C60eTmWS6r

Действительно, как сообщал в 15.20 в штаб 14-й А С.П. Дмитриев, отбомбившись на бреющем полете по штабу 14-й СД, около 10 вражеских бомбардировщиков полетели в направлении дороги Титовка – Большая Западная Лица, где долго бомбили и обстреливали из пулеметов, «очевидно Короткова»1. В переговорах по ВТС комдива-52 Н.Н. Никишина и командующего 14-й А В.И. Фролова в 19.20–19.45 30 июня 1941 г., отмечалось, что выдвинутые на передовой рубеж, западнее р. Титовка пулеметная и стрелковая роты 112-го СП попали в окружение и с трудом пробились из него2.

Таким образом, нельзя исключать и тот факт, что головные части 112-го СП 29 июня не только смогли дойти до титовского рубежа, но и, возможно, успели по южному мосту перейти на левый берег, где попали в окружение, из которого смогли прорваться на правобережье.

Х.А. Худалов: «Тем временем главные силы полка уже выдвигались в район боя. Они также попали под удар авиации. Значительный урон понесла артиллерия: ей трудно было сойти с дороги и укрыться среди скал и камней. И все же полк занял оборону на выгодном рубеже»3.

Судьба артиллерии 158-го ЛАП была печальной – практически все орудия 2-го и 3-го дивизионов были или уничтожены в результате авианалетов противника при подходе к Титовке. 1-й дивизион всю свою матчасть утратил либо на левобережье, либо у южного моста. Как сообщал в переговорах по ВТС (в 19.20–19.45 30 июня 1941 г.) командующему 14-й А В.И. Фролову командир 52-й СД Н.Н. Никишин, «матчасть 1-го дивизиона 158-го ЛАП и 2-го дивизиона 241-го ГАП остались [у противника]»4.

Х.А. Худалов: «После очередной бомбардировки с воздуха из-за камней появились егеря. Они продвигались вперед небольшими бросками, тщательно маскируясь…».

Любопытно, что анализируя опыт титовских боев со слов его участников, практически все отмечали, что особого внимания маскировке враг как раз таки не уделял, наступая без прикрытия, в полный рост5.

Далее Харитон Алексеевич пишет: «Наши бойцы проявили выдержку, подпустили егерей метров на сто. А те, очевидно, не сумели точно определить, где именно расположены наши подразделения, и поднялись в атаку, горланя и подбадривая друг друга.

Тогда-то и была подана команда: «Огонь!» Мгновенно ожили скалы и валуны. Пулеметчики встретили врага шквалом огня. Стрелки били противника в упор.

101

Наступающие залегли. На глазах наших бойцов немецкие офицеры, потрясая пистолетами над головой, громко подавали команды, пытаясь поднять своих солдат в атаку. Но кто вставал, тут же замертво падал. Один за другим как подкошенные стали валиться вражеские офицеры. Это отличные стрелки батальона поражали «важные цели», как их тому учили.

Гитлеровцы откатились назад. Но в воздухе опять появились бомбардировщики. Противник подтянул минометы. И атаки егерей вновь последовали одна за другой.

Прошло несколько часов напряженного боя. Теперь враг приблизился к нашим позициям вплотную. То тут, то там завязывались рукопашные схватки. Как правило, они заканчивались победой советских бойцов, которых, однако, становилось все меньше и меньше»1.

Со слов Ф.Ф. Короткова, Х.А. Худалов нарисовал прямо-таки каноническую для советской мемуаристки картину боев с противником. Однако, думается, в реальности все было гораздо прозаичнее и, увы, пронизано гораздо меньшей героичностью. Серьезного боя с немцами вечером 29 июня 1941 г. на правом берегу Титовки у южного моста, скорее всего не было. Зато однозначно было расползание панических настроений из отходящих, деморализованных частей 14-й СД («людей Журбы») по подразделениям 112-го СП. Именно это вкупе с потерями, понесенными от авиаударов врага при подходе к Титовке, скорее всего, способствовало тому, что вместо того чтобы занять прочную оборону по правому берегу Титовки, 112-й СП деморализовался и начал утром 30 июня отход к Западной Лице, «вперемешку с частями Журбы»2.

