xuUZ2OhwVz

28.История епархии / Архангельская и Холмогорская епархия [Электронный ресурс]. Официальный сайт. Режим доступа: http://arh-eparhia.ru/history/.

60

УДК 274/278-9(410.1)

ББК 86.376-3+63.3(4Вел)511

В.Н. Ерохин

Нижневартовский государственный университет г. Нижневартовск, Россия

ДУХОВЕНСТВО ЦЕРКВИ АНГЛИИ В ПЕРИОД СТАНОВЛЕНИЯ ПРОТЕСТАНТСКОЙ ЦЕРКОВНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVI ВЕКА

Аннотация. В статье рассматривается становление доктрины и обрядности Церкви Англии после законодательного утверждения протестантизма в Англии в период правления королевы Елизаветы I Тюдор (1558–1603), анализируются процесс формирования учения протестантской Церкви Англии и проблемы изучения религиозно-политической истории Англии

данного периода.

Ключевые слова. Церковь Англии, протестантизм, Елизавета I Тюдор,

англиканство, пуританизм.

V.N. Erokhin

Nizhnevartovsk State University

Nizhnevartovsk, Russia

THE CLERGY OF THE CHURCH OF ENGLAND IN THE PERIOD

OF PROTESTANT CHURCH’S ORGANIZATION

IN THE SECOND HALF OF THE 16th CENTURY

Abstract. The article deals with formation of doctrine and rites of the Church of England after the legislative affirmation of Protestantism in England during the rule of Elizabeth I (1558–1603). The author has analyzed the formation of doctrine and problems of study of religious and political history of England of this period.

Key words. Church of England, Protestantism, Elizabeth I Tudor, Anglicanism, Puritanism.

Окончательное и бесповоротное законодательное утверждение протестантизма как официального вероисповедания в Англии стало возможным после восшествия на престол королевы Елизаветы I Тюдор (1558–1603), что было проведено королевской властью через парламент в

1559 г. Вместе с тем, и церковная организация, и доктрина Церкви Англии, и даже общеупотребительное название церкви как «англиканской» в течение довольно длительного времени находились в состоянии становления.

Как пишет Д. Мак-Каллок, слово «англиканский» не употреблялось в английском языке до XVII в., и предполагает, что впервые оно было употреблено в Шотландии в 1598 г. королем Яковом VI Стюартом,

будущим английским королем Яковом I (1603–1625) в уничижительном

61

смысле. Король в это время уверял церковь в Шотландии, что его планы по укреплению влияния епископата в шотландской церкви не приведут к тому, что шотландские епископы станут такими же, как католические (по расхожему в то время в протестантской среде выражению, «папистские»), или «англиканские». Характеристику истории употребления термина «англиканский» Д. Мак-Каллок обнаружил в работе английского исследователя середины XIX в. Д. Колдервуда [2, p. 694]. Как считает Д. Мак-Каллок, после первоначального появления в английском языке на рубеже XVI–XVII вв. слово «англиканский» не употреблялось до середины

XIX в. Тогда это понятие сочли удобным для описания новой ситуации, сложившейся в церкви в связи с переосмыслением представлений о том, что означает принадлежность к Церкви Англии, под влиянием развития Оксфордского (трактарианского) движения 1833–1841 гг., которое постепенно развилось в англо-католицизм. Д. Мак-Каллок также

высказывает мнение, что протестантизация Англии была важным этапом в становлении английской, а затем и британской политической нации, породила сначала экспансионистские планы Англии на Британских островах, а впоследствии и в мировой политике, идеологически способствовала созданию колониальной системы [10, p. 110–111].

