Условие об эксклюзивности не может ограничивать дееспособность лица

Комментирует Андрей Владимирович Егоров,к. ю. н., главный редактор журнала «Арбитражная практика»

«Представляется, что такая позиция суда приводит к отступлению от принципа относительности обязательства. Само по себе заключение договора с агентом и принятие на себя принципалом обязательства не осуществлять действие, порученное агенту, не может лишать принципала права совершать данное действие в отношении неопределенного круга лиц. Такое действие будет нарушением обязательства перед агентом, и не более того. Но само по себе оно будет действительно. Противоположный подход означал бы, что, заключив агентский договор, принципал фактически ограничил собственную дееспособность. Это неправильно».

Вместе с тем действующее законодательство содержит предпосылки для признания недействительными сделок, совершенных в нарушение договорного запрета. Законодательство предусматривает необходимость защиты интересов третьих лиц и стабильности оборота лишь в случае, когда третьи лица добросовестны (то есть не знают и не должны знать о существовании условия об эксклюзивности). Как общие положения ГК РФ, так и судебная практика допускают признание недействительной сделки, которая совершена вопреки договорному запрету с недобросовестным лицом. В частности, участники гражданского оборота не вправе извлекать преимущества из своего незаконного или недобросовестного поведения (п.п. 3 – 4 ст. 1 ГК РФ). Соответственно, если третье лицо знало о наличии договорного запрета, но заключило договор, это можно квалифицировать как недобросовестное поведение.

В некоторых случаях закон напрямую указывает на оспоримость сделок, совершенных вопреки запрету. Так, уступка права требования, совершенная несмотря на договорный запрет, будет оспоримой, если контрагент знал о таком запрете (п. 2 ст. 382 ГК РФ). Для условия об эксклюзивности аналогичная норма отсутствует. Однако представляется, что логика этой нормы должна применяться и в отношении рассматриваемого условия.

Наконец, такое нарушение неизбежно влечет ответственность перед противоположной стороной договора. Сторона, совершившая нарушение, в любом случае обязана возместить другой стороне фактически понесенные убытки, в том числе упущенную выгоду (ст.ст. 15, 393 ГК РФ). Такие убытки могут быть связаны с появлением новых дилеров или дистрибьюторов на соответствующем товарном рынке и соответственным уменьшением доли рынка, контролируемой стороной договора. Кроме того, стороны для большей защиты собственных интересов зачастую устанавливают договорные санкции за такие нарушения.

Сказанное относится к условию об эксклюзивности, включенному в договор любого вида. Однако на практике существуют ограничения, обусловленные как субъектным составом, так и видом договора.

Эксклюзивность по агентскому договору нельзя применять к другим договорным конструкциям

Стороны гражданского правоотношения свободны в определении своих договорных обязанностей (ст. 421 ГК РФ). Иначе говоря, любой договор может содержать условие об эксклюзивности как для одной, так и для обеих сторон. Законодательство и судебная практика накладывают некоторые ограничения на применение данного условия как между предпринимателями, так и в отношениях с потребителем. При этом в «предпринимательских» договорах должна допускаться большая свобода воли сторон, поскольку отсутствует необходимость защиты интересов экономически более слабой стороны⁴.