!Учебный год 2024 / Жогин Н.В

ния, существует тесная связь и взаимное соответствие. Это взаимное соответствие касается как круга используемых понятий, описывающих признаки, которые значимы (существенны) в уго- ловно-правовом и процессуальном отношения, так и их упорядоченности, структуры. При этом уголовно-правовые нормы как бы «задают» параметры доказывания в уголовном процессе1. В свою очередь процессуальные нормы конкретизируют эти параметры с таким расчетом, чтобы обеспечить полноту, объективность, всесторонность выявления всех обстоятельств, которые затем послужат фактической базой для квалификации и применения наказания2. В определенном смысле можно говорить в этой связи и об опосредствовании в предмете доказывания криминологического понятия «типизации взаимодействующей системы личность — среда или, если речь идет о конкретном преступлении, личность — ситуация»3. Это понятие полностью увязывается с уголовно-правовыми признаками, определяющими параметры предмета доказывания.

Вчастности:

1)в диспозициях норм Особенной части Уголовного кодекса указаны наиболее существенные признаки преступного деяния; 2) нормы Общей части содержат признаки субъекта, дают определения умысла, неосторожности, соучастия, необходимой

обороны, крайней необходимости и т. д.; 3) в статьях Общей части перечисляются обстоятельства,

смягчающие и отягчающие ответственность виновного.

Но сказанное о связи и соответствии содержания уголовноправовых условий ответственности и уголовно-процессуального предмета доказывания отнюдь не означает тождественности этих понятий. Неодинаковость создается, с одной стороны, за счет того, что процессуальный закон включает в предмет доказывания

151

обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, хотя не все из них уголовно релевантны, а с другой — за счет различия в круге и уровне конкретизации признаков. Следователь и суд исследуют единичное событие, которое они должны отграничить от любых событий, а его субъектов — от любых других лиц. Причем вывод о наличии преступления, его характере, виновности, наказании и т. п. должен быть обоснован, т. е. суждение на обобщенном уровне уголовно-правовой нормы должно опосредствоваться конкретным описанием события и действий обвиняемого. Перечень ст. 15 Основ (ст. 68 УПК) обеспечивает именно такое описание.

Различие в уровнях конкретизации при описании материаль- но-правовых признаков (относящихся к составу преступления, предпосылкам ответственности и т. д.) и элементов процессуального понятия предмета доказывания четко усвоено судебной практикой и проявляется в типичном построении приговора. В описательной части приговора все элементы преступного деяния описываются конкретно, с той степенью детализации, которая свойственна языку предмета доказывания, и в терминах этого последнего1. Это развернутое «фактологическое» процессуальное описание. Затем после слова «то есть» приводится второе, на ином уровне общности описание того же преступного деяния, выражаемое языком нормы материального закона.

Процессуальной конкретизацией, «расшифровкой», уголовнорелевантного понятия «тайное похищение» в случае кражи, например, является описание действий преступника в конкретных терминах: «проник в окно, открыв через форточку шпингалеты, не зажигая света, взял из шкафа пальто и тем же путем вышел» и т. д. После этого следует описание на уровне уголовноправовой квалификации деяния.

Данная выше общая характеристика предмета доказывания позволяет перейти теперь к анализу его структуры — упорядоченного расположения элементов системы в их взаимосвязи2, а также содержания самих элементов.

Основным нормативным определением обстоятельств, подлежащих доказыванию, является ст. 15 Основ, где указывается, что при производстве дознания, предварительного следствия и разбирательстве уголовного дела в суде подлежат доказыванию:

1 Здесь уместно отметить, что в языке приговора существует и третий уровень описания, относящийся к изложению содержания промежуточных или иных вспомогательных фактов (см. выше), не входящих в предмет доказывания, но служащих аргументами, на основании которых делается вывод о существовании обстоятельств, входящих в предмет доказывания.

2 См. «Проблемы методологии системного исследования», М., 1970, стр. 57—58.

153

1) событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);

2)виновность обвиняемого в совершении преступления;

3)обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности обвиняемого;

4)характер и размер ущерба, причиненного преступлением. Кодексы союзных республик, воспроизводя эти положения,

детализировали их. Так, дополнительно предусматривается обязательность доказывания мотивов преступления (применительно к п. 2) и иных обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого (применительно к п. 3).