Дж. Эйвлинг обратил внимание на то, что новым предметным полем в исследовании истории Реформации в Англии может быть сравнительное изучение духовенства церкви Англии и английского католического духовенства во второй половине XVI – первые десятилетия XVII вв. [1]. Он рассмотрел образовательную подготовку, профессиональные методы работы и интеллектуальную деятельность духовных лиц в Англии в XVI– XVII вв. Британский исследователь утверждает, что можно проследить, как лица из числа английского католического и протестантского духовенства сталкивались со сходными проблемами, находили сходные решения, позитивно влияли друг на друга, реализуя сами по себе свои программы деятельности. Дж. Эйвлинга также интересует вопрос, когда стали появляться современные формы духовной жизни в церкви (под которыми он имеет в виду церкви как добровольные, самоорганизующиеся институты, отделенные от государства и не стремящиеся подчинить себе общество, и духовенство как совокупность буржуазных по социальному типу лиц, составляющих профессиональное сообщество).

Английские медиевисты высказывали мнение, что профессионализация духовенства стала происходить с начала XVI в. [8; 11;

13]. Решающими рубежами в данном процессе стали знаменитое выступление Мартина Лютера (1483–1546) с 95 тезисами против индульгенций и церковно-административные реформы Генриха VIII Тюдора (1509–1547), «семинарское движение» 1570–1640-х гг. среди

католиков и протестантов. Сам же Дж. Эйвлинг считает, что движение за профессионализацию духовенства началось ещё в позднесредневековой

62

церкви, а водораздел между средневековьем и современностью в истории английской церкви пролегает через последние десятилетия XVII в., но

современные медиевисты относили его даже к концу XIV–XV вв. [1, p. 56]. При изучении истории церкви Англии периода правления Елизаветы I Тюдор, Дж. Эйвлинг обращает внимание на то, что в среде духовенства

могут быть обнаружены лица, которые не были противниками Реформации, но не симпатизировали кальвинизму и препятствовали деятельности пуритан. По его мнению, в английских академических кругах существовало имевшее местные корни консилиаристское или даже антипапское течение, испытавшее гуманистические и протестантские влияния. По мнению Дж. Эйвлинга, в академических кругах в Англии с 1520-х гг. доминировало центристское, реформистское, умеренное

течение, отвергавшее и экстремистский евангелический протестантизм, и ультрамонтанский католицизм, чем можно объяснить умеренность и колебания большинства богословов в университетских кругах. Эти богословы в определенной степени принимали ранний протестантизм времени правления Эдуарда VI Тюдора (1547–1553), но стали отвергать более радикальный характер действий протестантов в последние годы правления Эдуарда VI. Затем они приняли восстановленный при Марии Тюдор (1553–1558) католицизм в надежде на то, что в Англии утвердится реформированный католицизм, но их разочарование в религиозной политике Марии привело к тому, что они приняли также и реставрацию протестантизма при Елизавете I, при этом возражая только против активного распространения кальвинизма. Это объяснение кажется привлекательным самому Дж. Эйвлингу, и он призывает под таким углом зрения рассмотреть историю английского богословия в XVI в., включая

также вопрос о формировании взглядов первого протестантского архиепископа Кентерберийского Томаса Кранмера (1533–1553),

мировоззрение которого можно попытаться понять как «индивидуальное эклектичное сочетание элементов английской средневековой богословской традиции, гуманизма, самостоятельного изучения патристики и континентального протестантизма». Умеренное течение английской протестантской богословской мысли в середине XVI в., по предположению

Дж. Эйвлинга, могло также формироваться под влиянием труда известного лютеранского богослова Филиппа Меланхтона (1497–1560) “Loci

Communes Theologorum” [1, p. 81].

Дж. Эйвлинг также обращает внимание на то, что большинство приходских священников в Англии в середине XVI в. продолжало

постоянно служить и оставаться в церкви, несмотря на все изменения в официальной религиозной политике. Такую стабильность в составе духовенства, по его предположению, можно объяснять тем, что духовенство было продуктом народного понимания религии, которое в минимальной степени было религией персонального выбора и знакомства

63

с книжным богословием. Приходское духовенство решило из благоразумия занимать выжидательную позицию. В условиях галлопировавшей инфляции священники опасались за источники своего существования. Безразличие приходского духовенства к официальной религиозной политике, по мнению Дж. Эйвлинга, неоднократно проявлялось в истории английского духовенства. Например, в XI–XII вв. это безразличие сгладило

последствия тех изменений, которые несла в себе григорианская реформа. Когда папа Иннокентий III (1198–1216) наложил на Англию интердикт в правление короля Иоанна Безземельного в XIII в., «в Англии и мышь не пискнула об этом». В годы Английской революции середины XVII в.

