Звезда за правильный ответ

Вы внимательно прочитали статью? Тогда ответьте на вопрос:

Банк установил периодическую комиссию, не зависящую от размера займа. Когда такое условие является платой за кредит?

При периодичности выплаты

При пропорциональности комиссии остатку задолженности

При совокупности двух вышеназванных условий

ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ СПОРЫ

Должник спрятал имущество при помощи доверительного управления. Сможет ли кредитор обратить на него взыскание

Андрей Валерьевич Свиридов  слушатель Российской школы частного права

• Можно ли наложить арест на предмет доверительного управления

• Кто является обязанным по договору, заключенному во исполнение договора доверительного управления

• Допустимо ли обращение взыскания на доходы от имущества, переданного в доверительное управление

Доверительное управление имуществом — один из крайне сложных институтов гражданского права, как с теоретической точки зрения, так и с практической. Доверительное управление рассматривается как действенный правовой механизм, позволяющий передавать имущество для управления лицам, способным достичь большего результата от его использования, чем собственник такого имущества.

При осуществлении доверительного управления должен соблюдаться паритет интересов: собственник нуждается в защите от злоупотреблений управляющего, а управляющий нуждается в достаточной свободе действий и гарантиях получения вознаграждения. По общему правилу находящееся в управлении доверительного управляющего имущество не может служить объектом взыскания кредиторов учредителя, если только последний не был признан банкротом (ст. 1018 ГК РФ). В этом случае доверительное управление прекращается, а находившееся в нем имущество включается в конкурсную массу для удовлетворения требований всех кредиторов учредителя.

Однако в жизни встречаются случаи злоупотребления данной договорной конструкцией для уклонения от обращения взыскания на имущество должника. О том, какими способами в судебной практике можно справиться с подобным поведением должников, пойдет речь ниже. Использование данных способов защиты на практике вызывает много вопросов правового характера, в том числе о целесообразности и эффективности использования того или иного способа защиты.

Модели доверительного управления имущества за рубежом

Вопрос об основных моделях управления имуществом в зарубежных правопорядках поможет выяснить, какую модель для себя выбрал наш правопорядок. Это очень важный вопрос, так как российский законодатель сознательно дает учредителю управления экстраординарный, не совсем доступный для понимания иммунитет от принудительного обращения взыскания по долгам учредителя управления на имущество, переданное в доверительное управление. Не ошибка ли это законодателя? Если же эта модель была придумана сознательно, то кого она защищает и зачем? Ответы на эти вопросы должны помочь разобраться в анализе текущих проблем судебной практики, связанной с применением п. 2 ст. 1018 ГК РФ, а также в возможности решения ряда важных практических вопросов.

Появлению института доверительной собственности мы обязаны англосаксонской правовой системе. Между тем следует отметить, что этой системе свойственно представление о расщеплении права собственности¹.

Отличительная особенность англосаксонской модели доверительной собственности (trust) состоит в том, что при утрате права собственности учредителя управления права собственности приобретаются доверительным управляющим по общему праву (common law), а выгодоприобретателем — по праву справедливости (equity law). Соответственно, первый является обладателем так называемого legal title, а второй — обладателем equitable title². При этом по их обязательствам нельзя будет обратить взыскание на имущество, переданное в доверительное управление, так как учредитель управления теряет право собственности на данное имущество, а остальные имеют разную по своим свойствам и по степени полномочий этих лиц собственность (такие как: право владения, господства над вещью, право личного пользования, право на управление, право на извлечение, право на капитал, право на иммунитет от экспроприации, право передавать вещь, бессрочный характер права собственности, обязанность не использовать вещь во вред другим, ответственность в виде взыскания вещи за долги, право на остаточный характер. Эти права направлены на защиту против всех, у каждого из которых есть обязательство не препятствовать к их осуществлению)³.

Однако для того, чтобы trust эффективно выполнял данную функцию, он должен отвечать ряду обязательных условий, в частности: имущество должно быть передано в доверительную собственность до момента возникновения конкретного обязательства; учредитель не должен иметь возможности прекратить существование траста в любой момент, то есть траст должен быть безотзывным. В то же время даже если траст полностью отвечает требованиям законодательства, кредиторы все равно могут доказать в суде, что между созданием доверительной собственности и принятием конкретного обязательства существует прямая связь. К примеру, если после передачи ликвидных активов доверительному собственнику учредитель начинает совершать нехарактерные для него действия, то суд может признать учреждение траста мошенническим действием, направленным на введение в заблуждение кредиторов⁴.

При этом в отечественной цивилистике прослеживается четкая установка: договор доверительного управления и договор о передаче имущества в доверительное управление (траст) не имеют между собой ничего общего⁵.

Вызывают непонимание причины установления в нашей модели защиты от обращения взыскания по долгам учредителя управления на имущество, принадлежащее учредителю управления, переданного в доверительное управление, при явном отличии и непримиримыми противоречиями континентальной и англосаксонской системы права. В англосаксонской модели целью защиты имущества, переданного в траст, при переходе права собственности и господствовании системы расщепления прав на это имущество между доверительным управляющим и бенефициаром, было защитить собственников данного имущества, так как при обращении взыскания по долгам любого из них нарушалось бы право собственности другого.

При этом в нашем правопорядке наличие двух собственников на одно и то же имущество невозможно. Да и вещные права на имущество без перехода права собственности с учредителя управления к доверительному управляющему осуществляются по представительской модели так же, как в Германии и Франции. В то же время ни в Германии, ни во Франции у учредителя управления подобной защиты от обращения взыскания нет.

В Германии, не создавая самостоятельного института, а используя конструкции, построенные на основе существующих в правовой системе традиционных институтов и общих норм о ведении чужого дела (Geschaeftsbesorgung), выработаны две конструкции управления имуществом: по модели представительства и по модели доверительной собственности (Treuhandeigentum), отличающиеся друг от друга в вещно-правовом оформлении. В первом случае право собственности остается у учредителя управления, а управляющий выступает как его представитель по доверенности, в связи с чем кредиторы учредителя управления не ограничены в праве обратить взыскание на соответствующее имущество по его долгам. Во второй конструкции происходит перенос права собственности с учредителя управления на доверительного управляющего на определенный срок. Логичное следствие данного подхода – закрытие возможности для кредиторов учредителя управления по обращению взыскания на это – уже чужое – имущество⁶. Важно отметить, что отношения с выгодоприобретателем строятся исключительно на обязательственном правоотношении.

