У пациентов с нервной анорексией (на) и нервной булимией (нб)

Брюхин А.Е.*, Меламуд А.А.**

Российский Университет Дружбы Народов, Москва

Объектом данного исследования является синдром восстановления питания (СВП) у пациентов с НА и НБ, его манифестация и диагностика при помощи мониторинга неспе­цифичных маркеров крови. СВП, описанный впервые в 1947 году в ходе эксперимента над голодающими добровольцами в университете Миннесоты, является потенциально опасным ме­таболическим осложнением при возобновлении поступления глюкозы в кровь после полного или частичного голодания. Пе­реход от метаболизма кетоновых тел к метаболизму глюкозы на фоне предшествующего полного или частичного голодания и истощения сопряжен с рядом последствий для биохимических процессов в организме и лежит в основе патогенеза СВП. По­вышенная секреция инсулина стимулирует клеточное усвоение глюкозы и электролитов необходимых для тканевого синтеза, что приводит к резкому падению уровня фосфора, магния и калия плазмы, внутритканевой задержке жидкости, падению уровня альбумина в плазме крови. Наиболее частыми проявле­ниями СВП описанными у пациентов с НА и НБ являются пе­риферические отеки, судороги, рабдомиолиз, различные виды аритмий, сердечная и почечная недостаточности, делириозное расстройство сознания, энцефалопатия Вернике.

Метод. Обзор международной литературы, опублико­ванной за последние три года (с 2009), описывающей изменения биохимических показателей крови в процессе восстановления питания пациентов с НА и НБ.

Результаты. Гипофосфатемия - основной неспецифич­ный маркер СВП. У пациентов с НА и НБ в первые дни госпи­тализации гипофосфатемия зафиксирована в 34% случаев, по сравнению с 2% в группе контроля (Khan, 2010). Развивается гипофосфатемия через 3-4 дня после начала лечения (кормле­ния пациентов). Зафиксировано снижение неорганического фосфора крови до 0.9 мг/дл при норме 2,5-4,2 (Fisher, 2010). Опи­санные случаи гипофосфатемии сопровождаются периферичес­кими отеками и снижением альбумина крови. Гипомагнемия на фоне восстановления питания у пациентов с НА и НБ явление более редкое чем гипофосфатемия и проявляется клинически в крайне тяжелых случаях СВП. На пике гипомагнемии за­фиксированы явления пароксизмальной тахикардии, миалгии, мышечной слабости и судорог, а также длительных задержок стула. Тиаминовая недостаточность - одно из самых распро­страненных отсроченных проявлений СВП. Тиамин является

кофактором ограничивающим объем тканевого синтеза, паде­ние его уровеня в плазме приходится на 7-10 день восстанов­ления питания. С 2009 года зафиксированы 3 случая развития энцефалопатии Вернике у пациентов с НА и НБ в результате тиаминовой недостаточности на фоне СВП. Во всех трех случа­ях описаны пациентки с алкогольной зависимостью в анамнезе. Еще одним отсроченым проявлением СВП является увеличение аминотрансфераз плазмы в несколько раз (возможно увеличе­ние и в несколько десятков раз от верхней границы нормы) на 14-20 день госпитализации (Gaudiani, 2012). Биопсия печени 2-ух пациенток с НБ, 17 и 26 лет, с ИМТ <14, без алкогольной зависимости в анамнезе, выявила наличие микровезикулярно­го стеатоза, отека гепатоцитов и мелких очагов воспаления на пике подъема уровня аминотрансфераз печени на фоне восста­новления питания (Narayanan, 2010).

Обсуждение. У пациентов с тяжелыми формами НА и НБ, особенно при наличии ИМТ менее 14, начальный госпи­тальный период может протекать со значимыми осложнения­ми. Не все осложнения этого периода являются проявлениями СВП. Так, периферические отеки могут быть вызваны отказом от рвоты, слабительных и мочегонных (альдостероновый и ан­тидиуретический механизмы развития), а повреждения печени могут быть последствием длительного голодания. Для про­ведения корректной диагностики СВП, состояния вызваного «передозировкой» глюкозы, необходимо оценивать как симп-томологические проявления, так и динамику биохимических показателей крови, маркеров СВП.

СОСТОЯНИЕ ПСИХИЧЕСКОГО ЗДОРОВЬЯ И ПРОБЛЕМЫ ОКАЗАНИЯ МЕДИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ НАСЕЛЕНИЮ РАДИОАКТИВНО ЗАГРЯЗНЕННЫХ ТЕРРИТОРИЙ УРАЛЬСКОГО РЕГИОНА В ОТДАЛЕННОМ ПЕРИОДЕ ПОСЛЕ РАДИАЦИОННОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ

Буртовая Е.Ю., Аклеев А.В., Белова М.В., Кузнецова Е.В., Кантина Т.Э.

