книги / Текст и перевод в зеркале современных философских парадигм
..pdf
сколько-нибудь строгого общепринятого определения, но и на описа тельном уровне существует большой разброс суждений о том, что это такое [Новиков 1999а, 68].
Отмечая загадочность смысла, А.И. Новиков приводит известные сло ва американского психолога М. Б. Крилмена, вынесенные нами в качестве эпиграфа к данной главе. Те самые «поклонники Золушки», пытаясь разга дать ее тайну, найти ее, выбирали для себя разные «ориентиры». «Одни, - как пишет Крилмен, - сосредоточивали свое внимание на ее интеллекту альных качествах, другие же воображали ее чувствительной и эмоциональной. Были и такие, кто, смирившись с окутывающей ее тайной, заранее соглашались с тем, что < .. .> она по сути своей недоступна и непо нятна» (выд. наш е- Н.Н.) [Цит. по: Гусев, Тульчинский 1985, 43]. О загадочности смысла свидетельствует и название сравнительно недавно опубликованной книги «Квадратура смысла»14. Все эти работы о смысле можно было бы объединить под единым названием «в поисках смысла “смысла”».
В настоящее время, когда наука обратилась «к речи, тексту, дискурсу, смысл начинает фигурировать как одна из наиболее фундаментальных ка тегорий», - пишет А.И. Новиков, а поэтому, он считает, требуется понимание онтологии этого понятия.
Однако, к сожалению, даже энциклопедические дефиниции не делают Зо лушку менее загадочной и уж никак не дают ответа на интересующий нас вопрос, что такое смысл текста и как он в текст закладывается. (Любопытным представляется тот факт, что в Лингвистическом энциклопедическом словаре вообще отсутствует словарная статья «смысл», а в Философском энциклопеди ческом словаре смысл определяется через его противопоставление значению:
Смысл в философии и традиционной логике то же, что и значение. В логической семантике термины «смысл» и «значение» также часто рассматриваются как синонимы, но в наиболее распространенной тео рии значений Г. Фреге - А Черча, лежащей в основе большинства современных металогических концепций, эти понятия различают: зна чением (предметным значением/денотатом) некоторого имени называ ют обозначаемый (называемый этим именем) предмет или класс пред метов (объем именуемого понятия). Смысл имени (концепт его дено тата) - содержание того же понятия, т.е. то, понимание чего является условием адекватного восприятия, усвоения данного имени. Напри мер, значением выражений «Вечерняя звезда» и «Утренняя звезда» яв ляется один и тот же предмет - планета Венера, в то время как их смысл (мысленное содержание) - различен. Смысл однозначно опре деляет свой денотат, но не наоборот [ФЭС 1983, 618].
“«Квадратура смысла»: Французская школа анализа дискурса» (1999).
Те определения смысла, которые все-таки имеются в энциклопедиче ских изданиях, позволили АИ. Новикову назвать наиболее общими признаками смысла его отнесенность к ментальной, а не языковой сфере, его постигаемость разумом (ср. с Гуссерлем, который считал, что смысл, который мы ищем, конструируется сознанием и должен быть ориентирован на предметы, и что, используя творческие способности, мы открываем смысл э т а предметов в своем сознании).
С другой стороны, АИ. Новиков особо подчеркивает «неуловимость», «нечеткость», «загадочность» смысла как явления, невозможность его экс плицировать. Тем не менее, он считает, что сегодня проблема смысла становится все более и более актуальной и необходимо пытаться найти «го глубинное, наиболее общее основание, которое позволило бы интегриро вать различные расплывчатые характеристики смысла в более четкое и определенное явление» [Новиков 1999а, 69].
Поиски, предпринятые А Л Новиковым в рамках названной работы, привели его к выделению семи дихотомических признаков смысла как явления, что явилось результатом анализа трудов, связанных с данной проблематикой. Эго аналитическая философия (Б. Рассел, Л. Витгенштейн,
Г. Фреге), |
феноменология |
(Г. Гуссерль), |
работы |
СА |
Васильева, |
||
РЛ Павилениса, |
Н А Слюсаревой, |
Н Л Жинкина, |
АВ. Бондарко, |
||||
НМ. Кобозевой, |
Э.Д. Сулейменовой, |
Г. Франкла. Вывод, к |
которому |
||||
приходит исследователь, заключается в том, что для того чтобы представить всю многоликостъ смысла как явления, необходимо выявить и систематизировать те противоречия, которые обнаруживаются при рассмотрении подходов к определению смысла и его онтологических характеристик. А Н Новиков, упрощая в какой-то мере, формулирует выявленные им противоречия в виде следующих оппозиций (дихотомий):
1)Смысл представляет собой результат понимания текста/благодаря смыслу, мы понимаем текст.