Во французской модели доверительного управления (la fiducie), имеющей обязательственный характер на основе трехстороннего договора, право собственности остается у учредителя управления. Выгодоприобретатель имеет право обязательственного характера на получение дохода от управления имуществом.

В то же время законодательное решение проблемы с банкротством учредителя управления в европейских странах совершенно другое. Так, например, и в Швейцарии, и во Франции имущество, переданное в траст, не может быть включено в конкурсную массу учредителя⁷. Но это не означает, что защиты у кредиторов в этом случае нет, так как обращаются права по этому договору доверительного управления.

По мнению С. И. Ковалева⁸, отказавшись от англосаксонской и германской моделей при принятии гражданского кодекса, российские законодатели пошли по пути внедрения в российское право обязательственной конструкции доверительного управления имуществом, которая давно разрабатывалась французскими законодателями. Ее введение было обусловлено двумя моментами: 1) органическим неприятием института траста российскими юристами ввиду невозможности его введения в российское право в том виде, в котором этот институт существует в странах англо-американского права, без коренной ломки российской правовой системы в части модели права собственности, 2) большей защищенностью собственника передаваемого в доверительное управление имущества в связи с отсутствием переноса права собственности с учредителя управления на управляющего.

Международное регулирование и соответствующее концептуальное обобщение института доверительного управления имуществом нашло отражение в положениях Гаагской Конвенции 1985 года «О праве, применимом к трастам и об их признании», закрепившей модель, при которой имущество остается в собственности учредителя управления, но уходит из под его власти (п. 2.1.). Между тем Конвенция не оговаривает возможность или отсутствие таковой на обращение взыскания на имущество траста кредиторами учредителя.

Между тем Л. Ю. Михеева, рассуждая на тему причин включения законодателем абз. 1 п. 2 ст. 1018 в ГК РФ, посчитала ее неразумной в связи с тем, что обращение взыскания на имущество, переданное в доверительное управление по долгам учредителя управления, должно быть допустимым во всех случаях, и это должно повлечь прекращение договора⁹.

Нельзя обратить взыскание по долгам учредителя управления на имущество, переданное в управление

В судебной практике наличие запрета в п. 2 ст. 1018 ГК РФ (обращение взыскания по долгам учредителя управления на имущество, переданное им в доверительное управление, не допускается, за исключением несостоятельности (банкротства) этого лица) объясняется тем, что он установлен законодателем в целях соблюдения особого правового режима имущества, переданного в доверительное управление. Между тем это вступает в грубое противоречие с той обязательственной конструкцией, что имеет место в нашем правопорядке, а также с совсем другим пониманием собственности, чем в англосаксонской правовой системе. Никакого особого режима, как в модели классической доверительной собственности (trust), по нашему мнению, здесь нет.

Возможно, законодатель тем самым хотел защитить права доверительного управляющего, так как лишенный имущества, служащего объектом управления, он не сможет осуществлять возложенные на него договором обязанности. Целесообразней было предоставить защиту доверительному управляющему в форме взыскания упущенной выгоды при обращении взыскания на имущество, переданное в доверительное управление, как если бы учредитель управления передал бы чужую вещь, а потом ее собственник истребовал бы эту вещь назад.

Между тем гарантия защиты прав кредиторов является основой эффективного функционирования договорных обязательств. В противном случае не исключены ситуации, когда злоупотребления со стороны должников станут обычной практикой и фактически парализуют исполнение договоров. Необходимость тщательной регламентации защиты прав кредиторов учредителя доверительного управления имуществом предопределена его особенностью, заключающейся в следующем: имущество, переданное в доверительное управление, составляет отдельный фонд и обособляется от другого имущества учредителя управления, а также от имущества доверительного управляющего (п. 1 ст. 1018 ГК РФ).

Из проанализированной судебной практики по рассматриваемой проблематике можно выделить следующие подходы по разрешению практических вопросов.

Учредитель управления имеет иммунитет от обращения взыскания на предмет доверительного управления. В главе 53 ГК РФ отсутствуют положения, направленные на защиту прав кредиторов учредителя доверительного управления, то есть лиц, с которыми учредитель управления состоит в договорных или внедоговорных отношениях. Эти лица вправе обратить взыскание на его имущество при неисполнении им обязанностей или при наступлении различного рода обстоятельств (например, при совершении учредителем деликта), помимо случаев банкротства учредителя (юридического лица или индивидуального предпринимателя). Таким образом, кредиторы лишены возможности обратить взыскание на имущество, переданное в доверительное управление, на срок действия договора, а учредитель управления получает иммунитет от обращения взыскания по долгам на это имущество (постановления Президиума ВАС РФ от 17.04.2001 № 2554/99, ФАС Волго-Вятского округа от 18.07.2008 по делу № А43-31127/2007-21-729, Уральского округа от 13.05.2013 по делу № А07-14529/2012; определение ВС Республики Коми от 01.03.2011 по делу № 33-935/2011).

Арест предмета доверительного управления недопустим. В правоприменительной практике нередко встречаются различные подходы к возможности наложения ареста на имущество, переданное в доверительное управление, в виде обеспечительных мер. Позиция, изложенная в постановлении ФАС Западно-Сибирского округа от 12.12.2006 № Ф04-6647/2006 (28972-А45-28) о недопустимости обеспечительных мер в виде ареста и запрета распоряжаться предметом доверительного управления, по нашему мнению, справедлива. Она высказана для случая, когда у кредитора имелось денежное требование к учредителю управления при отсутствии обременений в виде залога и требований об обращении взыскания на данное имущество как предмета залога. Однако в другой ситуации арест возможен. Так, в постановлении ФАС Уральского округа от 02.03.2006 по делу № Ф09-347/06-С5 высказана позиция о том, что в случае наличия спора, предметом которого является имущество либо сделки, связанные с распоряжением данным имуществом, обеспечительные меры считаются допустимыми.