ФГБУН Уральский научно-практический центр радиационной медицины ФМБА России, г. Челябинск

В результате сброса радиоактивных отходов в реку Теча (1949-1952 гг.) и аварии на производственном объединении «Маяк» в 1957 году значительные территории Уральского ре­гиона (Челябинская, Курганская, Свердловская области) были загрязнены долгоживущими радионуклидами. Население дан­ных территорий подверглось хроническому радиационному воздействию. В течение более чем пятидесяти лет сотрудники Уральского научно-практического центра радиационной ме­дицины ФМБА России проводят динамическое наблюдение и оказывают амбулаторную и стационарную помощь указанной категории населения.

В основе оказания комплексной медико-психологичес­кой помощи облученному населению находится двухэтапная система. На первом этапе осуществляются экспедиционные выезды бригады врачей (психиатр, психолог, терапевт, невро­лог, гинеколог, педиатр, генетик, специалисты лабораторной диагностики) в места компактного проживания облученного населения. На втором этапе работы, по показаниям, пациенты направляются на стационарное лечение в клиническое отделе­ние УНПЦ РМ, где получают необходимую квалифицирован­ную диагностическую и лечебную терапевтическую помощь, а также комплекс мероприятий, направленных на улучше­ние состояния психического здоровья и психологическую реабилитацию.

Целью настоящей работы явилось изучение состо­яния психического здоровья у жителей Уральского региона в отдаленном периоде после радиационного воздействия.

Материалы и методы. Для проведения исследования были сформированы три группы пациентов: первую группу со­ставили ПО жителей населенных пунктов Курганской области, вторую - ПО жителей населенных пунктов Челябинской облас­ти (из числа подвергшихся хроническому радиационному воз­действию). Группу сравнения составили 50 человек, длительное время проживающих на радиоактивно не загрязненных терри­ториях. Средний возраст обследованных жителей Курганской области составил 49,4±10,2 года, жителей Челябинской области - 50,7±6,8 года, в группе сравнения - 46,9±8,6 года. Исследуемые группы сравнимы по основным социально-демографическим по­казателям (тендерному возрастному, социальному). Для выпол­нения указанной цели использовали общеклинические методы исследования, клинико-психологические (интегративный тест тревожности (А.П. Бизюк), методику исследования социаль­но-психологических проблем населения радиоактивно загряз­ненных территорий (ОНИЦ «Прогноз»), метод семантического дифференциала (Ч.Осгуд)). Математическая обработка данных проведена с использованием программы SPSS 17.0, достовер­ность отличий определяли с помощью критерия Манна-Уитни.

Результаты и обсуждение. Клинически выраженные нарушения психического здоровья были выявлены у 50,8% об­следованных (56 человек) из ПО жителей РЗТ Курганской облас­ти, включенных в программу обследования, 61,2% (74 человека) из ПО обследованных жителей РЗТ Челябинской области и 18% (9 человек) контрольной группы (р<0,05).

Данный показатель соответствует литературным дан­ным, описано, что число лиц с пограничной патологией пси­хической сферы на радиоактивно загрязненных территориях в отдаленном периоде после радиационных аварий может варьи­ровать от 35 до 85%. Обращает на себя внимание факт преоб­ладания органической психической патологии (органического астенического расстройства). Суммарно на долю этой патоло­гии приходится 31,8% случаев нарушений психического здоро­вья у обследованных жителей РЗТ Курганской области и 36,3 % случаев у группы РЗТ Челябинской области. В группе сравне­ния этот показатель составил 6% (р<0,05).

Число случаев невротических, связанных со стрессом и соматоформных расстройств так же было примерно одина­ковым в НП РЗТ Челябинской и Курганской областей - 9,1% и 9,9% соответственно. Количество психически здоровых людей достоверно выше в НП группы сравнения. Полученные ре­зультаты наглядно демонстрируют, что в отдаленном периоде после радиационных аварий психические и поведенческие рас­стройства являются одной из основных проблем в состоянии здоровья пострадавших. В клинической картине выявленных расстройств преобладал астенический радикал, который про­являлся повышенной утомляемостью, слабостью, выраженной метеотропностью, частыми головными болями, упадком сил, головокружением, нарушением сна. Типологически психичес­кие расстройства проявлялись симптоматикой невротического уровня, и были представлены астеническим, астено-депрессив-ным, депрессивным, диссомническим, тревожно-депрессивным, интеллектуально-мнестическим снижением, психоорганичес­ким, психопатоподобным синдромами.

По результатам клинико-психологического обследова­ния у жителей радиоактивно загрязненных территорий (первая и вторая группы) выявлены умеренно выраженный уровень тревоги, склонность к колебаниям настроения, повышенная физическая и психическая утомляемость.

