272_p2098_D19_10483

философии. Только выражение всех социальных перспектив при анализе проблем и предложений, утверждает Янг, мо- жет создать подобие общей объективности, которая отличает частные, а также специфические интересы и оценки от объ- ективных. Если этот тезис распространить на уровень гло- бальной политики, то подразумевается, что права человека могут быть последовательно и неизменно защищены только

втом случае, если имеется глобальная система обсуждения и принятия решения, которая учитывает интересы всех членов глобального сообщества (включая маргиналов), решает – на- ходятся ли они в опасности и как их следует защитить, и тем самым создает прецедент солидарности на глобальном между- народном уровне. Даже в недовольстве некоторых слоев доста- точно, по мнению исследовательницы, «коммуникативной си- лы, чтобы решать проблемы на основе солидарности и спра- ведливости и в рамках солидарности и справедливости»164.

Достаточно показательные процессы происходят сегодня

влагере тех политических сил, которые не просто начертали демократию на своих идеологических знаменах, а придали ей то содержание, которое своим происхождением обязано, прежде всего, феномену солидарности, именно – социальное. В стане социал-демократов глобализация произвела, пожа- луй, наиболее драматичные изменения, под вопрос была по- ставлена сама парадигмальная установка на социальное го- сударство, или государство всеобщего благосостояния. Отече- ственный исследователь А. Г. Мысливченко говорит о том, в условиях ослабления солидаристских умонастроений как об- раза жизни выдвигаются обновленные трактовки принципа коллективизма – «нового коллективизма», основанного на новом понимании индивидуализма как способа расширения плюрализма мотиваций и свободы выбора индивидов, но не разъединенных эгоистическими интересами, а объединен- ных некими общими целями. На практике этот подход вы- ражается в стремлении социал- демократических партий со- четать в своей работе коллективные интересы трудящихся с расширением возможностей индивидуального действия, сво- боды выбора. В результате, по мнению Мысливченко, «фор-

164 Young I. M. Inclusion and Democracy. Oxford, 2000. Р. 52.

101

мируется концепция “неосоциализма”, которая, в отличие от “старого” социализма, опиравшегося на ценности государст- ва, массовых организаций и коллективизма, признает рас- тущую роль ценностей индивидуальной свободы и индиви- дуальной ответственности»165. Таким образом, классическая схема противопоставления коллективизма и индивидуализ- ма в сегодняшнем мире представляется упрощенной. Стре- мясь удовлетворить свои индивидуальные потребности, лю- ди все более уподобляются друг другу в своем образе мышле- ния, поведении и т. д. (феномен омассовления). Тем самым, говорит исследователь, «один и тот же процесс индивидуали- зации создает предпосылки, с одной стороны, для солидарно- сти, а с другой – приводит к ее нарушению. Из этого социал- демократы делают вывод, что индивидуализм и солидарность не исключают друг друга. В современном индустриальном обществе, порождающем процессы индивидуализации и по- требительского гедонизма, в то же время растет потребность в новых формах солидарности, общности и кооперации»166.

Таким образом, мы можем констатировать, что роль со- циальной солидарности в консолидации демократии в сего- дняшнем глобальном мире не только не снижается, но на- против – возрастает. По сути, и для проблем действительно глобального уровня, и для проблем уровня национального, солидарность остается все тем же ключевым фактором, опре- деляющим конечный эффект предпринимаемых действий. Для решения насущных вопросов глобального порядка необ- ходима солидарность на международном уровне, прини- мающая во внимание интересы всех членов глобального со- общества. Для решения вопросов на уровне отдельного госу- дарства требуется та же солидарность разных слоев и групп населения – таковых между собой и, естественно, с самим государством. Основным вопросом становится вопрос о меха- низмах достижения этой солидарности, что переводит про- блематику в плоскость предметов «торга» между обществом и ключевым актором общественных отношений – государством.

165Мысливченко А. Г. Западная социал-демократия: поиск обновления // Свободная мысль – XXI. 2000. № 5. С. 67.

166Там же. C. 68–69.

