9220

41

что общество не может нормально функционировать без элиты, что она имеет право на привилегированное положение, более того, должна бдительно охранять свои привилегии от «посягательств» со стороны масс»

[1].

Борьба за привилегии – это во многом борьба за власть, возможности, ресурсы, влияние. История весьма ярко демонстрирует самые различные формы «войны» за привилегии и с привилегиями. Причем «война» с ними в конечном итоге сводится к борьбе за привилегии новой нарождающейся политической элиты.

Учитывая такую тесную связь элиты с привилегиями, необходимо для более детального их анализа хотя бы кратко рассмотреть исторический аспект привилегий. Ведь история привилегий – это по большому счету история элиты, которой они принадлежали.

Разумеется, любая власть хотела бы представить имеющиеся у нее преимущества в качестве узаконенных льгот, показать справедливость и обоснованность пользования значительными материальными и духовными благами.

Вместе с тем управляемый класс далеко не всегда разделял с элитой такие представления, а зачастую, наоборот, считал привилегии для властвующих чрезмерными, не правовыми. И действительно, социальная практика показывает, что представители политических элит нередко «увлекались» расширением своих преимуществ, нарушая тем самым правовые и моральные нормы, идя вразрез со здравым смыслом. В подобной ситуации привилегии правящей верхушки воспринимались управляемым большинством как несправедливость, как незаслуженное наделение особыми «сверхправами» отдельных лиц, как посягательство на равенство.

В эпоху Февральской и Октябрьской революций 1917 г. произошла массовая отмена феодальных несправедливых, во многом уже отживших свое привилегий, произошла смена политических элит. Кроме этого, законные преимущества, исключительные права для органов и должностных лиц советского государства стали в законодательстве обозначать в большей мере посредством понятия «льготы». Развернувшаяся борьба против классовых и сословных привилегий, несовместимых с идеалами равенства и справедливости, с принципами социалистического строительства, привела к тому, что термин «привилегия» стал восприниматься как сугубо отражающий противоправные преимущества, в связи с чем и был практически вычеркнут из правотворческого оборота.

Новые борцы с привилегиями – так называемые динамические слои и демократы под предводительством Б.Н. Ельцина и его окружения – сами весьма быстро превратились в сверхпривилегированное сословие. Много было шума по поводу кремлевских поликлиник, спецтранспорта,

42

загородных резиденций и т.д. Однако новая политическая элита не только не отказалась от имеющихся привилегий, но и увеличила их.

Подавляющее большинство представителей правящей современной российской элиты, не обладая высокими управленческими и нравственными качествами, получив громадные привилегии в результате номенклатурной приватизации значительной части общенародного достояния, оказалось неспособным достойно управлять страной и во многом виновно в кризисе.

В нынешних тяжелых кризисных российских условиях важно формировать общественное мнение таким образом, чтобы политическая элита сама начала ограничивать себя в ряде привилегий, которые с моральной точки зрения выглядят явно несоразмерными на фоне разоренного большинства населения.

Для нашего современного государства все острее встает проблема становления совершенно новой, качественной, результативной, квалифицированной политической элиты, которой могло бы доверять население. Такую элиту необходимо российскому обществу создавать, так как существует объективная необходимость в новых политиках, имеющих государственное мышление и способных взять ответственность на себя в эти трудные для России времена.

Литература

1.Ашин, Г.К. Элитология в зеркале политической философии и политической социологии/ Г.К. Ашин // Элитологические исследования. –

1998. – № 1. – С. 11.

2.Миллс, Р. Властвующая элита/ Р. Миллс. – М., 1959. – С. 24.

3. Моска, Г. Правящий класс/ Г. Моска// Социологические исследования. – 1994. – № 10.

УДК 1МН

В.В. Толстоухов

Сущность общественных и социальных отношений

История общества складывалась в пространственно-временном поле из разнообразных общественных этапов, эпох, формаций, характеризующих сущность и особенность человеческой деятельности. Поэтому социальное бытие общества и его формы, становление и функционирование сфер общественной жизни, многогранная культура общества, его духовная жизнь, проблематика общественного сознания и составят предмет наших рассуждений.

