книги / Национальный вопрос в городском сообществе. Социокультурные характеристики межнациональных отношений в большом уральском городе на исходе ХХ века

ности. Инонационалам более свойственны полярные, сильная и слабая, степени национальной идентичности, средний уровень размыт и относительно слаб. Ситуа­ цию определяют люди, занимающие крайние позиции.

Культура национальных меньшинств в простран­ стве большого города воспроизводится весьма ограни­ ченным числом людей. Большинство инонационалов в повседневной приватной и публичной жизни свою на­ циональную принадлежность не демонстрируют, пред­ почитают использовать русский язык, не учить своих детей национальным традициям и обычаям, не приоб­ щаться к национальному искусству. При этом к сохра­ нению и передаче национальной культуры более склон­ ны люди, социализировавшиеся в деревенской среде, в семьях с невысоким культурным и экономическим уровнем.

Среди инонациональных жителей города выше, чем среди русских, процент горожан в первом поколе­ нии, родившихся и воспитывавшихся в поселках или деревнях. Для семей их родителей в целом был характе­ рен более низкий культурный уровень, чем для*семей коренных горожан. Поэтому так называемое освобож­ дение от национальности может рассматриваться ими как канал восходящей социальной мобильности.

На основе полученных данных уточним представ­ ленные выше стратегии национального поведения. Кор­ поративной или криминальной стратегии следуют люди с сильной национальной идентичностью. Культурно­ компенсаторная стратегия наиболее распространена в городской общности, ей следуют люди со средней сте­ пенью идентификации. Ассимиляционная стратегия ха­ рактерна для людей со слабым или вовсе отсутствую­ щим ощущением принадлежности к определенной на­ циональной группе.

В корпоративной стратегии национальная иден­ тичность вытесняет все другие составляющие социаль­ ной идентичности. Национальная культура является группообразующей, основой для существования нацио­ нальной группы как автономного сообщества. Нацио­ нальная принадлежность диктует правила и нормы по­ ведения во всех сферах жизни: религиозной, экономиче­ ской, политической и социально-бытовой. Националь­ ные барьеры накладываются как на личное общение, так и на ролевое, обезличенное взаимодействие. Экономи­ ческое поведение строится по типу традиционного. Стержнем политической активности является тезис «одна нация - одно государство». При этом характерно навязывание своего национального языка людям другим национальностей, установление правовых барьеров.

Культурно-компенсаторная стратегия предпола­ гает осуществление социальных отношений в глобаль­ ном, наднациональном пространстве. Национальная принадлежность партнеров по взаимодействию все же избирательно фиксируется и влияет на конечный ре­ зультат. Происходит это при существовании компенса­ торного поля общения. Средствами компенсации явля­ ются создание мифического идеального образа своих предков, культурная инсценировка национального быта: участие в религиозных церемониях, ритуальных прак­ тиках и т.п. Стратегия предполагает наднациональное политическое поведение. Человек терпимо относится к «своим» и «чужим» национальным движениям и парти­ ям, но не участвует в них.

Ассимиляционная стратегия избирается при соз­ нательном отказе от национальной идентичности. Этот отказ рассматривается как ступень к завоеванию новых экономических и политических пространств. Родитель­ ская национальная культура является фактом историче­

ским, а не сегодняшним. Человек действует в современ­ ной культурной среде, являющейся вненациональной.

Наиболее успешными в современной экономиче­ ской жизни можно считать людей со слабой националь­ ной идентичностью, следующих ассимиляционной или культурно-компенсаторной стратегиям поведения. Они опережают других и по реальному уровню доходов, и по позитивности самооценки на рынке труда, и по сте­ пени рационализации своей жизни. Люди со слабой идентификацией более других активны при выборе фе­ деральных органов власти, как правило, они настроены против особых национальных политических движений и не собираются в них участвовать. На существование межнациональных культурных проблем внимания об­ ращают мало.

Люди с сильной национальной идентичностью,

следующие традиционной или криминальной стратегии поведения, могут иметь высокий экономический статус, но они гораздо менее уверены в своей экономической конкурентоспособности и слабо рационализируют по­ вседневные практики. Для них же характерно проявле­ ние политической активности, выходящее за рамки при­ вычного голосования. Причем для осуществления поли­ тической активности при действии «на местах» вовсе не обязательно быть связанным с глубинными националь­ ными корнями. Наиболее активные «политические дея­ тели» среди инонационалов - те, кто не читает нацио­ нальных газет и журналов, не знаком с национальным искусством. При этом они могут даже не владеть в пол­ ной мере своим родным языком.

Другие представители этой группы демонстриру­ ют четкие установки на воспроизводство именно своей национальной культуры. Атрибутом национальной культуры для них является общность, целостность

группы. В целом их культурная деятельность менее ак­ тивна, чем политическая.