Кроме того, дополнительно указано еще на одну группу обстоятельств, подлежащих доказыванию, — обстоятельства, способствующие совершению преступления1.

Конкретное событие и связанные с ним, подлежащие обязательному выяснению обстоятельства представляют собой совокупность фактов, имевших место в реальной действительности. Эти факты всегда конкретны, поэтому предмет доказывания по определенному делу индивидуален, как индивидуально лицо, совершившее преступление, да и само это преступление2. При этом

1 Кодексы употребляют при этом формулировку: «Подлежат выяснению обстоятельства, способствующие совершению преступления». Однако это не значит, что они не включаются в предмет доказывания, так как ст. 68 УПК РСФСР носит в целом наименование «обстоятельства, подлежащие доказыванию». Иными словами, законодатель применяет здесь термины «выяснение» и «доказывание» в качестве равнозначных (подобно тому, как в ст. 20 УПК используется термин «исследование»). Это и понятно: в процессуальных документах могут излагаться и служить основанием для принятия решений по делу лишь данные, собранные процессуальным путем. Как уже отмечалось выше, использование «готовых» выводов о некоторых фактах, общеизвестных или зафиксированных в преюдициальных документах, допускается в относительно небольших пределах и лишь постольку, поскольку эти выводы не противоречат доказательствам, собранным по делу. Поэтому любые рекомендации устанавливать обстоятельства, способствовавшие преступлению, непроцессуальным путем противоречат требованиям установления истины по делу (см., например, В. Д. А р с е н ь е в , указ. работа, стр. 34). Ссылки на то, что следственной и судебной практике известен такой способ собирания соответствующих данных, как обследование условий жизни и воспитания несовершеннолетнего обвиняемого, не опровергают нашей позиции. Речь идет, по существу, о составлении представителями общественности документа (ст. 88 УПК), а равно о выявлении свидетелей, могущих быть допрошенными, а не о том, что результаты обследования могут использоваться вне процессуального порядка доказывания.

2 По мнению Л. Я. Драпкина, по степени необходимой конкретизации элементы предмета доказывания могут быть разбиты на три группы. При этом «совершение преступления конкретным лицом, данные о потерпевшем... должны быть отражены в конкретных единичных понятиях», в то время как «событие, способ, мотивы, форма вины и т. д. отражаются в абстрактных понятиях разного уровня общности», а характер и размер ущерба, время и место совершения преступления... в одних случаях отражаются с высокой степенью точности, а в других — в более общем

153

каждое из упомянутых в законе «обстоятельств» обычно выражается не в одном конкретном факте, а в совокупности их. В то же время наличие обобщенной схемы предмета доказывания направляет деятельность по их установлению таким образом, чтобы не допустить ни существенных пробелов восстановленной картины события, ни загромождения ее несущественными деталями.1

Следует иметь также в виду, что каждая группа фактических обстоятельств, освещающих в своей совокупности один из вопросов, подлежащих решению по делу и предусмотренных соответствующими пунктами перечня ст. 15 Основ (ст. 68 УПК РСФСР), может в то же время иметь значение для решения других вопросов. Так, обстоятельства, устанавливающие характер и размер ущерба (п. 4), имеют значение для характеристики события преступления (п. 1) и степени ответственности обвиняемого (п. 3).

Процессуальный закон описывает предмет доказывания таким образом, что каждый из его пунктов содержит обобщенное обозначение признаков каждого, из соответствующих обстоятельств. При этом предполагается необходимость, исходя из данного в каждом пункте общего понятия, устанавливать и признаки, непосредственно в этой норме закона не обозначенные. Такое «свернутое» компактное описание дает целостное предвиде («Построение и проверка следственных версий». Автореферат кандидатской диссертации, М., 1972, стр. 7—8). Не говоря уже о том, что автор меняет основание классификации, так как «уровень общности» и. «степень точности» не одно и то же, он допускает и другую существенную неточность, смешав уровень общности понятий, использованных законодателем при нормативной регламентации предмета доказывания (он действительно неодинаков), и вопрос о конкретном установлении обстоятельств дела. Здесь уже различается уровень детализации признаков, но событие устанавливается конкретно, а не абстрактно.

