книги / Общество, культура, социология

когда появляются деньги, и тогда для превращения по­ требительной стоимости в меновую необходимо пройти стадию денег для того, чтобы вновь стать по­ требительной стоимостью. (В такой взаимосвязи рас­ сматривает Маркс в «Капитале» отношения между стоимостями, то есть отношения между двумя полюсами выражения стоимости, относительной формы стоимости и эквивалентной формы стоимости, от простой, или случайной формы стоимости до появления денежной формы.)

Процесс этих изменений, разумеется, является рядом отрицаний. «Отрицание товара в одном аспекте всегда есть реализация в другом. В качестве цены товар уже отрицаем, мысленно он представляется как потреби­ тельная стоимость и как меновая стоимость: в качестве реализованной цены, то есть в качестве денег, товар— отрицаемая потребительная стоимость, в качестве денег,

требительная стоимость».

Следовательно, меновая стоимость не может сущест­ вовать без потребительной стоимости; «Меновая стои­ мость может приобрести самостоятельность как меновая стоимость вообще только по отношению к потреби­ тельной стоимости, противостоящей ей как таковой. Только в рамках этого отношения меновая стоимость может приобрести самостоятельность как таковая, мо­ жет быть положенной как таковая и функциониро­ вать133. Или, как Маркс пишет в «Капитале»: «Вещь может быть потребительной стоимостью и не быть стои­ мостью» (воздух, вода. — Прим, авт.), но «...вещь не может быть стоимостью, не будучи предметом потребления»134.

Тем самым мы приблизились к основным положени­ ям диалектики потребительной и меновой стоимости у Маркса. Мы уже говорили о том, что Маркс, критиче­ ски проанализировав теорию трудовой стоимости Сми­ та и Рикардо, дополнил ее объяснением происхождения потребительной стоимости из труда. Основой диалекти­ ки двух видов стоимости является тот факт, что труд, воплощенный в предмете, имеет две стороны — качест­ венную и количественную.

Анализ этой проблемы начинается в первом парагра­ фе первой главы первого раздела «Капитала». «Каж? дую полезную вещь, — этими словами начинается тре­

тий абзац, — как, например, железо, бумагу и т. д., можно рассматривать с двух, точек зрения: со стороны качества и со стороны количества38. • Источником по­ требительной стоимости является качество труда, его конкретная, определенная сущность, то есть, например, труд портного или столяра (поскольку я нуждаюсь в пальто или столе; потребительная стоимость, следова­ тельно, создается тем трудом, который производит пальто или стол). Источником же меновой стоимости является количество, то есть общий, абстрактный ха­ рактер труда, то есть то, что измеряется количествен­ ным содержанием труда.

Другой вопрос, но нам нет необходимости останав­ ливаться на нем, что цена труда определяется не тру­ дом, затраченным на данный товар — в таком случае продукт неумелого рабочего был бы дороже, — а «об­ щественно необходимым рабочим временем», ибо «об­ щественно необходимое рабочее время есть то рабочее время, которое требуется для изготовления какой-либо потребительной стоимости при наличных общественно нормальных условиях производства и при средней на данном общественном уровне умелости и интенсивности труда». Однако позднее Маркс уточняет эту формули­ ровку, подчеркивая значение того рабочего времени,ко­ торое необходимо для нового производства продукта. И еще один вопрос, который позже будет иметь значе­ ние для нашего исследования, что под трудом здесь подразумевается «простой средний труд», так как более сложный труд должен быть сведен всегда к простому.

Теория стоимости (ценности) Маркса тем самым создает гомогенную и диалектическую систему, которая может послужить основой для анализа философских, этических, социологических, эстетических ценностей (то есть добра, истины, прекрасного). Но именно только может, ибо эти всеобщие человеческие ценности нельзя всегда и всюду втиснуть в категории потребительной и меновой стоимости. Но где найти соответствующую ос­ нову и место для изложения нашей точки зрения, ра­ зумеется, на базе марксизма?