приходское духовенство также в большинстве своём оставалось в приходах. Низшее духовенство на уровне приходов почти не оставило свидетельств о своих взглядах в письменной форме [1, p. 82].

В Англии, в отличие от других европейских стран, в которых утвердился кальвинизм, оказалось возможным адаптировать бывших католических священников для службы в протестантской церкви или благодаря постепенности реформ, или благодаря английской способности к компромиссу и прагматизму англичан. Для характеристики взглядов образованных священников накануне 1534 г. и в период 1534–1559 гг.

сохранилось очень мало материалов (личные бумаги Роберта Паркина, викария прихода Эдвик-ле-Стрит, и переписка Роберта Джозефа, монаха из

Ившема). Судя по содержанию этих материалов, эти лица были способны, хотя и не в полной мере, понять и оценить распространявшиеся с континента идеи Devotio Moderna, мистицизма, гуманизма, протестантизма, слышали о них также в университете. Но при этом во взглядах эти духовные лица всё же отличались консерватизмом, согласием принять любые изменения в политике правительства в религиозной сфере

[1, p. 84].

К 1580-м гг., как считает Дж. Эйвлинг, церковь Англии стала по

характеру взглядов духовенства преимущественно кальвинистской. В 1590-е гг. появились также арминианство и антипресвитерианство, но они

затронули главным образом университеты и мало влияли на приходское духовенство. К 1580-м гг. также произошли большие изменения в лучшую

сторону в подготовке духовенства среди протестантов и католиков. Среди протестантов к повышению профессионального уровня духовенства привело влияние «пророчеств» (совместных конференций духовных лиц и мирян в толковании Писания и доктрины), лекторств (практики найма таких проповедников, религиозные взгляды которых импонировали прихожанам), активная работа тьюторов в университетах. Но ещё и около 1600 г., как отмечает Дж. Эйвлинг, в отдаленных районах страны было

немало священников, в достаточной степени не испытавших протестантское обращение. Католические семинарии к концу XVI в. тоже

готовили высокообразованных приходских священников [1, p. 86].

64

К 1600 г. по социальному составу духовенство Церкви Англии

состояло в основном из выходцев из среды мелкого джентри, буржуазии, а плохо образованные духовные лица плебейского происхождения были в основном викариями и составляли меньшинство. Католические священники-семинаристы тоже в основном происходили из среды

джентри, в том числе и иезуиты. Несмотря на неоднократные упоминания современников о бедности викариев, для некоторых из них материальное положение облегчалось получением малой десятины, некоторыми возможностями пользования приходской землей. Иногда улучшало материальное положение клириков ставшее возможным заключение брака, так что среди священников в церкви Англии появляются лица с интеллектуальными вкусами и писательскими способностями. Священники также пытались увеличить свои доходы учительской деятельностью, сами обрабатывали землю, а в Йоркшире были священники, державшие пивные. Духовенство в круге общения по-

прежнему оставалось в основном вне светского общества.

При существовании королевской супрематии в Церкви Англии, как считает Дж. Эйвлинг, власть успешно справлялась с поддержанием контроля над духовенством. В среде англиканских епископов тех, кто имел собственное мнение, власти заставляли замолчать (как архиепископа Кентерберийского Эдмунда Гриндела (1575–1583)), а учёных людей с

административными способностями (как епископы Джуэл, Уитгифт, Бэнкрофт) превращали в послушных защитников королевской политики в религиозной сфере. Остальные же епископы были погружены в экономические и семейные дела. Такой имидж епископат церкви Англии, по мнению Дж. Эйвлинга, имел до XIX в. [1, p. 87, 108].