Х.А. Худалов: «Задача, поставленная 112-му полку, не позволяла, однако, Короткову начать отход без разрешения старшего начальника. А связи со штабом дивизии не было. Возможно, потому, что здесь проходит узкая полоса полярных сияний? Зона эта является эпицентром магнитных бурь, определяющих многие физические процессы, в том числе и условия радиосвязи. Радисты выбивались из сил, но штаб дивизии так и не ответил. Зато отозвался штаб армии. Пришлось докладывать начальнику штаба Л.С. Сквирскому. Полковник все понял, но приказа не отдал, хотел получить санкцию командарма»3.

В итоге полк Ф.Ф. Короткова хоть и не сумел договориться с начштармом Л.С. Сквирским, все-таки с Титовки отошел. Создать прочной обороны по правому берегу этой реки ему не удалось. Впоследствии, когда 112-й СП достиг Западной Лицы, его командир оправдывал этот отход тем, что им были получены данные разведки о том, что с направления озера Чапр было замечено продвижение вражеской колонны до 1–2 полков. Ско-

1Худалов Х.А. У кромки континента. – М., 1974. – С. 9–10.

2ЦАМО РФ. – Ф. 363. – Оп. 6208. – Д. 18. – Л. 39, 40.

3Худалов Х.А. У кромки континента. – М., 1974. – С. 9–10.

102

рее всего, были засечены наступающие по тундре части 3-й ГД противника. Однако именно эти сведения заставили Ф.Ф. Короткова начать отход к Западной Лице, так как он опасался охвата своего левого фланга врагом. Связи с А.А. Журбой он в это время не имел1.

Оценивая результаты боя 29 июля 1941 г. надо подчеркнуть, что все наступательные действия, которые предпринял на титовском рубеже враг, в целом были ожидаемы штабом 14-й СД и предсказывались командованием дивизии еще задолго до этого. Однако противник сумел в условиях господства в воздухе своей авиации, когда советские истребители появились над полем боя с явным опозданием, с минимальными потерями фактически разгромить центр оборонительной позиции 14-й СД (2-й СБ), захватить оз. Титовское, южный мост, нейтрализовать ДОТы Титовского УРа и начать успешное продвижение вдоль хребта Муста-Тунтури для блокирования полуостровов.

Большая часть титовского левобережья была в руках противника к вечеру этого дня. Значительная часть техники 35-го ОРБ была брошена на левом берегу Титовки, какая то часть сумела отойти по южному мосту на правый берег, но и там оставшиеся легкие танки пришлось бросить (уничтожены полностью эти машины не были – см. Приложение 6) Это же касалось и основной массы артиллерии.

Начальный этап боевых действий на полуостровах Средний и Рыбачий не в пример боям на Титовке исследован достаточно подробно. На эту тему издавались как монографии, так и сборники воспоминаний. Наиболее емко тема обороны полуостровов показана в статье майора П. Евского «Крепче стали и гранита», опубликованной в Военно-историческом журнале и выложенной на сайте «РККА»2. Справедливости ради все-таки надо отметить, что подразделения 14-й СД и 23-го УРа, встретившие врага у полуостровов не испытывали с его стороны столь активного боевого давления, которое пережили утром части и соединения 2-го СБ 95-го СП.

Фактически, судя по имеющимся в ЦАМО РФ документам, реальные попытки руководить боем в масштабе дивизии в течение дня 29 июня предпринимал только оставшийся в штабе дивизии капитан С.П. Дмитриев. А.И. Волков вслед за А.А. Журбой выехал на передовую, в штаб дивизии он вернулся только вечером. С.И. Чернов до середины дня пытался руководить боем своего полка, а во второй половине дня начал готовиться к тому, чтобы повести в бой к южному мосту спонтанно образованную ударную группу из двух рот 1-го СБ и двух импровизированных батальонов из 5 импровизированных рот. Заместитель А.А. Журбы полковник К.П. Колесников пытался на правом берегу Титовки ускорить продвижение к передовой двигавшихся фактически по бездорожью частей 112-го СП.

103

В ситуации, когда начшаба дивизии полковник А.Д. Скрипаль по болезни был отправлен в тыл еще до начала активной фазы боев (т.е. полностью вникнуть в свою новую должность времени у него не было), в условиях, когда генерал-майор А.А. Журба и военком А.И. Волков фактически бросив КП дивизии, отбыли в передовые части, именно С.П. Дмитриев взял на себя попытку управления боевыми действиями подразделений дивизии. Связи с ротами он фактически не имел (она была прервана в первые же минуты боя), но и.о. начштаба пытался наладить ее отправкой делегатов, пеших и конных посыльных. Обстановку он представлял в целом верно, пытался быстро вооружить, организовать и бросить в бой новобранцев. Одновременно, под бомбами и артобстрелом врага С.П. Дмитриев пытался держать и регулярную связь со штабом армии, умоляя ускорить марш к Титовке 112-го СП 52-й СД и поднять в небо свою авиацию, чтоб отогнать изрядно натворивших бед вражеские пикировщики. Также надо отметить, что С.П. Дмитриев, обвиняемый чуть ли не в паникерстве, еще до начала немецкого наступления предупреждал о нем штаб 14-й А, призывал обратить внимание на левый фланг и отстаивал идею превентивного удара авиацией по группирующимся для атак частям противника.