2)Понять смысл текста — это значит понять всю его (текста) глубину/смысл неуловим, изменчив, синкретичен.
3)Смысл инвариантен/смысл вариативен.
4)Смысл выводится из текста/смысл приписывается тексту.
5)В памяти хранится набор готовых смыслов, которые акгуадизиру-
ю™ в соответствии с конкретным текстом/смысл нужно «искать», «улавливать», «разгадывать».
6)Смысл принадлежит сфере сознания/смысл не поддается оконча тельному осознанию.
7)Смысл есть результат понимания, его конечная цель/смысл есть инструмент понимания.
Сформулированные таким образом «парадоксы смысла» выявляют (обнажают) противоречивую природу смысла как феномена, доказывая тем самым, что, с одной стороны, любое теоретическое определение смысла всегда «относительно», а с другой - любое наше понимание смысла текста тоже не может быть безусловным: всегда возможно и должно быть иное. В качестве предварительных выводов А.И. Новиков высказывает мысль о том, что «интегративным признаком» смысла может служить принцип до минантности (А.А. Ухтомский):
Доминанта, возникая в сознании, стягивает вокруг себя определенное со держание, переконструирует его и тем самым организует определенным образом семантическое пространство. Нахождение таких доминант, воз можно, и есть переход на смысловой код, который непосредственно не на блюдаем, но осознается как таковой всеми [Новиков 1999а, 81].
Этот доклад явился своеобразным началом разработки А.И. Нови ковым «смысловой» проблематики. Далее последовали уже названные нами работы. В рукописи неоконченной монографии «Текст и его смысло вые доминанты»13, которая была любезно предоставлена автору женой ученого, имеются дальнейшие рассуждения о природе смысла, суть кото рых представлена в виде тезисов.
Считая эти тезисы принципиальными с точки зрения формирования концепции смысла в науке, позволим представить их в обобщенной форме.
Прежде всего, А.И. Новиков как исследователь текста и его понима ния остро ощущал необходимость создания теории смысла; как можно понять из его последних работ, именно этим он и занимался. Основы такой теории и излагаются в данной монографии. Необходимость теории смысла он связывал с нерешенностью вопроса о соотношении языка и мышления и, в частности, вопроса о репрезентации в сознании продуктов мыслитель ной деятельности, направленной на восприятие и понимание текста. Как известно, А.И. Новикова всегда занимал вопрос эксплицирования (внешней презентации) мыслительных образований. Очень продуктивным оказался разработанный Новиковым метод графического представления содержания текста; свидетельством эффективности данного метода являются как его собственные исследования, так и работы его учеников - Н.П. Пешковой, T.Q. Вшивковой, Т.В. Старцевой, Н.Л. Сунцовой, автора данной работы и др. Разработка методов презентации продуктов мыслительной деятельно сти требует, уа* считал ученый, понимания (уяснения) онтологической сущности этих продуктов, теоретического представления о них.
‘’Данная монография в настоящий момент находится в печати. Подготовкой рукописи занимались Н. Васильева, Н. Нестерова и Н. Пешкова.
Другой вопрос, который занимал А.И. Новикова, - это вопрос о соот ношении двух семантических составляющих текста - его содержания и его смысла. Отмечая синонимичность их употребления, он подчеркивает их феноменологическое различие: «содержание и смысл - это разные мен тальные образования». Оба эти явления (содержание и смысл) есть результаты понимания, но, как отмечает исследователь, в основе их фор мирования лежат различные речемыслительные механизмы.
Содержание формируется как ментальное образование, моделирующее тот фрагмент действительности, о котором говорится в тексте, а смысл - это мысль об этой действительности, т.е. интерпретация того, что сообщается в тексте. Содержание базируется на денотативных (ре ферентных) структурах, отражающих объективное «положение вещей» в мире. Смысл же базируется в определенной степени на уяс нении «сути дела», запрограммированной автором в замысле текста, который при восприятии предстает как некоторый код, который следу ет расшифровать [Новиков 2000b, 5].