В то же время наложение обременения в виде запрета на дальнейшее распоряжение данным имуществом без обращения взыскания позволило бы избежать ситуации отчуждения имущества по низкой цене.

Более того, у кредиторов учредителя управления нет никакой надежды на то, чтобы обратить взыскание на доходы от использования имущества, если стороны в договоре доверительного управления установят, что выгодоприобретатель – третье лицо получает всю сумму от продажи имущества, либо от сдачи его в аренду. То же самое касается случаев, когда по условиям договора доверительный управляющий получает значительную часть от продажной стоимости имущества или арендных платежей в качестве вознаграждения.

По договорам, заключенным во исполнение договора доверительного управления, обязанным является учредитель управления. Также имеет место проблема обращения взыскания на доходы от имущества, переданного в доверительное управление и принадлежащего учредителю управления. В определении Верховного суда Республики Коми от 01.03.2011 по делу № 33-935/2011 сделан, по нашему мнению, ошибочный вывод о том, что денежные средства, поступающие доверительному управляющему от сдачи в аренду имущества, переданного ему в управление, являются собственностью доверительного управляющего, в связи с чем на них нельзя обратить взыскание.

В судебной практике и в научной литературе нередко встречается мнение, что стороной по договорам, заключенным доверительным управляющим в рамках исполнения договора доверительного управления, является сам управляющий. Однако этот вывод опровергается п. 2 ст. 1020 ГК РФ, который закрепляет переход всех прав по договорам, заключенным в рамках исполнения обязанностей управляющим по договору доверительного управления, в состав имущества, переданного в доверительное управление, которое в нашей модели является собственностью учредителя управления. Круг таких прав данной нормой не ограничен, а значит, речь идет обо всех правах. В соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 128 ГК РФ в совокупности со ст. 136 ГК РФ доходы, полученные в результате использования вещи, независимо от того, кто использует такую вещь, принадлежат собственнику вещи, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами, договором или не вытекает из существа отношений.

В представительской модели доверительного управления субъектом прав становится то лицо, от чьего имени была совершена та или иная сделка. Казалось бы, раз доверительный управляющий указывается в качестве стороны по сделке, то он и должен быть носителем этих прав. Но тогда часть имущества, переданного в доверительное управление, принадлежала бы учредителю управления, а часть имущества, приобретенного в процессе управления, принадлежала бы доверительному управляющему, что является нелогичным и противоречивым¹⁰.

В абзаце 2 п. 3 ст. 1012 ГК РФ есть косвенное подтверждение того, что обязанным по договорам, заключенным во исполнение договора доверительного управления имуществом, становится учредитель управления. Иной подход был бы связан с рядом противоречий в случае расторжения или прекращения договора по окончании срока, на который он был заключен, либо в связи с признанием учредителя управления банкротом. В отличие от договора комиссии, по которому комитент обязан освободить комиссионера от обязательств, принятых им на себя перед третьими лицами по исполнению комиссионного поручения, а при банкротстве комиссионера эти обязанности переходили бы в силу закона (ст.ст. 1000, 1002 ГК РФ), гл. 53 ГК РФ не предусматривает перевод долгов по договорам во исполнение доверительного управления с управляющего на учредителя.

Кроме того, денежные средства, полученные таким образом доверительным управляющим, не образуют его налогооблагаемый доход и не порождают для него налоговых обязанностей, за исключением полученного вознаграждения¹¹.

Таким образом, доверительный управляющий, действуя в чужом интересе, не приобретает никаких прав по договорам, заключенным во исполнение договора доверительного управления. Получая денежные средства в качестве доходов от использования данного имущества, переданного ему в доверительное управление, он не становится собственником этих денежных средств; эти денежные средства присоединяются к имуществу, переданному в доверительное управление, на которое в силу ст. 1018 ГК РФ нельзя обратить взыскание, за исключением средств, удержанных на вознаграждение и расходы, произведенные в рамках исполнения договора доверительного управления согласно ст. 1023 ГК РФ.

Следовательно, у кредиторов есть возможность обратить взыскание на данную задолженность только в случае, если наступил срок исполнения по выплате этих доходов учредителю управления. В то же время если такой срок не наступил, то данные средства присоединяются к имуществу, переданному в доверительное управление

Сокрытие имущества от обращения взыскания путем передачи его в доверительное управление является злоупотреблением правом. Практике также известны случаи, когда учредители управления намеренно передают имущество третьему лицу в доверительное управление с целью защиты активов от обращения взыскания по исполнительным листам, наложения ареста на имущество и проч. ГК РФ не устанавливает в качестве одного из оснований прекращения договора доверительного управления имуществом наложение ареста на имущество или выдачу исполнительного листа.

Хотелось бы сказать о наличии судебной практики, обобщенной в п. 10 информационного письма ВАС РФ № 127 от 25.11.2008. Так, в иске об освобождении имущества от ареста было отказано со ссылкой на ст. 10 ГК РФ, а договор доверительного управления, заключенный после возбуждения исполнительного производства, но до наложения ареста был признан недействительным по ст. 168 ГК РФ. Цель, преследуемая должником (сокрытие имущества от обращения на него взыскания), квалифицирована как злоупотребление, то есть недобросовестное поведение¹².

Некоторый пробел в законодательстве преодолен судебной практикой с целью защиты прав кредиторов учредителя управления. Так, если должник заключил договор доверительного управления своим имуществом после наступления обязательств и условия данного договора позволяют усомниться в добросовестности сторон, то кредиторы вполне могут рассчитывать на удовлетворение их требований по признанию данной сделки недействительной.

Судебная практика пресекает злоупотребления должника по заключению договора доверительного управления и передаче имущества по договору после наложения на него ареста и признает такие сделки недействительными (постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 10.12.2007 по делу № А33-28348/05). При этом практика исходит из того, что пока у должника – учредителя управления нет целей злоупотребления путем использования договора доверительного управления, обратить взыскание на имущество, переданное в доверительное управление, невозможно.

