книги / Философы из Хуайнани. Хуайнаньцзы

тить в труса - как не обмануть жаждущего пустым сосу­ дом. Люди, отдающиеся многим желаниям, наносят ущерб долгу; подверженные многим печалям наносят вред уму, а многим страхам - мужеству. Распущенность - свойство ничтожных людей, варвары все таковы. Готов­ ность к добру - свойство благородного мужа, силой оно может поспорить с блеском солнца и луны, и всей Под­ небесной этой силы не исчерпать.

Хорошо управляемое государство наслаждается тем, благодаря чему оно существует, идущее к гибели государ­ ство наслаждается тем, что его ведет к концу. Чтобы вы­ лить металл или олово в формы, надо их расплавить. Если заботы высших о низших идут не от души, то не повести им за собой народ; а если народ остается без попечения, то рвутся скрепы, связывающие верхи с народом. Когда же правитель возвращается к корню, то связи крепнут Выс­ шее благоденствие - это когда все предусмотрено до мело­ чей и всем крупным делам дан ход.

Циский Хуань-гун был сосредоточен на крупных предприятиях и не придавал значения мелочам; цзиньский Вэнь-гун 57 был занят мелочами и не давал хода крупным делам. И потому цзиньский Вэнь-гун преуспел во внутренних покоях и потерпел неудачу на границах, а циский Хуань-гун потерпел неудачу во внутренних поко­ ях, що укрепил положение своего двора. Вода течет вниз и обретает широкие просторы, правитель нисходит к чи­ новникам и преисполняется мудростью. Он не соперни­ чает со своими подданными в их трудах, а порядок сам собой все пронизывает. Гуань Иу и Байли Си разрабаты­ вали планы, а циский Хуань-гун и циньский Му-гун 58 следовали им.

162 Можно ошибиться и принять восток за запад, но за­

блуждение рассеется, как только взойдет солнце. Вэйский У-хоу говорил своим людям: «Детки, не щадите моей старости: если в чем ошибся, немедленно докладывай­ те» 59. Он понимал, что хотя и не чувствует дряхлости, но в его годы ее не миновать. Тот, кто стар и сознает это, истинно проник в суть существования и гибели.

Людям не дано творить, они могут только действовать. Способность к действию не есть непременный залог успе­ ха, человеческие деяния завершает Небо. Кто всю жизнь делал добро, без Неба не сделал ни шагу, кто всю жизнь вершил недоброе, без Неба не погибнет. Следовательно, добро - не от меня, счастье и несчастье - не в моей власти Поэтому благородный муж покоряется тому, что есть в нем самом, и только Природа дается человеку Небом, судьба же предрешена временем. Если обладавший талан­ тами не встретил своего часа, это - Небо. В чем была сила

182

ЧЕайгуна? В чем преступление Би Ганя? Поступки каждого Определялись их природой, хоть во вред себе, хоть на ЙЬльзу. Их направление - от дао, их достижение - от судь­ бы. Поэтому в силах благородного мужа делать добро, но не в его возможностях непременно обрести счастье, он не Способен творить неправое, но из этого не следует, что он обязательно избежит несчастья

Правитель - это корневище и корни, слуги - это ветви и листья. Не слыхано, чтобы при том, что корни и корневи­ ще нехороши, ветви и листья были бы цветущи и пышны Ш>времена, когда царит дао, подыскивают людей для го­ сударства, когда нет дао, подыскивают государство для людей. Яо правил Поднебесной и печалился, что не может e f нее освободиться, передал престол Шуню, и печаль рас­ сеялась. Печалились и хранили ее, а затем с радостью от­ давали достойному и никогда не преследовали собственйой пользы. Среди всей тьмы вещей нет ни одной малости, Которую бы нельзя было использовать. Тот же, кто не умеёт пользоваться, и голубовато-зеленый нефрит60 способен

жить в навоз.

