EfhoQTJ7s8

сконструировать пространства «дома» и «Мурманска» на основе таких элементов как оценка покинутого и нового пространства проживания. Индикаторами оценки стали:

1.Удовлетворенность экономической ситуацией (наличие работы/перспектив, зарплата).

2.Удовлетворенность политической ситуацией (факторы стабильности).

3.Наличие устойчивых социальных связей и оценка их значимости для респондентов.

4.Удовлетворенность природными и климатическими условиями.

Сточки зрения О.В. Змеевой1, изучавшей этнических мигрантов на Кольском Севере, основными причинами их переезда «считаются экономические, политические, военные, наличие родственников, бесконфликтность территории. На первом месте остаются экономические причины, но все чаще отмечаются военные конфликты на родине приезжих». Данные бесед, проведенных на базе Центра тестирования МГГУ с января 2015 г., в целом, подтверждают выводы О.В. Змеевой.

На первом месте, действительно, стоит экономический фактор – возможность получить работу, получить большую зарплату, чем на Родине, помочь семье, заработать на свадьбу, участок, дом и т.п. – вот ведущие мотивы трудовой миграции. Однако, они не предполагают обязательный выбор именно Кольского Севера.

Почему же мигранты пересекают всю Россию, чтобы попасть именно

вМурманск? Данный вопрос задавался всем мигрантам, проходившим тестирование в МГГУ.

Наиболее значимым фактором, который, в первую очередь, отмечается мигрантами – это наличие здесь родни или друзей: У меня здесь бра-

тишка работает. Мама здесь // Я к маме приехала. Так папа здесь. Друг позвал // Сказал // работа есть, – приведенные в качестве примера фрагменты интервью, являются типичной и основной мотивацией для выбора региона. Представление о «клановом» характере миграции абсолютно справедливо для Мурманской области. Данный факт подтверждается, в том числе, интервью с работодателями узбеками и азербайджанцами, прямо указывающими на то, что они предпочитают нанимать на работу земляков, в том числе своих дальних и ближних родственников, знакомых и

носительно друг друга – вышеили нижестоящим, промежуточным или срединным». К. Лалив Д’Эпинэ, трактуя понятие этос как специфическую комбинацию отношений со временем и пространством, связь между восприятием времени и захватом пространства, выделяет три измерения: пространственное, временное и психосоциальное и социальное, включающее отношение к самому себе и своему телу; отношения с ближайшим окружением (Бурдье П. Социальное пространство и генезис «классов». // Вопросы социологии. 1992. Т. 1. № 1. С. 17–33).

1Змеева О.В. Этнические мигранты на Кольском Севере в конце ХХ – начале XXI вв.: Автореф. дис. … канд. ист. наук. СПб.: Музей антропологии и этнографии имени Петра Великого (Кунсткамера), 2009. С. 17.

161

друзей. Аналогичное представление складывается и у экспертов в области миграции:

Насколько я знаю, они едут сюда не просто так. У них хорошо работает информирование, в том числе и с использованием современных средств связи, в том числе друг через друга передается и очень хорошо срабатывает1.

Кроме родственных и дружеских контактов в Мурманской области мигрантов привлекает то, что И.А. Разумова2 назвала «зоной этнической бесконфликтности»: Мурманская область характеризуется высоким уровнем этнической толерантности, в ней не зафиксировано каких-либо этнических или этнорелигиозных конфликтов, что, безусловно, привлекает иностранных граждан, особенно тех, кто прошел через ужасы этнических конфликтов на Родине. Достаточно часто этот аспект привлекательности региона отмечают выходцы из г. Ош, пережившие в марте-апреле 2004 г. политический кризис и последующую за ним междоусобицу, выходцы из Азербайджана и Армении, уехавшие в 90-х г. в Россию от тлеющего и сейчас Нагорно-Карабахского конфликта, беженцы из Украины.

Причины подобной стабильности Мурманска лежат в сложившихся традициях и тенденциях межкультурных взаимодействий в регионе. Социокультурная адаптация населения к Крайнему Северу в качестве необходимого условия включает в себя межэтническую интеграцию в региональное сообщество и, соответственно, интенсивные процессы аккультурации.