1 Описание предмета доказывания, данное в законе, построено применительно к случаям, когда исследуется событие, состоящее из одного эпизода и совершенное одним лицом. Это прямо вытекает из терминологии закона — о преступлении и обвиняемом говорится ,в единственном числе. Поэтому при соединении в одном производстве дел о нескольких преступлениях одного лица или о соучастии нескольких лиц в совершении одного или нескольких преступлений: а) предмет доказывания как бы «удваивается», «утраивается» и т. д. применительно к каждому лицу и каждому эпизоду; б) возникает и сквозная задача — исследовать применительно к каждому пункту наличие и характер взаимосвязи и взаимообусловленности различных эпизодов и действии соучастников. В судебной практике обоснованно подчеркивается, в частности, что при производстве по делам о преступлениях, совершенных несколькими лицами, должен быть выяснен характер преступных действий каждого из виновных («Бюллетень Верховного Суда СССР» 1968 г. № 4, стр. 30). О необходимости дифференцировать и индивидуализировать описание преступных действий каждого обвиняемого, не прибегая к применению стандартных формул в процессуальных документах, см. также «Научно-практический комментарий УПК РСФСР», М., 1970, стр. 206.

154

ставление о содержании предмета доказывания и его структуре. В то же время оно обусловливает необходимость при определении предмета доказывания по конкретному делу использовать ст. 15 Основ в с о ч е т а н и и с некоторыми другими нормами уголовного и уголовно-процессуального права, как бы продолжающими перечни, даваемые отдельными ее пунктами. Так, существенные признаки события преступления, несомненно, должны быть дополнены фактами, характеризующими потерпевшего (ст. 205 УПК) и последствия содеянного (ст. ст. 205, 314 УПК РСФСР) 1.

С учетом положений ст. 3103 УПК РСФСР признаки, устанавливающие виновность (п. 2 ст. 68), должны фиксировать как отношение к содеянному, так и сам факт его совершения данным лицом. Статьи 303, 313, 314 УПК детализируют понятие иных обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого, специально предусматривая доказывание фактов, индивидуализирующих его личность, а также фактов, обосновывающих вывод о том, что подсудимый — особо опасный рецидивист.

Круг обстоятельств, влияющих на степень и характер ответственности, определяется с учетом ст. ст. 38, 39 УК РСФСР, а устанавливая круг обстоятельств, характеризующих событие, виновность, ущерб, мы каждый раз как бы «примеряем» их к конкретному составу преступления. Указанные в законе признаки составов преступления дают возможность конкретизировать требование п. 1 ст. 15 Основ, в котором говорится о событии преступления вообще.

Чем определяется с т р у к т у р а предмета доказывания, как он описан в процессуальном законе? Представляется, что последовательность расположения, как и группировка обстоятельств, подлежащих доказыванию, осуществлена законодателем прежде всего исходя из п р а в о в ы х п о с л е д с т в и й (целенаправленности) выявления соответствующих обстоятельств. В самом деле, первые два пункта перечня обстоятельств, входящих в предмет доказывания, и часть третьего пункта2 предусматривают фактические основания для вывода о наличии преступления и вине лица и, следовательно, для применения конкретной уголовноправовой квалификации деяния (события преступления как результата виновных действий лица). Та часть третьего пункта, которая говорит об обстоятельствах, влияющих на степень и

1 Причем в ряде случаев оказывается необходимым установить не

только ближайшие, немедленно наступившие, но и более отдаленные, отсроченные во времени последствия, если они охватывались (должны были, могли охватываться) предвидением виновного: смерть потерпевшего в результате нанесенных телесных повреждении (ст. 108 УК РСФСР); самоубийство, расстройство душевной деятельности, прерывание беременности потерпевшей в результате изнасилования (ст. 117 УК) и т. д,

2 Требующая индивидуализации личности обвиняемого,.

155

характер ответственности, предусматривает фактические основания для и н д и в и д у а л и з а ц и и н а к а з а н и я . Четвертый пункт ст. 15. Основ (ст. 68 УПК), охватывающий характер и размеры ущерба, направляет производство по делу на выявление обстоятельств, релевантных для разрешения гражданского иска1.