Объективная реальность представляет всѐ то, что окружает нас с вами. Частью этой реальности являемся и мы – люди, как индивиды, личности, персоны, а также разнообразные объединения людей –

43

социальные группы, общности, институты. Эта часть объективной реальности носит название социума (в неѐ не включаются технические и экологические системы, так как они представляют вместе с социумом базовые элементы общества). Социум – это универсальная часть общества. Он структурирован через такие людские компоненты, как присущие им потребности и способности, деятельность, отношения и институты.

Давайте разберемся с сущностным пониманием общества.

В этих целях целесообразно определиться с понятиями человечества, человеческого рода и социума. Ключом к пониманию этих понятий служит человеческая деятельность. Деятельность (в отличие от обычной жизнедеятельности живого и взаимодействия неживого) есть целесообразное взаимодействие человека и окружающей среды (по большому счету – универсума). Деятельность – функциональный стержень общества.

За деятельностью стоят социальные и общественные потребности и способности – родовые силы человека и общества. Потребность – побудительная сила (мотив), способность – деятельностная сила (двигатель). Человеческая деятельность генерирует самые разнообразные социальные и общественные отношения (по сферам и областям функционального приложения) и присущие им социальные и общественные институты (организационные формы деятельности). В этом подходе заключается организационно-функциональная сторона социума и общества. Главное – ядром социума являются люди; сам социум является ядром общества.

Человечество – совокупность людей.

Человеческий род – мера людей, система их родовых качеств.

Суть в том, что человечество, человеческий род совокупностью своих качеств порождают вокруг себя специфическое поле бытия:

–технические системы («вторая природа», порождѐнная человеком, технико-технологическая, индустриально-информационная);

–экологические системы (также порождѐнные человеком – это сады

ипарки, бульвары и набережные, преобразованный им животный и растительный мир).

Поэтому, когда мы говорим об обществе, то подразумеваем не только «чисто» демографические (социальные), но и технические, и экологические образования. Они по сути общественные, так как созданы человеком в процессе деятельности.

Общество – это люди в совокупности общественных отношений и институтов, порождѐнных их деятельностью. Общество немыслимо вне человеческой деятельности, так как деятельность генерирует всю систему общественных отношений и соответствующих им общественных институтов. Коротко можно сказать так, общество – это люди взаимосвязанные деятельностью; или, общество – это функциональная взаимосвязь людей.

44

Общество выступает частью объективной реальности. В зависимости от развитости общественных отношений и институтов можно говорить о степени или исторической ступени развития общества: первобытнообщинной, рабовладельческой, феодальной, индустриальной (постиндустриальной), информационной или компьютерной и так далее, потому как бытие общества не имеет границ в развитии. Нам необходимо определиться с функциональными системообразующими константами общества, они институциональны и соответствуют ранее определѐнным десяти сферам жизни и деятельности общества: экономической и экологической, управленческой и педагогической, научной и художественной, медицинской и физкультурной, оборонной и государственной безопасности. Появление той или иной родовой (системообразующей) константы общества (института, сферы) исторически объективировано общественными потребностями и способностями, а последние опосредуют через деятельность соответствующие им отношения и институты. Чем совершеннее общественные отношения и институты, тем предметнее прогрессивные явления в обществе.

Характер общественных отношений во многом отражает ход общественного развития. Поэтому такие политические режимы, как демократический и тоталитарный со свойственными им отношениями являют объективную (прогрессивную либо регрессивную) реальность конкретного исторического этапа [1].

В процессе своей деятельности человек вступает с другими людьми в разнообразные отношения. Подобные многообразные формы взаимодействия людей, а также связи, возникающие между различными социальными группами (или внутри них), принято называть общественными отношениями. Все общественные отношения могут быть условно разделены на две большие группы: отношения материальные и отношения духовные (или идеальные). Принципиальное отличие их друг от друга заключается в том, что материальные отношения возникают и складываются непосредственно в ходе практической деятельности человека, вне сознания человека и независимо от него, а духовные отношения формируются, предварительно «проходя через сознание» людей, детерминируются их духовными ценностями. В свою очередь, материальные отношения подразделяют на производственные, экологические и отношения по делопроизводству; духовные на моральные, политические, правовые, художественные, философские и религиозные общественные отношения.