Выводы. Анализируя результаты проведенного иссле­дования, следует отметить, что в отдаленном периоде после радиационных инцидентов на первый план выходят пробле­мы психолого-психиатрических последствий для здоровья населения радиоактивно загрязненных территорий Ураль-

ского региона. Среди лиц, подвергшихся радиационному воз­действию, выявлен достаточно высокий уровень пограничных психических расстройств. При этом, пациенты, как правило, демонстрируют негативное отношение к традиционным видам психиатрической помощи, опасаясь соответствующей стигма­тизации. Следует отметить, что преимущественный контин­гент лиц, наблюдаемых в УНПЦ РМ - это жители сельской местности, в основном, не имеющие возможности получить специализированную психотерапевтическую и психологичес­кую помощь по месту жительства. Возникла необходимость развития иной формы помощи, приближенной к соматическому стационару, вне стен традиционных психиатрических учрежде­ний. Такой альтернативой явилась организация на базе УНПЦ РМ кабинета психокоррекции и психопрофилактики, а впос­ледствии лаборатории экологической патопсихологии.

Комплексные программы лечения (включающие пси­хофармакотерапию, психотерапию и другие методы) и реа­билитации, способствуют более полному восстановлению психического и соматического здоровья пострадавших в ре­зультате радиационных аварий на Южном Урале, а также их трудовой и социальной адаптации.

НЕКОТОРЫЕ КЛИНИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПРОБЛЕМЫ ПСИХИЧЕСКОГО ЗДОРОВЬЯ

Воскресенский Б.А.

Российский национальный медицинский исследовательский Университет им. Н.И. Пирогова, Москва

Клиническая медицина - система наук о диагностике и лечении заболеваний. Однако ее конечная цель - здоровье

- исцеление - и конкретного больного, и профилактика в мак­ симально возможных масштабах - определенного контингента, государства, человечества в целом. Но «...при гигиеническом обосновании уместно любое подозрение идеологического ха­ рактера» (Манн Т. Доктор Фаустус:- М.: Республика, 1993. С. 301-302). Поэтому медико-биологические и медико-философс­ кие концепции могут становиться инструментом большой со­ циальной силы, как созидательной, так и разрушительной.

Особая актуальность этого тезиса для психиатрии са­моочевидна, поскольку критерии нормы и патологии психики были и остаются «яблоком раздора» как в профессиональном круге, так для взаимоотношений психиатров и общества. Пси­хиатрию нередко обвиняют в том, что она то объявляет бо­лезнью талант, уникальность, то отказывает в своем диагнозе закоренелому преступнику. Наверное, поэтому журналисты прошлого писали о «естественной ненависти к психиатрам».

Разграничить сферу личностной индивидуальности, свободы, творчества и арену, на которой разворачиваются пси­хические расстройства, позволяет трихотомическая концепция личности. (Воскресенский Б.А.,1990, Мелехов Д.Е. , 1991). Ее удобно представить в виде трех концентрических окружностей. Внутренний круг - тело, органы и системы органов в их взаи­модействии. В случаях патологии это поле деятельности вра­чей-интернистов. Средний круг - душа, психические процессы в узком смысле слова (восприятие, мышление, эмоции, память и т.д.). Будучи нематериальными, они вместе с тем столь же реальны, как телесные структуры, что может быть обосновано классическими работами польского лингвиста А.Вежбицкой. .Именно их нарушения (продуктивную и негативную симпто­матику) выявляет и коррегирует врач-психиатр. Внешний круг

- это дух, ценностный аспект психической деятельности, то, что человек ставит выше себя, ради чего он живет. Духовное в человеке организует его миросозерцание, формирует различ­ ные аспекты Образа Мира - эстетический, нравственный, рели­ гиозный, социальный и проч.

н н

<

S е

о

<

со

<

<

о

! 2

о

в

в ■< в н н

о

X

в

53

н н

1-1 о

_и

н и « о

и

В Е 8 В и к о н

мВ* SHB

У ° в

•^ ■< в

э°Вг

им В/ «и о

S'B" £ s я

wSo S 2 Рн оВгВ

s"a

К. И ^л

&§!

к ■< U

<%%

ОВД

Ч к

33§

к и и 6 ч ^

й=| m Р

Ыб%

"HP

И н < m В я

н

н ■<

ч

S е

о

о

о

н

н ■< и н н

о

н

ч

W

54

н н

1-1 о

_и

н и « о

и

В Е 8 В и к о н s ^л 5

SHS

доя >■ <: н

э°Вг

им И «и о

S'B~ £ s я

wSo

5 2 Рн оВгВ

s"a

К. щ л

еов §ио

к ^ U

osg

gel

к M и

6 ч ^

IP³

й=| " Р

"HP

И н •< m В я

С этих позиций нами проводились многоаспектные клинические исследования психогенных (стрессовых) рас­стройств (1975-1989, 2008) и психических расстройств у ду­шевнобольных-верующих (шизофренический и аффективный спектры) (1995-2012). В некоторых работах использовался метод семантического дифференциала в варианте Е.Ю. Артемьевой. Соблюдались условия статистической достоверности.