Климат и географическое положение региона заставляют и самих мигрантов становится гибче. В 2013 г. водитель такси, азербайджанец по национальности, рассказывал о невозможности на Кольском Севере соблюдать пост во время Священного месяца Рамазан, когда мусульмане могут принимать пищу только после захода солнца. Данный пост начинается одновременно с приходом девятого месяца исламского календаря, длится 30 дней (например, в 2015 г. с 17.06 по 16.07) и периодически совпадает с периодом полярного дня на Кольском Севере, когда солнце не заходит за горизонт. Перед мусульманином на Кольском Севере фактически стоит выбор: либо ты приспосабливаешься к условиям, либо ты умираешь от голода, как случилось в 1916 г., когда Рамазан тоже пришелся на лето и тысячи мусульман Средней Азии были мобилизованы царскими властями на тыловые работы и привезены в Карелию строить Мурманскую железную дорогу. Рабочие-мусульмане ждали ночь, чтобы приступить к еде, но ночь не наступила ни на вторые сутки, ни на третьи. Рабочим пытались объяснить, что в Заполярье летом не бывает ночи, но старики твердили одно: «На все воля Аллаха. Если он захочет нас покарать, ночи не будет. Захочет

1Интервью от 24.11.2014.

2Разумова И.А. Северный «миграционный текст» постсоветской России // Этнокультурные процессы на Кольском Севере. Апатиты: Изд-во КНЦ РАН, 2004. С. 9.

162

помиловать, сделает ночь»1. Данная история очень ярко иллюстрирует интенсивность аккультурации на севере. Прибывающие сюда люди вынуждены перестраивать всю свою жизнь и взгляды, пересматривать традиции, что делает их гибче в отношении других в том числе.

Еще один фактор, привлекающий мигрантов на севере, – это хорошие отношения с работодателями, хозяевами квартир, где снимают жилье мигранты, в целом, толерантность местных, уважительное отношение к приезжим, характерное для региона. Многие мигранты говорят о своих работодателях с большим уважением, отмечают, что им не раз помогали в трудных жизненных ситуациях. Так, Кахрамон, гражданин Узбекистана, рассказывал в интервью от 13.02.2015, что в 2014 г. он остался без работы, без жилья. Случайный прохожий встретил его в подавленном состоянии духа, расспросил о том, что произошло, пригласил к себе в дом, дал рабо-

ту: «четыре месяца я у него жил… Золотой человек! Я опять к нему прие-

хал работать». Эта ситуация была первоначальна оценена как уникальная, однако это оказалось не так. На экзамене была записана интересная ситуация: грузчики из Таджикистана, несколько лет работающие в крупной фирме, занимающейся грузоперевозками, очень переживали по поводу экзамена. Тесторы пытались их успокоить, и получили неожиданный от-

вет: «Директора не хотим подвести // Он переживает // Много делает для нас». Как выяснилось позже, именно директор оплачивал тестирование, он же занимался вопросами оформления документов, оформлял регистрацию по месту проживания для своих работников. Полученные от интервьюируемых мигрантов данные были подтверждены экспертом миграционной службы:

«Хочу отметить все-таки грамотную работу, взвешенную, ряда работодателей. Выезжали мы с уполномоченным по правам человека, на предприятие по рыбопереработке в Кольском районе. Там работают одновременно и российские граждане, и выходцы из Средне-Азиатских республик. Там очень мудро, подчеркиваю, мудро, уважение вызывает, решение справедливое, прежде всего – не ущемляющее никого, и сразу было расставлено все – здесь все общее. Нет правил для вас, то есть нет таких помещений куда бы нельзя было зайти, но то что работникам нельзя, вы все здесь из одной группы, вы все здесь работники предприятия… Когда такое отношение, соответственно никто никого не притесняет. Очень много этих моментов зависит от работодателя, насколько он именно справедлив и мудр в своих решениях»2.