Первым результатом материальных потребностей человека и общества являются материальные продукты [например: печь «СВЧ», телевизор конкретных марок, автомобиль марки «BMV» или «Волга», либо сети ЖКХ, дома, продуктопроводы, электростанции, системы противоракетной обороны и т.п.];

45

Вторым результатом духовных потребностей являются духовные отношения в социуме, которые соответствуют созданным материальным носителям духовного, идеям и ценностям в них заключѐнных [духовный продукт это – идея, мысль, теория, концепция, доктрина, сюжетное содержание книги или кинофильмов, замысел художественного полотна, а также само художественное произведение автора или коллектива].

Пример: книга любого автора, которую читатель держит в руках, является материальным предметом, но как только мы начнѐм еѐ читать, она несѐт в себе колоссальный интеллектуальный элемент, отражающий духовный уровень писателя и читателя. В частности, мы даѐм собственную оценку античеловеческим процессам, описанным А. Солженицыным в «Архипелаге ГУЛАГе», В. Шапамовым в «Колымских рассказах», а также оцениваем историю, художественно описываемую М. Шолоховым в «Поднятой целине». У каждого из нас существует своя индивидуальная духовная оценка произведения художника, также как и у автора имеется свой духовный мир выражения – в картине, в книге, в музыкальном произведении, в скульптуре и т.п. [1].

Особым видом общественных отношений являются межличностные отношения. Под межличностными отношениями понимают отношения между отдельными индивидами. При этом индивиды, как правило, принадлежат к разным социальным слоям, имеют неодинаковый культурный и образовательный уровень, но их объединяют общие потребности и интересы, лежащие в сфере досуга или быта. Известный социолог Питирим Сорокин выделял следующие типы межличностного взаимодействия:

а) между двумя индивидами (муж и жена, учитель и ученик, два товарища);

б) между тремя индивидами (отец, мать, ребенок); в) между четырьмя, пятью и более людьми (певец и его слушатели);

г) между многими и многими людьми (члены неорганизованной толпы).

Межличностные отношения возникают и реализуются в обществе и являются общественными отношениями даже в том случае, если они носят характер сугубо индивидуального общения. Они выступают персонифицированной формой общественных отношений.

Таким образом, подводя итоги рассмотрению природных общественных отношений, можно сделать вывод: общественные отношения представляют собой объективную реальность, независимую от воли и сознания людей, производящих и воспроизводящих их в процессе своей деятельности. Объективный же характер их позволяет понять довольно логичную вещь: человек в сущности своей есть совокупность (то есть отражение) соответствующих общественных отношений. Под социальными отношениями понимается определенная устойчивая система связей индивидов, сложившаяся в процессе их взаимодействия друг с

46

другом в условиях данного общества. Социальные отношения объективны по своей природе, пропускаются через внутреннее содержание или состояние человека и выражаются в его деятельности как его личное отношение к окружающей действительности.

Литература 1. Петров, В.П. Философия. Курс лекций/ В.П. Петров. –

Н.Новгород: Вектор ТиС, 2010. – 440 с.

47

П Е Д А Г О Г И К А . П С И Х О Л О Г И Я

УДК 159.922.7(0,75)

А.В. Аверкин

Развитие социальной компетентности у подростков с ограниченными возможностями здоровья (на примере детей с ДЦП)

Трудовое обучение решает задачу всестороннего развития, вносит существенный вклад в физическое, умственное, эстетическое и нравственное развитие. Расширение рамок охвата детей с ДЦП образованием, позволяет обеспечить им достойную жизнь и в дальнейшем приносить пользу обществу.

Таким образом, программы психолого-педагогической помощи подростков с ДЦП, создающие условия для развития их потенциальных возможностей в теоретическом и в практическом плане остаются неразработанными. Это обусловливает актуальность решения проблемы социальной компетентности подростков, поиска эффективной психологопедагогической поддержки детей.

Для проверки эффективности предложенных направлений работы с подростками с ДЦП в плане их социального продвижения мы разработали программу эмпирического исследования.

В исследовании принимали участие 128 детей от 11 до 16 лет, из них 86 детей с спастическими формами церебральных параличей различной степени тяжести и 42 полноценно развивающихся сверстника.