Общая конечная цель исследований - определение вза­имоотношений личностной духовной свободы и ограничений, налагаемых на ее носителя- человека-пациента, психическим (душевным) расстройством. Результаты исследований много-плановы. Укажем лишь самые общие, значимые для темы на­стоящего сообщения.

65. Разграничение духовного и душевного клинически содержательно. Оно позволяет врачу выделить, «сделать ося­заемым» «здоровое» и «больное» в психике человека, оценить их динамические взаимоотношения, обосновать оптимальные формы помощи больному, не вторгаясь патерналистски в его систему ценностей, а главное - не конструируя диагноз по мер­кам «собственных идеологических симптаий», в чем нередко упрекают психиатров даже люди самых гуманистически-аль-туистических воззрений.

66. Сфера духовного может оцениваться как психопато­логически деформированная только в клиническом контексте - лишь в тех случаях, когда духовные факторы (ценностные переживания больного) включаются в определенную клиничес­кую структуру -симптом, синдром, в динамику психогенных (стрессовых), эндогенно-функциональных (шизофренический и аффективный спектр), органических расстройств.

Клинико-статистически подтверждено, что пережива­ния религиозного содержания а) могут быть в полной мере пси­хопатологическим феноменом (напр., парафреные состояния), б) здоровая религиозность может преобразовываться в психо­патологические феномены в периоды обострений, приступов, в) вера и болезнь сосуществуют, автономны.

Аналогичные взаимоотношения могут быть выявлены и по отношению к научным (или псевдонаучным), философс­ким, социальным, оздоровительным и прочим концепциям, мировоззренческим структурам, присущим лицам, оказываю­щимся в поле зрения психиатров

3. С точки зрения психиатра-клинициста нор­ ма психического здоровья - это отсутствие болезни, психических=душевных расстройств. Выражаясь богословс­ ким языком, она апофатична.

Критерии нормы статистической, этнической, право­вой, культурально-национальной (и проч.) и клинической не совпадают. Абсолютизируемые многими исследователями по­казатели адаптации и социального функционирования также должны быть наполнены клиническим содержанием.

Высшая ценность человеческой личности опреде­ляется не равнозначностью, не рядоположенностью харак­терологических черт, а ее гуманистически-созидательной направленностью.

При исследовании больных с антагонистическим бредом был получен ответ на вопрос «что такое хорошо и что такое плохо». (Мы отдаем себе отчет в частном по масшата-бам и материалам значении полученных заключений). «Хо­рошие» придают (больному) силы, энергию, возможности, «плохие» отбирают. По нашему мнению, для человека евро­пейски-средиземноморской культуры за этим тезисом стоит определенное понимание конечного смысла человеческой жизни - умереть за другого, точнее - за ближнего (восприни­маемого в контексте сострадания, а не родственно-обыден­ных взаимосвязей).

4. Долг врача-психиатра - лечение душевнобольных независимо от национальности, вероисповедания, мировоззре­ ния., а не поддержание определенного социального устройства. Для этого существуют иные структуры.

Врач, как и любой гражданин, вправе иметь активную, патриотическую позицию, но она не должна деформировать его клиническое мышление.

5. Психические расстройства трансисторичны, но пони­мание их изменчиво.

СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ МНОГООСЕВОИ

ЭКСПРЕСС-ОЦЕНКИ ПСИХИЧЕСКОГО

ЗДОРОВЬЯ ДОПРИЗЫВНОГО КОНТИНГЕНТА

И ВОЕННОСЛУЖАЩИХ

Гончаренко А.Ю., Порожников П.В., Пастушенков А.В.

Военно-медицинская академия им. СМ. Кирова, Санкт-Петербург

В современных условиях существенного сокращения сил медицинской службы Вооруженных Сил РФ, несомненно, большое значение приобретают простые и эффективные мето­ды профилактики психических расстройств, не требующие спе­циальных знаний в области психиатрии. В военной психиатрии разработан и апробирован многоосевой подход к оценке пси­хического здоровья военнослужащих, базирующийся, наряду с изучением феноменологических проявлений, и на оценке по дру­гим, «нефеноменологическим», диагностическим осям: уровне-вой оси, функциональной оси и психосоциальной оси. Раннему выявлению дезадаптационных нарушений, предболезненных состояний, несомненно, будут способствовать психодиагности­ческие обследования не только военнослужащих по призыву, но и допризывного контингента. Особого внимания заслуживают воспитанники начальных военно-учебных заведений (Суворов­ских, Нахимовского училищ), так как именно в них закладыва­ется элита вооруженных сил РФ. В предыдущих исследованиях методика многомерного скрининга разрабатывалась и апроби­ровалась для психопрофилактических обследований в воинс­ких коллективах без учета возрастных особенностей.

