C60eTmWS6r

Завершая разговор о последних днях Титовской оборонительной операции, хотелось бы привести выдержку из переговоров Н.Н. Никишина с В.И. Фроловым по ВТС в 2.00 4 июля 1941 г. В них комдив-52 довольно подробно излагает все те проблемы и сложности, с которыми столкнулись части его дивизии накануне начала 6 июля 1941 г. полномасштабного наступления немцев на рубеже Западной Лицы: «Переброска из пунктов расквартирования, погрузки и выгрузки, проведенный марш отразились на общей организованности подразделений и частей. Тылы и обозы подразделений выгружаемые пачками, растянулись, марши и боевые действия идут по труднодоступной местности, гористо-болотистой. Подразделения не втянуты для действий в таких условиях. Красноармейцы и командиры, ползая по горам, имеют много потертостей… Действия в бою подразделений медлительны, нет стремления к охвату и быстрому движению вперед, при внезапном обстреле люди теряются, было несколько случаев отката подразделений и отдельных красноармейцев назад. Причем командиры не принимали на месте решительных мер… дивизия растянута на почти 40 км фронте и недостаточно снабжена… пополнение начало прибывать в части, но не закончено… кроме 112-го СП и одного батальона 58-го СП в бою никто не был»1.

1ЦАМО РФ. – Ф. 363. – Оп. 6208. – Д. 15. – Л. 126.

131

ГЛАВА IX. К ВОПРОСУ О СУДЬБЕ ГЕНЕРАЛА А.А. ЖУРБЫ: ИСТОРИОГРАФИЧЕСКАЯ РЕТРОСПЕКТИВА ПРОБЛЕМЫ

Вистории титовских боев есть одна интригующая страница, которая до сих пор вызывает споры и полемику не только в среде исторического сообщества, но и также у краеведов-любителей, поисковиков и просто людей не равнодушных к истории родного края и войны в Заполярье. История эта, формировавшаяся в условиях крайне скудности достоверного фактического материала, обросла огромным количеством легенд и откровенных домыслов, затрудняя исследователям работу по отделению реальных фактов от фантастических выдумок. Речь идет о судьбе командира 14-й СД генерал-майора

А.А.Журбы. Касательно места и причины гибели комдива-14 существует солидный пласт разных по качеству и степени значимости литературы и публикаций в периодической печати, имеющий уже практически полувековую историю. В этой связи изучение историографии гибели А.А. Журбы уже вполне может считаться самостоятельным направлением в истории ВОВ на Мурмане. Затрагивая тему титовских боев уйти от этой проблемы и уклониться от темы судьбы командира14-й СД, генерал-майора Александра Афанасьевича Журбы невозможно в принципе. Комдив оказался неразрывно связан с судьбой своей дивизии, и его смерть стала для него самого своеобразной высшей расплатой за титовское поражение 14-й СД в июне-июле 1941 г.

Подробные биографические сведения о генерал-майоре А.А. Журбе, его жизненном пути и семье представлены в книге начальника издательства и типографии газеты «Красная Звезда», генерал-майора Андрея Ивановича Бескоровайного «И в сердце каждом отзовется», который в ней посвятил командиру 14-й СД целую главу, символически названную «Воскрешенное имя»1.

ВЦАМО РФ, в штатно-должностном списке управления 14-й СД сохранились биографические данные комдива, которые во многом дублируют факты биографии, приведенные в книге А.И. Бескоровайного. Александр Афанасьевич Журба родился в 1898 г., членом ВКП(б) стал в 1939 г. Образование – 7 классов. В РККА служил с 1919 г., военное образование – курсы «Выстрел»2. В работе А.И.Бескоровайного отмечено, что будущий комдив-14 также окончил КУКС в Москве3. Правда в штатно-должностном списке управления 14-й СД это не отражено, но в «Историческом формуляре 14-й (101-й Гв.) СД» указано, что 29 ноября 1940г. командир 14-й СД

генерал-майор А.А. Журба убыл на курсы при Военной академии им. Фрунзе, врид. комдива стал заместитель комдива полковник К.П. Колесников. Следует признать, что в целом по меркам Красной Армии образца

1Бескоровайный А.И. И в сердце каждом отзовется. – М., 1990. – С. 47–65.