Договор доверительного управления прекращается, если учредитель управления — банкрот

Положение о прекращении договора доверительного управления имуществом в случае несостоятельности учредителя управления вытекает из ст. 1018 ГК РФ, в которой закреплена невозможность обращения взыскания кредиторов учредителя управления на находящееся в доверительном управлении имущество до момента признания учредителя управления несостоятельным, что является основанием для прекращения договора доверительного управления имуществом. При наличии этого положения кажется нелогичным включение в ст. 1024 ГК РФ в качестве отдельного основания прекращения договора признания несостоятельным гражданина — предпринимателя, являющегося учредителем управления, и невключение в качестве такого основания признания несостоятельным юридического лица, являющегося учредителем управления.

В настоящее время, до вступления в силу положений о банкротстве граждан, существуют возможности для использования договора доверительного управления как средства защиты имущества учредителей управления, не являющихся предпринимателями, от обращения взыскания со стороны кредиторов. Представим ситуацию, когда физическое лицо, заключив договор доверительного управления, передаст все свое имущество доверительному управляющему, назначит своих близких родственников выгодоприобретателями, и, следовательно, его кредиторы не смогут обратить взыскание на это имущество, поскольку оно передано в доверительное управление и таким образом изолировано от обращения взыскания кредиторов в течение срока действия договора, как минимум на 5 и более лет (п. 2 ст. 1016 ГК РФ). При этом при отсутствии заявления одной из сторон о прекращении договора по окончании срока его действия он считается продленным на тот же срок и на тех же условиях, какие были предусмотрены договором. Кредиторы не вправе требовать расторжения подобных договоров, поскольку согласно ст. 450 ГК РФ такое право принадлежит только сторонам. Полагаем, что единственным выходом из ситуации будет предъявление иска в суд о признании недействительными сделок и применении последствий недействительности на основании ст.ст. 168–170 ГК РФ в связи с тем, что собственник — учредитель доверительного управления заключил данные договоры без намерения создать правовые последствия, но исключительно с целью обмана кредиторов и сокрытия имущества и (или) иных ликвидных активов. Предположим, что гражданин передает в доверительное управление основную по стоимости часть своего имущества в интересах самого себя. Обратить в судебном порядке взыскание на это имущество по его обязательствам невозможно в силу п. 2 ст. 1018 ГК РФ. Взысканию подлежат лишь суммы, получаемые им в виде дохода от использования имущества, переданного в доверительное управление. На наш взгляд, обращение взыскания на имущество, переданное в доверительное управление, должно быть во всех случаях допустимо, и это должно повлечь прекращение договора. Однако дополнительно должна существовать обязанность учредителя управления возместить затраты, убытки и упущенную выгоду доверительного управляющего, связанные с прекращением договора.

¹ Honore A.M. Ownership. Oxford essays in jurisprudence. Ed. By A.W. Guest. Oxford, 1961. P. 112–128. ² Gordon K. The certainties of trusts. Taxation Magazine. 30.11.2006. URL: https://www.lexisnexis.com/uk. ³ См.: Дж. И. Пеннер. Картина собственности как «пучка прав» // Российский ежегодник сравнительного права. 2007. № 1. С. 103–209. ⁴ См.: Фунтикова Н. Ф. Защита кредиторов сторон по договору доверительного управления имуществом // Право и экономика. М., Юридический дом «Юстицинформ». 2007. № 1. С. 36. ⁵ См., напр.: Суханов Е. А. Договор доверительного управления имуществом // Вестник ВАС РФ. 2000. № 1. С. 81–82. ⁶ См. об этом: Егоров А. В. Управление имуществом, зарубежный опыт: Германия // Вестник ВАС РФ. 2001. № 9. ⁷ Jaussi T., Pfirter M. Trusts und Steuern in der Schweiz. Uberblick uber die steuerliche Behandlung // Der Schweizer Treuhander. 2011. Т. 3; Faure-Dauphin F., Vignon M., Boughida S. The introduction of the Trust into French Law // Journal of International Banking & Financial Law. 01.06.2007. ⁸ См.: Ковалев С. И. Доверительное управление имуществом в зарубежном и российском праве: Дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.03. М., 1999. 166 c. ⁹ См.: Михеева Л. Ю. Доверительное управление имуществом. Комментарий законодательства. Доступ из СПС «КонсультантПлюс», 2001 г. См.: Зайцев О. Р. О стороне в договорах, заключаемых доверительным управляющим // Законодательство и экономика. 2005. № 10. ¹¹ См. постановления ФАС: Волго-Вятского округа от 01.02.2001 № А31-158/1, Западно-Сибирского округа от 08.05.2001 № А42-364/00-12, Поволжского округа от 04.09.2003, Московского округа от 12.03.2012 по делу № А40-76017/11-75-313. ¹² См.: Эрделевский А. М. О некоторых вопросах злоупотребления правом. Доступ из СПС «КонсультантПлюс», 2010; см. также решение Арбитражного суда Нижегородской области от 04.03.2008 по делу № А43-31127/2007-21-729; определение ВАС РФ от 18.10.2008 № ВАС-14641/08.

БАНКРОТСТВО

Отстраненный управляющий причинил вред должнику или его кредиторам. Когда новый управляющий может оспорить действия предшественника

Игорь Александрович Макаров  к. ю. н., председатель седьмого судебного состава Арбитражного суда Волгоградской области, доцент кафедры конституционного и муниципального права Волгоградского госуниверситета

• Почему суды прекращают производство по жалобам арбитражных управляющих на действия предшественников

• В чьих интересах действует арбитражный управляющий при оспаривании действий предшественника

• Как жалоба на действия отстраненного управляющего поможет должнику взыскать убытки

В процедуре банкротства арбитражный управляющий играет ключевую роль — он принимает меры по защите имущества должника, ведет реестр требований кредиторов, осуществляет расходы и т. д. Из-за того, что процедура банкротства обычно носит затяжной характер, на практике не редки случаи, когда арбитражный управляющий меняется и его функции переходят к другому лицу. В связи с этим может сложиться ситуация, когда вновь назначенному управляющему будет необходимо оспорить действия своего предшественника и, например, вернуть необоснованно потраченные суммы в конкурсную массу. Казалось бы, в законе нет никаких ограничений на подобные действия. Однако на практике не все так однозначно. Итак, может ли действующий арбитражный управляющий обратиться в суд в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) должника с жалобой на действия (бездействия) своего предшественника, освобожденного или отстраненного от исполнения своих обязанностей или утратившего полномочия вследствие смены процедуры банкротства? На первый взгляд поставленнный вопрос не вызывает каких-либо сомнений в возможности положительного ответа на него. Однако судебный акт, содержащий прямо противоположный ответ, послужил причиной более глубокого его изучения.