Различие смысла и содержания как ментальных образований заключается в том, как они проецируются на сферу сознания: содержание - это проекция текста на сознание, а смысл - это проекция сознания на текст. Эти проецирования могут быть как разделены, так и не разделены во времени, они являются взаимосвязанными и переплетенными друг с другом. Однако способы представления этих проекций различны. Отсюда Новиков делает вывод, что смысл удобно исследовать, противопоставляя его содержанию.
Смысл, как полагает Новиков, - это способ членения мира в сознании, при этом существуют одновременно различные способы членения мира. Им соответствуют способы репрезентации такого членения в памяти и сознании человека, возможно, и свои языки внутреннего представления. Такое различие репрезентаций связано с различием тех жизненных задач, которые приходится решать, с необходимостью ориентироваться в мире, быть готовым к появлению самых неожиданных ситуаций.
Членение мира различными способами ведет к многоуровневой системе его репрезентации в сознании. Следовательно, знание возникает как система связей и отношений не только в одной плоскости членения, но н между их проекциями друг на друга. Эти связи могут быть осознанными в разной степени, по словам А.И. Новикова, они могут быть «актуальными, доминантными, переплетаться, образовывать структуру, подобно нитям в ковре (чем больше этих нитей, тем плотнее ковер, тем богаче рисунок на нем). Со временем они могут затухать, стираться, вытесняться в подсознание и тем ^м и м существовать таг бы неявно» [Новиков, в печати].
Смыслом в таком случае можно считать осознание неявно заданных (или обнаружение новых) отношений между элементами различных уровней репре зентации. Смысл - это выведение такого рода отношений из подсознания на уровень осознания, при этом как в сторону концептов, так и наоборот. Таким образом, смысл не конструируют, его открывают, усматривают [Там же].
Исходя из такого понимания смысла, Новиков определяет процесс осмысления как выведение на уровень осознания этого неявно заданного отношения. Механизмом же осмысления является ситуация решения зада чи, наличие конфликта, напряжения16.
Возможным стимулирующим импульсом для возникновения и реше ния такого рода задач, как считает ученый, является
вопросно-ответный режим функционирования модели мира, которая не пассивно регистрирует поступающие извне новые данные, а актив но сверяет свое состояние с отображаемым миром и тем самым в слу чае возникновения рассогласований стимулирует постановку задач, в процессе которых и обнаруживаются (или актуализируются) новые связи и отношения, выступающие, переживаемые как новый смысл [Там же].
Еще одним аспектом смысловой проблематики является вопрос о «носи теле» смысла. А.И. Новиков полагал, что такими носителями могут являться концепт, денотат, доминанта, смысловая веха, ключевое слово, образ, отдель ный элемент ситуации, эмоция и т.п. Эти носители выступают в роли знаков, замещая отношения между элементами различных уровней репрезентации. Эле ментами же могут быть предметы, предметные комплексы и целые ситуации.
Относительно личностности и коллективности смысла Новиков отме чает, что смысл, будучи внутренним, личностным по своей сути феноменом, может быть и общим, благодаря общим условиям жизни, благодаря общим культуре и быту. Последнее и делает возможным меж личностное и межкультурное понимание, пусть и такое, которое есть на самом деле «непонимание» (В. Гумбольдт).
Как мы видим, А.И. Новиков ставил своей целью вникнуть в смысл «смысла», разгадать его онтологическую сущность, поймать «убегающую Золушку». Основной вывод, к которому пришел ученый, - это идея о доми нантности. Это была его гипотеза, которую он собирался доказывать, проверять и исследовать экспериментально. Им был проведен уже нс один эксперимент (см. Новиков 2002, 2003). Строил он свою теорию смысла на базе имеющихся различных концепций (отечественных и зарубежных), ко торые были им серьезно проанализированы.
1бС принятием решений, наличием конфликта между текстом оригинала и сознанием переводчика, состоянием напряжения обязательно связан процесс перевода.
В подтверждение своего тезиса авторы приводят слова английского философа М. Даммита о неразрывности теорий смысла и понимания:
любая теория смысла, которая не является теорией понимания или не дает ее в итоге, не удовлетворяет той философской цели, ради которой нам требуется теория смысла (выд. наше - Н.Н.) [Там же].
