Субъекты и основания оспаривания

Поскольку п. 10 Постановления № 32 устанавливает право конкурсного управляющего и конкурсного кредитора предъявлять требование о признании сделки, совершенной во вред кредиторам, недействительной, эту категорию недействительных сделок следует считать оспоримыми (ст. 166 ГК РФ). Но гражданское законодательство предусматривает, что сделка, противоречащая закону, является ничтожной, если закон прямо не устанавливает, что такая сделка является оспоримой (ст. 168 ГК РФ). В связи с тем, что ВАС РФ формально ссылается на нарушение закона² при совершении сделки, такая сделка должна рассматриваться как ничтожная, а не как оспоримая.

Кроме того, требование о признании сделки недействительной могут предъявить только лица, указанные в законе (п. 2 ст. 166 ГК РФ). В свою очередь, Закон о банкротстве предоставляет возможность оспорить сделку должника в связи с нарушением закона только для арбитражного управляющего, а не для кредиторов должника (п. 1 ст. 103). Таким образом, исходя из положений Закона о банкротстве, конкурсный кредитор не вправе оспаривать такого рода сделки должника.

Следовательно, в толковании, данном ВАС РФ, имел место неоправданно широкий подход (не основанный на законодательных правилах о недействительности сделок) к определению как круга субъектов, так и оснований оспаривания сделок.

На наш взгляд, указанные неоднозначные положения п. 10 Постановления № 32 могут вызвать серьезные сложности в правоприменительной практике. Тем не менее очевидно, что указанный пункт будет в любом случае использоваться судам при разрешении дел.

Исковая давность

В Постановлении № 32 отсутствует ограничение по сроку для оспаривания сделок должника по основанию, предусмотренному п. 10.

Следовательно, могут быть оспорены любые сделки, совершенные должником и расцененные судом как злоупотребление правом со стороны должника в соответствии с общими правилами об исковой давности (п. 2 ст. 181 ГК РФ).

Закон о банкротстве предусматривает различные правила для начала течения срока исковой давности в зависимости от того, от чьего имени оспаривает сделку арбитражный управляющий: от имени должника или от своего имени.

Если арбитражный управляющий оспаривает сделку в связи с ее противоречием закону, такая сделка оспаривается им от имени должника (п. 1 и 7 ст. 103 Закона о банкротстве). В свою очередь, по иску о признании недействительной оспоримой сделки, которую оспаривают кредиторы в рамках дела о банкротстве, срок исковой давности начнет течь с того момента, когда они узнали или должны были узнать о совершении сделки. С формальной точки зрения кредитор мог узнать о совершении сделки только после того, как получил доступ к документам организации, бухгалтерскому балансу и т. п., т. е. только после вступления в дело о банкротстве.

Таким образом, фактически кредиторы могут оспорить любую сделку, которая будет рассмотрена судом как злоупотребление правом со стороны организации-должника.

Соотношение со специальными основаниями оспаривания

Как уже отмечалось выше, п. 10 Постановления № 32 предполагается рассматривать как более широкое основание для оспаривания сделок в рамках процедур банкротства. Следовательно, возникает вопрос о соотношении правил о злоупотреблении правом и специальных оснований для оспаривания сделок в соответствии с Законом о банкротстве.

Так, в качестве примера злоупотребления правом со стороны должника ВАС РФ приводит в п. 10 Постановления № 32 продажу имущества должника по заниженной цене. Если в качестве другой стороны сделки будет выступать заинтересованное лицо, такая сделка подпадет под действие п. 2 ст. 103 ГК РФ как сделка с заинтересованным лицом, причинившая убытки кредитору или должнику. На первый взгляд, в такой ситуации кредитор должен оспаривать сделку в соответствии со специальной нормой п. 2 ст. 103 ГК РФ. Однако такой подход влечет определенные сложности.

Так, сделка с заинтересованным лицом может быть оспорена только арбитражным управляющим, а не кредитором (п. 2 ст. 103 Закона о банкротстве).

В то же время указанная сделка является «квалифицированным» случаем (поскольку помимо того, что цена сделки занижена, в ней участвует заинтересованное лицо) злоупотребления правом со стороны должника. Нелогично ограничивать кредитора в праве на оспаривание сделок с заинтересованным лицом по сравнению с общим правилом, которое нашло свое отражение в п. 10 Постановления № 32.

В связи с этим возникает гораздо более общий вопрос о соотношении общей нормы ст. 10 ГК РФ и специальных оснований для оспаривания сделок в рамках законодательства о банкротстве.

На наш взгляд, с учетом того, что Закон о банкротстве содержит специальные правила для оспаривания сделок в рамках процедур банкротства, общие нормы ст. 10 ГК РФ применению не подлежат. Однако существовавшее до последних изменений правовое регулирование в Законе о банкротстве не позволяло оспаривать большое количество сделок, нарушающих права кредиторов.