102

Демократическое социальное государство представляет собой, по словам В. Г. Федотовой, «исторически определен- ный тип государства, реализованный западными социал- демократиями в индустриальную эпоху для поддержания классового мира, социальной солидарности и взаимной от- ветственности государства, бизнеса, профсоюзов и граждан- ского общества за благополучие, достоинство, процветание граждан и развитие социальных сфер»167. Нельзя не согла- ситься с выдающимся отечественным философом в том, что все задачи демократического социального государства на Западе решались посредством институционализации соци- ального контракта между государством и гражданским об- ществом, а конкретно – между государством, работодателя- ми, профсоюзами и общественными ассоциациями и непра- вительственными организациями. Эти отношения, указыва- ет Федотова, построены на принципе солидарности, допол- няемом в случае необходимости субсидиарным подходом. Основой достижения солидарности государства и других со- циальных сфер является компромисс, то есть способность всех участников социального контракта жертвовать частью своих интересов для рационального достижения их базовой части, а также для достижения общественного блага168.

Ян Келлер, чешский профессор социологии, говорит в свою очередь о том, что социальное государство было «пере- ходным историческим компромиссом между хищническими силами рынка и обязательством социальной ответственности общества за своих членов»169, предоставлявшим значитель- ную поддержку в процессе перехода от организаций к гло- бальным сетям. В результате, по мнению ученого, социаль- ное государство создает среду, в которой постоянный рост расходов экстернализированных сетей должен покрываться постоянным снижением объема ресурсов170.

167Федотова В. Г. Социальное государство и рынок // Свободная мысль –

XXI. 2002. № 7. С. 81.

168Там же. P. 82.

169Келлер Я. Модернизация – гуманизация общества или коррозия бытия? // Социол. исслед. 2002. № 7. С. 52.

170Там же.

103

Швейцарский исследователь Франсуа-Ксавье Мерриен рассматривает трансформацию взглядов на социальную от- ветственность государства и крупного капитала на примере социальной политики Всемирного Банка. По мнению Мер- риена, «вашингтонский консенсус» представлял полный от- каз от политики социальных гарантий, отдавая приоритет понятию внутренней ценности рынка и подчеркивая пороч- ный эффект мер по регулированию им перераспределения ценностей. Прямое отражение теорий «общественного выбо- ра» как новая парадигма отношений, полностью отвергало полезность государственных элит, подчеркивая вместо этого принципы индивидуальной ответственности». …Один из этих принципов, подчеркивает Мерриен, гласит: «общество состоит не из классов, а из индивидов. Впрочем, это не ис- ключает различные критерии масштабов богатства и влия- ния, да и поляризации между богатыми и бедными, между людьми привилегированными и угнетаемыми. Политика достижения благосостояния, проводимая общественным сек- тором, должна помочь угнетаемым в достижении ими авто- номии, между тем как другие группы общества страхуются на добровольной основе. Политика помощи неимущим и жертвам должна проводиться в основном новыми глобаль- ными организациями, которые являются наиболее легитим- ными представителями гражданского общества»171. Отметим, что одной из причин кризиса во многих странах, добросове- стно исполнявших рекомендации Вашингтонского консенсу- са, экспертами называется неотъемлемость тенденции кор- поративно-консервативных систем благоденствующих госу- дарств придавать особое значение узкой солидарности внут- ри профессиональных групп за счет солидарности в целом. Кроме того, социальная и экономическая структура продол- жает провоцировать извращение принципа национальной солидарности172.

Таким образом, неравенство имущественного плана не- избежно растет, несмотря на все усилия международных фи- нансовых организаций, главная ошибка которых заключает-

171Мерриен Ф. К. Новая социальная политика Всемирного Банка: пенсии // Междунар. журнал социальных наук. 2002. № 36. С. 160.

172Там же. C. 165.