Анализ смысла как философского концепта и места языка в процессе формирования см ы сла-концепта был сделан, как известно, Р.И. Павиленисом в его широко известной работе «Проблема смысла», во введении к которой он пишет: «Переход от общих рассуждений о смысле к современному этапу семантических исследований естественного языка характеризуется прежде всего попытками разработать теорию смысла как теорию семантических свойств и отношений, “логической формы” языковых выражений, и одновременно - как теорию их понимания» [Павиленис 1983, 8]. Таким образом, Павиленис сразу же увязывает в единую глобальную лингвофилософскую проблематику семантику языковых средств и их понимание. Автор также подчеркивает «непрерывный, континуальный характер» строения концептуальных систем, что определяется «постоянно осуществляющимися в них неразрывно связанными процессами отождествления и различения информации в их самых различных формах» [Там же, 5].
Очевидно, что смысл для Павилениса - это экстралингвистическое яв ление, лежащее вне языка. Как же тогда смысл связан с языком? Сам Павиленис в другой своей работе «Понимание речи и философия языка», яв ляющейся послесловием к сборнику «Новое в зарубежной лингвистике»: «Лингвистическая прагматика», на этот вопрос отвечает так:
Само понятие «выразимости смысла посредством языка» должно быть оговорено следующим образом: язык сам по себе не выражает никаких смыслов, существующих независимо от концептуальных систем. Ибо выразить - это символически репрезентатировать содержание одной концептуальной системы с тем, чтобы эта символизация была интерпретирована в какой-либо - другой или той же - концептуальной системе, для того, чтобы такая символизация стала объектом «радикальной интерпретации» (Davidson D.) <...> смысл (языкового выражения - Н.Н.) является интегральной частью концептуальной системы как основного контекста интерпретации: никакая вербальная формулировка не может исчерпать соотносимого с нею содержания (выд. наше-Н.Н.) [Павиленис 1985, 386].
товленный переводчик, но в широком плане в переводе участвует каждый читатель (слушатель, зритель) [Текст 1989,30]18.
Из данных слов Баткина следует, что целью такого рода исследований является «не научное знание в его стандартной форме, а нечто другое - смыслы, их связь, культурное общение, перевод и т.п. Иначе это можно вы разить так: налицо некоторая специфическая культурно-творческая деятельность, заключающаяся в формировании герменевтического уни версума» (выд. наше - Н.Н.) [Текст 1989, 30]. Этот герменевтический универсум был по-своему осмыслен постмодернизмом.
2.3. «Смысл» и «понимание» в постмодернизме
Приведенные выше суждения принадлежат философам, которых нельзя назвать теоретиками постмодерна, но тем не менее нетрудно увидеть определенные совпадения в понимании природы смысла и его толкования, в оценке возможности объективной интерпретации. Именно плюрализм интерпретаций и обеспечивающий его принцип дополнительности стали основной идеей Ц. Тодорова, французского теоретика постмодернизма, занимавшегося семиотикой литературы. Интересны его замечания относительно прямого и косвенного смыслов. Он считает, что в литературе косвенный смысл высказывания, символика речи всегда важнее прямого смысла. Оппозиция прямой смысл/косвенный смысл ведет и к оппозиции в понимании текста, позволяющей говорить о
простом понимании текста, связанном с прямым смыслом и тем осо бым шармом, который рождается в результате символической интер претации его косвенного смысла в метафорах, аллюзиях, аллегориях, эвфемизмах, гиперболах, иронии. Косвенный смысл может быть цен тростремительным (внутренне присущим произведению) и центробеж ным, возникающим в результате включения произведения в более ши рокий контекст [Маньковская 2000, 37].
Совершенно очевидно, что понятия смысла и значения неразрывно связаны с языковым знаком, его дуалистической природой. В постмодер низме к знаку отношение особое, которое Р. Барт остроумно назвал «знакоборчеством». В чем же заключается это знакоборчество? Это преж де всего борьба против соссюровской концепции знака, против
,8АИ. Новиков также пользовался термином «перевод», объясняя процессы понимания и коммуникации: «Язык предназначен для передачи и понимания смысла Другого. Поэтому основное здесь - это способ передачи и обнаружения того, что можно назвать смыслом. Поэтому главное здесь - это перевод! Перевод же - это приравнивание!» (Рукопись).