда. Точнее, умысел (dolus) означает, что должник предвидит последствия своего действия или бездействия и желает этих последствий.

По римскому праву на должнике лежала обязанность соблюдать заботливость (diligencia). Пренебрежение этой обязанностью и со- ставляет неосторожную вину (culpa). Должник, в точном смысле это- го слова, не предвидел последствия своего действия или бездействия, но должен был предвидеть эти последствия. Частный вид заботливо- сти должника — это охрана вещи как предмета обязательства.

Помимо умышленной вины (dolus) в римском гражданском пра- ве различались несколько степеней неосторожной, небрежной вины.

!Цит. по: Римское частное право: учебник. С. 388.

Глава 11. Общее учение об обязательствах

Прежде всего это грубая неосторожность (culpa lata) и легкая не-

брежность (culpa levis), а также конкретная вина (culpa in concreto). Culpa lata — это грубая вина, грубая небрежность, нарушение эле- ментарной предусмотрительности, чрезвычайная небрежность, т.е. непонимание того, что все понимают [Lata culpa est minima neglegent-

ia, id est поп intellegere guod omnes intellegunt (D.50.16.213.2)] . Culpa levis имеет место тогда, когда не была предъявлена обычная мера за- ботливости, присущая доброму хозяину, заботливому главе семьи

(bonus paterfamilias, deligens paterfamilias). Данная форма вины опре-

делялась по абстрактному мерилу (culpa levis in abstracto). Наконец, culpa levis in concreto — это вина, определяемая по конкретному ме- рилу, т.е. по степени заботливости, проявленной должником в своих собственных делах1.

За случайный вред, за случай (casus) должник не отвечал (casum sentit dominus). Он не отвечал и при непреодолимой силе, сопротив- ление которой невозможно (vis major, cui resisti поп potest). Например, за вред, причиненный стихийными бедствиями, от ответственности освобождались владельцы трактиров, постоялых дворов, кораблей и т.п.

Современная цивилистическая наука, как и древнеримское граж- данское право, признают в качестве основания гражданско-правовой ответственности наличие состава гражданского правонарушения. Так, например, Н.Д. Егоров считает, что необходимыми условиями для видов гражданско-правовой ответственности являются проти- воправное поведение и вина должника, а для возмещения убытков требуется также причинная связь между противоправным поведе- нием и возникшими убытками2. Такой позиции придерживаются и все остальные ученые-цивилисты, а также работники правоприме- нительных органов (см. схему 4.11.28 ниже).

См.: Гражданское право: учебник. С. 567. См.: Там же.

405

41

Раздел IV. Обязательственное право

l\ ,I!'

Схема 4.11.28. Условия ответственности должника

§10. Возмещение ущерба, причиненного должником кредитору

Меры ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполне- ние обязательств в древнеримском праве были разнообразны. К ним относятся наряду с убытками и потеря задатка, уплата неустойки, переход в собственность кредитора предмета залога в пределах дол-

406

Глава 11. Общее учение об обязательствах

га должника и различные санкции, применяемые в отдельных видах обязательств.

Названные и иные меры ответственности охраняют исполнение обязательств, т.е. обеспечивают их надлежащее исполнение. В то

же время обязанность возместить убытки охраняет обязательство от всяких нарушений. Поэтому возмещение убытков рассматрива- лось как римским правом, так и современным гражданским правом в качестве основной формы ответственности по обязательствам, ибо наиболее ощутимым последствием их нарушения являются непос- редственно убытки.

В доклассический период римляне основывали ответственность на принципе объективной ответственности (вменения), т.е. должник

обязан был возместить кредитору убытки независимо от причины неисполнения обязательства: по вине должника или под действием непреодолимой силы.

Впоследствии в классическом периоде был введен принцип субъективного вменения ответственности должнику. Основанием обязательства возместить вред служило правонарушение (или де- ликт и вина должника). Такое обязательство возникало вследствие

виновного неисполнения или ненадлежащего исполнения договора или по специальному договору (стипуляции) о принятии обязанно- сти возмещения вреда. Возмещению подлежал весь тот вред, кото- рый являлся следствием вины причинившего его лица.