Фактор эмоционального комфорта на работе и в быту, уважительного отношения в учреждениях, больницах, магазинах мигрантами отмечает-

1Как соблюдать месяц рамазан. Режим доступа: http://nacmen.ru/stati-svoi-sobstvenye- ili-druzei-no-ne-iz-interneta/kak-soblyudat-mesjac-ramazan.html.

2Интервью от 24.11.2014.

163

ся достаточно часто (70% мигрантов говорят о том, что «чувствуют себя здесь человеком», «меня здесь уважают», «люди добрые, хорошие»).

Прочные трудовые отношения с нанимающей фирмой, приглашающей одних и тех же людей из года в год, также являются весомым факто-

ром для мигрантов: «Я четвертый год в этой фирме», «Да я здесь уже 5 лет работаю // привык уже», «Нас уже четвертый год приглашают – мы приезжаем».

Оценка мигрантами природных и климатических условий Кольского Севера зачастую включает в себя ожидаемое недовольство холодом, однако наряду с недовольством были выявлены следующие реакции: «я люблю холод», «мне нравится: я даже окна все время в квартире открываю», «у нас очень жарко // я жару не люблю // здесь мне легче», «у меня на цветы аллергия, а здесь мне хорошо», «нормальный здесь климат // к нам приезжайте/ сравните», «снег белый // мне нравится».

Полярная ночь, вызывающая негативные реакции местных жителей1, оценивается как интереснейший природный феномен, не вызывающий раздражения у приезжих: «Да нет / не трудно // интересно очень», «Город весь в огоньках // красиво», «Да я ее и не вижу / работаю», «мы наоборот гуляем много / красиво ведь», «у вас ночью так много света // все время фонари горят».

Полярный день также характеризуется как интересное природное яв-

ление: «ой / мне так интересно было // светло всю ночь // я такого нигде не видел // спать не хочется // я часто ночью гулял», «когда ночью работаешь / хорошо // а окна можно и закрыть / чтобы спать хорошо», «и солнце сразу и Луна // ходил смотрел / пока не привык», «да мы привыкли уже».

Таким образом, заполярная экзотика расценивается положительно и является привлекательной для мигрантов.

Сам Мурманск оценивается как удобный и красивый город: «да хорошо здесь // вода есть, тепло», «магазины красивые», «все удобно // в магазин пошел // все сразу купил // у нас чтобы еду купить / надо весь город обойти», «мне нравится гулять в городе», «красивый большой город», «я из деревни // но город мне больше нравится // условия есть // удобно».

Кроме природных и цивилизационных характеристик мигранты также отмечают Северный флот и рыбный порт как точки притяжения: «я мечтал море увидеть, корабли // детская мечта», «я же рыбак // хотел сюда // к морю», «гражданство надо // хочу на флот служить // всегда хотел», «это же романтика // порт // океан», «мне где море / там и хорошо». Данные реакции нельзя назвать частотными, однако, они подтверждают, что миграционные установки могут носить романтический характер, определяют Север как зону экзотики и мечты.

1Шарова Е.Н. Миграционные установки молодежи Мурманской области // Проблемы развития территории. 2015. Вып. 3 (77). С. 90.

164

Таким образом, Мурманск, с точки зрения мигрантов, характеризуется как более чем удовлетворительное жизненное пространство.

Характеристика «дома» или «Родины» представляется более сложной и неоднозначной. Прежде всего, отметим сложность разговора о доме как принципиальное условие: мигранты с большим трудом говорят о покинутой Родине. На вопрос «Нравилось ли вам жить в вашем родном городе, селе?» были получены односложные типичные ответы «Да», «Конечно», «Нравилось». При этом лица информантов выражали либо удивление, так как, с их точки зрения, это само самой разумеется, либо радость от приятного воспоминания. Попытки уточнить, почему нравилось там жить, привели к пониманию, что пространство дома и Родины не в полной мере вербализуемо, что в определенной мере обусловлено следующим фактом: интервьюер, будучи малознакомым для информантов человеком, вторгался в зону сакрального, интимного, семейного, личностного. Ответы, полученные на данный вопрос, сводимы к следующим вариантам: «потому что это ДОМ», «потому что это Родина», «потому что я там родился», «там мама, папа», «дети там», «там наша земля», «я там вырос», «когда ты ребенок / тебе везде хорошо», что позволило трактовать «дом» в

языковом сознании мигрантов как зону интимного, семейного, сакрального, детского, далекого, того, что мигрант боится потерять, то, к чему испытывает любовь, не требующую каких-либо обоснований и причин, то, о чем одновременно хочется говорить и нет необходимости говорить, поскольку понимание формируется на уровне эмоционального заражения.