104

ся, на наш взгляд, в отказе видеть культурную и историче- скую специфику той или иной страны, и, соответственно, в придании своим сценариям развития универсального харак- тера. Самая же серьезная проблема заключается, по нашему мнению, в том, что в глобальном мире с прозрачными для финансовых потоков и производства границами, капитал перестал рассматривать себя в качестве социально ответст- венного перед той территорией, где он оперирует в настоя- щий момент закономерным и естественным для себя обра- зом, снижает все издержки социального характера. Вырази- тельно об этом сказали американские исследователи С. Ма- тисон и У. Росс: «Глобализация, по сути, есть другое назва- ние для капитализма, с той лишь разницей, что этот капи- тализм – без перчаток, и действующий на мировом уровне в тот исторический период, когда старые ограничения и запре- ты больше никого не сдерживают. Это крайне самоуверен- ный капитализм, у которого нет более-менее серьезных со- перников, и нет, соответственно, какой-то необходимости ид- ти на компромиссы или извиняться»173. Драматично то, что этой консолидированной самоуверенности сегодняшнего ка- питализма действительно трудно что-то противопоставить, даже самая высокая солидарность общества и государства в отношениях с крупным бизнесом не выглядит особо весомым аргументом с точки зрения сегодняшнего космополитическо- го капитала, который свободно уходит туда, где такой соли- дарности нет. Особенно очевидно проявилось это обстоятель- ство в сегодняшнем мировом финансово-экономическом кри- зисе, когда ни выступления рабочих, ни государственная по- литика зачастую не имеют сколько-нибудь значимых ре- зультатов, и капитал, посчитавший данное своё приложение убыточным, в срочном порядке «оптимизирует» все расходы, не взирая на протесты работников предприятий и нацио- нальных правительств.

Характерно, в этой связи, изменение отношения к во- просам бедности и социальной эксклюзии – воспринимав-

173 Mathison S., Ross W. The Hegemony of Accountability in Schools and Universities [электронный ресурс] // Workplace: a Journal for Academic Labor.2002.5.- The University of Louisville. Features: URL: http://louisville.edu/ journal/workplace/issue5p1/mathison.html (дата обращения: 10.01.2012).

105

шиеся ранее как безусловно значимые проблемы, заслужи- вающие всяческих усилий по своему разрешению, сегодня они отошли на периферию общественного дискурса, или, другими словами, потеряли свою символическую значимость, выражаясь терминологией Панарина (и Бурдье). По мнению Петера Абрахамсона, профессора социологии Университета Копенгагена, ранее бедные рассматривались как «опасный класс», за которым надо присматривать, чтобы он не мешал «остальному обществу». В настоящее время «остальное обще- ство» составляет большинство населения, и это большинство, находящееся в mainstream, пытается контролировать жизнь бедных, чтобы они не нарушали интегрированное единство рабочего, среднего и высшего классов общества. При этом, подчеркивает Абрахамсон, в последнее время социологиче- ские подходы к изучению бедности едва ли оперируют таки- ми понятиями, как абсолютная бедность, поскольку «бед- ность – это всегда ситуация, определяемая как недостаток необходимых ресурсов, измеряемых в соответствии с опреде- ленной социетальной нормой»174. Таким образом, традици- онное классовое капиталистическое общество с большой до- лей рабочего класса, незначительной прослойкой мелкой буржуазии и еще меньшим слоем собственно буржуазии пре- вратилось в общество большой средней массы, небольшого элитного слоя и растущего меньшинства социально исклю- ченных. Изменился при этом и характер политических ин- ститутов. «Там, где старое государство благосостояния, по крайней мере – в принципе, стремилось к солидарности и равенству, новое государство благосостояния более заинтере- совано в безопасности и разделении рисков»175.

Утрата социальной солидарности не проходит бесслед- но – её прямыми последствиями выступают процесс марги- нализации и, впоследствии – социальное исключение. Тако- ва цена разрушения социальных уз. По всей видимости, именно осознание степени разрушительности тенденций, складывающихся сегодня в отношениях между обществом, государством и капиталом, послужило импульсом для ана-

174Абрахамсон П. Социальная эксклюзия и бедность // Общественные нау- ки и современность. 2001. № 2. С. 158.

175Там же. C. 163.