Так, зачастую сделки, направленные на умышленный вывод активов должника, оспаривались как мнимые или притворные³. Существовали также попытки оспорить указанные сделки со ссылкой на ст. 169 ГК РФ: т. е. как сделки, противные основам правопорядка и нравственности⁴, или как сделки, совершенные по злонамеренному соглашению сторон⁵.

Зачастую судебные инстанции отказывали в удовлетворении таких исков ввиду недоказанности стороной обстоятельств, на которые она ссылается. Нерешенная проблема сбора достаточной доказательственной базы для успешного оспаривания сделки должника позволяла недобросовестным участникам оборота выводить активы должника или создавать искусственную задолженность с целью повышения влияния в деле о банкротстве.

Как указано выше, ВАС РФ руководствовался именно необходимостью дополнительной защиты прав кредиторов и уже потом нашел необходимое правовое обоснование в виде ст. 10 ГК РФ. Соответственно, следуя логике ВАС РФ, указанные дополнительные основания для оспаривания сделок должны применяться во всех случаях, когда должник допустил злоупотребление правом.

Конечно, такой подход с формально-юридической точки зрения дает основания для критики, но при этом, скорее всего, позволит в некоторой степени обеспечить дополнительные гарантии прав кредиторов. Тем не менее достаточно вольное толкование ВАС РФ соотношения общих норм гражданского права и норм законодательства о банкротстве (в результате чего получается, что общая норма п. 10 Постановления № 32 имеет приоритет перед специальными правилами законодательства о банкротстве) вызывает еще большие вопросы при применении Закона № 73-ФЗ.

Новая редакция Закона о банкротстве

Закон № 73-ФЗ внес существенные изменения в законодательство о банкротстве юридических лиц. Данные изменения в значительной степени касаются совершенствования порядка оспаривания сделок в деле о банкротстве и направлены на устранение тех недостатков правового регулирования, которые описаны выше.

Прежде всего следует отметить более детальную конкретизацию оснований для оспаривания сделок и перераспределение бремени доказывания обстоятельств, дающих право на оспаривание сделки.

Так, согласно изменениям вводится понятие подозрительной сделки, т. е. сделки, в результате заключения и (или) исполнения которой причинен вред имущественным интересам кредиторов.

Подозрительные сделки являются оспоримыми и могут быть признаны арбитражным судом недействительными только по заявлению арбитражного управляющего.

Закон о банкротстве разделяет подозрительные сделки на два вида:

• сделки с неравноценным встречным исполнением (объективный критерий);

• сделки, заведомо направленные на причинение вреда имущественным интересам кредиторов (субъективный критерий).

В первом случае подозрительными могут быть признаны сделки, совершенные в течение одного года до подачи заявления о банкротстве в суд. Во втором случае — в течение трех лет до подачи заявления о банкротстве в суд.

При оспаривании сделок по объективному критерию необходимо доказывать, что неравноценность встречного исполнения является существенной (т. е. явно несоразмерна рыночным условиям).

При оспаривании сделок по субъективному критерию в целях упрощения доказывания прямого умысла вводится конструкция «совокупности доказательств» (badge of proofs). Она предусматривает, что умысел презюмируется, если представлены доказательства соответствия действия должника одновременно нескольким критериям. А именно:

• на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;

• сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица.

Выводы

Рассмотренные выше изменения были призваны решить проблемы оспаривания сделок в деле о банкротстве, в частности, не допустить уменьшения активов должника в процедурах банкротства.

Следовательно, изменения, предусмотренные Законом № 73-ФЗ и п. 10 Постановления № 32, направлены на дополнительную защиту прав кредиторов в рамках дела о банкротстве. Однако если законодатель детально регламентировал указанные отношения, то ВАС РФ, будучи к тому же формально ограничен в возможностях правотворчества, предусмотрел широкое основание для оспаривания, применение которого будет дискреционно определяться судом в каждом конкретном случае.

Применение п. 10 Постановления № 32 после внесения изменений в Закон о банкротстве представляет собой достаточно серьезную практическую проблему. Ведь от того, применима ли ст. 10 ГК РФ после вступления в силу изменений в Закон о банкротстве и какова сфера ее применения, в значительной степени зависит стабильность оборота.

При наличии в законодательстве четких критериев для оспаривания сделок применение дополнительно ст. 10 ГК РФ может свести на нет все усилия законодателя, направленные на упорядочение отношений, возникающих при проведении процедур банкротства. Ведь в таком случае у участников оборота не будет уверенности в том, что та или иная сделка должника не будет оспорена в случае банкротства.

