EfhoQTJ7s8
.pdfконструировали специфическую территориальную идентичность населения, эта специфичность заключалась в осознании собственной уникальности «жизни на краю Света», «свободы» и пр.
Все вышеперечисленные факты отразились на городском ландшафте. Город насчитывает три административно-территориальных округа – Первомайский, Октябрьский и Ленинский. Архитектурное разнообразие характерно только для центра города, как исторической части, поскольку именно здесь сосредоточена основная часть памятников, зданий, построенных в 50-е гг. XX века, центральная площадь. Остальные районы представлены в виде скобообразных дворов с домами типового строительства преимущественно 76 (большинство) и 93 серий, немало в городском пространстве представлено и пятиэтажных домов, так называемых «хрущевок».
Если говорить о сложности организации городской среды, то в научной литературе выделяют два вида сред: обогащенная и обедненная. Обогащенная среда характеризуется множеством разнообразных элементов, предоставляет возможности для осуществления различных видов деятельности. К. Изард отмечает, что дифференцированность среды играет решающую роль в формировании такой эмоции как интерес. Применительно к городскому пространству дифференцированная среда означает разнообразную застройку – дома, построенные в разные годы, разной этажности, отличных архитектурных форм. Дворы удобной формы, наличие мест для проведения досуга различных возрастных групп – детские и спортивные площадки, сквер для прогулок, близость водоемов, памятников культуры и искусства, музеев.
Обедненная среда представляется ограниченным набором элементов, однообразием и ограниченными возможностями для осуществления различных видов деятельности. Для городского пространства это дома типовой застройки, одного вида, расположенные в строгом порядке, неудобная форма дворов, отсутствие детских и спортивных площадок.
Исходя из данного критерия город Мурманск как продукт индустриального домостроительства, которое активно проводилось в 60–70-е гг. ХХ века, представляет собой пример обеденной среды. Особой «серости» данному пространству придавали и продолжают придавать природноклиматические особенности региона, что не может не отражаться на практиках освоения, в том числе и придомового пространства.
Дворовое пространство города в основном типично и долгое время репрезентировало исключительно временщические интенции городского населения. Проблема однообразия, серости сказывалась на внешнем облике города, в частности на публичном пространстве – до не давнего времени в городе фактически отсутствовали парковые зоны, скверы, оборудованные детские и спортивные площадки. В отношении придомового пространства прослеживалась та же тенденция – разбивание клумб и попытки
141
эстетизации придомовой территории – это явление городской жизни последних 5–7 лет. Данное начинание было замечено администрацией города Мурманска и начиная с 2013 г. Комитетом по жилищной политике администрации города Мурманска проводятся общегородские конкурсы в рамках проекта «Мурманск – город чистоты». В 2014 г. было принято решение сделать данные конкурсы традицией, и объявили их ежегодными. Необходимо отметить, что проект стал достаточно популярным и из года в год набирает обороты, так в 2015 г. было подано 36 заявок на участие в конкурсах.
Одной из возможных причин, объясняющих данное явление, является проявление укорененности самих мурманчан. В этом смысле, укорененность есть техника репрезентации идентичности по отношению к месту. Несмотря на имеющиеся данные статистики, фиксирующие постоянный отток населения, и социологических исследований, показывающие повышенные миграционные настроения жителей, можно предположить, что та часть населения, которая либо рассталась, либо и не имела миграционных настроений, рассматривает Мурманск и Мурманскую область как место постоянного пребывания, идентифицируя, тем самым, себя с ней. В этом смысле, на лицо некоторая зрелость границ пребывания, которая фактически проявила себя через 30–40 лет жизнедеятельности в пространствах городской среды.
Анализ особенностей территориальной идентичности мурманчан был осуществлен через ее поведенческий компонент, а именно того, как местные жители осваивают придомовую территорию. Объектом нашего исследования стали дворы города Мурманска, предметом – особенности освоения придомовых территорий. В выборку исследования вошли все дворы города Мурманска, единицей анализа стали 40 объектов придомовой территории, представляющее собой персонализированные пространства. Основным методом сбора данных выступил метод полуструктурированного наблюдения, методом анализа – анализ фотографий объектов придомовой территории.
Анализируемые нами объекты достаточно легко классифицируются по ряду оснований. Первый тип персонализации пространства придомовой территории – это «цветочные клумбы». Данный тип является наиболее распространенным и с точки зрения эстетизации наиболее приемлемым. В этом случае придомовая территория представляет собой засаженное растениями пространство, зачастую данная посадка может быть обнесена изгородями, которые, в свою очередь, также могут быть результатом творческого подхода с применением различных дизайнеровских средств и приемов (рис. 1, рис. 2). Примечательным, с нашей точки зрения, является то, что выбор растений (непригодных для жизни в условиях северных широт) и особенности ограждений скорее свидетельствуют о практиках освоения придомовой территории, свойственных для иных природно-климатических условий. Так, например условий юга или средней полосы России. Здесь явно прослеживается маргинальность «северности» несеверных людей.