Некоторые суды считают недопустимым обжалование управляющим действий своего предшественника

«Яблоком раздора» является ст. 60 Федерального закона от 26.10.2002 № 127- ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (да- лее — Закон № 127- ФЗ), весьма лаконично определяющая возможность обжалования действий арбитражного управляющего.

Цитата: «Заявления и ходатайства арбитражного управляющего, в том числе о разногласиях, возникших между ним и кредиторами, а в случаях, предусмотренных настоящим Федеральным законом, между ним и должником, жалобы кредиторов о нарушении их прав и законных интересов рассматриваются в заседании арбитражного суда не позднее чем через месяц с даты получения указанных заявлений, ходатайств и жалоб, если иное не установлено настоящим Федеральным законом» (п. 1 ст. 60 Закона № 127- ФЗ).

На основании этой нормы правоприменительная практика выработала единообразную и, безусловно, верную позицию о том, что жалоба на действия (бездействие) управляющего может быть удовлетворена только при условии, если такие действия (бездействие) нарушают права и законные интересы заявителя.

Закон № 127-ФЗ определяет порядок и сроки для рассмотрения жалобы на действия арбитражного управляющего, решения собрания кредиторов или комитета кредиторов, нарушающие права и законные интересы лиц, участвующих в арбитражном процессе по делу о банкротстве (п. 3 ст. 60). Подать такую жалобу могут представитель учредителей (участников) должника или представитель собственника имущества должника – унитарного предприятия или иные лиц, участвующие в деле о банкротстве.

Эта норма, при ее использовании в отрыве от иных норм Закона № 127- ФЗ и разъяснений Пленума ВАС РФ, может приводить к ограничительному толкованию при определении круга лиц, имеющих право на обжалование действий прежнего управляющего, что подтверждается примерами из практики.

Еще одна норма, которую часто используют при аргументации подхода, исключающего право управляющего на обжалование действий предшественника, — п. 6 ст. 20.3 Закона № 127- ФЗ.

Цитата: «Утвержденные арбитражным судом арбитражные управляющие являются процессуальными правопреемниками предыдущих арбитражных управляющих».

Итак, приведем конкретные примеры судебной практики, отражающей подход о недопустимости обжалования арбитражным управляющим действий своего предшественника.

Практика. В рамках дела о банкротстве завода конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с жалобой на действия отстраненного предшественника, выразившиеся в заключении договора аренды имущества должника без получения согласия кредиторов. Суд первой инстанции жалобу удовлетворил. Апелляционный суд отменил определение и прекратил производство по заявлению. Постановление мотивировано тем, что ст. 60 Закона № 127- ФЗ не предусматривает возможность обжалования действий отстраненного конкурсного управляющего назначенным конкурсным управляющим. Однако, управляющий апеллировал к тому, что ст. 60 Закона № 127- ФЗ допускает возможность подачи жалобы и иными лицами, участвующими в арбитражном процессе по делу о банкротстве. Окружной суд оставил жалобу без удовлетворения. Суд указал, что заявления и ходатайства арбитражного управляющего, в том числе по разногласиям между ним и кредиторами или должником, рассматриваются не позднее, чем через месяц с даты получения таких заявлений (ст. 60 Закона № 127- ФЗ). Эта норма не дает действующему управляющему права на обжалование действий отстраненного управляющего. Кроме того, арбитражный управляющий не является лицом, участвующим в арбитражном процессе по делу о банкротстве (ст. 35 Закона № 127- ФЗ). По этим основаниям суд прекратил производство по заявлению (постановление ФАС Поволжского округа от 02.02.2012 по делу № А65-2701/2009).

Аналогичные выводы сделал ФАС Поволжского округа и в постановлении от 06.12.2013 по делу № А55-20143/2010 . В этом деле арбитражный управляющий был отстранен от исполнения обязанностей, суд назначил другого. Новый управляющий подал в суд жалобу на бездействие своего предшественника, выразившееся в несвоевременной сдаче налоговой отчетности должника и непередаче вновь назначенному конкурсному управляющему документов.

Суд первой инстанции удовлетворил требования. Однако апелляция прекратила производство по жалобе. Суд исходил из того, что ст. 60 Закона № 127- ФЗ не предоставляет действующему конкурсному управляющему возможность обжалования действий (бездействия) отстраненного конкурсного управляющего, а убытки, причиненные должнику в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения арбитражным управляющим возложенных на него обязанностей в деле о банкротстве, можно взыскать в исковом порядке. Кассация согласилась с такими выводами суда.

Суд указал, что жалоба конкурсных кредиторов (уполномоченных органов) о нарушении их прав и законных интересов действиями (бездействием) арбитражного управляющего может быть удовлетворена судом в связи с установлением фактов несоответствия этих действий (бездействия) законодательству и нарушения такими действиями прав и интересов заявителя жалобы.

Между тем, положения ст. 60 Закона № 127- ФЗ предусматривают, что право на подачу жалобы (заявления) о нарушении прав и законных интересов действиями арбитражного управляющего предоставлено кредиторам, представителю учредителей (участников) должника, представителю собственника имущества должника, иным лицам, участвующим в арбитражном процессе по делу о банкротстве должника. Арбитражный управляющий обжаловал действия (бездействия) своего предшественника, поэтому оценка суда первой инстанции по существу обжалуемых действий арбитражного управляющего и выводы о возможности подачи такой жалобы в порядке ст. 60 Закона № 127- ФЗ являются необоснованными. Суд указал, что в этом случае исключается нарушение прав и законных интересов правопреемника арбитражного управляющего, который в соответствии с п. 6 ст. 20.3 Закона № 127- ФЗ является процессуальным правопреемником предыдущего арбитражного управляющего.

Кроме того, должник может заявить к отстраненному арбитражному управляющему требование о взыскании причиненных незаконными действиями (бездействием) убытков.