Люди со средней степенью национальной иден­ тичности занимают серединное место в экономических статусах при дифференциации по степени экономиче­ ской рациональности. Они в целом более политически пассивны, не ходят голосовать, выступают против на­ циональных политических движений. Зато они относят­ ся к национальной культуре бережно, как к наследству, и поэтому являются наиболее активными участниками национальной культурной жизни.

Примечания:

1 В современной отечественной литературе выделяется несколько этапов этнического развития человечества. Кроме этносов архаиче­ ского происхождения существуют и более поздние этнические об­ разования: древние, средневековые и современные , относящиеся к эпохе буржуазных революций. См.: Крюков М. Еще раз об истори­ ческих типах этнических общностей //Советская этнография. 1986. № 3. С. 66-69.

2 Бромлей Ю. К вопросу о выделении этносов среди других челове­ ческих общностей //Этнос и политика. М., 2000. С. 16.

3 Риггс Ф. Аспекты содержания этничиости // Этнос и политика. М., 2000. С. 10.

4 Tajfel Н. Human groups and social categories: Studies in social psy­ chology. Cambridge, 1981. P. 255.

5 CM. Phinney J.S. Ethnic identity in adolescents and adults: Review of research // Psychological Bulletin. 1990. Vol. 108(3). P. 499-508.

6 Bennett M.J. A developmental approach to training for intercultural sensitivity // International Journal of Intercultural Relations. 1986. Vol. 10(2). P. 187.

7 «Социальный класс - это совсем иная форма стратификации». См.: Ethnicity and Resource Competition in Plural Societies. Paris. 1975. P. 195.

8 С точки зрения Дж. Пиаже национальная идентичность формиру­ ется у ребенка в полном объеме к 10-11 годам. С социологической точки зрения, подтвержденной исследованиями, актуализация на­ циональной идентичности может относиться к другим возрастам. Влияние здесь оказывает целый ряд факторов. Например, дети представителей национальных меньшинств осознают деление по национальному признаку раньше, чем дети более многочисленных национальных групп.

9 Davies J.Ch. Maslow and Theory of Political Development. Getting to Fundamentals//Political Psychology. 1991. Vol. 12. № 3. P. 419.

10 Термин «национальное меньшинство» не имеет в наших глазах никаких оценочных моментов. Он фиксирует сугубо арифметиче­ ский факт, а именно долю инонационалов в общем составе населе­ ния города. Это слово употреблялось в ранней советской статисти­ ке по отношению к национальным группам, уступавшим по чис­ ленности титульной республиканской национальности. Производ­ ным от него стал вышедший в настоящее время из употребления советский этноним «нацмен». Заметим, что по отношению к рус­ ским этот термин никогда не применялся. Для обозначения лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, мы используем другой термин: «инонационал», по нашему мнению, также лишен­ ный всяких оценочных, политических или культурных аспектов. Инонационал - для нас не чужой. Он просто человек, идентифици­ рующий себя с иной, не русской, этнической группой. Если, одна­ ко, для кого-нибудь этот термин покажется неуместным или, избави Бог, оскорбительным, мы заранее приносим свои извинения.

11 Более подробно эта проблема будет рассмотрена в главе 6.

Вообще-то быть самым младшим в семье хорошо. Это вам скажут многие из тех, кому посчастливилось быть младшим ребенком у своих родителей. Старшие братья и сестры взрослеют в один момент с появлени­ ем младенца, на них взваливают все новые и новые обя­ занности, от них требуют взрослости и понимания, ответственности и терпения. Но так бывает в нор­ мальной современной семье, где от силы два-три ребенка.

А теперь представьте, что семья во много раз больше, да еще и живет не совсем по современным пра­ вилам. Даже в сказках младшему брату всегда доста­ ется от старших. На него сваливают вину, неприятную работу, держат его на побегушках. А если речь идет о пресловутой «семье народов» (помните этот полуза­ бытый советский термин?), то младшим вообще ста­ новится как-то неуютно.

И ведь дело не в том, что этот младший какойто другой, неправильный. Вроде бы и голова у него на месте, и руки из нужного места выросли, ан нет, «ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». Давайте проведем маленький, почти лингвистический анализ слова «младший». Он и самый слабый (маленькие ведь всегда кажутся более слабыми, чем большие...), и са­ мый неопытный (на то и возраст, чтобы, опыту пона­ браться!), и самый нерасторопный (может, потому Иван из сказки и был «дураком», что угораздило его позже всех родиться?). А если младший вдруг станет всем доказывать, что он не глуп, ловок, сообразителен, то тут же возникает другое мнение - зазнался, обна­ глел, мол, совсем от рук отбился. «Поперек батьки в пекло не суйся». Такого зарвавшегося и поучить не грех.