А)иродное чувство заставляет людей во вредном ис­ кать для себя меньшего вреда, а в полезном - большей пользы. То, что из равных по вкусу кусков предпочтение Отдается большему, это, конечно, из-за его сладости; а что из равных учителей музыки выделяют того, кто превосхо­ дит других, это из-за наслаждения, которое доставляет его игра. Не будь сладости вкуса, не будь наслаждения игрой, никогда бы не выделили их.

Благородный муж обретает свой час и действует, ос­ таваясь верным долгу. Разве это везенье? Если не его бремя, отходит, оставаясь в границах должного, - разве Кто невезенье7 Так, Бо И умер с голоду на горе Шоуян и йи о чем не пожалел61. Он отбросил то, что презирал, и обрел то, что ценил. Ростки счастья так незаметно слабы, Зарождение несчастья так крошечно мало, начала сча­ стья и несчастья так неуловимы! Поэтому люди пренеб­

регают ими. И только мудрец, наблюдая начало, знает юз конец. В Преданиях говорится: «Луское вино оказалось слабым, и Ханьдань была окружена»62. «Бараньей по­ хлебки недостало, и сунское царство оказалось на краю Тибели»63.

Мудрый правитель при награждении и наказании исхо­ дит не из собственных пристрастий, а из пользы государст­ ва. Он не награждает того, кто подходит ему, если у него нет заслуг перед государством, и не наказывает того, кто не ^Тоден ему, если он нужен государству. Поэтому чуский Ч*уан-ван говорил Гунъюну64, «Кто обладает добродете­ лью, получает от меня титул и жалованье; кто имеет заслу­

183

ги, получает от меня поля и жилище. Ты не обладаешь ни тем, ни другим, и я не имею причин тебя награждать» Раз­ ве это не разумно? Он отказал ему так, словно никогда ни­ чего иного и не бывало.

Чжоуское правление было совершенным, иньское - устремленным к добру, сяское - деятельным Деятельное правление доброе, но доброе не обязательно совершен­ но. Достигший совершенства человек не преклоняется перед деятельным правлением и не стыдится доброго хранит внутри себя Благо, ступает по Пути, а высшие и низшие пребывают в радости, не ведая откуда что берет­ ся. Владевших государствами много, а знамениты лишь циский Хуань-гун и цзиньский Вэнь-гун. На горе Тай 65 имеется семьдесят жертвенников, но только Три царя ис­ тинно владели дао Тогда господа не были чрезмерно требовательны к подданным, а подданные не лукавили с господами. Совершенствуя близких, государи достигали далеких, а последующие поколения восславили их вели­ чие. Они добивались славы, не переступая через близких, и никто не мог их превзойти. Держаться обряда, как Сяоцзи 66, можно, но нельзя оспаривать его славы, не овла­ дев тем, что у него внутри. Благородный муж удобство ставит ниже долга, а ничтожный человек долг подчиняет удобству. Разумный успеха достигает без труда, следую­ щий тот, кто трудится, не изнуряя себя; и последний - это тот, кто мучается, а не трудится 67 Древние знали вкус, но не были жадны, нынешние жадны, но не имеют вкуса Прелесть песен заключена в звуках, но звуков не­ достаточно для создания прекрасного. Усаживаются вместе, берут инструменты из металла и камня, шелко­ вых нитей и бамбука, играют на них, но этого недоста­ точно для достижения высшего предела. Тот, кто спосо­ бен чтить дао, исполнять долг, должен заставить свои страсти - радость и гнев, желание брать и отдавать - быть послушными, как трава ветру. Шао-гун 68 во время работ по сбору шелковичного червя и пахоты открывал тюрьмы, выпускал затворников, понуждая народ возвра­ титься к своим занятиям, исполнить службу. Вэнь-ван отказался от земель в тысячу ли в обмен на отмену казни у раскаленного столба.