Дж. Эйвлинг считает, что при формировании англиканство испытало влияние довольно широкого круга идейных течений. По его мнению, сильным было воздействие кальвинизма, но оно преломлялось и умерялось множеством других влияний: со стороны лютеранства, изучения патристики и раннехристианского идеализма, как они понимались в Devotio Moderna и гуманизме, а также со стороны эклектичного средневекового номинализма, томизма и аристотелианства и даже католических наставлений в «позитивной теологии». Все это само по себе было узлом противоречий, и в то же время давало возможность для определенной широты богословской мысли в церкви Англии. Глубокое изучение богословских взглядов таких англикан, как епископы, священники и богословы Джон Джуэл, Джордж Уиттейкер, Уильям Перкинс и Ричард Хукер, показывает, какими разнообразными были те идейные источники, которые оказали влияние на формирование их мировоззрения, и как сложно безоговорочно приклеить на их взгляды

65

ярлыки «англиканских» или «пуританских», что нужно учитывать при характеристике богословов XVI–XVII вв.

Недостаточно изучены, как считает Дж. Эйвлинг, взгляды пуританина Уильяма Перкинса, который, на его взгляд, без оговорок не помещается в отводимое ему место среди пуритан. Доктрина Перкинса, отмечает Дж. Эйвлинг, испытала влияние Кальвина, но сам Перкинс также

признавал источниками развития своих взглядов Августина Блаженного, Бернарда Клервосского, греческих отцов церкви, Ансельма Кентерберийского, Гавриила Биля, Фому Аквинского. Перкинс допускал возможность спасения в римской церкви, а понимание избранности у него только на первый взгляд пуританское, поскольку в развиваемых им идеях можно обнаружить параллели с позднесредневековым богословием и с идеями богословов эпохи Контрреформации. При сравнении английского протестантизма и католицизма Перкинс показывал, что между католицизмом и протестантизмом много общего, а во многих важнейших вопросах не находил между ними серьёзных расхождений. Он считал, что подлинные мощи святых нужно хранить в приватной обстановке, и при таком условии не отрицал возможность их почитания. Взгляды Перкинса на церковную традицию, хотя и противостояли обновленному Тридентским собором католицизму, в значительной степени строились на основе патристики [1, p. 88–90;

6, p. 68–81; 12].

Для понимания богословских взглядов и пасторской практики священников в церкви Англии британские историки проводят дальнейшие исследования взглядов отдельных выдающихся священников и считают необходимым подготовку обобщающих работ о взглядах духовенства в целом. Больше возможностей существует для изучения деятельности наиболее известных священников, которые выделялись пасторскими способностями, писали трактаты, вызывавшие отклики современников. Одним из наиболее известных священников церкви Англии последней четверти

XVI в. был Ричард Гринхэм (1542?–1594), о котором в конце 1990-х гг.

были опубликованы две работы [7; 9]. Как пишет Дж. Примус, Р. Гринхэм не ставил своей задачей формулировку системы богословских взглядов. Средствами наставления прихожан Гринхэм считал Св. Писание, проповеди, церковь и соблюдение воскресного дня [9, p. 93, 100, 176–177].

Пасынком Р. Гринхэма был Николас Баунд, автор труда «Доктрина воскресного дня» (Лондон, 1595), который исследователи рассматривают как самое определённое выражение пуританской приверженности к почитанию воскресного дня, но Дж. Примус считает, что в работе Н. Баунда нет ничего, чего не было бы уже в сочинении Р. Гринхэма «Трактат о воскресном дне» (1580) [9, p. 152].