2ЦАМО РФ. – Ф. 1280. – Оп. 2. – Д. 2. – Л. 1.

3Бескоровайный А.И. И в сердце каждом отзовется. – М., 1990. – С. 50.

132

1941 г. образовательный уровень комдива-14 вполне соответствовал занимаемой должности.

Боевой опыт А.А. Журбы ограничивался участием в Гражданской войне. В войне с Финляндией 1939–1940 гг. он, видимо, прямого участия не принимал, хотя и был 7 мая 1940 г. награжден орденом Красной Звезды «за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с финской белогвардейщиной»1. Кроме того, ему, как ветерану Красной Армии, в 1938 г. вручили юбилейную медаль «XX лет РККА». В штатно-долж- ностном списке управления 14-й СД есть одна странность – указано, что на должность комдива А.А. Журба был назначен 15 августа 1941 г., приказом НКО № 03732. Так как к этому времени А.А. Журба уже однозначно погиб, то с высокой степенью вероятности можно предположить, что в документе допущена опечатка и возглавил он дивизию 15 августа 1939 г. Тем более что в «Историческом формуляре 14-й (101-й Гв.) СД» четко прописано – в Мурманск 14 сентября 1939 г. 14-я СД начала прибывать под командованием комбрига Журбы2.

Документ набран на пишущей машинке, а напротив фамилии «Журба» чернилами подписано: «пропал без вести 29.6.41 г.»3. Таким образом, уже с того момента лета 1941 г., когда кадровиками 14-й СД и 14-й А начался подсчет потерь в титовских боях комдив-14 получает статус пропавшего без вести. Как пишет А.И. Бескоровайный, в штабном документе отметили: «Пропал без вести 29.6.41 г. Основание: донесение ОК 14-й армии от 2.07.41 г.». Все. И основание есть. Нет только человека. Не ясна его судьба4.

Полковник Н.М. Румянцев в 1963 г. в своем военно-историческом очерке «Разгром врага в Заполярье (1941–1944 гг.)» категорично заявил о том, что выехавший в район южного моста для руководства боем полковник А.А. Журба в первые же часы боя, во время налета вражеской авиации был убит. Таким образом, несмотря на то, что Николай Михайлович Румянцев ошибся со званием комдива-14 – в 1941 г. тот был уже генералмайором, а не полковником, он вполне четко указал что комдив погиб в районе южного моста, куда прибыл в впервые же часы боев, пытаясь навести порядок среди отступающих частей5.

Таким образом, тот факт что генерал А.А. Журба погиб, и причем погиб именно у южного моста, сомнений в принципе ни у кого не вызывал уже в начале 60-х гг. прошлого столетия, хотя, среди ветеранов и циркулировали слухи о том, что комдив был пленен6. Требовалось только найти

4Бескоровайный А.И. И в сердце каждом отзовется. – М., 1990. – С. 48.

133

место его гибели и захоронение, чтобы снять с генерала статус пропавшего без вести и освободить его доброе имя от глупых домыслов, что он попал, или чего хуже, сдался, в плен врагу. Однако в первые послевоенные десятилетия это особенно никого не интересовало и не волновало. 6 мая 1965 г., к 20-летию окончания ВОВ, А.А. Журба посмертно был награжден Орденом Отечественной войны 1-й степени1, но и это не побудило ни у кого интереса к выяснению его судьбы. Поиски места гибели комдива-14 фактически начались только спустя тридцать лет после окончания Великой Отечественной войны. Велись они группой мурманских энтузиастов, среди которых особо следует выделить сотрудника газеты «Полярная правда», капитана запаса, Владимира Яновича Сексте и ветерана боев на полуострове Рыбачий, заместителя председателя Мурманского городского совета ветеранов войны, Сергея Ивановича Полозова2.