164Мудрец, принимаясь за дело, каждый раз соизмеряется

сблагоприятным моментом так естественно, как летом но­ сят редкое полотно, а поднимаясь на колесницу, берутся за веревочные поручни. Лаоцзы учился у Шан Юна. глядя на его язык, понял, что следует беречь мягкое69. Лецзы 70 учился у Хуцзы: наблюдая за солнечным столбом, узнал, что нужно держаться позади. Мудрец не опережает вещей, но постоянно следит за тем, что их роднит, как дровосек

184

кладет поверх те сучья, что собрал последними71. Любовь людей друг к другу покоится на долге-справедливости; их множественность сохраняется благодаря принадлежности К общине, а могущество создается их множеством. Если благие деяния распространяются широко, то и признание долы простирается далеко; чем меньше благотворитель­ ность, тем меньше тех, кто подчинится силе оружия. Коло­ кол чем чаще звонит, тем быстрее изнашивается; сальная доеча чем ярче горит, тем быстрее плавится; полосы на шкуре тигра и пятна на шкуре леопарда привлекают охот­ ников, а ловкость обезьян - их ловцов. Цзылу из-за храб­ рости погиб, Чан Хун из-за ума попал в беду п : хватило ума, чтобы знать, но не хватило, чтобы не знать. Идущий через пересеченную местность не может ступать как по Шнуру; выходящий из леса не идет по прямой дороге. Но­ чью путник закрывает глаза и вытягивает руки.. В делах есть свой предел, а в уме свой вред. С тем, кто способен пройти сквозь тьму и вступить в яркий свет73, можно го­ ворить о совершенном.

Сороки, когда вьют гнездо, уже знают, будет ли вет­ рено; выдры, роя норы, уже знают, будет ли вода высокая или низкая; хуйму знает, когда будет ясно, а иньсэ- когда дождливо74. Поэтому ошибаются те, кто ставит челове­ ческий ум выше ума животных. С постигшим одно какоето искусство, проникшим в смысл одного речения можно говорить о том о сем, но нельзя ожидать широкого пони­ мания. Нин Ци ударил в бараний рог и запел, и Хуаньгун возвысил его и доверил ему великое правление. Учи­ тель от Ворот Согласия был призван ко двору, и мэнчаньский правитель Тянь Вэнь залил слезами шнуры от шапки75. Петь и плакать может каждый, но высшее в чув- 4^ве заключается в том, чтобы каждый звук входил в уши и трогал сердце. Вот почему законы танского Яо и юйского Шуня были действенны - эти правители понимали людские сердца как никто. Цзянь-гун был убит из-за соб­ ственной мягкости, Цзыян погиб из-за своей жестоко­ сти 76 - они оба не обрели дао. Когда песня звучит, а лада в ней нет, безразлично, от «чистых» или «мутных» зву­ ков 77 это происходит; плотницкий шнур отклоняется во­ вне или внутрь - не важно, а важно, что утрачена пря­ мизна. Иньский Чжоу ввел в обращение палочки для еды из слоновой кости, и Цзицзы не смог сдержать стон 78, дусцы решили класть с покойником фигурки, изображав­

шие живых людей, и Кунцзы тяжело вздохнул 79. Оба они ies - и Цзицзы, и Кунцзы - умели по началу судить о конце Так, река течет с гор, а впадает в море; зерно рождается ца поле, а хранят его в амбаре. Мудрец, наблюдая, что из чего возникло, постигает то, куда оно придет. В мутной

185

воде рыба задыхается, от жестоких приказов народ впа­ дает в смуту Если городская стена слишком высока, она непременно обрушится, берег слишком крутой - непре­ менно сползет. Так, Шан Ян установил свои законы и был четвертован; У Ци ввел клеймение и был разорван колесницами. Управление государством подобно игре на су потянешь слишком сильно большую струну, лопнет

малая. Поэтому тот, кто слишком резко натягивает пово­ дья, щедро пользуется плетью, не обладает искусством дальней езды.