66

Большое место во взглядах Р. Гринхэма занимали также размышления о предопределении и избранности. Дискуссионным является вопрос о том, был ли Р. Гринхэм по своим взглядам англиканином или пуританином. Дж. Примус, имея в виду Р. Гринхэма, предлагает использовать в отношении него и ещё ряда сходных с ним по взглядам священников вместо понятия «умеренные пуритане» понятие «пуритане, готовые к сотрудничеству с установленной церковью» (cooperative puritans). Такие пуритане отличались тем, что не смягчали свои разногласия во взглядах с установленной церковью и критиковали её, но выделялись желанием сотрудничать с властями, несмотря на разницу во взглядах [9, p. 3].

К. Паркер и Э. Карлсон рассмотрели жизнь Р. Гринхэма и его взгляды на катехизацию, соблюдение воскресного дня, брак, чтение Св. Писания и обучение детей [7]. На преподавателей колледжа Пембрук Холл Кембриджского университета, в котором в 1559–1570 гг. учился и преподавал Гринхэм, оказали большое влияние страсбургский реформатор Мартин Буцер и Эдмунд Гриндел, испытавший большое влияние континентального протестантизма, с чем и были, очевидно, связаны пуританские наклонности сформировавшегося в Кембридже мировоззрения Гринхэма. В колледже Пембрук Холл также преобладало убеждение, что пасторская деятельность является более важной, чем внимание к внешней символике в церкви.

В 1570 г. Р. Гринхэм стал ректором прихода Драй Дрейтон в

Кембриджшире. Тремя годами позднее ему грозили приостановкой в служении из-за того, что он отказывался подписаться под распоряжением

епархиальных властей о том, что молитвенник и 39 статей Церкви Англии соответствуют Слову Божьему, в котором от священников также требовалось ношение стихаря и квадратного головного убора для поддержания порядка в церкви. В то же время епископ Элийский Ричард Кокс высоко ценил Р. Гринхэма и не хотел приостанавливать его в служении, поскольку такие грамотные священники были очень нужны церкви. В начале 1592 г.

Р. Гринхэм получил лицензию на право проповедовать в Лондонской епархии, и переехал служить в Крайст Черч на Ньюгейт Стрит в Лондон, где умер в 1594 г. Переезд в Лондон, как отмечают исследователи, сопровождался у Гринхэма тягостными размышлениями о том, что за более чем двадцатилетнее служение он не смог изменить в лучшую сторону нравы в приходе Драй Дрейтон. К. Паркер и Э. Карлсон называют взгляды Р. Гринхэма «практическим богословием» и считают, что его представления о человеческой природе, борьбе Бога и сатаны, о спасении позволяют отнести Р. Гринхэма к англиканской церкви, а не к пуританам, подтверждая тезис П. Коллинсона о том, что умеренный пуританизм можно рассматривать как внутрицерковное движение.

67

Среди английских протестантов было широко распространено мнение, что папа – антихрист, но не для всех протестантов различие между правдой и ложью совпадало с деноминационными границами, и протестанты допускали, что предки могли спастись, пребывая в лоне католической церкви. В английском протестантизме и католицизме, считает Дж. Эйвлинг, были общие темы размышлений: убеждение, что в

религиозной жизни должен существовать один абсолютный авторитет, в монструозности плюралистического общества, «моральное августинианство», глубокое недоверие к гуманизму как мировоззрению (хотя это сочеталось с использованием гуманистических научно-

исследовательских и педагогических методов), разделение между клерикальными «зелотами» и теми, кто был вынужден вести приспособленческий образ жизни по политическим соображениям, между администраторами и активистами и теми, кто придерживался теоретической созерцательной жизни. Умеренные среди католиков и англикан критиковали соответственно иезуитов и пуритан.

Дж. Эйвлинг утверждает, что по мере увеличения численности выпускников университетов среди приходского духовенства в англиканской церкви в такой же степени не возрастало количество способных к самостоятельной проповеди священников. Например, в 1603 г. в Линкольншире было примерно 580 приходских священников, при этом

из них 220 закончили университет, но только 130 имели лицензии на проповедь. Неспособность к проповеди выпускников университетов Дж. Эйвлинг связывает с тем, что с увеличением их численности к 1600 г. им

становилось всё труднее устроиться на подходящую должность, и некоторые из них шли в священники, не имея к этому призвания [1, p. 96].