Неожиданный прорыв в этом вопросе произошел в апреле 1975 г. Причем совсем не с той стороны, откуда можно было предполагать. В этом году в Мурманский облвоенкомат обратился с письмом старший лейтенант запаса Петр Иванович Терентьев, представившийся бывшим пограничником 6-й ПЗ 100-го ПО. Он сообщил, что в 1941 г. был свидетелем гибели генерала А.А. Журбы3.

Это свидетельство дало старт весьма противоречивым событиям, которые в итоге привели к складыванию канонической версии гибели Александра Афанасьевича Журбы. Автор данной монографии во избежание путаницы условно назовет ее версией 1976 г. Согласно данным П.И. Терентьева, комдив-14 погиб 30 июня 1941 г. в районе высоты 262.0 на полуострове Средний, на подступах к Большому хребту Муста-Тунтури, недалеко от губы Малая Волковая. Свидетелями его героической гибели в бою, с пистолетом-пулеметом ППД в руках, лихо метающим врагу назад его же гранаты, со слов П.И. Терентьева, стали он сам и еще два пограничника – сержант Н.О. Ремизов (погибший в 1944 г.) и рядовой П.И. Игумнов (якобы павший том же бою что и А.А. Журба 30 июня 1941 г.)4. Летом 1976 г. на основании этих утверждений, была организована экспедиция по поиску захоронения А.А. Журбы, которое и было, якобы, обнаружено. 17августа 1976 г. на городском, кладбище города Мурманска со всеми соответствующими воинскими почестями останки, найденные этой экспедицией были преданы земле5.

В публикациях одного из главных творцов версии 1976 г. публициста Наума Иосифовича Мара указано, что обнаруженные останки

1Бескоровайный А.И. И в сердце каждом отзовется. – М., 1990. – С. 62.

4Солдатов Б. Тайна Черной горы // Советский воин. – 1976. – № 17.

134

А.А.Журбы подверглись тщательному патолого-анатомическому исследованию, которое выполнил сопровождавший поисковую экспедицию врач – майор медицинской службы А. Беляков. Какой характер носили эти исследования, и обладал ли майор медслужбы А. Беляков навыками и опытом паталогоанатомической экспертизы Н.И. Мар не написал. Не указаны в его публикациях и какие конкретно останки генерала были обнаружены. Наум Иванович только пишет, что со дна вскрытого окопа были подняты клочки полуистлевшей генеральской гимнастерки и плащ-палатки, металлическая коробка для пулеметных лент1.

Что собой представляли найденные в этом захоронении человеческие останки, которые А. Беляков идентифицировал как принадлежащие

А.А.Журбе в своей статье «Как погиб генерал?», опубликованной в газете «Полярная правда», в 1990 г. рассказал майор в отставке Николай Митрофанович Абрамов, также один из ветеранов войны в Заполярье, участник обороны Рыбачьего. Со слов С.И. Полозова, принимавшего участие в экспедиции 1976 г., П.И. Терентьев нашел на месте гибели А.А. Журбы только каблук от сапога и лоскут шинели, а также осколок черепа2. Каким образом майор медслужбы А. Беляков по таким, скажем так, весьма скудным для точной идентификации останкам, без серьезных лабораторных экспертиз, прямо на месте умудрился доказать что они принадлежат

А.А.Журбе – история умалчивает.

Гипотезы П.И. Терентьева на место и время гибели А.А. Журбы (т.н. версии 1976 г.) придерживались практически все авторы, которые в 70–80-е гг. на страницах своих публикаций касались темы начального периода войны в Заполярье. Это касается, прежде всего, публициста Н.И. Мара, ставшего фактически главным ее проводником и журналиста, ветерана ВОВ в Заполярье, В. Сексте, и А.И. Бескоровайного, А.В. Воронина и А.А. Киселева3.

С началом в СССР Перестройки и политики Гласности, которая в определенном смысле начала смягчение цензурного диктата, версия 1976 г. начала трещать по всем швам, вызывая сомнения у большинства ветеранов Великой Отечественной войны в Заполярье, а также у энтузиастов-краеве-

1Мар Н.И. Девятый день войны // Пограничник. – 1985. – № 1–2.