Место прежнего проживания в сознании мигрантов идеализируется: характеристики природы родной земли диаметрально противоположны характеристикам севера («жарко», «тепло у нас», «у нас все растет / фрукты там, овощи»), но оценка всегда положительна, даже если мигрант упоминает о том, что климат летом очень жаркий и он предпочитает проводить это время в Мурманске, так как не любит жару. Показателен фрагмент беседы с Ильхамом, уроженцем Азербайджана: «Приезжайте / у нас кра-

сиво / очень // сами увидите // там горы / море // все цветет / все растет/ виноград / арбузы/ все растет // вот только косточку уронил // сразу растет // но летом жарко очень / сам летом не езжу / лучше весной или осе-

нью». Как и природа, город или село также оцениваются положительно: рассказы мигрантов включают в себя следующий ряд характеристик:

«(очень) красивый», «старый / древний», «там разных национальностей люди живут».

Оценка политической ситуации зависит от того, когда мигрант прибыл в Мурманскую область: среди мигрантов, приехавших в регион в 90-е или начале 2000-х гг. встречаются негативные оценки ситуации на Родине: «сама знаешь / невозможно было нормально жить // война была», «у нас война была», «страшно было // убить могли». Однако воспомина-

ния всегда корректируются описание современного состояния ситуации:

165

«сейчас-то спокойно», «нормально уже все // можно жить». Новое поко-

ление мигрантов 2010-х гг. оценивает политическую ситуацию на Родине положительно.

Единственное, что мигранты характеризуют как негативный фактор жизни на родине – это экономический аспект ситуации: «там работы нет», «есть работа // платят мало совсем», «какая работа там // огород / в поле там // все», «хорошая работа есть // но не для нас», «мне четыре месяца деньги не платили // потом заплатили / и что // ничего это // не хватает совсем», «я бизнес хочу открыть // тут проще», «дочки у меня // замуж выдать надо // там так не заработаешь». Ответы мигрантов мо-

гут быть сведены к четырем основным характеристикам ситуации: 1) малые заработки на Родине, которые не обеспечивают минимально достойный уровень жизни; 2) нет возможности вообще найти работу, так как нет образования, нет «блата», связей; 3) нужно быстро заработать достаточно крупную сумму для решения той или иной семейной проблемы, а на Родине это невозможно; 4) нет перспективы развития на Родине.

Таким образом, если «дом» – это пространство интимного, семейного, сакрального, детского, далекого, прошлого и возможного будущего, то «Мурманск» характеризуется как зона настоящего, странного, экзотического, иногда романтического, и взрослого. Семейные и дружеские связи характерны как для «дома», так и для Мурманска, поэтому характеристика Мурманска как семейного пространства также возможна. Мурманск оценивается информантами как более безопасное и более благополучное с экономической точки зрения пространство, чем «Родина-дом», более того, с Мурманском у мигрантов больше связывается представление о перспективности, чем с «домом».

Миграционный процесс обусловлен потребностью человека в локализации – нахождении оптимального пространства для жизни, приспособлении под это пространство. Отметим, что перспективным направлением исследования является не только анализ пространственных представлений мигрантов, но и временных. Пространственно-временной континуум жизни, или, вслед за М.М. Бахтиным1, «хронотоп», это система проекций про- странственно-временных координат в сознании человека, отраженная в его культуре, поведении и отношении к действительности. Мигранты, покидая родину и попадая в кардинально отличающиеся от прежней жизни условия, осваивают новое жизненное пространство, воспринимая его тем или иным образом, осмысляя, характеризуя, принимая, не принимая или отвергая. Анализ восприятия новых жизненных координат мигрантами с различной степенью закрепленности и имеющих разный миграционный статус и срок проживания в регионе дает возможность выявить факторы, спо-

1Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэти-

ке. Режим доступа: http://smalt.karelia.ru/~filolog/lit/bahhron.pdf.