Целью исследования являлось совершенствование многоосевой экспресс-оценки психического здоровья допри­зывного и призванного контингентов.

Материал и методы. Проводилось обследование 123-х воспитанников Нахимовского училища и 258 военнослужащих, проходящих службу по призыву в учебном центре Михайлов­ской военно-артиллерийской академии. Обследуемые были разделены на группы в зависимости от их возраста. Воспитан­ники Нахимовского училища составили группы: 13-14, 15, 16-17 лет, а военнослужащие по призыву - 18-20, 21-22, 23-25 лет. Для оценки психического здоровья использовалась методика многомерного скрининга оценки психического состояния, ба­зирующаяся на многоосевом подходе. Сущность многомерного скрининга военнослужащего состоит в совмещении уровневых оценок адаптации обследуемого к «качественно новым» услови­ям существования: психической или «субъективной», по тесту нервно-психическая адаптация (НПА), психофизиологической или «военно-профессиональной», по результатам анкеты дина­мического наблюдения (АДН) и социально-психологической, по результатам анонимного социометрического анкетирова­ния (социометрический индекс). В данной работе методики многомерного скрининга при оценке психического состояния воспитанников Нахимовского училища были незначительно модифицированы с учетом особенностей обучения в Нахимовс­ком училище. При анализе данных использовался статистичес­кий метод (описательная статистика, t-критерий Стьюдента).

Результаты и их обсуждение. Получены средние показатели по каждой из методик многомерного скринин­га психического здоровья для трех групп воспитанников. Средние показатели нахимовцев первой группы (13-14 лет):

НПА=39,9±2,4, АДН=3,9±0,06, Социометрический индекс=(-0,13)±0,47. Средние показатели нахимовцев второй группы (15 лет): НПА=44,8±3,7, АДН=4,1±0,1, Социометрический индекс=0,25±0,18. Средние показатели нахимовцев третей группы (16-17 лет): НПА=53,0±2,8, АДН=3,9±0Д2, Социомет­рический индекс=0,33±0,42. В ходе статистического анализа показателей экспресс-оценки психического здоровья воспи­танников Нахимовского получены достоверные отличия по субъективной адаптации обследуемых в возрасте 16-17 лет (НПА=53,0±2,8) от других возрастных групп. По средним по­казателям военно-профессиональной и межличностной адап­тации у воспитанников Нахимовского училища статистически достоверных различий выявлено не было. Средние показате­ли военнослужащих, проходящих службу по призыву первой группы (18-20 лет): НПА=38,6±1,4, АДН=3,8±0,05, Социомет­рический индекс=0,55±0,21. Средние показатели военнослужа­щих второй группы (21-22 года): НПА=37,5±1,5, АДН=3,7±0,08, Социометрический индекс=0,59±0,21. Средние показатели военнослужащих третей группы (23-25 лет): НПА=39,6±2,2, АДН=3,7±0,09, Социометрический индекс=0,81±0,27. Анализ показателей многоосевой экспресс-оценки психического здоро­вья военнослужащих, проходящих службу по призыву, не выявил статистически достоверных различий по субъектив­ной, военно-профессиональной и межличностной адаптации в зависимости от возраста.

Выводы: Для воспитанников Нахимовского училища необходим дифференцированный подход к оценке психическо­го здоровья в зависимости от возраста (для 13-15 лет и 16-17 лет). В отличие от нахимовцев, для военнослужащих по призыву (18-25 лет) критерии многоосевой экспресс-оценки психического здоровья для разных возрастов одинаковы. Психопрофилакти­ческие мероприятия с воспитанниками Нахимовского училища целесообразно проводить в период наивысшего напряжения адаптационных процессов - 10 класс (16-17 лет).

В заключение отметим, что использование методики многоосевой экспресс-оценки психического здоровья военно­служащих, благодаря простоте и доступности занимает немно­го времени как в процессе обследования, так и при обработке и интерпретации результатов; не требует специальных знаний в области психиатрии; использование двух «внешних критериев» значительно повышает достоверность результатов и позволяет не только выявить военнослужащих с различным уровнем пси­хической дезадаптации, но и дать индивидуальные рекомен­дации по проведению адекватных психопрофилактических и психокоррекционных мероприятий.