Проблема, на наш взгляд, заключается в том, что выбранная ВАС РФ правовая конструкция не должна применяться к отношениям по банкротству, которые предусматривают специальные основания для оспаривания сделок. Однако ВАС РФ сделал противоположный вывод об их применимости. Следовательно, изменение специальных норм законодательства о банкротстве не может повлиять на возможность оспаривания сделок в соответствии с п. 10 Постановления № 32.

Возможность одновременного оспаривания сделок в соответствии с Законом № 73-ФЗ и п. 10 Постановления № 32 во многом нивелирует смысл последних изменений в законодательстве о банкротстве, которые были направлены на то, чтобы оспаривание сделок должника получило подробное и однозначное регулирование на уровне закона.

Проанализированный пример применения норм о недопустимости злоупотребления правом показывает, что иногда благие намерения защитить одну категорию участников гражданского оборота за счет расширительного применения ст. 10 ГК РФ на практике оборачиваются весьма негативными и непредсказуемыми последствиями для других участников оборота.

Как представляется, применение норм о злоупотреблении правом требует тщательного и глубокого анализа последствий подобного применения, особенно в такой сфере отношений, как банкротство.

У КРЕДИТОРОВ ДОЛЖНО БЫТЬ ПРАВО ОСПОРИТЬ СДЕЛКУ ДОЛЖНИКА  Ланг Петр Петрович,  помощник судьи Арбитражного суда Самарской области, советник юстиции 3 класса Не могу согласиться с выводом авторов о неправомерно широком подходе Пленума ВАС РФ к определению круга субъектов оспаривания сделок. Право выбора арбитражного управляющего принадлежит заявителю по делу о банкротстве, в том числе когда с заявлением о банкротстве обращается сам должник. Часто на практике встречаются ситуации, когда арбитражные управляющие действуют в интересах конкретных кредиторов или кредитора, нарушая при этом права остальных. Таким образом, оставлять вопрос оспаривания сделки, которая затрагивает чьи-либо права, на усмотрение только арбитражного управляющего недопустимо. На мой взгляд, Пленум ВАС РФ обоснованно указал на возможность признания недействительной сделки должника как по требованию арбитражного управляющего, так и кредиторов.

ВАС РФ ДАЛ КРЕДИТОРАМ СЛИШКОМ ШИРОКИЕ ПОЛНОМОЧИЯ  Баркалова Галина Ивановна,  председатель судебного состава Арбитражного суда Белгородской области После 05.06.2009 на 30% возросло количество исковых заявлений и заявлений в рамках дел о банкротстве о возложении субсидиарной ответственности на собственников и руководителей должника. Однако суд часто отклоняет такие требования из-за недоказанности умысла и причинно-следственной связи в действиях данных лиц. В постановлении Пленума ВАС РФ закреплен неоправданно широкий круг субъектов и оснований оспаривания сделок должника в рамках дела о банкротстве. Фактически кредиторы могут оспорить любую сделку, которая будет рассмотрена судом как злоупотребление правом со стороны организации-должника.

¹ Зайцев О. Р. Банкротство без обмана // ЭЖ-Юрист. 2009. № 19. С. 1. ² То есть на нарушение ст. 10 Гражданского кодекса РФ. ³ Определения ВАС РФ от 20.10.2008 № 13536/08, от 04.08.2008 № 10029/08, от 26.02.2007 № 1213/07, постановление Президиума ВАС РФ от 14.09.2004 № 7446/04. ⁴ Определения ВАС РФ от 04.12.2008 № ВАС-15278/08, от 17.06.2008 № 7644/08. ⁵ Определение ВАС РФ от 14.01.2008 № 17473/07.

ЛИЧНЫЙ ОПЫТ

Судебная победа, ставшая прецедентом для рынка облигаций

Осипов Георгий Сергеевич  адвокат, советник международной юридической фирмы Magisters (г. Москва)

Президиум ВАС РФ 10.11.2009 отменил судебные акты, которые могли оставить без защиты держателей облигаций. Если эмитент увеличил ставку купонного дохода без согласия поручителя, это не значит, что тот вправе отказаться от исполнения своих обязательств.

Эмитент без согласия поручителя увеличил процентную ставку по облигациям. Суды трех инстанций решили, что такие действия прекращают поручительство на основании п. 1 ст. 367 ГК РФ. В результате владельцы облигаций лишились возможности предъявить требования к поручителю и тем самым получить оплату по облигациям. Автор статьи представлял интересы истца в данном деле.

Суть спора

ОАО Коммерческий банк «Петрокоммерц» (далее — Истец) акцептовал публичную безотзывную оферту ООО «АПК “Аркада”» (далее — Эмитент) о досрочном выкупе ранее размещенных облигаций Эмитента. Эмитент не исполнил своих обязательств по оферте, в связи с чем истец предъявил иск к Эмитенту о взыскании суммы долга по оплате 100 % от номинальной стоимости облигаций и накопленного купонного дохода.