142
Рис. 1. Пример оформления цветочной клумбы одного из придомовых пространств г. Мурманска
Рис. 2. Пример оформления изгороди одного из придомовых пространств г. Мурманска
143
Второй тип персонализации пространства придомовой территории – различного рода инсталляции. Их можно охарактеризовать как самоценную символическую декорацию. Важно то, что зритель не созерцает ее как картину, а оказывается внутри ее. Наиболее распространенные типы, используемые в придомовых территориях мурманчан это инсталляции быта, например репрезентация образа квартиры или детской комнаты в данном случае частыми средствами дизайна выступают старая мебель, портативные светильники, разбитые или негодные цветочные горшки, плюшевые игрушки и пр. Также это инсталляции, связанные с изготовлением чучел людей, находящихся в различных ситуациях, например застолья или семейного досуга (рис. 3). Нередким типом является изображение сказочных героев и просто персонажей из животного мира, в этом случае средством дизайна являются камни различной формы, которые в изобилии присутствуют во дворах города Мурманска и различные отходы (например, пластиковые бутылки и покрышки) (рис. 4). И здесь имеет место быть, появление маргинальности региональной идентичности, с одной стороны использование камней как элемента северной среды для творческого проявления является свидетельством освоения, принятия среды, но с другой – частыми сюжетами ландшафтного нарратива, выступают несеверные персонажи. Так, например, только в одном из дворов, нам удалось идентифицировать представителей «северности», таких как олени, белые медведи и пингвины. Но к пространству Кольского Севера не все из них оказываются применимы.
Рис. 3. Пример инсталляции одного из придомовых пространств г. Мурманска
144
Рис. 4. Пример оформления придомового пространства с использованием камней одного из дворов г. Мурманска
Третий тип персонализации пространства придомовой территории проявляет себя через такие креативные практики как украшение пространства придомовой территории старыми игрушками, которые нередко просто приматываются к деревьям (рис. 5) и ограждениям на скотч и через конструирования пространства для коммуникации – собранные собственными силами из подручных средств скамейки, лавочки, столы и пр. (данный тип в основном практикуется людьми пенсионного возраста) (рис. 6). Но при- родно-климатические особенности региона позволяют использовать такие креативные элементы в непродолжительное на Севере летнее время.
При этом, представляется необходимым отметить, что ландшафтный нарратив публичного пространства города Мурманска изобилует региональной и городской идентичностью. Главная улица города – проспект Ленина имеет интересную иллюминацию, сюжетами иллюминационных растяжек выступают региональные особенности города: это и порт, и полярная ночь, и представители флоры и фауны региона (рыбы, олени и пр.) (рис. 7). В самом пространстве города появились символические места, такие как памятник Ждущей (памятник женщине, ждущей своего моряка), изображающий девушку на берегу залива, встречающую или провожающую корабли (рис. 8). Памятник коту Семену представляет собой элемент городского фольклора (рис. 9). А также различные элементы городского пространства, репрезентирующие природно-климатические особенности – северное сияние, продолжительную зиму и прочее.
145
Рис. 5. Пример оформления придомового пространства с использованием мягких игрушек одного из дворов г. Мурманска
Рис. 6. Пример оформления пространства для коммуникации одного из дворов г. Мурманска
146
Рис. 7. Иллюминация улиц г. Мурманска
Рис. 8. Памятник Ждущей и Коту Семену
Но, то, что конструируется посредствам специального акцентирования внимания в публичном пространстве, плохо читается в практиках освоения вторичного пространства (придомовой территории).
Получается, что осваивая, по сути, северную территорию, жители адаптируют ее под аутентичную среду, тем самым репрезентируют несеверную региональную идентичность.
В качестве основных выводов проведенного анализа выступают следующие: в практиках освоения придомовой территории в отношении идентичности к месту местными жителями репрезентируется укорененность, как показатель принятия и зрелости границ территории. Относительно же феномена региональной идентичности, в данных практиках освоения присутствует элемент маргинальности идентичности, так как концепт «северности» как некоторой уникальности носит весьма условный характер.
147
Список литературы
1.Бергер, П., Лукман, Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания [Текст] / П. Бергер, Т. Лукман. – М.: Медиум, 1995. – 323 с.
2.Дягилева, Н.С. Городская идентичность: понятие, структура и основы формирования [Текст] / Н.С. Дягилева, Л.А. Журавлева // Социология города. –
2012. – № 1. – С. 46–61.
3.Карпов, А.Е. Различение. Пространство в городе [Текст] / А.Е. Карпов // Социологическое обозрение. – 2001. – Т. 1. – № 2. – С. 58–71.
4.Колосов, В.А. Территориальная идентичность и межэтнические отношения: на примере восточных районов Ставропольского края [Текст] / В.А. Колосов // Полис. – 2001. – № 2. – С. 61–72.
5.Линч, К. Образ города [Текст] / пер. с англ. В.Л. Глазычева; сост. А.В. Иконников; под ред. А.В. Иконникова. – М.: Стройиздат, 1982. – 328 с.
6.Малахов, В.С. Неудобства с идентичностью [Текст] / В.С. Малахов // Вопросы философии. – 1998. – № 2. – С. 43–54.