ПРОФИЛАКТИЧЕСКИЙ потенциал

СИСТЕМЫ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО

БЛАГОПОЛУЧИЯ СТУДЕНТОВ

МЕДИЦИНСКОГО КОЛЛЕДЖА

Дегтяренко М.В., Генералова Г.Е., Ивашев СП., Подольская М.Н.

Государственное бюджетное образовательное учреждение

среднего профессионального образования Комитета по

здравоохранению Администрации Волгоградской области

«Медицинский колледж: №1, Волгоград»

ГКУЗ «Волгоградская областная детская Клиническая

психиатрическая больница» (Центр психического здоровья

детей и подростков)

Всемирная организация здравоохранения определяет понятие здоровья как «полное физическое, социальное и пси­хологическое благополучие человека, а не просто отсутствие заболевания». Благополучие личности по самой своей природе является субъективным. Субъективное благополучие человека складывается из частных оценок различных сторон его жиз-

ни (по данным П.П. Фесенко, 2005). Благополучие личности включает в себя ряд составляющих: социальное, духовное, физическое, материальное и психологическое благополучие (Л.В. Куликов, 2004). Психологическое благополучие (душев­ный комфорт) — это слаженность психических процессов и функций, ощущение целостности, внутреннего равновесия. В настоящее время психологическое благополучие имеет нема­ловажное значение и для развития личности, находящейся на стадии профессиональной подготовки. По мнению большинс­тва как отечественных, так и зарубежных авторов, чем раньше начнется направленное личностное и профессиональное раз­витие человека, тем в большей степени можно прогнозировать психологическое благополучие, уровень общего и психичес­кого здоровья, удовлетворенность жизнью и личностный рост каждого субъекта в современном меняющемся мире. Однако исследований, посвященных психологическому благополучию в подростковом и юношеском возрасте, пока еще недостаточ­но. Актуальность нашего исследования вызвана практической необходимостью в определении уровня психологического бла­гополучия студентов, которое отвечает интересам сохранения и укрепления здоровья, обеспечивает должные качество жизни и уровень социального функционирования, способствует их адекватному поведению в проблемной и кризисной ситуации, наконец, самореализации как зрелой личности.

В связи с этим разработана Программа изучения сис­темных закономерностей, обусловливающих состояния пси­хологического благополучия и уровня психического здоровья работников и обучающихся ГБОУ СПО «Медицинский кол­ледж № 1, Волгоград». В соответствии с этой программой про­ведено пилотное обследование условно однородной выборки (максимальный коэффициент вариации V = 14,84%), состоящей из 56 студентов 1 курса по методике «Шкала психологического благополучия» К. Рифф (в русскоязычной версии Т.Д. Шевелен-ковой и П.П. Фесенко). Исследовнание проводилось на базе ГОУ СПО «Медицинский колледж № 1, Волгоград» с соблюдением принципов добровольности, прав и свобод личности, гаранти­рованных статьями 21 и 22 Конституции РФ. Проанализировав взаимосвязи между 6 основными компонентами психологичес­кого благополучия: «Позитивные отношения с окружающими» (ПОСО), «Автономия» (А), «Управление средой» (УС), «Лич­ностный рост» (ЛР), «Цели в жизни» (ЦВЖ) и «Самопринятие» (СП), с использованием вычисления коэффициента корреляции Пирсона (г) мы получили данные, которые позволяют описать среднестатистическую структуру актуального психологичес­кого благополучия, характерную для представителей исследуе­мой студенческой молодежи.

В порядке убывания величины средних значений шкалы расположились следующим образом: «Личностный рост» (62,41±5,96), «Цели в жизни» (61,96±7,92), «Позитивные отношения с окружающими» (60,75±6,57), «Самопринятие» (58,43±7,96), «Управление средой» (55,82±8,28), «Автономия» (55,63±6,12). Эти значения уладываются в коридор высоких по­ложительных оценок (от 56 до 84), что говорит о том, что у сту­дентов 1 курса если опираться только на данные теста К. Рифф преобладает высокий уровень психологического благополучия, то есть актуальными являются ощущения удовлетворенности собственной жизнью, счастье. Однако полученные данные, сви­детельствующие о психологическом благополучии студентов 1 курса на высоком уровне, что не в полной мере соответствует реальности, которую наблюдает преподавательский состав уч­реждения. Что явилось стимулом продолжения более глубокого исследования этого явления. В частности, результаты уровня физического здоровья показывают, что студентов с высоким или выше среднего уровнем здоровья в колледже не выявле­но. Преобладают студенты с уровнем здоровья ниже среднего (52,9%), среднего (30,0%) и низкого (17,1%). Этот факт побудил сформулировать проблему во-первых о том, с какой позиции студенты восприняли инструкцию к выполнению теста: с по-

н н

<

S е

о

<

со

<

<

о

! 2

о

в

в ■< в н н

о

X

в

55

н н

1-1 о

_и

н и « о

и

В Е 8 В и к о н s ^ 5

иВ* SHS

У ° в

•^ ■< в

э°Вг

им В/ «и о

S'B" £ s я

ИЯО

5 2 Рн оВгВ

s"a

К. И ^л

&§!