Вред понимался в широком смысле. Он представлял собою лишение наличного имущества, т.е. уничтожение, повреждение или отнятие у потерпевшего таких ценностей, которые ему уже принад- лежали, так называемый domnum emergens. Вред заключался также в лишении прибыли, которая только имелась в виду, так называ-

емый lucrum cessans.

Таким образом, по римскому праву вред слагался из двух частей: а) положительных потерь, т.е. лишения того, что уже входило в со- став имущества данного лица, кредитора (domnum emergens); б) упу- щенной выгоды, т.е. непоступление в имущество данного лица (кре- дитора) тех ценностей, которые должны были бы поступать при нор- мальном стечении обстоятельств, не будь обстоятельства, которое служит основанием возмещения вреда (lucrum cessans).

Кредитор мог требовать возмещения той прибыли, получение которой он настолько подготовил, что вполне основательно мог рас- считывать на успех, если бы не нарушили его права. Кредитор мог

407

Раздел IV. Обязательственное право

требовать возмещения и той прибыли, которую при нормальном ходе исполнения обязательства мог бы извлечь каждый из предме- та обязательства.

Римляне особое место отводили вопросу об интересе, который включает положительный ущерб и упущенную выгоду. В этом пла- не Гай приводит следующий пример. Если из труппы актеров или из оркестра музыкантов один был убит, то не только производится оценка убитого, но сверх того учитывается и то, насколько обесце- нились прочие, оставшиеся. То же имеет место, если будет убит один из пары мулов или одна из четверки лошадей1.

Римское право предусматривало то обстоятельство, когда возме- щались только ближайшие последствия того факта, который служил основанием возмещения (прямые убытки), но не косвенные (более отдаленные) убытки и не те убытки, которые не находились в при- чинной связи с виновными противоправными действиями должника. Например, лицо, повредившее чужое здание, отвечало за стоимость необходимых исправлений, но не за кражу, совершенную рабочими, проводившими ремонт здания.

При определении вреда, подлежащего возмещению, не прини- мался в расчет тот вред, который наступил вследствие беззаботно- сти, нераспорядительности и т.п. самого потерпевшего.

Положения о возмещении должником вреда, причиненного кре- дитору неисполнением или ненадлежащим исполнением обязатель- ства, разработанные древнеримскими юристами, получили полное отражение в современном гражданском праве. Общее для всех случа- ев гражданско-правовой ответственности понятие убытков раскры- вается в ст. 15 ГК РФ, к которой имеется прямая отсылка в ст. 393 ГК РФ, предусматривающей обязанность должника возместить убытки.

Содержание убытков, сложившееся еще в древнеримском пра- ве, включает реальный (положительный) ущерб и имущественную выгоду. Принцип полного возмещения причиненных убытков полу- чил адекватное закрепление в ст. 15 ГК РФ, где указывается на эти две его составные части. Реальным ущербом признаются расхо- ды, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, а также утрата

йли повреждение его имущества. Упущенная выгода согласно ст. 15 ГК РФ включает неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено.

Обязанности должника возместить кредитору убытки закрепле- ны в ст. 393 ГК РФ. В ней говорится, что должник обязан возместить убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполне- нием обязательства.

В гл. 25 ГК РФ «Ответственность за нарушение обязательств» со- держатся и иные положения, которые в немалой степени перекли- каются с положениями древнеримского права. Например, о соот- ношении убытков и неустойки, когда убытки возмещаются в части, не покрытой неустойкой (ст. 394), уплата неустойки и возмещение

убытков не освобождают должника от исполнения обязательства в натуре (ст. 396), исполнение обязательства третьим лицом за счет должника (ст. 397), о субсидиарной ответственности (ст. 399), за- ключенное заранее соглашение об устранении или ограничении от- ветственности за умышленное нарушение обязательств является ни- чтожным (п. 4 ст. 401), лицо, не исполнившее обязательство вслед- ствие непреодолимой силы (чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств), освобождается от ответственности

(п. 3 ст. 401) и др.

Раздел IV. Обязательственное право

ником (novatio). Однако требовалось, чтобы между старым и новым обязательством существовало единство предоставлений.