В этом постановлении, по сравнению с первым примером, помимо довода об ограниченном круге лиц, наделенных правом обжалования действий арбитражного управляющего, приведены еще два очень важных аргумента:

1. отсутствие нарушения прав вновь утвержденного управляющего действиями предшественника;

2. возможность подачи заявления о возмещении убытков должником, чьи права нарушены действиями прежнего управляющего.

Обоснование этой позиции, правда, несколько в ином виде присутствует и в другом судебном акте.

Суд апелляционной инстанции прекратил производство по жалобе конкурсного управляющего. В обоснование такого решения суд указал, что действующее законодательство о банкротстве не предоставляет права обжалования действий (бездействия) освобожденного арбитражного управляющего действующему конкурсному управляющему, утвержденному судом в связи с освобождением предыдущего. Утвержденные арбитражным судом арбитражные управляющие являются процессуальными правопреемниками предыдущих арбитражных управляющих (п. 6 ст. 20.3 Закона № 127- ФЗ) ((постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 07.02.2013 по делу № А67-120/2010).

При буквальном прочтении постановления следует, что у вновь утвержденного управляющего отсутствует право обжаловать действия (бездействия) освобожденного управляющего, поскольку: во-первых, он является его процессуальным правопреемником и, во-вторых, не назван в числе лиц, которым такое право предоставлено ст. 60 Закона № 127- ФЗ.

Таким образом, можно сгруппировать основные доводы арбитражных судов о том, что действующий управляющий не может обжаловать действия своего предшественника:

1. ст. 60 Закона № 127- ФЗ содержит исчерпывающий перечень лиц, обладающих таким правом;

2. отсутствует нарушение прав и обязанностей действующего управляющего действиями (бездействием) предшественника;

3. вновь утвержденный управляющий является процессуальным преемником предшественника;

4. в случае нарушения прав иных лиц (например, должника), они могут быть защищены путем подачи заявления этими лицами самостоятельно (например, должником о взыскании убытков с отстраненного управляющего).

Конкурсный управляющий обычно действует не в своих интересах, а в интересах должника и кредиторов

Основными аргументами в пользу отсутствия у действующего управляющего права на обжалование действий предшественника является закрытость перечня, закрепленного в п. 3 ст. 60 Закона № 127- ФЗ, и отсутствие нарушения прав вновь утвержденного управляющего. Действительно, в приведенной норме не содержится указания на наличие права подачи жалобы арбитражным управляющим.

Однако, на наш взгляд, это вовсе не означает отсутствие такого права у действующего управляющего в отношении действий (бездействия) прежнего, исходя из следующего.

В случае включения законодателем управляющего в перечень лиц, имеющих право на обжалование, это неминуемо вызвало бы проблемы в правоприменении и толковании, поскольку при буквальном прочтении норма предусматривала бы возможность «обжалования арбитражным управляющим действий арбитражного управляющего». Конкретизация в норме возможности обжалования действующим управляющим действий прежнего нарушала бы принцип универсальности права и породила бы вопросы о возможности обжалования действий управляющих, действовавших только в рамках одной или разных процедур (например, конкурсный управляющий может обжаловать действия только прежнего конкурсного управляющего или также действия временного управляющего и т. д.).

Ситуация, когда суды занимают позицию об отсутствии в ст. 60 Закона № 127- ФЗ разрешения действующему управляющему обжаловать действия предшественника, схожа с ситуацией, в которой суды не признавали за конкурсным управляющим должника права инициировать дело о банкротстве дебитора. Этот вопрос был предметом рассмотрения Президиума ВАС РФ в рамках дела № А71-008367/2006Г21.

Заявитель в порядке надзора обжаловал постановление окружного суда об отмене судебных актов первой и апелляционной инстанций, отказе во введении наблюдения и прекращении производства по делу о банкротстве. В надзорной жалобе он указал, что в ст. 129 Закона № 127- ФЗ следует искать не разрешение конкурсному управляющему подавать заявление о банкротстве дебитора, а запрет на осуществление подобного действия, которого в этой норме нет. Президиум ВАС РФ поддержал заявителя и признал позицию кассационной инстанции ошибочной, указав, что ни норма ст. 7, ни норма ст. 129 Закона № 127- ФЗ не содержат соответствующего запрета (постановление от 16.10.2007 № 8141/07).

Еще одним важным аргументом Президиума ВАС РФ в пользу права конкурсного управляющего от имени должника инициировать банкротство дебиторов стал следующий вывод. Арбитражный управляющий при проведении процедур банкротства обязан действовать добросовестно и разумно в интересах должника, кредиторов и общества, имея при этом помимо других право обращения в арбитражный суд с заявлениями и ходатайствами в случаях, предусмотренных законом (п.п. 3, 6 ст. 24 Закона № 127- ФЗ в действовавшей редакции). Действуя в данном случае в интересах банка, признанного банкротом, конкурсный управляющий не обязан согласовывать избранный им способ защиты прав банка с его кредиторами.

Таким образом, Президиум ВАС РФ фактически поддержал представительскую теорию правовой природы конкурсного управляющего.

Действительно, собственные права и обязанности арбитражный управляющий, как самостоятельное лицо, участвующее в деле о банкротстве, представляет и защищает лишь в отдельных случаях, например, при обжаловании его действий или при подаче им заявления о взыскании вознаграждения и расходов.

В остальных случаях арбитражный управляющий должен действовать не в своих личных интересах, а в интересах должника, кредиторов и общества — как того требует п. 4 ст. 20.3 Закона № 127- ФЗ.

Положения о представительских функциях конкурсного управляющего, действующего от имени должника, дополнительно закреплено в ст. 61.9, п. 3 ст. 129 Закона № 127- ФЗ (подача заявлений об оспаривании сделок должника, исков о взыскании убытков и т. д.)

Как известно, существуют различные правовые теории относительно конкурсного управляющего, в том числе:

1. как представителя должника;

2. как представителя кредиторов;

3. как представителя или органа конкурсной массы;

4. как лица, занимающего определенную публичную должность и т. д.