166

собствующие как миграционной активности, так и миграционной устойчивости населения на территории Кольского Севера.

Список литературы

1.Бахтин, М.М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике [Электронный документ]. Режим доступа: http://smalt.karelia. ru/~filolog/lit/bahhron.pdf (дата обращения: 21.11.2015).

2.Бурдье, П. Социальное пространство и генезис «классов» [Текст] / П. Бурдье // Вопросы социологии. – 1992. – Т. 1. – № 1. – С. 17–33.

3.Змеева, О.В. Этнические мигранты на Кольском Севере в конце ХХ – начале XXI вв. [Текст]: автореф. дис. … канд. ист. наук / О.В. Змеева. – СПб.: Музей антропологии и этнографии имени Петра Великого (Кунсткамера), 2009. – 21 с.

4.Как соблюдать месяц рамазан [Электронный документ]. Режим доступа: http://nacmen.ru/stati-svoi-sobstvenye-ili-druzei-no-ne-iz-interneta/kak-soblyudat- mesjac-ramazan.html (дата обращения: 21.11.2015).

5.Протокол заседания общественно-консультативного совета при УФМС России по Мурманской области № 1 от 20.02.2014.

6.Разумова, И.А. Северный «миграционный текст» постсоветской России [Текст] / И.А. Разумова // Этнокультурные процессы на Кольском Севере. – Апатиты: Изд-во КНЦ РАН, 2004. – С. 5–21.

7.Шарова, Е.Н. Миграционные установки молодежи Мурманской области [Текст] / Е.Н. Шарова // Проблемы развития территории. – 2015. – Вып. 3 (77). – С. 88–103.

167

УДК 316.014 ББК 60.56

Е.Н. Шарова

ФГБОУ ВО «Мурманский арктический государственный университет» г. Мурманск, Россия

ЧЕРТЫ ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТИ

ИНЕПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТИ ЖИЗНИ НА КОЛЬСКОМ СЕВЕРЕ

ВПРЕДСТАВЛЕНИЯХ МОЛОДЕЖИ1

Аннотация. На основе данных эмпирического исследования – анкетного опроса молодежи Мурманской области – были выявлены определенные проблемы региональной идентичности данной группы. Высокий эмиграционный потенциал, негативные установки, в том числе отсутствие привязанности к своему региону, выступают как проявления кризиса региональной идентичности в целом. В связи с этим актуализирована потребность в определении содержания – качественного измерения – региональной идентичности молодых жителей Кольского Севера. Работа в данном направлении позволяет ответить на вопрос о механизмах закрепления и удержания молодежи в Мурманской области.

Ключевые слова. Молодежь, Кольский Север, регион, региональная идентичность.

E.N. Sharova

Murmansk Arctic State University Murmansk, Russia

ATTRACTIVE AND UNATTRACTIVE FEATURES

OF LIFE IN THE KOLA NORTH IN REPRESENTATION OF YOUTH

Abstract. On the basis of empirical research of youth in Murmansk region there were revealed the certain problems in youth’s regional identity. The high emigration potential, negative attitudes including the lack of attachment to the region demonstrate the indicators of regional identity crisis. Due to these tendencies the question of qualitative content of youth’s regional identity is actualized. This investigation helps to determine factors of retaining young people on the Kola North.

Key words. Region, regional identity, regional development, regional image, Arctic, “arctic” discourse.

Проблема удержания и привлечения молодежи является чрезвычайно актуальной для периферийных территорий российского общества. Мурманская область представляет собой один из самых сложных в демографическом отношении регионов, имея приграничный статус, дополненный особым расположением в районе Крайнего Севера. По материалам Мур-

1 Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ и Правительства Мурманской области в рамках проекта проведения научных исследований («Механизмы конструирования региональной идентичности населения Кольского Севера»), проект № 15-13-51001.