Религиозно-политическая ситуация в Англии в правление Елизаветы

рассматривается также ещё в целом ряде работ современных британских историков. У. Маккафри в своей работе «Елизавета I» (1993) стремится показать и успехи, и неудачи в правление Елизаветы в их влиянии на церковную политику королевы [5]. В жизни Елизаветы У. Маккафри считает важным событием то, что в 1543 г. Генрих VIII женился на

Екатерине Парр, которая дала Елизавете не только полноту семейного окружения, но также значительно способствовала получению Елизаветой образования с гуманистическим содержанием и протестантскими наклонностями. У. Маккафри считает, что Елизавету постоянно отличали, с одной стороны, чрезмерная осторожность, с другой стороны, импульсивность. Он не разделяет мнения о том, что Елизавета намеренно порождала раздоры в своем кругу среди приближенных политиков.

П. Коллинсон считает, что никто так и не узнал настоящих личных взглядов Елизаветы на религиозные вопросы, но он всё же полагает, что периодически случавшиеся публичные выступления Елизаветы в

68

религиозных делах в традиционном и консервативном духе отражают личные взгляды Елизаветы и предпринимались не под влиянием политической необходимости [3].

По мнению О.П. Грелла, Елизавета I после вступления на престол пригласила эмигрантов из континентальных реформированных церквей вернуться в Англию потому, что действовала прагматично и руководствовалась экономическими соображениями: реформатские общины имели заметный экономический потенциал, и в них было много квалифицированных ремесленников [4]. О.П. Грелл обратился к изучению общин голландцев и валлонов в Лондоне и южной Англии. В 1567–1590 гг.

из Нидерландов выехали примерно 100 тыс. человек, и около 1 тыс. поселились в Лондоне. К 1660 г. голландские общины в Англии

подверглись заметной секуляризации и англизации [4, p. 215]. При этом давление на эти общины при архиепископе Кентерберийском Уильяме Лоде в 1634–1635 гг. с целью подчинения их внутренних распорядков

церкви Англии, как считает О.П. Грелл, укрепило эмигрантов и их потомков в своих убеждениях. В 1630-е гг. Лод стремился ввести религиозное единообразие в Англии,

затронув своими мерами также голландские эмигрантские общины, что привело к их сближению с пуританами.

Ряд обобщающих суждений о религиозно-политической ситуации в

Англии в правление Елизаветы высказали авторы сборника «Шестнадцатый век 1485–1603» (2002) под редакцией П. Коллинсона [10]. Авторы сборника не отказываются от либеральной концепции в понимании английской Реформации, восприняв при этом влияние работ историков-ревизионистов, а также размышляя над усилившимся в 1990-е

гг. стремлением вписать историю Англии в общебританский контекст. Такой подход к пониманию английской Реформации характеризует позиции, сложившиеся в изучении проблем этого периода в британской историографии к началу 2000-х гг.

Написавший в этом сборнике раздел об истории английской Реформации Д. Мак-Каллок поддерживает постепенно сложившееся у

многих британских историков мнение, что религиозная политика Елизаветы I, в отличие от действий протестантов на континенте, была направлена на то, чтобы сохранить широкий подход к определению принадлежности к протестантизму, не провоцируя религиозные споры. Задача церкви состояла в том, чтобы обеспечить внешний конформизм среди англичан. Д. Мак-Каллок считает, что на протестантизацию Англии

не оказали решающего влияния ни действия пуритан, ни усилия епископов: она была обеспечена тем, что англичане в течение нескольких десятилетий приспособились к официально установленному королевской властью протестантскому вероисповеданию. Д. Мак-Каллок полагает, что к концу XVI в. ситуация в церкви Англии стабилизировалась, церковь

69