Двигательные нарушения у детей с церебральным параличом имеют различную степень выраженности.

Первая группа с легким ДЦП объединила 58 детей, освоивших ходьбу до 3-х летнего возраста.

Подростки с легкой степенью ДЦП в 33,3% в 51,7 % случаев получали образование в массовой (40%), речевой (3,3%), адаптивной (3,3%) и вспомогательной (1,6%) школах или посещали массовое ДОУ

(3,3%).

Во вторую группу вошли 16 подростков со сроками формирования ходьбы до 5 лет. Подростки со среднетяжелым ДЦП в 18,7% случаев обучались дистанционно. Получали образование в массовой школе 25%, в адаптивной – 18,7%, речевой – 12,5%, вспомогательной – 6,2%. Итого –

62,5%.

Третью 3 группу с тяжелым церебральным параличом составили 12 детей, из которых начали самостоятельно передвигаться в период от 5 до 10 лет.

У детей с тяжелым ДЦП и передвигающихся только с помощью технических средств на фоне значительной задержки формирования установочных и редукции тонических рефлексов определялись достаточно

48

выраженная спастичность, множественные контрактуры и деформации нижних конечностей.

Значительная часть подростков с тяжелой степенью двигательных нарушений практически не обучались. В 41,1% случаях больные посещали вспомогательную школу. Один ребенок был определен родителями в интернат.

Подростки с ДЦП, принявшие участие в исследовании, в большинстве своем (71%) и ранее посещали центр реабилитации «Огонек», 25 подростков, до начала наших занятий посещали другие реабилитационные и образовательные учреждения, либо обучались на дому.

На занятиях с подростками мы старались создать комфортную, доброжелательную обстановку, выяснить интересы детей, состояние общей моторики конечностей (рук) с целью дальнейшего разделения на группы и выбора адекватных состоянию подростков с ДЦП занятий по начальной профессиональной подготовке.

Для определения эффективности программы были проведены диагностические обследования детей и выработана критериальная база исследования. Определены следующие показатели развития социальной компетентности: частота конфликтных реакций; уровень агрессивности, эмоциональной напряженности; уровень узнавания эмоций и состояний человека; уровень развития социальных навыков.

С этой цель был подобран психолого-педагогический инструментарий, включающий в себя ряд методик: методика «Личностная агрессивность и конфликтность» (Е. П. Ильин и П. А. Ковалев); исследование уровня эмпатийных тенденций (И. М. Юсупова); диагностика уровня субъективного ощущения одиночества (Д. Рассела и М. Фергюсона); тест социального интеллекта Дж. Гилфорда – М. Салливена; шкала социальной компетентности (А. М. Прихожан); опросник социальных навыков (А. Гольдштейн).

При изучении подростков с ДЦП мы учитывали рекомендации И. Ю. Левченко: соответствие уровня выполняемых ребенком заданий его возрасту, двигательным возможностям и степени сохранности анализаторов; возможности обучения ребенка, показателями которых являются темп приобретения навыков и количество упражнений, необходимое в процессе обучения; характер помощи взрослого и возможность ее использования; способность к самостоятельному выполнению заданий; отношение больного ребенка к заданию, его активность; возможность частично приспособиться к двигательному дефекту; использование неречевых средств коммуникации (движений глаз, мимики, жестов); устойчивость внимания [1].

По результатам обследования дети были разделены на 3 подгруппы: 1 подгруппа – 58 подростков с легкой степень ДЦП, получившие по

результатам тестирования оценки «хорошо» и «удовлетворительно»;

49

2 подгруппа – 16 подростков со средней степенью ДЦП, получившие по результатам тестирования оценки «удовлетворительно»;

3 группа 12 подростков с тяжелой степенью ДЦП, получившие по результатам тестирования оценки «удовлетворительно» и «плохо».

Дальнейшая работа была организована в группах 8-12 человек.

На следующем этапе исследования мы выясняли эмоциональное

Уподростков с ДЦП преобладает негативная агрессивность (нетерпимость, мстительность) (соответственно из 46,6% - 81,3%, 83,3%), затем конфликтность (обидчивость, иждивенческие установки, неспособность и нежелание к самостоятельной деятельности, подозрительность) (соответственно 34,5% ,50,0%, 25,0%). Причиной этих нарушений чаще всего является неправильное, изнеживающее воспитание больного ребенка и реакция на физический дефект.