Звучащий звук слышен не далее ста ли, беззвучный звук распространяется за четыре моря. Вот почему по­ лучающий жалованье, превышающее заслуги, оказыва­ ется внакладе; а пользующийся славой, превышающей действительность, оказывается в тени. Внутреннее чув­ ство и поступки должны совпадать, тогда и слава при­ совокупляется - ведь несчастье и счастье не вдруг при­ ходят. От дурного сна не спасет праведное поведение; от худого предзнаменования не спасет доброе правление Вот почему не имеющие заслуг не должны награждаться парадной шапкой и колесницей, а не свершившие пре­ ступления не должны нести кары через топор и секиру. Лишь тот, кто держится прямого, не отступает от дао. Благородный муж не отвергает самого малого добра по причине его недостаточности - малое добро накаплива­ ется и образует большое; не говорит, что малое зло не причиняет боли и потому допустимо, - малое зло накап­ ливается, и образуется большое зло. Ведь гора пуха мо­ жет потопить корабль; масса легкой поклажи способна переломить тележную ось. Благородный муж относится с осторожностью к малому. Однажды выказанная доб­ рожелательность не способна выстроить Добро, но мно­ го раз проявленная доброжелательность превращается в Благо. Однажды проявленная ненависть не в состоянии вызвать обиды, но умноженная ненависть порождает ответную злобу. Поэтому добрая слава о Трех царях не­ сет в себе тысячелетиями накопленную хвалу, а дурная слава Цзе и Чжоу имеет в основе тысячелетиями накоп­ ленную хулу.

У Неба в распоряжении четыре времени года, у челове­ ка - четыре достояния* ничто не определяет форму яснее, чем глаза; ничто не улавливает звука тоньше, чем ухо; ничто не запирает крепче, чем уста; ничто не хоронит глубже, чем сердце. И если глаз видит формы, ухо вне­ млет звукам, речь правдива, а сердце отзывчиво, то вся тьма вещей обретает соответствие самой себе80. Если земли ширятся благодаря благим деяниям, и государь почитаем за благие деяния, - это высшее. Если земли

186

ширятся благодаря распространению справедливости, и Грсударь почитаем за справедливость, - это следующее. Цели земли ширятся благодаря мощи государя, и госу­ дарь почитаем за мощь, - это последнее. Поэтому и го­ ворят: «Одномастный - это ван; пестрый - это баван, ни |от, ни другой - обречен на гибель»81. Некогда царст­ венная чета Фениксов спустилась на двор 82, и правители Трех династий приблизились к воротам. Чжоуский двор достиг предела благой деятельности, и чем проще были добрые деяния, тем более далеких они достигали; чем тоньше были благие деяния, тем более близких они за­ хватывали. Благородный муж, будучи истинно привер­ жен добру, остается таким независимо от того, делает он £>аздачи или нет; а ничтожный человек, будучи истинно Лишен добра, остается таким независимо от того, делает Он раздачи или нет. Добро, идущее от самого себя, по сравнению с добром от других людей можно сравнить с расцветом милосердия и Блага83.

Тот, у кого природное чувство побеждает страсти, про­ цветает, а тот, у кого страсти побеждают природное чувст­ во, погибает. Желающий знать, что есть небесное дао, ис­ следует его меру, желающий познать меру земли наблюда­ ет за деревьями84; желающий узнать, что есть человеческое дао, смотрит на проявление страстей. Не дергайте, не запу­ гивайте, и тьма вещей сама придет к своему порядку. Не теребите, не будоражьте, и тьма вещей сама очистится и успокоится.

С тем, кто уяснил себе лишь один поворот, нельзя рассуждать о преобразовании вещей; с тем, кто постиг лишь один момент, нельзя говорить о великом. Солнце не знает, что есть ночь, луна не знает, что есть день. Солнце и луна дают свет, но не могут светить одновре­ менно. Только Вселенная способна вмещать их вместе, и только Бесформенное способно охватить собою Вселен­ ную. Высокомерный господин не имеет преданных слуг, велеречивый человек не обязательно вызовет доверие, дерево в обхват не имеет толстых ветвей, канава в двой­ ной сюнь не вместит рыбы, заглатывающей лодки. Когда корни слабые, то верхушка короткая, если корневище поранено, то и ветви засохнут. Счастье родится в недея­ нии, беда происходит от многих желаний, вред родится там, где не предусмотрели все сполна, сорняки родятся там, где не пропалывают. Мудрец делает добро так, как будто боится не успеть; готовится к беде так, будто боит­ ся, что не избежит.