Очень жаль, что этого командира не поощрили наградой за бои на Титовке, да и в дальнейшем на командные посты в последующих боях С.П. Дмитриев, видимо, не выдвинулся, так и оставшись незаметным героем первого дня войны. Не исключено, что поводом для отказа от его награждения стали действия этого командира на следующий день, 30 июня 1941 г. которые будут подробно рассмотрены в следующей главе.

104

ГЛАВА VII. ВТОРОЙ ДЕНЬ ТИТОВСКОГО СРАЖЕНИЯ (30 ИЮНЯ 1941 ГОДА): КУДА ОТСТУПАТЬ?

События 30 июня 1941 г., второго дня титовских боев, как это ни странно, таят в себе гораздо больше темных пятен, спорного и неясного чем первый день сражения с врагом или период, предшествовавший активной фазе боев на приграничье. Документальных свидетельств о боях 30 июня 1941 г. очень немного, они крайне противоречивы. Да и сами бои по своим масштабам и накалу ожесточения уже серьезно уступали схваткам первого дня титовского сражения.

Попытаемся разобраться в том, что происходило в течение этого дня на Титовке, тем более что события здесь происходившие были достаточно неоднозначными и противоречивыми.

Как указано выше, и как станет ясно из нижеприведенных документов, уже вечером 29 июня, когда активные бои на передовой фактически затихли, стороны могли подвести итоги и оценить результаты боев первого дня.

Немецкое командование, несмотря на то, что было очень неприятно поражено невиданным им доселе ни в Польше, ни в Норвегии ожесточенным сопротивлением и самопожертвованием, продемонстрированным советскими солдатами и командирами, в целом было вполне удовлетворено результатами первого дня боев. Все поставленные задачи по прорыву центра советской оборонительной позиции были достигнуты. Потери были небольшими. В центре прорванной титовской позиции удалось захватить «Русский лагерь» (лагерь 2-го батальона) с большим количеством различных запасов и снаряжения. Вдоль берега Титовки у моста сиротливо стояли брошенные танки 35-го ОРБ и автомашины 2-го СБ, ставшие немецкими трофеями. На южном фасе части 3-й ГД, преодолевая бездорожье, пытались двигаться к Западной Лице, обходя с юга титовское приграничье. На правом фланге 136-й ГЕП хоть и не достиг всех поставленных целей (сообщение с полуостровами перерезано не было, сам перешеек также полностью не был блокирован, поселок Титовка-Река взять 29-го числа тоже не удалось), но зато и не столкнулся со столь яростным сопротивлением РККА, какое встретилось на пути 137-го ГЕП у титовских ДОТов и южного моста.

Мысли советского руководства, ожидавшего развития событий в штабе 14-й СД в Титовка-Река, скорее всего, были намного менее оптимистичными.

Во-первых, пропал комдив. Точно его судьба была однозначно неясна. Скорее всего, судя по тем сведениям, которые штаб 14-й СД передавал в штаб 14-й А в течение всего вечера первого дня боев, была уверенность, что комдив жив и руководит боями у южного моста. Но в штабе дивизии его не было и никаких указаний от А.А. Журбы о дальнейшем ведении

105

боевых действий не поступало. Это заставляло двух человек, вынужденных принять командование дивизией, и обдумывающих дальнейшее развитие событий – полкового комиссара А.И. Волкова и капитана С.П. Дмитриева, принимать сложное и ответственное самостоятельное решение: что делать дальше?

Во-вторых, штаб не имел совершенно никакого представления о том, что происходит в районе ДОТов Титовского УРа и южного моста (в центре прорванной титовской позиции). Связь с находящимися здесь частями была нарушена еще утром, туда же отбыл и пропал комдив. Ясно было только то, что враг оттеснил советские части на правый берег. Следовательно, была угроза, что утром немцы нанесут удар вдоль дороги южный мост-Титовка-Река.