135

дов и просто людей, интересовавшихся ВОВ в Заполярье. Одними из первых в ее подлинности усомнились ветеран войны в Заполярье Николай Митрофанович Абрамов и мурманский поисковик, писатель и краевед М.Г. Орешета1.

Оба этих автора подвергли критике, прежде всего фигуру самого П.И. Терентьева. А Михаил Григорьевич также попытался реконструировать буквально по минутам на основании имеющейся достаточно скудной информации действия и местонахождение комдива-14 накануне его таинственного исчезновения. М.Г. Орешета вполне обоснованно предположил, что если А.А. Журба и планировал прорываться к полуостровам, то он никак не мог преодолеть 23 км в относительно короткий временной промежуток, до 18.00 29 июня 1941 г., когда, со слов П.И. Терентьева, состоялась их встреча у Муста-Тунтури с группой Журбы. Как предполагает Михаил Григорьевич, преодолеть 23 км за несколько часов по сопкам и валунам, не смог бы даже мировой рекордсмен, не говоря о людях, изнуренных бессонной ночью (вряд ли комдив спал в ночь с 28 на 29 июня) и боем, который они вели фактически всю первую половину дня 29 июня2.

В своей последней работе «Титовский рубеж», изданной в 2010 г., Михаил Григорьевич склонен расценивать все события 1976 г., связанные с версией гибели А.А. Журбы на Муста-Тунтури и «находку» его останков П.И. Терентьевым как некую хорошо отрежиссированную мистификацию. Заинтересованность в которой, прежде всего, проявляли близкие родственники Александра Афанасьевича, недовольные тем, что генерал-майор А.А. Журба имеет статус не погибшего, а пропавшего без вести, что нет его могилы и имя его недостаточно отражено в региональной истории ВОВ3.

В 2008 г. в газете «Мурманский вестник» была опубликована статья Дмитрия Владимировича Дулича «Тайна гибели генерала Журбы еще не разгадана». В ней автор также усомнился в той официальной версии гибели А.А. Журбы, которая утвердилась в работах большинства исследователей после событий 1976 г. Д.В. Дулич не только обоснованно подверг сомнению постулаты официальной версии гибели А.А. Журбы, но и на основании сопоставления информации из имевшихся в его распоряжении источников, предположил, что версия 1976 г., касающаяся гибели комдива-14 надумана и неправдоподобна4.

Однако Д.В. Дулич, который также как и М.Г. Орешета склонен считать версию 1976 г. мистификацией, отталкивается в своей гипотезе от того, что перечисляя награды А.А. Журбы, якобы спрятанные им и сержан-

2Орешета М. Куда исчез генерал? // Полярная правда. – 1991. – 10 января.

3Орешета М.Г. Титовский рубеж. – Мурманск, 2010. – С. 133–134.

136

том Н.О. Ремизовым (впоследствии погибшим), П.И. Терентьев упоминает только безномерную медаль «XX лет РККА», не говоря об ордене Красной Звезды, который среди спрятанных вещей не фигурировал. Вывод о наличии на теле А.А. Журбы только медали, П.И. Терентьев, по мнению Д.В. Дулича, мог сделать только после ознакомления с ранней фотографией полковника А.А. Журбы из книги Н.М. Румянцева, изданной в 1963 г., где комдив-14 изображен без ордена, врученного ему в октябре 1940 г.1, а с одной этой медалью2.

Среди поисковиков упорно циркулирует слух, что награды А.А. Журбы были, кем-то найдены из т.н. «черных копателей» и что они всплывали в Москве среди коллекционеров советских военных наград3.

Как указывалось выше, споры касательно места гибели генерал-май- ора А.А. Журбы в принципе в большей степени были характерны для поисковиков, краеведов-любителей и ветеранов ВОВ-участников войны в Заполярье. Велась эта полемика в основном на страницах периодических и популярных изданий. В академической исторической науке, касающейся проблемы начального периода ВОВ в Заполярье, противостояния и полемики между сторонниками и противниками версии 1976 г. не наблюдалось. Во многом это было связано с тем, что само количество академических историков, занимавшихся данной проблематикой, ограничивалось только доктором исторических наук, профессором А.А. Киселевым – единственным ученым-краеведом, кто пытался проанализировать различные версии гибели А.А. Журбы. В своей статье «Двадцать два года и два дня. О генерале А.А. Журбе» он представил все возможные версии гибели комдива-14, но при этом воздержался как от апологетики гипотезы 1976 г., так и от ее критики4.