Уздоровых подростков более выражена позитивная агрессия (напористость, неуступчивость) – 50,5%.

Подростки с ДЦП показали низкий уровень эмпатийных тенденций, причем этот показатель снижается в зависимости от тяжести заболевания подростка.

Достаточно часто мы наблюдали агрессивное поведение по отношению к окружающим, как другим подросткам, так и взрослым, реакцию протеста, либо наоборот состояние полного безразличия, равнодушия, безучастного отношения к происходящему и окружающим.

Уподростков без ДЦП наблюдается в основном (71,4%) нормальные уровень эмпатии, хотя в начале исследования наблюдалось и негативное отношение к больным детям и нежелание общаться с ними, либо наоборот чрезмерная опека (в основном у девочек) и излишнее внимание.

На следующем этапе констатирующего эксперимента мы определяли уровень внутреннего субъективного одиночества. Для этой цели мы использовали методику Д. Рассела и М. Фергюсона. Мы отмечаем выраженное ощущение одиночества у подростков разных групп, при этом выявляем пропорциональную зависимость ощущения собственного одиночества в зависимости от тяжести состояния здоровья подростков. Подростки со средней и тяжелой формой ДЦП считают себя абсолютно одинокими (93,8% из 100,0%). Подростки признаются, что им не хватает общения, и их социальные отношения и связи поверхностны. Они ощущают себя беспомощными даже в самых простых житейских ситуациях: как-то попросить помощи (многие из подростков с тяжелой и средней степенью тяжести имеют проблемы с произношением и не идут на контакт, опасаясь, что их не только не поймут, но и могут посмеяться и даже обидеть).

50

Однако мы отмечаем, что и многие их здоровые сверстники также жалуются на одиночество. Среди здоровых подростков совершенно одинокими себя считают 38,1% опрошенных. Однако оно имеет совершенно иные причины: непонимание родителей, единственный ребенок в семье, над которым довлеет высокая степень опеки, ограничивая социальные контакты подростка, внутренняя робость, неумение заводить друзей. Последние две причины в равной степени относятся и подросткам с ДЦП.

Прежде чем приступить к исследованию непосредственно социальной компетентности подростков, мы решили изучить особенности социального интеллекта детей из разных групп здоровья, для того чтобы лучше понять причины, вызывающие низкую социальную компетентность. Социальный интеллект обеспечивает понимание поступков и действий людей, понимание речевой продукции человека, а также его невербальных реакций. С этой целью мы использовали тест социального интеллекта Дж. Гилфорда–М. Салливена.

Подростки с ДЦП демонстрируют низкий социальный интеллект. Чаще всего они испытывают трудности в анализе ситуаций межличностного взаимодействия и, как следствие, плохо адаптируются к разного рода взаимоотношениям между людьми (семейным, деловым, дружеским и другим). Но вместе с тем они способны правильно оценивать состояния, чувства, намерения людей по их невербальным проявлениям, мимике, позам, жестам.

Для выявления уровня социальной компетентности подростков мы использовали методику А. М. Прихожан. Данная методика позволяет выявить как общий уровень социальной компетентности подростка в соответствии с возрастом, так и компетентность в отдельных областях.

Данные по отдельным субшкалам позволяют качественно проанализировать сферы «опережения» и «отставания» в социальной компетентности. Мы наблюдаем у подростков с ДЦП значительное отставание от возрастной нормы по всем шкалам социальной компетентности. Эти подростки не уверены в себе, у них ограничено общение, и как следствие, затруднение в установлении новых контактов, снижение интереса к социальной жизни. Большинство же здоровых подростков обнаружили соответствие возрастной норме.

Для определения уровня сформированности социальных навыков у подростка мы использовали опросник социальных навыков (А. Гольдштейна). Он позволяет оценить, какие именно социальные навыки являются для подростков наиболее простыми, а какие наиболее сложными.

У подростков с ДЦП наиболее развита адекватная оценка других и заниженная оценка своих социальных способностей. Такие подростки склонены недооценивать свои возможности. В поведении это характеризуется повышенным уровнем тревожности и настороженности в