Наконец, последняя группа обстоятельств, входящих в предмет доказывания, — обстоятельства, способствующие совершению

Последовательность описания в законе каждой из названных групп обстоятельств соответствует последовательности, в которой они используются при решении дела (ст. ст. 303, 321 УПК РСФСР): сначала разрешаются вопросы о наличии преступления, вине лица, квалификации, затем — о наказании, потом — о гражданском иске и, наконец, — об устранении причин и условий, способствовавших преступлению3.

В свою очередь структура той части предмета доказывания, которая охватывает уголовно-релевантные обстоятельства (пп. 1— 3 ст. 68 УПК), в основном следует принятому в теории уголовного права делению состава преступления на четыре элемента: объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона.

Так, п. 1 приведенного перечня сконструирован исходя из необходимости обеспечить установление всех обстоятельств, существенных для решения вопроса о наличии или отсутствии

1 Одновременно п. 4, как отмечалось, рбеспечивает конкретизацию требования п. 1 о доказывании события преступления и п. 3 о доказывании степени ответственности.

2 Установление ряда относящихся сюда фактов одновременно предусматривается пп. 1 и 3 ст. 15 Основ, так как они носят уголовно-релевант- ный характер (неправомерное действие потерпевшего, стечение тяжких личных или семейных обстоятельств и т. п.). Вместе с тем нерасчлененное выделение в структуре предмета доказывания всей совокупности обстоятельств, способствовавших совершению преступления, в качестве самостоятельной группы еще раз подтверждает тезис о принципе, которым руководствовался законодатель, размещая элементы предмета доказывания, исходя из целенаправленности выявления тех или иных обстоятельств и последовательности решения на их базе вопросов применения права.

3 Было бы вместе с тем неправильным предположение, что последовательность описания в законе элементов предмета доказывания строго соответствует последовательности, в которой надо вести их установление. Конечно, детальное исследование обстоятельств, индивидуализирующих ответственность, способствовавших совершению преступления и т. п., имеет смысл (а нередко и возможно) лишь после того, как собраны достаточные доказательства относительно события преступления. Однако некоторые из этих обстоятельств устанавливаются как бы «попутно», уже при собирании названных доказательств,

156

объекта и объективной стороны, п. 2 — субъекта и субъективной

стороны состава. Та часть п. 3, в которой идет речь об иных обстоятельствах, характеризующих личность обвиняемого, направлена на индивидуализацию субъекта преступления. Что касается п. 3 в той его части, которая охватывает обстоятельства, влияющие на степень, и характер ответственности, то большинство из описываемых обстоятельств имеет комплексный характер 1 . Поэтому они не «привязаны» к обстоятельствам, составляющим событие преступления, характеризующим виновность субъекта и т. д., а выделены в самостоятельную группу уточняющих ответственность обстоятельств. Такое построение предмета доказывания еще раз подтверждает сказанное выше о тесной взаимосвязи институтов уголовного и уголовно-процессуального права.

Может возникнуть вопрос, почему не выделены в самостоятельные группы внутри предмета доказывания обстоятельства, наличие которых влечет вывод: а) об отсутствии оснований для

в момент события (ст. 6 ) ; в) о достаточности применения мер,

можность применения соответствующих норм уголовного и граж-

не выделены законодателем при рубрикации предмета доказы-

лица, индивидуализации субъекта преступления и его ответственности.

Предмет доказывания, описанный в ст. 15 Основ, един для всех стадий уголовного судопроизводства.2 Все стадии целенаправлены на его достоверное и полное выявление. Одни, основные (предварительное расследование и судебное разбирательство) — непосредственно, путем доказывания всего круга обстоятельств, входящих в предмет доказывания: вторые, «обеспечи-

1 Например, п. 1 ст. 38 УК (предотвращение виновным вредных последствий совершенного преступления) относится и к объективной и к субъективной стороне деяния; п. 7 ст. 38 (совершение преступления несовершеннолетним) — и к субъекту и к субъективной стороне (особенности мотивации) и т. д.

2 За исключением стадии исполнения приговора, в которой доказывание как бы «ответвляется» от основного его направления при производстве по уголовному делу, имея конечную (а не промежуточную) цель локального характера обеспечить своевременное начало и прекращение исполнения приговора и устранить все возникающие при его исполнении сомнения и неясности. Поэтому стадия исполнения приговора имеет свою «автономную» совокупность обстоятельств, подлежащих доказыванию, в зависимости от вопроса, который подлежит решению.