мой

к ■< U

<%%

овя

g g I

к M w

6 ч ^

й=1 m p

<sm Mg<;

Ы6&

"HP

Sow

m В к

н

н ■<

ч

S е

о

о

о

н

н ■< и н н

о

н

ч

W

56

н н

1-1 о

_и

н и « о

и

В Е 8 В и к о н s ^л 5

SHS

доя >■ <: н

э°Вг

им И «и о

S'B~ £ s я

wSo

5 2 Рн оВгВ

s"a

К. щ л

еов §ио

к ^ U

osg

gel

к M и

6 ч ^

IP³

й=| " Р

"HP

И н •< m В я

зиции Я-реального или Я-идеального, а во-вторых, каковы особенности здоровья студентов в целом при высоком уровне психологического благополучия и достаточно низким уровне физического здоровья?

В интересах выяснения системного аспекта заявленной проблемы проанализированы взаимосвязи показателей «Шкал психологического благополучия». В частности, были обнару­жены прямые и обратные корреляционные связи между дан­ными шкалами. Отрицательные минимальные корреляции (г = -0,17) выявлены между шкалами А и ЦВЖ. Положительные минимальные корреляции обнаружены между шкалами ПОСО и ЦВЖ (г = 0,15), А и СП (г = 0,18), УС и ЛР (г = 0,23). Слабые, тем не менее, значимые корреляции выявлены между следующими индикаторами - СП и ЛР (г = 0,26), СП и ЦВЖ (г = 0,30), А и ПОСО (г =0,31), ПОСО и ЛР (г= 0,36), ЦВЖ и УС (г= 0,40), ПОСО и СП (г= 0,47). Положительные средние корреляционные связи определяют согласованность между шкалами ЦВЖ и ЛР (г = 0,50). Сильная корреляционная связь выявлена между шкалами УС и СП (г = 0,73). Корреляция практически отсутствует между шкалами А и УС, А и ЛР.

Таким образом, наиболее активно во взаимосвязях про­являют себя шкалы «Управление средой» и «Самопринятие» «Позитивные отношения с окружающими». Наиболее взаи­мосогласованными оказались шкалы «Управление средой» и «Позитивные отношения с окружающими», «Цели в жизни» и «Личностный рост». В соответствии с системным подхо­дом, постулирующем избирательное вовлечение компонент механизма саморегуляции были выделены соответствующие кластеры взаимосвязанных индикаторов психологического благополучия. В частности обнаружен ведущий «тандем» пока­зателей «Управление средой» - «Самопринятие» - «Позитивные отношения с окружающими». По-видимому представленная корреляционная плеяда отвечает интересам ведущей деятель­ности пубертатного периода. В свою очередь соподчиненная плеяда, представленная показателями «Цели в жизни» и «Лич­ностный рост» более согласуется с запросами возраста ранней юности. Шкала «Автономия» оказалась в условиях относитель­ной изоляции, «автономии». Полученные результаты позволя­ют сформулировать рабочую гипотезу для следующего этапа исследования - студенты по своему социальному положению должны соответствовать самоорганизации возраста ранней юности, а фактически в значительной степени еще несут в себе проблемы пубертатного периода. Это противоречие может яв­ляться почвой для формирования дезадаптивных тенденций в сфере социально-учебного функционирования.

ЛИЧНОСТЬ И ПРОБЛЕМА

ПСИХОПРОФИЛАКТИКИ В УСЛОВИЯХ

«ИНФОРМАЦИОННОЙ ВОЙНЫ»

Ерзин А.И.

Кафедра общей психологии и психологии личности

Оренбургского государственного университета,

Кафедра психиатрии, наркологии, психотерапии и клинической

психологии Оренбургской государственной медицинской

академии, г. Оренбург

Мы являемся частью сложной многоуровневой, иерар­хически-организованной системы, где каждый отдельно взя­тый индивид, каждая личность прямо или опосредованным образом испытывает на себе влияние тех макроэкономических и политических процессов, которые объективно происходят на нашей планете. Эти экономические, политические, макро- и микро-социальные, социокультурные факторы, с одной сто­роны, действительно носят объективный характер, поскольку представляют собой результат объективного исторического развития нашего общества. С другой же стороны, однако, боль-

шинство обывателей не задумывается над тем, что эти факторы, так или иначе, могут управляться и контролироваться опреде­ленными (политическими) силами. Любой процесс управляется и носит направленный характер. Это утверждение касается и глобального исторического процесса. Фактически, все, что про­исходит сейчас на этой мировой политической арене, отражает­ся на нашем бытии, на нашей деятельности и продуктивности, на наших установках и интересах, на нашем мировоззрении и идеалах, на нашем здоровье, в целом, и на психическом здоро­вье, в частности.