168

манскстата, численность населения области за пять лет сократилась на 4%, молодых людей – на 18%1. При сохранении существующей тенденции к оттоку численность молодежи (16–29 лет) в соответствии со статистическим прогнозом к 2025 году сократится еще почти на 60 тысяч и составит 90 545 человек2. Причины значительной миграционной убыли молодежи связаны не только с групповой спецификой молодежи (ее мобильностью), но и с особенностями условий социализации и самореализации в регионе.

По данным социологического исследования, проведенного весной 2014 г. среди молодежи Мурманской области от 14 до 30 лет3, чуть менее половины (45,2%) опрошенных планируют уехать из Мурманской области в другой регион или даже страну (табл. 1).

Менее трети опрошенных молодых людей характеризуются позитивным типом региональной идентичности, в той или иной степени положительно оценивая привлекательность жизни в Мурманской области. Каждый четвертый, напротив, демонстрирует негативные установки в отношении своего региона (табл. 2).

Таблица 2

Оценка молодежью привлекательности жизни в Мурманской области

1 Численность молодёжи в Мурманской области сократилось за 5 лет на 18%. Режим доступа: http://www.b-port.com/news/item/156428.html#ixzz3sQ515AYr (дата обраще-

ния: 27.10.2015).

2Предположительная численность населения до 2030 г. по Мурм. обл. Режим доступа: http://murmanskstat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/murmanskstat/ru/statistics/population

(дата обращения: 27.10.2015).

3Исследование выполнено методом анкетного опроса (в бланковой и электронной форме) научно-исследовательской лабораторией Мурманского арктического государственного университета при участии автора (всего опрошено 955 чел.).

169

В целом, лишь половина молодежи испытывает высокую привязанность к Мурманской области (52,0%) и к Северу как таковому (50,4%). При этом каждый четвертый (26,4%) молодой человек отмечает, что практически не чувствует своей связи с Севером, и каждый пятый (21,0%) – с Мурманской областью. Данные в средних значения демонстрируют преобладание локальной (с конкретным городом/поселком) и гражданской идентичности (с Россией) (табл. 3).

Таблица 3

Оценка молодежи Мурманской области связи с местом проживания

(по 5-балльной шкале, где 1 – нет связи, 5 – испытываю сильную связь)

Все эти тенденции свидетельствуют о возникновении кризиса региональной идентичности, состояние которой, в свою очередь, – индикатор развития региона, его благополучия.

Актуальность обращения к региональной идентичности населения Мурманской области обусловлена тем фактом, что ее формирование происходит среди не коренного населения, а людей, однажды приехавших с теми или иными целями на данную территорию. Ведущим параметром региональной идентичности пришлого населения стал фактор временности, ограниченности периода своего присутствия на Кольском Севере. Возможно, именно в данном свойстве следует искать ментальные предпосылки миграционной подвижности населения Мурманской области.

Эта незакрепленность по-разному осмысляется исследователями. Так, Ю.П. Шабаев в своих работах указывает на локальность – понимаемую как разрозненность, слабость, несформированность – северной региональной идентичности в целом, обусловленную очаговым характером развития1. В свою очередь, И.А. Разумова говорит о проблеме множественности локальной идентичности переселенцев (двойная, тройная идентичность), определяя ее как культурную границу, проходящую внутри самого человека, а также внутри семей. В то же время исследовательница, на основе анализа корпуса вербальных текстов, приходит к выводу о сформированности региональной идентичности жителей Мурманской области, их адаптированности к месту жительства. Это отражается в «весьма устойчивой традиции самопрезентации Кольского Севера, его микроареалов и отдельных городов, воспринимаемых как части целого»2.

1Шабаев Ю.П. Народы Европейского Севера России: положение, специфика идентичности // Социологические исследования. 2011. № 10. С. 57–66.

2Разумова И.А. «Мурманчане» или «северяне»? (Параметры социокультурной идентификации жителей Кольского Севера) // Модель мира коренных малочисленных на-

170