Поднимать пыль и хотеть при этом не засорить глаза; переходить вброд и хотеть при этом не замочить подола - невозможно. Поэтому познавший себя не держит обиды

187

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ О ЕДИНСТВЕ ОБЫЧАЕВ

Поступать в соответствии со своей природой означает следовать дао. Обрести свою небесную природу называет­ ся дэК С утратой своей природы начинают ценить мило­ сердие; с утратой дао начинают ценить долг-справедли­ вость, с установлением милосердия и справедливости дале­ ко уходят дао и дэ, а с расцветом ритуала и музыки исче­ зают чистота и простота. Появляются правда и ложь, и народ повергается в растерянность. Когда оказываются в почете жемчуг и нефрит, Поднебесную охватывает раздор. Эти четыре вещи производит разрушающийся мир, они находят применение в конечные времена.

Так ритуал служит для разделения достойных и под­ лых, разграничения благородных и низких. Долг-справед­ ливость - для приведения в соответствие отношений между господином и слугой, отцом и сыном, старшим братом и младшим, мужем и женой, другом и товарищем 2. Ныне те, кто исполняет ритуал, внешне выражают уважение и поч­ тительность, а на деле не прочь навредить; приверженцы долга-справедливости делают раздачи и ждут благодарно­ сти. Но когда господа и слуги хулят друг друга, родичи ненавидят друг друга, то это означает утрату основ ритуа­ ла и долга-справедливости. В результате - взаимные ин­ триги и укоры3.

Когда вода скапливается, рождаются пожирающие друг друга рыбы, а там, где земля скапливается, появляют­ ся звери, служащие кормом друг для друга. Расцвечивание ритуала и долга-справедливости служит основой для появ­ ления ханжества и лицемерия. Поэтому дуть на пепел и хо­ теть не засорить глаза; входить в воду и хотеть не промок­ нуть - недостижимо.

В древности народ был как неразумный отрок, не знал - где восток, где запад, своим внешним видом не стремился выразить больше, чем чувствовал; своей ре­ чью - больше, чем мог сделать. Его одежда была теплой, но без украшений Его оружие не было острым 4. Их пес­ ни и мелодии не были переливчатыми; их плач и скорбь были безгласными. Копали колодцы и пили, пахали зем­ лю и ели. Никто не расхваливал их за их красоту, а они и

189

не нуждались в этом Близкие и родичи не славили и н, хулили друг друга, друзья не обижали друг дру1 а и н"

одаривали Когда же родились ритуал и долг-справедли­ вость, то стали ценить им\щество и товары, а ложь и фа­ рисейство расцвели пышным цветом Встали, перебивай друг друга, хула и слава, обиды и одаривания опережа ш одно другое Тогда-то и стали неумеренно восхваляй красоту Сяоцзи, и появилось зло Разбойника Чжи и Чжуан Цяо 5 А вслед за этим возникли царские выезды драконовы стяги, балдахины, украшенные перьями, сви­ сающие шнуры, квадриги и кавалькады всадников При этом непременно появятся воры, перелезающие чере< стены, срывающие замки, с корзинкой в руках перемахи­ вающие через загородку Причудливый узор, богатая вышивка, кисея и белый 1аз - при этом непременно поя­ вятся плохо сидящие пеньковые сандалии6, едва при крывающие тело короткие куртки Отсюда ясно, что вы­ сокое и низкое близки друг другу, короткое и длинное формируют друг друга Лягушка становится перепелом личинка стрекозы превращается в лилейник - и то, и другое родилось не от своего рода, и только мудрецу ве­ домы эти превращения 7. Так, хусцы знают коноплю, но не знают, что из нее можно делать холст, юэсцы видят шерсть, но не знают, что из нее можно делать войлок Поэтому с тем, кто не постиг вещи, трудно говорить об изменениях

Некогда Тайгун Ван и Чжоу-гун Дань, получив наделы, встретились, и Тайгун спросил Чжоу-гуна:

-Как управляется царство Лу?