157

вающие» (возбуждение дела, предание суду) —опосредствованно, путем доказывания некоторых из этих обстоятельств в пределах, необходимых для выяснения оснований и условий начала или продолжения производства1; третьи, контрольные (производство в кассационной и в надзорной инстанциях, возобновление дел по вновь открывшимся обстоятельствам) — опосредствованно, путем доказывания наличия или отсутствия оснований к пересмотру приговора, определения, постановления2.

Отсюда важный в практическом отношении вывод: ни одно обстоятельство, которое должно быть выяснено судом (в том числе обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности), не может игнорироваться следователем или откладываться выяснением до судебного следствия.

Иногда предпринимаются попытки сконструировать «особые» предметы доказывания для дел о преступлениях определенных категорий, а равно для дел о применении принудительных мер

описанных в пп. 1, 2 ст. 15 Основ. Это понятно, так как устанавливаются лишь основания для производства следствия, в ходе которого предмет доказывания будет исследован целиком (подробнее см. Л. М. К а р н е е в а , Г. М. М и н ь к о в с к и й . Особенности пределов доказывания при принятии некоторых процессуальных решений в стадии предварительного следствия, «Вопросы предупреждения преступности», вып. 4, 1966, стр. 83—85). Вместе с тем применительно к «обеспечивающим» стадиям речь всегда идет об установлении определенной совокупности фактов, из числа входящих в предмет доказывания, а не каких-то иных. В указанном отношении решения, принимаемые по результатам доказывания в этих стадиях, отличаются от некоторых других промежуточных решений (об избрании меры пресечения, обыска и т. п.), которые могут основываться и на вспомогательных фактах.

2 Судебная практика в точном соответствии с законом подчеркивает, в частности, что надзорная инстанция не вправе устанавливать или считать доказанными факты, которые не были установлены судом первой инстанции или отвергнуты им, либо выходить за пределы обвинения, сформулированного в приговоре («Бюллетень Верховного Суда СССР»

1968 г. № 4, стр. 28). Точно так же подчеркивается, что, возвращая дело на новое расследование, суд не вправе предрешать вопрос о достоверности того или иного доказательства и о преимуществах одних доказательств перед другими, а должен указать те обстоятельства, которые подлежат

тезисом: «при решении вопроса о снижении наказания в порядке надзора судебные органы должны учитывать поведение осужденных в местах лишения свободы». Поскольку речь не идет об условно-досрочном освобождении или замене наказания более мягким в порядке ст. 44 Основ уголовного законодательства, надзорная инстанция, оценивая законность и обоснованность избранной меры наказания, должна исходить из круга фактических обстоятельств, входящих в предмет доказывания»

158

несовершеннолетних1. Такой подход представляется, однако, необоснованным.

Что касается предмета доказывания по делу определенной категории, то он, конечно, имеет специфику (главным образом за счет детализации описания события, мотивов и причин действий виновного), но это — специализация в рамках единого предмета доказывания, а не вне этих рамок2. Например, предмет доказывания по делу об изнасиловании включает факт полового сношения (попытки к нему), насильственный его характер, вид примененного насилия, количество участников, характер последствий и т. д. Нетрудно убедиться, что речь идет о конкретизации понятий, использованных в ст. 15 Основ (ст. 68 УПК): «событие преступления», «обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности» и т. д., применительно к составу, охарактеризованному ст. 117 УК РСФСР3. Поэтому перечни вопросов, подлежащих выяснению при расследовании и судебном разбирательстве дел о преступлениях различных категорий, предлагаемые в криминалистической литературе, всегда базируются на процессуальном определении единого предмета доказывания по уголовному делу, по существу комментируя его4.