В-третьих, хоть противнику и не удалось перерезать связь с полуостровами и блокировать не только Муста-Тунтури, но и Кутовую, штаб всерьез опасался, что утром враг начнет наступление и здесь, с захваченных рубежей, прямо на Титовка-Река. Попыток связаться со 135-м СП и каким-то образом укрепить позиции вдоль дороги Титовка-Река-Кутовая, вечером 29-го и утром 30-го предпринято штабом 14-й СД не было.

В-четвертых, большие опасения возникали относительно боеспособности тех подразделений, которые оставались в распоряжении А.И. Волкова и С.П. Дмитриева к вечеру 29 июня. Скорее всего, и полковой комиссар, и капитан прекрасно осознавали, что подчиненные им силы (кстати, до- вольно-таки солидные) уже просто неспособны сражаться с врагом.

Это заставляло их искать выход из сложившейся ситуации. Скорее всего, в предвоенных планах, имелся какой-то вариант возможного отступления на Кутовую. Связан он был с тем, что от Титовка-Река только туда шла единственная дорога. Это позволяло вывести в этот район не только личный состав, но и артиллерию, автотранспорт, раненных и какую то часть тех огромных запасов продовольствия, оружия и снаряжения, которое хранилось на дивизионных складах в Титовка-Река.

Однако никаких точных сведений о том, что происходит на этой дороге севернее Титовка-Река, штаб 14-й СД вечером и ночью 29–30 июня не имел. Попыток провести разведку в данном направлении и разобраться в обстановке также предпринято не было. Между тем, что следует признать – отход с артиллерией и автотранспортом на Кутовую в ночь с 29 на 30 июня был не только возможен, но, скорее всего в той ситуации вполне логичен. Это было единственное спасение для матчасти дивизии, так как других дорог, кроме дороги к южному мосту, уже захваченному врагом, не было. Даже если бы какая то часть отводимой техники и была бы уничтожена авиаударами или огнем артиллерии противника, это в любом случае было бы лучше, чем то, что случилось с этой техникой позднее. Наконец, можно было отойти на восточный берег Титовки, перевезти туда часть припасов, уцелевшую артиллерию и автотранспорт, взорвать мост и попы-

106

таться создать прочную оборону по правобережью. Переправа на правый берег в итоге состоялась. И мост тоже взорвали, но, правда, не для того чтобы упрочить оборону на правобережье.

Вночь с 29 на 30 июня 1941 г. в боевые действия с врагом вступили

икорабли СФ. Правда, что удивительно, не было предпринято никаких попыток эвакуировать боевыми кораблями какую то часть артиллерии или тыловых запасов со складов 14-й СД. Корабли СФ привлекались не для эвакуации или прикрытия титовского рубежа и собственно поселка Титов- ка-Река. Их приоритетной задачей была огневая поддержка полуострова Рыбачий. В Мотовский залив вошли два ЭМ – «Куйбышев» (командир – старший лейтенант С.Н. Максимов) и «Урицкий» (капитан 3-го ранга В.В. Кручинин), которые под прикрытием двух катеров МО подошли к губе Кутовая и с 6.30 до 9.45 вели огонь из 102-мм корабельных орудий по перешейку полуострова Средний1. Никакой поддержки войскам, располагавшимся вокруг Титовской губы, оказано кораблями СФ не было. Не предпринималось шагов и по оказанию помощи в эвакуации титовского гарнизона, или какой то части его имущества.

Почему же штаб 14-й СД не решился на эти активные и энергичные действия, которые давали хотя бы эфемерный шанс на спасение матчасти и тыловых запасов из гарнизона Титовка-Река?

Для лучшего понимания процессов, происходивших в штабе 14-й СД вечером 29 июня необходимо проанализировать сохранившиеся в ЦАМО РФ телеграфные переговоры, которые А.И. Волков и С.П. Дмитриев вели со штабом армии по ВТС. Кстати они не имеют точной датировки и то, что они относятся к 29-му числу можно понять по смыслу обсуждаемых вопросов, а не по их датировке. Они датированы либо 30-м числом, либо вообще не датировались.

Первыми будут практически неразборчивые переговоры по ВТС происходившие, судя по всему, во второй половине дня 29-го числа.