В классическую эпоху реквизитами новаций считались идентич- ность предмета обязательства (idem debitum) и замена какого-либо элемента в прежнем обязательстве (alguid novi). Alguid novi означало изменение сроков и условий обязательства, изменение долга, замену субъектов обязательственных правоотношений. Юстиниан допол- нил, что при каждой новации требовалось выражение воли сторон о погашении старого обязательства и об установлении нового (animus novandi)1. Особым видом новации являлась необходимая нова- ция, которая при споре сторон устанавливалась судом.

Обещание кредитора не требовать от должника исполнения обя- зательства (pactum de попpetendo) — налицо добровольное соглаше- ние о прощении долга. Поданный кредитором иск вопреки этому

обещанию мог быть устранен посредством возражения против иска

(exception pacti de поп petendo).

В Риме было известно и принудительное прощение долга. При- менялось тогда, когда большинство кредиторов общего должника соглашалось (при содействии судебной власти) отказаться от сво- их требований. Это требование являлось обязательным и для мень- шинства кредиторов. Такое принудительное прощение долга приме-

нялось лишь с целью облегчить наследникам возможность принять обремененное долгами наследство2.

Заявление кредитора (в форме стипуляции), что он считает обя- зательство исполненным (acceptilatio), прекращало обязательствен- ные связи без каких-либо условий и других ограничений.

Слияние (confusio) в одном лице правомочий и обязанностей (требования и долги) происходило в наследственном праве, когда в силу завещания наследство получало лицо, являющееся должни- ком завещателя.

Право лица требовать безвозмездно одну и ту же вещь по различ- ным обязательствам и получать удовлетворение по одному из них, другие обязательства тем самым прекращаются (concursus causarum lucrativarum). Например, лицо вправе требовать вещь по договору да-

См.: Дождев Д.В. Учебник по римскому праву. С. 479; Пухан И., Поленак-

Акимовская М. Указ. соч. С. 305-306.

См.: Дернбург Г. Указ. соч. С. 217.

412

Глава 11. Общее учение об обязательствах

рения и вправе требовать ее и по завещательному отказу. Если это лицо получило данную вещь по договору дарения, то обязательство, основывающееся по завещательному отказу, тем самым прекращает- ся по тем основаниям, что предмет завещательного отказа был полу- чен тем же лицом и завещательный отказ оказался беспредметным1.

По римскому праву конкурсное производство состояло в том, что- бы прежде всего кредиторы вступали во владение имуществом долж- ника (missio in bona)-, затем имущественная масса продавалась bonorum eptory (покупатель, скупщик), который в виде ненужной уплаты

обещал кредиторам удовлетворить их требования в определенном проценте. Вместо bonorum emptio, с согласия большинства кредито- ров, должнику могло быть предъявлено право ликвидировать свои дела при содействии попечителей (coratores). Последние ликвидиро- вали его имущество по частям и из вырученных денег удовлетворя- ли кредиторов пропорционально их требованиям. Данная процедура впоследствии полностью вытеснила bonorum emptio2.

Смерть любой из сторон обязательства являлась основани- ем прекращения деликтных обязательств. Что касается договорных обязательств, то прекращались только те обязательства, которые были связаны с личностным статусом должника (артист, художник, скульптор и др.) или с индивидуальным качеством контрагентов (до- говоры товарищества, найма услуг, поручительство).

На базе освоения правового богатства древнеримского права со- временное гражданское право с достаточной полнотой позаимство-

вало и применило его для регулирования отношений прекращения обязательств. Данной проблеме ГК РФ посвятил самостоятельную гл. 26. Не вдаваясь в содержание правовых норм этой главы, выде- лим лишь названия статей, которые подтверждают факт их рецеп- ции из римского права: «Основания прекращения обязательств» (ст. 407), «Прекращение обязательств исполнением» (ст. 408), «Пре- кращение обязательства зачетом» (ст. 410), «Прекращение обяза- тельства совпадением должника и кредитора в одном лице» (ст. 413), «Прекращение обязательства новацией» (ст. 414), «Прощение дол- га» (ст. 415), «Прекращение обязательства невозможностью испол- нения» (ст. 416), «Прекращение обязательства смертью граждани-

См.: Мейер Д.И. Указ. соч. С. 560.