Это, конечно, аналогия, которая в научном мире и за доказательство то не считается. Но именно она

пришла нам в голову при написании этой главы. Понят­ но, что «старшим братом» в Перми выглядят, прежде всего, русские, а роль младших отводится представи­ телям всех остальных народов. Есть среди последних есть и любимцы, есть и «паршивые овцы». И вот ведь что удивительно, «старший брат» зачастую даже не замечает своего высокомерного отношения к «братьям меньшим». Нам доводилось озвучивать результаты этого исследования перед разными аудиториями на конференциях, семинарах, политических собраниях. И каждый раз, когда речь заходила об этом комплексе, публика всегда как-то напряженно замирала, словно слышала что-то не очень приятное, запретное. Ведь в такой «дедовщине» признаваться публично неудобно, но, с другой стороны, вероятно, думают некоторые слушатели, «а разве можно по другому, ежели нас больше и мы главнее?».

Вот этой непростой теме и посвящена данная глава.

5.1.Предварительные замечания

Вэтническом самосознании всегда присутствует граница, отделяющая «своих» от «других». В самом первом приближении «другой» - человек, чем-то не по­ хожий на меня, обладающий иными личностными, или родовыми свойствами. И от того, какими чертами он мной наделяется, зависит наше к нему отношение. В калейдоскопе этнических образов, наполняющих город­ ское общественное сознание, можно обнаружить куль­ турное основание межнациональных отношений во всей их полноте. И здесь особое значение приобретают пози­ ции национального большинства, а именно русского населения г. Перми.

Исследование образного мира горожан - очень сложная процедура. Мы имеем дело с коллективным бессознательным, с глубинными ментальными пласта­ ми, заложенными традицией, общественным и личным опытом, неясными текучими переживаниями. Описать это состояние в социологических терминах очень сложно.

Здесь есть и другая проблема. Язык образов скла­ дывался в иные эпохи, поэтому он перенасыщен эмо­ циями, переполнен метафорами и сравнениями. Коллек­ тивное бессознательное всегда предвзято. Оно не стес­ няется в оценках и навешивании ярлыков. Не надо ис­ кать в нем справедливости и взвешенности. Не надо ис­ кать в нем и правды об иных народах. Такими красками люди пишут свой коллективный автопортрет. И если мы цитируем некорректные суждения, то это вовсе не озна­ чает, что мы, хотя бы в малейшей степени, их разделя­ ем, или намерены прибавить им социологического веса.

5.2. Национальное самоопределение Из материалов, предыдущей главы, мы видим, что

практически все жители г. Перми знают о своей офици­ альной национальной принадлежности. Сообщили им об этом в разное время в детском и подростковом воз­ расте родители или дедушки и бабушки. О том, что ря­ дом с ними живут люди иных национальностей, наши горожане также узнали в детстве. Тогда же многие из них стали различать людей и по национальному признаку.

Формирование представлений о национальностях (см. табл. 4.2), безусловно, начинается в период первич­ ной социализации (23,5 %) и в первые школьные годы (35,9 %). Семья, как правило, этнически однородное

сообщество, а в этнически неоднородных семьях нацио­ нальные различия не заметны детскому глазу. Вопрос о национальностях —это вопрос о большом мире. Для до­ школьника - это детский сад, соседские дети или теле­ визор, для подростка - школа и тот же телевизор. Шко­ ла представляет собой сложный социальный мир со своими границами, переходами, уровнями, вершинами и ущельями. Среди многочисленных границ, разделяю­ щих ее обитателей, появляются и границы националь­ ные. Те же, кто их в школе не ощутил, либо столкнулись с национальной напряженностью во взрослой жизни: в армии, в вузе, в производственном коллективе, либо не столкнулись вовсе, либо посчитали правильным отве­ тить отрицательно на заданный вопрос.

Для абсолютного большинства горожан, однако, границы между национальностями существуют. По­ смотрим, насколько эти границы значимы и где они проходят.

Для выявления публичной точки зрения необхо­ димо проанализировать ответы на несколько общих во­ просов, таких как «Какие национальности Вы считаете близкими для Вас?», «Какие национальности Вы счи­ таете для себя чуждыми?». Проверочным вопросом мо­ жет стать вопрос типа «Какой национальности Ваши друзья?».

Следует подчеркнуть, что в табл. 5.1 и 5.2 приве­ дены оценочные суждения о тех национальностях, ко­ торые упоминались более чем 3 % респондентов.

Можно было бы предположить, что имеет место количественное равенство между двумя показателями: «близкие национальности» и «друзья других национальностей».

В случае, если первый показатель (симпатии) явно больше второго (количества друзей), можно говорить о