В настоящее время в региональной историографии касательно проблемы гибели генерал-майора А.А. Журбы существует три точки зрения на возможное место и причины его таинственной пропажи:

1.Каноническая версия 1976 г., подробно описанная выше, авторами

иапологетами которой условно можно назвать самого П.И. Терентьева, а также Н.И. Мара, В.Я. Сексте, А.И. Бескоровайного и, отчасти, А.А. Киселева, который ссылался на нее в ряде своих публикаций.

2.Версия гибели у южного моста или в его ближайших окрестностях – это гипотезы Н.М. Абрамова, М.Г. Орешеты и Д.В. Дулича. Примерно об этом же в своих работах в 60-х гг. заявлял и Н.М. Румянцев.

1Бескоровайный А.И. И в сердце каждом отзовется. – М., 1990. – С. 52.

137

3. Основная исключительно на устных рассказах и домыслах, абсолютно фантастическая версия о самоубийстве А.А. Журбы, либо его пленении, либо добровольной сдаче в плен. Эта версия не выдерживает никакой серьезной критики, прежде всего в силу того, что она не подтверждается вообще никакими даже косвенными документами. Однако и у этой гипотезы гибели комдива-14 также была определенная группа сторонников, в основном, что интересно, из числа ветеранов войны. Например, Н.М. Абрамов приводил в своей статье «Как погиб генерал? Война в Заполярье: загадки остаются» такой факт: «ходили слухи, что штабники, расстреляв советский пограничный наряд, перескочили на автомашине реку Титовку и сдались в плен фашистам»1. Подобную информацию ветераны сообщали и М.Г. Орешете. Один из пограничников 100-го ПО поведал ему историю, что якобы около 14.00 29 июня 1941 г. автомашина комдива-14 была остановлена пограничным постом на пути между поселком Титовка-Река и границей. Из автомашины А.А. Журбы был открыт огонь из пистолета-пулемета неким майором, который находился на заднем сидении штабной «эмки». Старший наряда был смертельно ранен, но успел доложить на 8-ю ПЗ о случившемся происшествии. Как подчеркивает сам Михаил Григорьевич, в этой странной истории верно лишь то, что бойцы того пограничного поста действительно были расстреляны неизвестными в 14.00 29 июня2.

Какая же информация относительно судьбы генерал-майора А.А. Журбы имеется в ЦАМО РФ? Позволяет ли она пролить свет на одну из самых интригующих страниц в истории титовских боев?

2Орешета М. Куда исчез генерал? // Полярная правда. – 1991. – 10 января.

138

ГЛАВА X. К ВОПРОСУ О СУДЬБЕ ГЕНЕРАЛА А.А. ЖУРБЫ: ДОКУМЕНТЫ ЦАМО РФ О КОМДИВЕ-14

Проработав весь комплекс публикаций, посвященных судьбе командира 14-й СД, ознакомившись со всеми версиями его гибели, автор данной монографии, попытался вглядеться в проблему исчезновения и гибели А.А. Журбы строго через призму анализа доступных для исследования и анализа архивных документов ЦАМО РФ.

Наиболее ценными источниками информации в данном случае следует признать телеграфные ленты переговоров по ВТС штабов 14-й и 52-й СД со штабом 14-й А. Это первоисточник в подлинности и достоверности которого сомневаться не приходится. Другое дело, что та информация, которую штабы дивизий в переговорах по ВТС сообщали в штаб армии, нуждается в серьезном анализе на предмет соответствия реальной обстановке 29–30 июня 1941 г.