Многообразие теорий, противоречия действующего законодательства и, как следствие, судебной практики по вопросу статуса и полномочий конкурсного управляющего обусловлены двойственным положением администрации по делам о несостоятельности. Используем приведенный Г. Ф. Шершеневичем пример высказывания Правительствующего Сената по одному из дел: «С одной стороны, администрация заменяет собой имущественную личность должника…, с другой стороны, администрация, имея в виду доставить кредиторам полное удовлетворение, … является в известных случаях и представителем интересов всей совокупности последних»¹.

Не вдаваясь в суть различных теорий конкурсного управляющего, согласимся с позицией о том, что границы полномочий конкурсного управляющего определяются целями конкурсного производства: что служит этим целям, то и находится в пределах полномочий.

Целью конкурсного производства является соразмерное удовлетворение требований конкурсных кредиторов (ст. 2 Закона № 127- ФЗ). Такое удовлетворение возможно за счет средств конкурсной массы должника. Повторно обратимся к правам конкурсного управляющего, установленным в п. 3 ст. 129 Закона № 127- ФЗ.

Цитата: «Конкурсный управляющий вправе <…> подавать в арбитражный суд от имени должника заявления о признании недействительными сделок и решений, а также о применении последствий недействительности ничтожных сделок, заключенных или исполненных должником, иски о взыскании убытков, причиненных действиями (бездействием) руководителя должника, лиц, входящих в совет директоров (наблюдательный совет), коллегиальный исполнительный орган или иной орган управления должника, собственника имущества должника, лицами, действовавшими от имени должника в соответствии с доверенностью, иными лицами, действовавшими в соответствии с учредительными документами должника, предъявлять иски об истребовании имущества должника у третьих лиц, о расторжении договоров, заключенных должником, и совершать другие действия, предусмотренные федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации и направленные на возврат имущества должника» (п. 3 ст. 129 Закона № 127- ФЗ).

Возврат имущества должника в конкурсную массу, без сомнений, отвечает целям конкурсного производства.

Могут ли действия конкурсного управляющего по обжалованию действий (бездействия) своего предшественника преследовать цель возврата имущества в конкурсную массу и, как следствие, отвечать общей цели конкурсного производства? Да, могут. Приведем конкретные примеры.

Арбитражный управляющий относится к лицам, участвующим в деле о банкротстве

Арбитражный управляющий может привлекать для обеспечения возложенных на него обязанностей на договорной основе иных лиц с оплатой их деятельности за счет средств должника, если иное не установлено законом, стандартами и правилами профессиональной деятельности или соглашением арбитражного управляющего с кредиторами (п. 1 ст. 20.3 Закона № 127- ФЗ). В то же время обоснованность привлечения специалистов, а также обоснованность размера стоимости их услуг и расходования средств на оплату таких услуг могут быть обжалованы.

Оплата услуг лиц, привлеченных арбитражным управляющим для обеспечения своей деятельности, или размер оплаты таких услуг могут быть признаны арбитражным судом необоснованными по заявлению лиц, участвующих в деле о банкротстве. Это может быть в случаях, если услуги не связаны с целями проведения процедур, применяемых в деле о банкротстве, или возложенными на арбитражного управляющего обязанностями в деле о банкротстве либо размер оплаты стоимости таких услуг явно несоразмерен ожидаемому результату. Судебный акт о признании привлечения (то есть действий по привлечению) лиц и (или) размера оплаты их услуг необоснованными может быть обжалован (п. 5 ст. 20.7 Закона № 127- ФЗ). Значит, действия управляющего по привлечению специалистов могут обжаловать лица, участвующие в деле.

Если арбитражный управляющий оплатил услуги привлеченного лица за счет имущества должника или возместил за счет имущества должника расходы на оплату услуг привлеченного лица, то лицо, участвующее в деле о банкротстве, вправе потребовать от управляющего возмещения необоснованных расходов. Это можно сделать путем взыскания с управляющего в пользу должника всей истраченной суммы или ее части. В этом случае нужно обязательно доказать, что привлечение лица и (или) размер стоимости его услуг являются необоснованными (п. 5 постановления Пленума ВАС РФ от 17.12.2009 № 91). Указанное требование предъявляется в суд, рассматривающий дело о банкротстве, и рассматривается судьей единолично в порядке ст. 60 Закона № 127- ФЗ. По результатам его рассмотрения суд выносит определение о взыскании соответствующей суммы в пользу должника, которое может быть обжаловано (в том числе кредиторами, требования которых будут установлены позднее), и на его основании выдает исполнительный лист.

Закон № 127- ФЗ прямо называет арбитражного управляющего одним из лиц, участвующим в деле о банкротстве (п. 1 ст. 34).

Будет ли подача действующим конкурсным управляющим, как лицом, участвующим в деле о банкротстве, жалобы на действия предшественника по необоснованному привлечению специалистов с требованием о возврате денежных средств в конкурсную массу соответствовать целям конкурсного производства, интересам должника и конкурсных кредиторов? На наш взгляд, положительный ответ очевиден.

В арбитражной практике есть удачные примеры применения положений п. 5 ст. 20.7 Закона № 127- ФЗ и разъяснений постановления Пленума ВАС РФ от 17.12.2009 № 91 при рассмотрении жалоб действующих конкурсных управляющих на действия (бездействие) их предшественников.

Практика. В рамках дела о банкротстве новый конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением об оспаривании действий предыдущего управляющего. Вместе с жалобой он подал в суд иск о взыскании убытков, причиненных обществу вследствие необоснованного расходования денежных средств сверх установленных лимитов, в том числе на оплату услуг привлеченных специалистов. Он просил суд признать неправомерными расходы на проведение процедуры банкротства своего предшественника, а также вернуть денежные средства в конкурсную массу. Суд апелляционной инстанции признал расходы отстраненного конкурсного управляющего неправомерными и взыскал сумму в пользу должника в качестве убытков. Эту позицию поддержал и суд кассационной инстанции. При этом он сослался на п. 48 постановления Пленума ВАС РФ от 15.12.2004 № 29 «О некоторых вопросах практики применения Федерального закона “О несостоятельности (банкротстве)"». Согласно разъяснениям Пленума, арбитражный управляющий несет ответственность в виде возмещения убытков при условии, что убытки причинены в результате его неправомерных действий (постановление ФАС Дальневосточного округа от 16.09.2013 № Ф03-4056/2013).