В качестве солидарных ответчиков по заявленному иску привлечены ООО «Агропромпроект» (далее — Первый поручитель) и ОАО «Аркада» (далее — Второй поручитель), которые предоставили поручительство в качестве обеспечения исполнения Эмитентом обязательств по облигациям.

Принятые судебные акты

Арбитражный суд г. Москвы решением от 29.01.2009 по делу № А40-72027/08-48-612 частично удовлетворил требования Истца. Со Второго поручителя взысканы номинальная стоимость облигаций, накопленный купонный доход и расходы по уплате госпошлины. Исковые требования к Эмитенту оставлены без рассмотрения. В удовлетворении исковых требований к Первому поручителю отказано.

Девятый арбитражный апелляционный суд постановлением от 30.03.2009 № 09АП-2765/2009-ГК, 09АП-3472/2009-ГК изменил решение суда первой инстанции. Во взыскании со Второго поручителя номинальной стоимости облигаций и накопленного купонного дохода отказано, в остальной части решение оставлено без изменения.

ФАС Московского округа постановлением от 11.06.2009 № КГ-А40-72027/08-48-612 оставил постановление апелляционного суда без изменения.

Последствия судебных актов

Облигационер, не получив того, что ему было очевидно положено по закону от всех солидарных ответчиков, не получил и никакой защиты в суде, который указан в эмиссионных документах в качестве уполномоченного на разрешение таких споров. Отдельно отметим, что ни суд, ни ответчики не отрицали ни факта нарушения прав Истца, ни того, что ему положено возмещение. В то же время все три ответчика ушли от ответственности.

Поскольку иск банка «Петрокоммерц» первым достиг кассационной инстанции, все остальные иски держателей облигаций Эмитента разрешались на основе этого прецедента. Соответственно, всем облигационерам было отказано в исках.

Структура облигационного выпуска, ставшая предметом судебной проверки в этом деле, широко использовалась на рынке. Обеспечительная документация была вполне типичной. Учитывая это, обжалуемые судебные акты могли иметь экстраординарные последствия для многомиллиардного российского рынка облигаций.

Любой эмитент, руководствуясь данным прецедентом, мог увеличить процентную ставку, рассчитывая на последующее прекращение поручительства. Поскольку многие эмитенты были номинальными заемщиками, а реальными заемщиками являлись именно поручители, ситуация выглядела еще более драматично.

Доводы судов трех инстанций

Доводы судов, отказавших Истцу в правовой защите, были разными для каждого из трех требований Истца.

Требования к Эмитенту

Суд первой инстанции посчитал, что иск в части требований к Эмитенту подлежит оставлению без рассмотрения на основании п. 5 ч. 1 ст. 148 АПК РФ, так как п. 5 оферты Эмитента содержит третейскую оговорку. Суд указал на то, что Истец акцептовал оферту Эмитента без разногласий и не доказал невозможность высказать возражения против третейской оговорки при акцепте оферты. При этом суд сослался на позицию, высказанную ВАС РФ в определении от 14.12.2007 № 16037/07.

Требования к Первому поручителю

По мнению суда первой инстанции, Истец не доказал, что возникли условия, при которых наступает ответственность Первого поручителя.

С данным выводом согласились суды апелляционной и кассационной инстанций. Кроме того, они указали, что Первый поручитель не отвечает по обязательствам Эмитента, вытекающим из договора купли-продажи облигаций, заключенного посредством акцепта оферты Эмитента.

Требования ко Второму поручителю

Суд апелляционной инстанции указал, что поручительство прекратилось после того, как Эмитент увеличил ставку купонного дохода по облигациям на 4-й и 5-й купонные периоды (истекающие после даты исполнения оферты Эмитента). По мнению суда, тем самым Эмитент внес изменения в договор поручительства (по всей видимости, имелось в виду обязательство, обеспеченное поручительством). Второй поручитель не давал согласия на такие изменения. Следовательно, данные действия Эмитента подпадают под п. 1 ст. 367 ГК РФ и влекут прекращение поручительства.

Суд кассационной инстанции практически дословно повторил эти доводы. При этом он проигнорировал аргументы Истца о том, что Второй поручитель является материнской компанией для Эмитента с долей участия 99 % и определяет все действия Эмитента, а также совершил все действия корпоративного характера, необходимые для одобрения оферты поручителя.

Правоотношения Истца и Эмитента

Основной вопрос, который возник в ходе рассмотрения дела, заключался в сущности правоотношений Истца и Эмитента, возникших в связи с акцептом оферты на обратный выкуп облигаций.