-С почтением к достойным и уважением к родичам

-Лу так ослабнет, - заметил Тайгун.

-А как управляется Ци? - спросил тогда Чжоу-гун

-Возвышая достойных и выдвигая заслуженных

-В таком случае в будущем непременно государь будет убит, а власть его отнята.

Сэтих пор Ци становилось все мощнее и наконец дос­ тигло положения гегемона Но в двадцать четвертом поко­ лении род Тянь 8 заместил прежнюю династию А царство Лу все уменьшалось в размерах и в тридцать втором поко­ лении погибло. Вот почему в Переменах говорится «Если ты наступил на иней, значит, близится и крепкий лед» 4 Ум мудреца заключается в умении по началу судить о кон­ це и говорить намеками

Так, холмы из барды берут начало от палочек из сло­ новой кости, казнь паоло началась с горячего винного со

суда 10 Цзылу вытащил тонущего и в награду получил во­ ла На это Кунцзы заметил: «В Лу всегда будут спасать людей в беде»

190

Цзыгун выкупил человека из неволи, но отказался взять за это деньги из казны, и Конфуций сказал: «В Лу больше не будут выкупать людей».

Цзылу принял награду и этим побудил людей делать добро; Цзыгун отказался от награды и тем положил конец добру. Мудрость Конфуция в том, что он на основании малого мог судить о большом, зная близкое, предвидел и далекое. Он поистине владел искусством рассуждения. С этой точки зрения бескорыстие может иметь место, но не может быть общим правилом Общепринятые обычаи мо­ гут быть исполнены; дела, требующие обычных умений, легко делать. Кичливость и лживость, употребляемые на то, чтобы вводить в смущение мир; вызывающее поведе­ ние, имеющее целью противопоставить себя другим, - это мудрец не считает обычаем.

Высокие хоромы, просторные жилища, вереницы две­ рей, анфилады комнат - это то, что приносит отдохнове­ ние человеку, птица, попав сюда, затоскует. Высокие горы, опасные преграды, темные леса, густые заросли - это то, что радует тигров и барсов, человек, попав сюда, испытает страх. Речные долины, горные потоки, глубокие воды и водопады - они годятся для черепах и кайманов, человек, попав сюда, гибнет. «Небесный пруд», «Подносим обла­ ка», «Девять мелодий», «Шесть совершенств» 11 - это то, что радует людей, а птицы и звери, заслышав их, испуга- m ются. Глубокие ложбины, отвесные кручи, деревья-вели­ каны с длинными ветвями - это то, что радует обезьян, че­ ловек, поднявшись сюда, содрогнется от страха. Необыч­ ные формы, удивительные по природе вещи являются ис­ точником наслаждения, и одновременно они же - источник скорби; в них находят покой и отдых, и они же могут нести опасность.

Поэтому во всем, что покрывается небом, что несет на себе земля 12, что освещается солнцем и луной, каждому дано покоить свою природу, находить себе покойное убе­ жище, обретать для себя пригодное, применять свои спо­ собности. Поэтому и у глупого есть достоинства, и у умно­ го - недостатки Колонной не выдрать зуба, шпилькой не подпереть свод; конь не может тянуть тяжелый груз, а вол - скакать; из свинца не делают ножей, а из меди - са­ мострела; железо не годится для лодки, а дерево - для то­ пора. Каждое используется на то, на что подходит, идет на то, на что годится В этом - равенство вещей, и нет причин им искать недостатки друг в друге. Так, ясное зеркало 13 служит для того, чтобы отражать формы, а чтобы хранить пищу, более пригодна плетеная корзинка, быка чистой масти используют в качестве жертвы в храме предков, а для вызывания дождя более пригодна черная

191