106

литического осмысления проблемы и поиска возможных пу- тей её преодоления. Именно таким образом, на наш взгляд, была создана концепция «третьего пути», или «рефлексивной модернизации» (Э. Гидденс), согласно которой необходимо учитывать социальные последствия экономического и поли- тического развития, пусть и не в объеме, в котором социаль- ные факторы учитывались ранее. Вместе с тем принцип со- лидарности в условиях глобализации в чистом виде провести невозможно, считает В. Г. Федотова. Его заменяет на Западе, по её мнению, принцип взаимной ответственности государ- ства и общества. Это означает, что «люди будут нести боль-

шее финансовое бремя, но государство гарантирует защи- ту ряда социальных сфер от произвола рынка. Такова мо-

дель модернизированного демократического социального государства в постиндустриальном обществе»176.

Келлер смотрит на эти перспективы без особого энтузи- азма. Проблема, по его мнению, заключается в том, что при- зыв к «третьему пути есть, по сути, призыв к большей соли-

дарности в ситуации, когда солидарность все больше дела- ется невыгодной, и в то же время шансы, что она возро-

дится, уменьшаются. (В мире домохозяйств и организаций этот шанс во многих отношениях был гарантирован, а в мире сетей – нет.)»177. Подчеркнем ещё раз качество, представ- ляющееся ученым крайне необходимым для гармонизации общественных отношений в сфере труда, капитала и соци- альной помощи, и формирования новой социальной соли- дарности. Это – социальная ответственность всех участников данных отношений. Показательно, что буквально до недав- него времени призывы к ответственности раздавались толь- ко в адрес бизнеса и государства, сегодня общество также является их прямым адресатом, что, на наш взгляд, выгля- дит совершенно логично. Солидарность, говорит Федотова, это концепция социального государства индустриального общества, утверждающего возможность классового компро- мисса и обеспечивающего его достижение активной социаль- ной политикой в сфере заработка, социального обеспечения

176Федотова В. Г. Социальное государство и рынок. С. 84.

177Келлер Я. Модернизация – гуманизация общества или коррозия бытия?

С. 52.

107

и помощи, смягчения последствий господства рынка в облас- ти здравоохранения, образования, транспорта, жилья178.

Таким образом, система социальных гарантий для ши- роких слоев населения заметным образом сокращается в ус- ловиях глобализирующегося мира. На смену солидарности индустриального общества, основанной на некой дотацион- ной стратегии, идет в развитых обществах солидарность, ос- нованная на взаимной ответственности, при которой инфан- тилизм общества и отдельных его групп становится прямо порицаемой жизненной стратегией.

Имеет место и этнокультурная специфика распределе- ния ответственности между сегментами общества, бизнесом и государством. Так, «государство благосостояния» американ- ского типа и европейский вариант довольно сильно разли- чаются. Характерной особенностью первого типа является малая склонность к безоглядной защите трудящихся только потому, что они – трудящиеся, в отличие от европейских реалий, где наемные работники выступают не просто одним из равноправных субъектов социального торга, а находятся даже в несколько более преимущественном положении. По словам американского исследователя Эндрю Лоуренса, «в то время как ранний американский антимонопольный закон чаще применялся против американских профсоюзов (как “трудовых картелей”, чья деятельность “препятствовала сво- бодной торговле”), нежели против бизнеса, европейское за- конодательство карало только бизнес. …На самом деле глав- ная причина, по которой работодатели и суды в Германии были менее склонны клеймить профсоюзы как трудовые картели, в отличие от их американских коллег при всякой забастовке, заключается в том, что кодетерминация179 дока- зала в Германии свою высокую эффективность в комбиниро-

178См.: Федотова В. Г. Социальное государство и рынок. С. 85.

179Кодетерминация (от англ. codetermination) – участие сотрудников ком- паний в корпоративном управлении через представительство в совете ди- ректоров и создание трудовых комитетов на каждом предприятии. Практи- ка возникла в послевоенной Германии (1950-е гг.), и закреплена феде- ральным законодательством Германии в виде «Закона о кодетерминации» от 1976 г.

108

вании представительства работников с корпоративным управлением»180.