В психиатрии и клинической психологии под психичес­ким здоровьем понимается состояние благополучия, при кото­ром человек может реализовать свой собственный потенциал, справляться с обычными жизненными стрессами, продуктив­но и плодотворно работать, а также вносить вклад в жизнь своего сообщества. Такое определение дает Всемирная органи­зация здравоохранения. Это определение достаточно широко и в то же время емко, так как оно охватывает и психобиологи­ческие основы личности человека, и аспекты межличностного, социального функционирования. И действительно, каждый из нас является не только биологическим видом, реализующим свой генетический потенциал, но и включенным в социальное взаимодействие субъектом деятельности.

ВОЗ выделяет следующие критерии психического

67. Осознание и чувство непрерывности, постоянства и идентичности своего физического и психического «Я».

68. Чувство постоянства и идентичности переживаний в однотипных ситуациях.

69. Критичность к себе и своей собственной психической продукции (деятельности) и ее результатам.

70. Соответствие психических реакций (адекватность) силе и частоте средовых воздействий, социальным обстоятель­ствам и ситуациям.

71. Способность самоуправления поведением в соответс­твии с социальными нормами, правилами, законами.

72. Способность планировать собственную жизнеде­ятельность и реализовывать эти планы.

7.Способность изменять способ поведения в зависимос­ти от смены жизненных ситуаций и обстоятельств.

Определение психического здоровья, а также его кри­терии теснейшим образом связаны с адаптацией человека к изменяющимся условиям. В самом упрощенном виде, можно представить, что человек демонстрирует определенные модели поведения в соответствии с внешними воздействиями. Однако такое утрированное представление не учитывает высший уро­вень личности, базирующийся на ее мировоззрении, на ее иде­алах, убеждениях, интересах и установках. Ведь если какая-то поломка происходит именно на этом - самом высоком - уровне в структуре личности, безусловно, никакое адекватное пове­дение, никакая способность управлять своей активностью, ни критичность к себе не будут являться определяющими психи­ческое здоровье человека.

Тот образ жизни, который сейчас активно пропаган­дируется Западом, создает у молодого поколения иллюзорные представления о красивой беззаботной жизни, формируя у мо­лодежи потребительское отношение к окружающим и занижен­ные требования к себе. Благодаря «информационной войне», начавшейся еще в конце 80-х годов прошлого столетия, сов­ременные люди, российские люди обладают уже совершенно иным мировоззрением, совершенно иными интересами и иде­алами. А информационное воздействие продолжается и набира­ет все новые темпы. Поразительно, что некоторые не замечают явных причинно-следственных связей.

Мало для кого из молодых людей сейчас здоровье пред­ставляет большую ценность. Та иллюзия красивой жизни, ко­торая имеет место быть, приводит, с одной стороны, к жесткой конкуренции, характерной для рыночной экономики, к жажде

<

н н

<

S е

о

наживы, а с другой - к злоупотреблению алкоголем, наркотика­ми и другими психоактивными веществами, способствующими уходу от реальности. Это, без всякого сомнения, сказывается и на рождаемости населения вопреки ничтожным попыткам «рулевых» демонстрировать озабоченность демографической проблемой. В связи с этим возникает вопрос: для кого нужно повышение рождаемости без коренной перестройки нашего общества, сбившегося с пути? На кого будет трудиться и кого будет поддерживать это новое поколение?

Ответы на эти вопросы очевидны, как очевидно и то, что без реформации мировоззренческой, концептуальной ос­новы общества невозможно полностью решить проблему пси­хического здоровья населения страны, прибегая лишь к так называемым «нац. проектам». Если раньше у людей была свет­лая цель, к которой все стремились (пусть она и была утопичес­кой), если у людей были нравственные идеалы и общество было более сплоченным, то теперь повсеместно действуют принципы «Каждый за себя», «Все люди - враги», «Спаси себя, и вокруг тебя спасутся тысячи». С подобными идеалами и принципами, заложенными глубоко в сознании наших людей, невозможно вести речь о психическом (духовном) здоровье нации. Люди не настроены на духовную трансформацию социума. Люди хотят сиюминутных радостей и не задумываются о будущем после­дующих поколений.

Здоровье личности напрямую зависит от здоровья об­щества. Здоровье общества зависит от нравственной концепции, заложенной в его фундаменте. Лишь изменив ее, мы сможем ре­шить не только вопросы психогигиены и психопрофилактики, но и многие социально-экономические проблемы.