Находящимся в Титовка-Река силам отдается четко читаемый приказ: «…с бензином и огнеприпасами под прикрытием пулеметчиков… находящихся сейчас в Титовке направить в Кутовую… Третьему батальону уходить на Кутовую, группе Чернова прикрыть эвакуацию и уничтожение Титовки после чего уходить на Кутовую и только при невозможности пробиться отойти на Бол. Зап. Лица». С КП дивизии в ответ задают странно звучащий вопрос: «куда деваться Волкову?»2. Скорее всего, у пол-

кового комиссара А.И. Волкова была в это время своя какая-то группа военнослужащих в подчинении, которая дралась отдельно группы Чернова, этим и был вызван данный вопрос. Не исключено, что эта группа находилась уже на правом берегу Титовки. Или наоборот – А.И. Волков находился в передовых порядках 3-го СБ, стараясь навести там порядок и вы-

1Боевая летопись Военно-Морского Флота 1941–1942. – М., 1983. – С. 19.

2ЦАМО РФ. – Ф. 363. – Оп. 6208. – Д. 15. – Л. 90в.

107

строить прочную оборону на подступах к Титовка-Река. Эта гипотеза подтверждается и тем, что А.И. Волков вышел к Западной Лице на позиции 52-й СД руководя самостоятельной группой «около батальона», отходя отдельно от группы Чернова1.

Далее из штаба армии передают: «если не сумеете дотащить с собой батареи ГАП последние должны быть уничтожены…». Штаб дивизии отвечает и переспрашивает: «все ясно, а насчет Волкова?». В ответ следует фраза о том, что А.И. Волкову надо или находиться в группе Чернова или же быть там, где он считает нужным в данной обстановке, учитывая необходимость выполнения поставленной задачи. Штаб армии также заявил, что «постараемся помочь с моря»2.

В вышеприведенном отрывке из переговоров, штармом-14 штадиву-14 четко указано: уходить на Кутовую. Скорее всего, это приказание было отдано до появления в штабе дивизии старшего по званию из оставшихся на Титовке представителей комсостава и политсостава – полкового комиссара А.И. Волкова.

Гораздо больший интерес для анализа дальнейшего развития событий представляют переговоры штаба 14-й СД со штабом армии, начавшиеся после того как А.И. Волков появился в штабе и включился в диалог, который С.П. Дмитриев вел с Л.С. Сквирским. Они, как и приведенный выше отрывок, датированы 30-м июня, но, скорее всего, судя по тому, какие вопросы в ходе этих переговоров обсуждались, все-таки они однозначно велись после обеда 29 июня.

[Сквирский]: «…что вы хотели доложить?».

[Дмитриев]: «Есть доложить, полковой комиссар Волков только что прибыл с фронта».

[Сквирский]: «Пусть докладывает».

[Волков]: «…временно отход приостановил Чернов с 1 и 3 стрелковой, минометной ротой, одной батареей ГАП. Удерживает высоты (1254) (1340) и далее фронт идет (3889) (2254) отм. 40.1 (2658). В помощь Чернову сформировано пять рот, которые уже прибыли в распоряжение Чернова. Поставлена задача: укрепляясь на указанных высотах контрударом продвигаться в направлении высоты 1050, отогнав противника от моста с целью дать возможность переправы 112-му СП. 30 минут назад, полагаю 112-й СП, был подвергнут сильной бомбардировке в течение 20 минут. Такова обстановка. Авиация не дает покоя, приземляет и уни-

чтожает войска, две батареи ГАП разбиты все, такова перспектива дальнейшего боя».

[Сквирский]: «Повторите, фронт занимаемый полком и куда вышли роты, дошедшие к Чернову?».

108

[Волков]: «Повторюсь – первая и третья стрелковые, одна минометная – квадрат (1254) по диагонали. Батарея ГАП – безымянная высота квадрат (1458) (1456), все. Кроме того в помощь Чернову сформировано и подано 5 стрелковых рот, Чернов удерживает указанный фронт… Повторяю указанный фронт: правый фланг 1587, левый 1256…».

[Сквирский]: «Принимайте приказ: 1. Занимаемый рубеж во что бы это не стало удерживать до утра, укрепляясь на нем и приводя части в порядок, 2. Контратака намечается Коротковым и Громовым с утра завтра, 3. При вынужденном отходе отходить на Кутовую. Сейчас же приступить к эвакуации раненных, и боеприпасов, и медсанбата машинами 425-го автобата [подразумевалась 425-я авторота. – Авт.] на Кутовую. При необходимости оставления Титовки подготовить ее к полному уничтожению. Подготовить к разрушению дороги на Кутовая… Используйте сапер для минирования причала, причал должен быть при отходе уничтожен до основания, ни одна машина… ни один дом, ни один сарай… не должно остаться, все должно быть сожжено или уничтожено совсем… Надо постараться вывезти побольше… Безусловно уничтожено, сброшено в море, подчеркиваю еще раз… Это только при крайней необходимости отходить. Фролов. Старостин. Сквирский. Все ли ясно?».