Тем не менее наименьшие права у работников не в США, а совсем в других странах, среди которых Лоуренс на- зывает Россию, Китай и Сингапур. «Не так уж удивитель- но, – говорит исследователь, – что работники пользуются преимуществами по отношению к собственникам скорее в демократических, нежели в авторитарных условиях. По- следние примеры (Россия, Китай и Сингапур) хорошо иллю- стрируют тезис, что сильные государства, которые способны жестко гарантировать условия общественного договора, так- же могут их и нарушить»181.

Во времена экономического кризиса, охватившего сего- дня планету, ригористичность американской модели соци- ального консенсуса всё чаще ставится под сомнение, и взоры исследователей всё чаще обращаются в сторону Европы – бо- лее социально-ориентированной в конструировании принци- пиальных общественных договоренностей об условиях жизни.

По словам Нейла Гилберта, «Социальная солидар- ность – это термин, традиционно использовавшийся в связи с понятием государства благоденствия, особенно среди ученых и политиков из Западной Европы. Термин относится к инте- гративным связям – чувству принадлежности, – соединяю- щим индивидов через создание групповой лояльности, дове- рие, и взаимные обязательства, которые облегчают коллек- тивные действия. Термин связан, естественно, и с понятием социального капитала. Однако если солидарность есть связь, производящая социальный капитал, то как эта связь форми- руется в развитом индустриальном обществе? Один из отве- тов – то, что солидарность формируется на основе социаль- ных прав граждан»182. Солидарность в обществе современно- го типа не может формироваться вне связи с системой обес- печения благосостояния. Для того чтобы чувство солидарно-

180Lawrence A. Recasting Workers’ Power: Social Democracy, Institutional Change, and Corporate Governance Worldwide // Comparative Politics. April 2010. P. 355.

181Lawrence A. Op. cit. P. 362.

182Gilbert N. Transformation of the Welfare State: The Silent Surrender of Public Responsibility. N. Y. : Oxford University Press, 2002. P. 157.

109

сти и консолидации имело в социуме статистически реле- вантный статус, то есть разделялось бы большинством его членов, необходимо, чтобы фактор социальной справедливо- сти – принцип распределения социальных благ – оставался бы в пределах нормы с точки зрения этого релевантного большинства. Гилберт подчеркивает, что «Признание соци- альных прав граждан на общее обеспечение (пусть даже обу- словленное уровнем дохода) соответствует представлениям о том, что щедрое государство благоденствия, твердо отстаи- вающее права на такое обеспечение, увеличивает социаль- ную солидарность»183. Исследователь предлагает назвать эту идею «гипотезой конвенциональной солидарности»184.

Одним из наиболее активных сторонников этой «гипоте- зы» и убежденным пропагандистом европейской модели со- циального консенсуса является американский исследователь Стивен Хилл. В своей недавней работе «Европейская пер- спектива: почему европейский путь даёт надежду в опасные времена» Хилл доказывает, что у Америки, да и у всего раз- витого мира, по сути, нет альтернативы, кроме как следовать европейскому социально-ориентированному пути развития. По утверждению Хилла, – «Магия того, что известно как “ко- детерминация”, “наблюдательные советы”, и “рабочие коми- теты” даёт европейской экономике явное преимущество над американской, что станет окончательно очевидно в ближай- шие годы, по мере того, как будет усиливаться влияние гло- бального капитализма. Эти бесспорные европейские дости- жения являются, возможно, самыми значимыми иннова- циями в мировой экономике, начиная с изобретения совре- менной корпорации как таковой»185. С точки зрения Хилла, социальная солидарность является сердцевиной социального консенсуса в европейских обществах, базовой ценностью ев- ропейского образа и устройства жизни186. Солидарность

183Gilbert N. Op. cit P. 159.

184Ibid.

185Hill S. Europe’s Promise: Why the European Way is the Best Hope in an Insecure Age. LA, 2010. Р. 54.

186С этим выводом Хилла сложно не согласиться. Отметим, в свою очередь, тот факт, что, например, во Франции государственный орган, регулирую- щий отношения в трудовой сфере, прямо называется Министерство занято-

сти и солидарности (Ministère de l'Emploi et de la Solidarité), помимо прочих

110