7.Павловская, Е.Э. Социокультурный аспект формирования предметно-прост- ранственной среды отдыха и общения людей пожилого возраста на городских придомовых территориях [Текст]: дис. … канд. искусств / Е.Э. Павловская. – М.: ВНИИТЭ, 1985. – 197 с.
8.Плюснин, Ю.М. Пространственное поведение человека: Методы проксемических исследований [Текст] / Ю.М. Плюснин. – Новосибирск: Препринт,
1990. – 46 с.
9.Разумова, И.А. «Мурманчане» или «северяне»? (Параметры социокультурной идентификации жителей Кольского Севера) [Текст] / И.А. Разумова // Модель мира коренных малочисленных народов Арктического региона: динамика взаимодействия языка и культуры в условиях глобализации и регионализации: материалы Междунар. науч.-практ. семинара (29–31 октября 2012 г.). – Мурманск: Изд-во МГГУ, 2013. – С. 70–79.
10.Разумова, И.А. «Свобода» как один из ключевых определителей Севера [Текст] / И.А. Разумова // Живущие на Севере: вызов экстремальной среде: сборник статей / редколлегия: П.В. Федоров, Ю.П. Бардилева, Е.И. Михайлов. – Мурманск: МГПУ, 2005. – С. 91–95.
11.Самошкина, И.С. Территориальная идентичность как социо-психологический феномен [Текст]: дис. … канд. психол. н. / И.С. Самошкина. – Москва: МГУ, 2008. – 185 с.
12.Шинкаренко, В.Д. Смысловая структура социокультурного пространства: Игра. Ритуал. Магия [Текст] / В.Д. Шинкаренко. – М.: УРСС: Комкнига, 2005. – 231 с.
13.Шматко, Н.А. Территориальная идентичность как предмет социологического исследования [Текст] / Н.А. Шматко, Ю.Л. Качанов // Социс. – 1998. – № 4. – С. 94–101.
14.Яковлева, М.В. Особенности социологического анализа городской символики как фактора формирования идентичности горожан [Текст] / М.В. Яковлева // Вестник Удмурдского университета. – 2008. – № 1. – С. 129–139.
15.Altman, I. Environment and social behavior: Privacy, personal space, territory, and crowding [Text] / I. Altman. – Monterey, Calif.: Brooks/Cole Pub. Co., 1975. 256 p.
148
16.Low, S.M., Altman, I. Place Attachment. Human behavior and environment: Advances in theory and research. Vol. 12 [Text] / S.M. Low, I. Altman. Vol. 12. – New York: Plenum Press, 1992. – P. 18.
17.Proshansky, H.M. The city and self-identity [Text] / H.M. Proshansky // Environment and Behavior, 1978. – P. 57–83.
18.Proshansky, H.M., Fabian, A.K., Kaminoff, R. Place-identity: physical world socialization of the self [Text] / H.M. Proshansky // Journal of Environmental Psychology. – 1983. – Vol. 3, iss. 1. – P. 57–83.
149
УДК 39
ББК 60.56
О.А. Сулейманова
Центр гуманитарных проблем Баренц-региона Кольского научного центра РАН г. Апатиты, Россия
СЕМЕЙНЫЕ ВЕЩИ В ПРОСТРАНСТВЕ «ДОМА» И «ДОРОГИ»: ЭТНОГРАФИЧЕСКИЙ РАКУРС
Аннотация. Статья посвящена концептуальному обоснованию проблемы функционирования семейных вещей в процессе переезда. В этнографической традиции динамические аспекты функционирования вещей можно проследить на основе обрядов перехода. Как и в процессе переезда на новое место жительства, действия в традиционных переходных обрядах свадьбы, родин и похорон, в конечном итоге, направлены на «правильное» покидание одного и обживание, освоение другого пространства – вместе с определенными предметами и с их помощью. В контексте семантики данных обрядов актуализируется значение «семейных» вещей как обережных и символизирующих включение в сферу «своего» и стабильного бытия.
Ключевые слова. Вещь, дом, дорога, обряды перехода, переезд, этнография.
O.A. Suleymanova
Barents centre of humanities of the Kola Science Centre RAS Аpatity, Russia
FAMILY THINGS IN “HOME” AND “ROAD” SPACE:
ETHNOGRAPHIC PERSPECTIVE
Abstract. The article is devoted to the conceptual substantiation of the problem of functioning of family things in the process of moving. In ethnographic tradition, the dynamic aspects of things can be traced on the basis of rites of transition. As in the process of moving to a new place of residence, traditional transitional rites of weddings, childbirths and funerals, in the end, aims to “correct” the leaving one and taking up residence, the development of other space – together with certain objects and using them. In the context of the semantics of data rites is updated the value of
“amily” things like amulet symbolizing inclusion in the scope of “his” and stable existence.
Key words. Thing, house, road, resettlement, rites of transition, ethnography.
Стабильное и транзитное бытие семейных вещей. Понятие «се-
мейные вещи» использовано нами, в первую очередь, по ассоциации «семьи» с «домом», то есть они рассматриваются как аккумулирующие семейную = домашнюю информацию. Рутинную жизнь невозможно представить без множества предметов повседневного обихода, которые выпол-
150