Что касается дел, прекращаемых производством, то основания прекращения всегда связаны либо с отсутствием самого события,

1 См., например, В. Д. А р с е н ь е в , Доказывание фактических обстоятельств дела в отдельных стадиях советского уголовного процесса, «Вопросы борьбы с преступностью по советскому законодательству», Иркутск,

2 «Хотя преступления весьма многообразны и совершаются в различных условиях и разными людьми, в них в то же время много общего, особенно в преступлениях одного вида. В еще большей мере общее проявляется в преступлениях определенной категории и преступлениях, совершенных одинаковым способом» (Р. С. Б е л к и н , Ю. И. К р а с н о б а е в , О предмете советской криминалистики, «Правоведение» 1967 г. № 4, стр. 93). Соответственно существуют объективные предпосылки для более развернутого по сравнению со ст. 15 Основ, но на ее базе описания предмета доказывания применительно к делам определенной категории,

3 Так, в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 25 марта 1964 г. «расшифровываются» путем описания соответствующих фактических обстоятельств такие признаки события, как применение угрозы, использование беспомощного состояния потерпевшей, особо тяжкие последствия и т. д. В то же время особо оговаривается, что факт злоупотребления доверием потерпевшей (ложное обещание вступить в брак) не должен включаться в предмет доказывания («Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924—1970», М., 1970, стр. 453—455).

4 В прошлом некоторые авторы пытались сконструировать перечни вопросов, подлежащих выяснению следователем и судом, исходя из неких абстрактных формул («семичленная», «девятичленная» и т. д.). Такой подход не обеспечивал, однако, полного, всестороннего, объективного выяснения всего круга фактических обстоятельств, имеющих значение для дела.

159

наличие которого предполагалось; либо с отсутствием какого-то элемента события, с которым закон связывает характеристику объективной стороны конкретного состава преступления; либо — с недостижением лицом возраста уголовной ответственности, невменяемостью; либо с такой совокупностью обстоятельств, которая обосновывает вывод о применимости меры, заменяющей уголовное наказание, и т. д. Нетрудно видеть, что установление этих обстоятельств осуществляется в рамках одного или нескольких пунктов ст. 15 Основ (ст. 6.8 УПК)1 . Другое дело, что в ряде случаев (но не во всех2) для установления оснований прекращения дела нет необходимости устанавливать все обстоятельства, входящие в предмет доказывания: необходимо и достаточно установить обстоятельства, с которыми закон связывает невозможность продолжать производство по делу. Но речь идет об «усеченном» предмете доказывания, предусмотренном ст. 15 Основ, а не о каком-то самостоятельном предмете доказывания.

В свою очередь ст. 392 УПК РСФСР («Обстоятельства, подлежащие установлению по делам несовершеннолетних») содержит формулировку о необходимости «обратить особое внимание на выяснение следующих обстоятельств».- Иными словами, норма эта сконструирована как детализирующая ст. 68 УПК, а не заменяющая ее. Да и сам перечень этих обстоятельств (возраст несовершеннолетнего; условия жизни и воспитания; причины и условия, способствовавшие совершению преступления; наличие взрослых подстрекателей или иных соучастников) целиком «укладывается» в пп. 2, 3 и ч. 2 ст. 68 УПК РСФСР3 .

Наиболее специфичен вопрос о круге обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по применению принудительных мер медицинского характера. Дело в том, что, строго говоря, это производство, хотя и регламентировано (по соображениям, которые здесь не рассматриваются) уголовно-процессу- альным законом, но не является производством по уголовному

1Так, прекращение дела по п. 2 ст. 5 Основ (за отсутствием в деянии состава преступления) предполагает исследование круга обстоятельств, предусмотренных пп. 1, 2, 4 ст. 15 Основ, в результате которого констатируется отсутствие одного из обязательных элементов состава, т. е. доказывается отрицательный по отношению к нему факт. См. «Бюллетень Верховного Суда СССР» 1968 г. № 1, стр. 19; № 4, стр. 26.

2Прекращение дела по основаниям, предусмотренным ст.ст. 10, 50—52 УК РСФСР (ст.ст. 6—9 УПК), предполагает необходимость исследования предмета доказывания в полном объеме. «Постановление (определение) о прекращении уголовного дела по этим основаниям должно содержать не менее детальный, чем в обвинительном заключении (приговоре), анализ доказательств» («Научно-практический комментарий УПК РСФСР», М., 1970, стр. 19).

3См. подробно Г. М. М и н ь к о в с к и й , Особенности расследования и судебного разбирательства дел о несовершеннолетних, М., 1959.

160