[Волков]: «Ясно. Установлено, что до трех батальонов немцев действуют в направлении Кутовая. Один овладел Муста-Тунтури, второй охватывает с севера и запада, частично с востока высоту 388.9, координаты (2254) и третий у высоты 298.4, движение на юго-восток. Все».

[Сквирский]: «Доложите, в каком положении 3-й батальон? Отвечайте».

[Волков]: «Третий батальон. 7-я рота…[лицами] с высшим средним образованием не укомплектована, 8-я и 9-я роты слабо укомплектованы. Занимает рубеж выс. 388.9 – выс. 181.0. Справа – саперная рота прикрывает дорогу с Кутовой на Титовку, имеется разрыв между саперной ротой и батальоном, куда и проник противник. Сейчас район Чернова подвергся бомбардировке, которая продолжается».

[Сквирский]: «Где саперная рота? Точно район?». [Волков]: «246.1 – квадрат 2456 – высота 40.1 – (2658)».

[Сквирский]: «Ответьте прямо: сумеете ли отходить на Кутовую?».

[Волков]: «Считаю целесообразно делать отход Зап. Лица». [Сквирский]: «Кто считает, Волков или Дмитриев?».

[Волков]: «Волков».

[Сквирский]: «Сколько у вас осталось артиллерии? Отвечайте!». [Волков]: «Осталось две батареи, а большинство на том берегу,

куда убыл и генерал Журба»1.

1ЦАМО РФ. – Ф. 363. – Оп. 6208. – Д. 15. – Л. 213.

109

Давая оценку вышеприведенному сеансу переговоров, еще раз необходимо отметить, что штаб 14-й А в очередной раз рекомендовал штабу 14-й СД отходить на Кутовую, однако, полковой комиссар А.И. Волков, ставший фактическим командиром 14-й СД в связи с отсутствием А.А. Журбы, четко заявил: путь на Кутовую преграждают три немецких батальона, целесообразнее отходить на Западную Лицу.

Переговоры Л.С. Сквирского со штабом 14-й СД продолжились вечером 29 июня 1941 г., конкретного времени не указано, не отмечено и с кем велись переговоры, но в тексте упоминается А.И. Волков, поэтому, скорее всего начштарм вел переговоры именно с ним. В этих переговорах штаб армии уже не ставит вопроса об отходе на Кутовую, видимо действительно уверовав в информацию А.И. Волкова о том, что дорога на полуострова перерезана тремя немецкими батальонами и прорыв туда невозможен:

[Волков]: «…на Кутовую машины пройти не могут. Не пройдет ме- дико-санитарный батальон, к тому же имею сведения, что дорога на Кутовую немцами перерезана, прошу прояснить, намечается ли контрудар и когда?».

[Сквирский]: «Есть ли у вас не вывезенные раненные? Отвечайте». [Волков]: «Раненные, которые были в медсанбате, эвакуированы пароходом». [Откуда утром 30 июня в Титовка-Река мог взяться пароход, и что это было за судно – история умалчивает. Хотя в воспоминаниях медсестры 75-го МСБ Варвары Демьяновны Бичик есть упоминание о погрузке

раненных, на какой то тральщик в первой половине дня 30 июня]. [Сквирский]: «Товарищ Волков ясно повторяю – уничтожить все

или побросать в залив и отходить через титовский мост на Бал. Зап. Лицу».

[Волков]: «Все ясно, дорогу на Кутовую минирую и при отходе взорву и остальное уничтожу…».

[Сквирский]: «Не забудьте третий батальон ваш и как вы думаете Чернова отводить?».

[Волков]: «Разрабатываю конкретный план и даю боевой приказ Чернову».

[Сквирский]: «Действуйте быстрее… Не забудьте железный мост уничтожить».

[Волков]: «Есть! Все будет выполнено, приступаем к действию». [Сквирский]: «Кто пойдет последним через мост?» [Волков]: «Капитан Ботин, начальник инженерной службы, кото-

рому будет поручен взрыв моста».

[Сквирский]: «Используйте инженера Вутца». [Волков]: «Использую все средства»1.

1ЦАМО РФ. – Ф. 363. – Оп. 6208. – Д. 15. – Л. 92.

110