Этот пример интересен не только тем, что подтверждает возможность действующего управляющего обжаловать действия предыдущего, но и тем, что затрагивает второй аргумент позиции об отсутствии соответствующего права у управляющего. Суды, мотивируя отказ в праве управляющего на обжалование действий предшественника, указывают на возможность защиты права иным способом — путем подачи должником иска об убытках.

Однако от имени должника с заявлением о взыскании убытков с лица, исполнявшего обязанности арбитражного управляющего, вправе обратиться действующий арбитражный управляющий (ст. 129 Закона № 127- ФЗ).

Признание действий управляющего незаконными увеличивает шансы взыскать убытки

Одним из юридически значимых обстоятельств при рассмотрении заявления о взыскании убытков является установление противоправности действий ответчика. В таком случае непоследовательно выглядит позиция, которая, с одной стороны, отрицает право конкурсного управляющего обратиться с жалобой на действия (бездействие) предшественника, а, с другой стороны, допускает обращение того же управляющего от имени должника с заявлением о взыскании убытков, в рамках которого подлежит доказыванию все та же незаконность действий (бездействия) предшественника.

Также нельзя забывать, что правом на обращение с заявлением о взыскании убытков с лица, исполнявшего обязанности арбитражного управляющего должника, обладают и иные лица, участвующие в деле о банкротстве, например, конкурсные кредиторы (п. 5 ст. 10 Закона № 127- ФЗ).

Цитата: «Арбитражный управляющий обязан возместить должнику, кредиторам и иным лицам убытки, которые причинены в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения арбитражным управляющим возложенных на него обязанностей в деле о банкротстве и факт причинения которых установлен вступившим в законную силу решением суда» (п. 4 ст. 20.4 Закона № 127- ФЗ).

Эта норма не означает, что для взыскания убытков обязательно предварительное обращение в суд с жалобой на действия (бездействие) управляющего. Однако, наличие судебного акта о признании действий (бездействия) арбитражного управляющего незаконными, принятого до момента обращения с заявлением о взыскании убытков, положительно влияет на удовлетворение такого заявления. Это подтверждается примерами судебной практики (определения ВАС РФ от 06.03.2014 № ВАС-1676/14, от 09.04.2014 № ВАС-3386/14).

Поэтому обжалование действующим конкурсным управляющим действий (бездействия) своего предшественника, как основание возможного обращения кредиторов с заявлением о взыскании убытков в конкурсную массу, также отвечает целям процедуры конкурсного производства.

В судебной практике встречаются примеры положительного решения вопроса о праве действующего управляющего на обжалование действий своего предшественника, в том числе действовавшего в рамках иной процедуры, поддержанные ВАС РФ.

Практика. В рамках дела о банкротстве конкурсный управляющий обратился с жалобой на действия временного управляющего должника. По его мнению, временный управляющий неверно провел анализ финансового состояния должника и неправильно провел проверку наличия преднамеренного и фиктивного банкротства. Суд первой инстанции удовлетворил жалобу частично и признал несоответствующими требованиям Закона № 127-ФЗ действия временного управляющего, выразившиеся в применении при составлении анализа финансового состояния должника отчетных дат, которые, исходя из смысла налогового законодательства и законодательства о бухгалтерском учете, не являются отчетными датами. В остальной части отказано. Вышестоящие суды поддержали эти выводы. ВАС РФ отказал в передаче дела на рассмотрение Президиума (определение от 28.10.2013 № ВАС-17889/12).

Еще одним аргументом в пользу недопустимости оспаривания действующим управляющим действий (бездействия) своего предшественника является аргумент об отсутствии нарушения прав заявителя.

Действительно, до момента утверждения конкретного лица арбитражным управляющим в деле о банкротстве оно не является лицом, участвующим в данном деле, и у него отсутствуют какие-либо права, которые могут быть нарушены.

Но арбитражный управляющий в деле о банкротстве, во-первых, обязан действовать прежде всего в интересах должника и конкурсных кредиторов. Независимо от принятия той или иной теории относительно конкурсного управляющего, в любом случае следует согласиться с тем, что данное лицо не может рассматриваться как представляющее только свои интересы и защищающее свои права в деле о банкротстве.

Во-вторых, принимая подобную логику, следует отказывать, например, в жалобах конкурсных кредиторов на действия конкурсного управляющего по продаже имущества по заниженной цене с нарушениями предусмотренных Законом № 127-ФЗ процедур, если такие действия были совершены до вынесения судом определения о включении требований кредитора в реестр. Ведь такой кредитор еще не являлся лицом, участвующим в деле, и не имел процессуальных прав.

Последним аргументом в пользу недопустимости оспаривания действующим управляющим действий (бездействия) предшественников является ссылка на положение п. 6 ст. 20.3 Закона № 127- ФЗ о том, что утвержденные арбитражным судом арбитражные управляющие являются процессуальными правопреемниками предыдущих арбитражных управляющих.

На наш взгляд, данная норма преследует иные цели, но не исключает право вновь утвержденного арбитражного управляющего оспаривать действия (бездействие) предшественников. Если основание недействительности сделки связано с нарушением совершившим ее от имени должника арбитражным управляющим Закона № 127-ФЗ, исковая давность по заявлению о ее оспаривании исчисляется с момента, когда о наличии оснований для ее оспаривания узнал или должен был узнать следующий арбитражный управляющий (п. 32 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63).

Из данного разъяснения следует, что у действующего арбитражного управляющего есть право оспорить сделку, совершенную от имени должника прежним управляющим, если основание ее недействительности связано с нарушением прежним управляющим Закона № 127- ФЗ. Оспаривая сделку по данному основанию, действующий арбитражный управляющий фактически заявляет о ее порочности вследствие незаконных действий (бездействия) прежнего управляющего.

Отметим, что подобное допущение не вписывается в ограничительное толкование полномочий процессуального правопреемника, «связанного» действиями правопредшественника.

С учетом изложенного, полагаем, что действующий арбитражный управляющий вправе обжаловать действия своего предшественника. При этом арбитражный суд может удовлетворить жалобу, если ее подача соответствует целям процедуры банкротства и имеются условия, определенные ст. 60 Закона № 127- ФЗ.