См.: Там же. С. 186-187.

410 412

Раздел IV. Обязательственное право

Существенными признавались соглашение сторон, предмет договора и его основание (causa).

Соглашение — добровольное, согласованное волеизъявление двух или более сторон об одном и том же. Различались следующие формы выражения воли вовне: словом, письмом, жестом, даже мол- чанием.

Весьма лаконично и довольно четко в Дигестах был выражен правовой вывод о непризнании юридической силы соглашения при расхождении воли и ее выражения вовне:

«Кто говорит одно, а хочет другое, тот не говорит того, что озна- чают его слова, потому что он этого не хочет, но и не говорит того, что хочет, потому что он те слова говорит» (D. 29.5.3).

Предмет договора выражается в совершении какого-либо дейст- вия (dare, facere, praestare), в бездействии или отказе от совершения действия.

Основания договора признавались causa obligations, определя- ющей цель обязательства, или causa debendi. Древнеримские юристы понятие causa obligations выражали термином debitor et creditor. Debitor (de habere-debere) — тот, кто имеет что-то от другого. Creditor (duere, dare, creduere, credere) — тот, кто дал что-либо другому. Долг (aes alienum) — отданные должнику деньги.

В римском праве, кроме материального основания, для действи-

тельности договора требовалось совершение его в определенной форме. Обыкновенная форма в доклассическом периоде состояла из двух различных актов: а) символического взвешивания денег, при- нимаемых за заем (пехит); б) устного вопроса и соответствующего ему ответа.

Впоследствии пехит отпал. Тогда же широкое распространение получили письменные и иного характера контракты, которые Гай классифицировал на четыре вида. Он писал:

«...рассмотрим обязательства, возникающие из контракта. Та- ких обязательств четыре вида: ибо обязательство возникает или посредством передачи вещи, или путем произнесения слов, или на письме (путем письменного акта), или вследствие самого соглашения»1.

Цит. по: Римское частное право: учебник. С. 404.

416

': Глава 12. Договоры. Общие полож ения

Иными словами, отсюда вытекает, что можно выделить четыре категории контрактов: реальные, вербальные, литеральные и кон- сенсуальные. За рамками гаевской схемы остались так называемые безымянные контракты и голые соглашения (пакты) и др. (см. схему

4.12.1 ниже)1.

К реальным договорам относились обязательства, объек- том которых являлись вещи (re). Такие договоры признавались за- ключенными в силу передачи вещи от кредитора должнику, т.е. по- средством «дачи» вещи (datio). К числу реальных договоров римля- не относили договор займа (mutuum), договор ссуды (commodatum), договор хранения (depositum), договор залога (pignus) и др. (см. схе-

му 4.12.4 ниже).

Вербальными договорами (verbis) признавались обязатель-

ства, возникающие в результате ритуального торжественного устно- го произношения слов, жестов, формул. Вербальными являлись до- говоры, заключаемые в трех основных случаях посредством stipula-

cio, datis dictiojurata promissio operarum.

Стипуляция (stipulacio) являлась формой заключения договора, посредством которой стороны договаривались о чем-нибудь в тор- жественной устной форме, состоящей из вопроса и ответа в целях установления какого-нибудь обязательственного отношения (sponsio, promissio — торжественное обещание, гарантированное залогом, пари).

Datis diction — это клятвенное обещание предоставления прида- ного со стороны жены, если она являлась лицом suijuris, или со сто- роны ееpaterfamilias, если она являлась лицом alienejuris. Такое обе- щание давалось молодожену (sui juris) или его отцу, исполнение ко-

торого обеспечивалось иском с condictio certae creditaepecuniae. Juratapromissio operarum — клятвенное устное обязательство, да-

ваемое вольноотпущенным в пользу патрона (его хозяйства, публич- ных обязательств и исполнения конкретных работ).

Письменные договоры (literae) составляли основную форму за- крепления соглашения сторон обязательственного правоотношения.

Такая форма договора применялась во все времена древнеримского права. Она получила обстоятельное регулирование в юстинианском законодательстве как необходимая ad substantiam. Литеральные кон-

ем.: Римское частное право: учебник. С. 404.

417