2. Полная недопустимость автономии воли.
Вторая модель является полной противоположностью первой и исходит из того, что в отношении потребительских договоров следует вообще исключить применение принципа автономии воли сторон. Сторонники данного подхода исходят из того, что в действительности применительно к потребительским договорам нельзя вести речь о соглашении сторон о выборе применимого права, поскольку условие о применимом праве, как правило, в одностороннем порядке навязывается профессиональной стороной потребителю, который не имеет возможности каким-либо образом повлиять на согласование этого условия.
Данный подход использовал швейцарский законодатель: в соответствии со ст. 120 (2) Закона 1987 г. о международном частном праве выбор применимого права в отношении потребительских договоров не допускается.
Он поддерживается также некоторыми известными коллизионистами. Так, скандинавский ученый О. Ландо в ряде своих работ исходит из того, что в условиях наличия существенных объективных связей потребительского договора со страной места жительства потребителя должно применяться право этой страны с исключением действия автономии воли сторон <484>. Фр. Вишер полагает, что некоторые виды договоров настолько сильно интегрированы в социальную сферу определенной страны, что они не могут быть подчинены другому применимому праву. В качестве основного примера таких интегрированных договоров швейцарский исследователь называет именно договоры с участием слабой стороны <485>. Х. Штоль соглашается с предпочтительностью полного исключения коллизионного выбора в потребительских договорах и отмечает, что интерес профессиональной стороны в едином правовом режиме совершаемых ею сделок с потребителями из различных стран может быть обеспечен в пределах действия института инкорпорации: ссылка в потребительском договоре на определенное право (например, право страны, где находится продавец или исполнитель) должна пониматься исключительно как инкорпорация положений такого права в договор в пределах, не затрагиваемых любыми императивными нормами объективно применимого права (как правило, права по месту жительства потребителя) <486>.
--------------------------------
<484> Lando O. Party Autonomy in the EC Convention on the Law Applicable to Contractual Obligations // The Influence of the European Communities upon Private International Law of the Member States / Ed. Fr. Rigaux. Bruxelles, 1981. P. 204; Lando O. The EEC Convention on the Law Applicable to Contractual Obligations // Common Market Law Review. 1987. Vol. 24. P. 213.
<485> Vischer Fr. The Principle of the Typical Performance in International Contracts and the Draft Convention // Harmonization of Private International Law by the E.E.C. / Ed. K. Lipstein. London, 1978. P. 29; Vischer Fr. The Antagonism between Legal Security and the Search for Justice in the Field of Contracts // Recueil des Cours / Collected Courses of the Hague Academy of International Law. Vol. 142. 1974-II. P. 32 - 34.
<486>
Stoll H. Internationalprivatrechtliche Probleme bei Verwendung
Allgemeiner
:
ein Diskussionsbeitrag // Festschrift
Beitzke zum 70. Geburtstag / Hrsg. O. Sandrock. Berlin, 1979. S. 775.
Последняя идея была воспринята разработчиками проекта Регламента Рим I: в данном проекте в отношении так называемых пассивных потребителей было предложено полностью исключить действие автономии воли, используя во всех случаях объективный договорный статут. В обоснование этого предложения было указано на то, что санкционирование в определенных границах коллизионного выбора в потребительских договорах ведет к существенному росту процессуальных издержек, что совершенно не соответствует природе отношений из договоров с участием потребителя, для которых характерны в основной массе небольшие размеры исковых требований.
Разработчики проекта также утверждали, что предлагаемое ими решение не меняет драматическим образом ситуацию, поскольку у сторон всегда остается возможность прибегнуть к механизму инкорпорации <487>. В комментарии к проекту Регламента Рим I, подготовленном гамбургским Институтом Макса Планка, отмечается целый ряд преимуществ данного подхода <488>. В частности, он гарантирует высокую степень предсказуемости, что позволяет спорящим сторонам с большой степенью определенности оценить свои правовые позиции и урегулировать конфликт на досудебной стадии. Кроме того, этот подход ведет к совпадению результата применения нормы о международной подсудности споров с участием потребителя, а также коллизионной нормы об определении применимого права. Именно в спорах с участием потребителей, которые характеризуются невысоким размером требований и отсутствием у потребителя возможностей по оказанию содействия суду в установлении содержания иностранного права, применение судом собственного материального права является особенно оправданным.
--------------------------------
<487> Proposal No. 2005/0261 (COD) of the European Commission for a Regulation on the law applicable to contractual obligations (Rome I). P. 6.
<488> Max Planck Institute for Comparative and International Private Law. Comments on the European Commission's Proposal for a Regulation of the European Parliament and the Council on the law applicable to contractual obligations (Rome I).
Многие авторы отмечали, что решение, предложенное в проекте Регламента Рим I, несмотря на свою внешнюю радикальность, не влечет серьезных изменений, поскольку на практике национальные суды различных стран стремятся избегать применения норм одновременно нескольких правопорядков при разрешении потребительских споров <489>.
--------------------------------
<489> См., в частности: Party Autonomy in the Private International Law of Contracts: Transatlantic Convergence and Economic Efficiency // Conflict of Laws in a Globalized World / Ed. E. Gottschalk, R. Michaels, , J. von Hein. Cambridge, 2007. P. 171; Solomon D. The Private International Law of Contracts in Europe: Advances and Retreats // Tulane Law Review. 2008. Vol. 82. P. 1734 (в последней работе отмечается, что запрет автономии воли в потребительских договорах мог бы существенно упростить решение коллизионной проблемы).
Однако подход швейцарского законодателя, а также предложение разработчиков проекта Регламента Рим I подвергаются критике со стороны большого числа авторов <490>. При этом, как правило, обращается внимание на два основных недостатка второй модели, исходящей из полного запрета автономии воли в договорах с участием потребителя.
--------------------------------
<490> См., например, критику в работах: Briggs A. Agreements on Jurisdiction and Choice of Law. Oxford, 2008. P. 392 (автор образно говорит о том, что "решение, предложенное в проекте Регламента, использует кувалду, чтобы расколоть орех, который до этого уже был очищен"); Hoffmann B. von. Consumer Contracts and the 1980 Rome EC Convention on the Law Applicable to Contractual Obligations. P. 369 - 370. По свидетельству С. Эгелера, преобладающая часть швейцарских коллизионистов не считает оптимальным подход, нашедший отражение в ст. 120(2) швейцарского закона 1987 г. о международном частном праве (Egeler S. Konsensprobleme im internationalen Schuldvertragsrecht. Dike, 1994. S. 55 - 56).
Во-первых, данная модель не обеспечивает максимальную правовую защиту потребителю: рассматриваемая ниже четвертая модель, исходящая из применения наиболее выгодных для потребителя правил объективного договорного статута или выбранного в договоре права, в некоторых случаях способна в значительно большей степени гарантировать повышенную правовую защиту слабой стороны.
Во-вторых, противники рассматриваемого подхода полагают, что вторая модель не обеспечивает эффективного балансирования интересов двух сторон потребительского договора: профессиональная сторона также имеет заслуживающий внимания интерес в том, чтобы все договоры, заключаемые с потребителями из различных стран, имели максимально унифицированный правовой режим. Это позволяет профессиональной стороне минимизировать свои издержки, а следовательно, в конечном итоге устанавливать меньшую цену на товары или услуги, а также не опасаться серьезных правовых барьеров, возникающих при переходе от заключения договоров только с местными потребителями к предложению своих товаров и услуг на рынках других стран мира.
Под влиянием критических замечаний европейский законодатель отказался от включения второй модели коллизионного регулирования потребительских договоров в итоговый текст Регламента Рим I.