Остальные документы 14-й СД имеют к вопросу выяснения судьбы А.А. Журбы отношение опосредованное, и пролить свет на эту проблему не могут никак. В ЖБД 14-й СД, где описываются бои начального периода, об этом не говориться ни слова1. Ни разу не упоминается комдив ни словом и в двух других документах, где приводилось довольно таки подробное описание титовских боев. Ни в Описании Титовской операции, подготовленном штабом 14-й СД, для начальника оперативного отдела штаба опергруппы Мурманского направления 31 октября 1941 г.2, ни в «Материале об обороне Титовки за время боев с 22.06 по 30.06.1941 г.» написанном значительно позже, 12 июня 1942 г.3 В этих документах нет ничего ни о гибели комдива, ни о том, что он пропал без вести. Нет даже информации о том, что он покинул КП дивизии в начале боя и убыл на левый фланг.

Анализ тех скудных источников информации об участии А.А. Журбы в титовских боях, строго с опорой на архивные документы, позволяет выстроить следующую картину происходивших событий. К моменту начала боевых действий на титовском направлении, т.е. рано утром 29 июня 1941 г., генерал-майор А.А. Журба находился на дивизионном КП. Он располагался вблизи населенного пункта Титовка-Река. Это полностью подтверждается радиотелеграфными переговорами по ВТС4.

Однако крайне важным представляется попытка ответить на два вопроса. Первый – зачем в самом начале боев, когда обстановка была еще предельно неясной, комдив срывается с дивизионного КП, фактически прекращая командование дивизией и выезжает на передовую, тем более на ее самый опасный центральный участок? Причем один, не отдав никакого

139

приказа, куда выдвигать дивизионный резерв и вообще как дальше действовать, если он задержится. Зачем он поехал сам? Возглавить отпор врагу на месте? Почему тогда дивизионный резерв не получил приказа немедленно выдвигаться к южному мосту и пешим порядком следовать за «эмкой» комдива? Хотел разобраться в обстановке? Но он должен был руководить боем всей дивизии, а не отдельного батальона. Логичнее было отправить туда кого-либо из своих заместителей.

Кого Александр Афанасьевич мог делегировать на левый фланг? Командир 95-го СП майор С.И. Чернов был нужен на находившемся неподалеку от штаба дивизии, КП своего полка – он руководил боевыми действиями вверенного ему подразделения. Бросить все и спешно уехать к южному мосту С.И. Чернов, конечно же, не мог, тем более что вскоре ему была поставлена другая задача – возглавить ударную группу для нанесения контрудара в район южного моста. И.о. начальника штаба 14-й СД капитан С.П. Дмитриев был занят в штабе дивизии текущей штабной работой и переговорами по ВТС со штабом армии. Замполит 14-й СД полковой комиссар А.И. Волков был вполне подходящей кандидатурой, но он уже утром 29 июня отбыл на передовую, правда, не к южному мосту, а на ка- кой-то другой участок недалеко от штаба (во всяком случае, после отъезда

А.А.Журбы к южному мосту, А.И. Волков вскоре вернулся в штаб дивизии). Остается единственный кандидат – заместитель командира дивизии полковник Константин Павлович Колесников, бывший, кстати, ранее, до 25 октября 1940 г., командиром 95-го СП1.

К.П. Колесников прекрасно знал личный состав своего бывшего полка, местность, в которой развернулись бои. Это была идеальная фигура для выполнения задания по подготовке и осуществлению контратаки на левом фланге обороняющейся группировки. Однако рано утром 29 июня 1941 г.

А.А.Журба, еще до своего отъезда из штаба, отправил К.П. Колесникова навстречу подходящему к Титовке 112-му СП, поставив ему задачу «подвести полк»2, «протаскивать полк»3, другими словами – ускорить его вы-

движение на запланированные рубежи.

Из всего вышесказанного следует сделать один важный вывод. Не исключено, что отъезд А.А. Журбы из штаба 14-й СД к южному мосту был связан не с тем, что генерал стремился лично разобраться в обстановке на этом участке и проконтролировать подготовку к контратаке противника. Причина крылась в том, что комдиву фактически некого было послать с этим заданием из числа высшего комсостава дивизии, рангом не ниже капитана или майора. Поэтому он и был вынужден отправиться туда самолично.

140