Для ответа на этот вопрос следует прежде всего проанализировать терминологию Маркса, Маркс разли­ чает две стороны труда: качество и количество. Нам представляется целесообразным специально остановить­ ся на интерпретации используемого Марксом понятия качества, поскольку оно не совпадает ни с обыденным

значением этого слова, ни с тем понятием, которое упо­ требляют экономисты, когда говорят о качестве продук­ ции. Обычно это понятие используется в вертикальном направлении (то есть различается хорошее и плохое ка­ чество), Маркс же использует его в горизонтальном на­ правлении, например, труд портного или столяра отли­ чаются друг от друга, но не одному из них нельзя от­ дать предпочтение. (Каутский, например, в своей книге «Экономическое учение Маркса» называет труд «диф­ ференцированной, целенаправленной человеческой дея­ тельностью»136.) Именно поэтому нам следует провести четкую грань между этими двумя толкованиями поня­ тия качества, в противном случае это может стать ис­ точником множества недоразумений.

Анализируя используемое Марксом понятие качест­ ва, мы не можем не обратиться к трудам Гегеля. Как

общее, вещь в себе — вещь для других — вещь для себя и т. д.), опираясь на Гегеля, хотя — как он пишет в послесловии ко второму изданию первого тома «Капи­ тала» — в «прямой противоположности». Разумеется, это не означает, что Маркс использовал все в прямой противоположности, — вовсе не таков смысл знаменито­ го выражения «поставить с головы на ноги». Оно озна­ чает, что если для Гегеля «идея» есть «демиург» дей­ ствительности, то для Маркса «идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человечскую голову и преобразованное в ней». Здесь Маркс не только подчеркивает, что «мистификация, которую пре­ терпела диалектика в руках Гегеля, отнюдь не помеша­ ла тому, что именно Гегель первый дал всеобъемлющее и сознательное изображение ее всеобщих форм движе­ ния», но он высказывает и важную с точки зрения на­ шего исследования мысль о том, что он использовал ге­ гелевскую терминологию именно в посвященной стои­ мости (ценности) части. Он пишет: «Я поэтому открыто объявил себя учеником этого великого мыслителя и в главе о теории стоимости местами даже кокетничал ха­ рактерной для Гегеля манерой выражения»137.

Итак, что же это за своеобразная манера выражения Гегеля относительно стоимости, которую позаимствовал Маркс?

Заимствование относится прежде всего к понятиям качества и количества. Это легко доказать, если при­

вести соответствующие цитаты, расположив их в долж­ ной последовательности.

Уже в самом начале «Капитала» мы читаем о по­ требительной стоимости: «При рассмотрении потреби­ тельных стоимостей всегда предполагается их количе­ ственная опредёленность...»138. А о меновой стоимости Маркс говорит в «Экономических рукописях 1857— 1859 годов» следующее: «Как стоимости, все товары качественно одинаковы и различаются лишь количест­ венно...139. То есть Маркс устанавливает такое отно­ шение между качеством и количеством, в котором мы можем подвергнуть исследованию одно только в том

количеством у Гегеля. Во вступительной части к учению о бытии в «Энциклопедии» он пишет: «Качество есть в первую очередь тождественная с бытием определенность так, что нечто перестает быть тем, что оно есть, когда оно теряет свое качество. Количество есть, напротив, внешняя к бытию, безразличная для него определен­ ность. Так, например, дом останется тем, что он есть, будь он больше или меньше, и красное останется крас­ ным, будь оно светлее или темнее»140. Еще более под­ робно он останавливается на этой проблеме в главе о бытии. «Понимание границы как лишь внешнего опре­ деления наличного бытия основано на смешении каче­ ственной границы с количественной. Здесь речь идет пока о качественной границе. Если мы, например, рас­ сматриваем участок земли величиной в три моргена, то это его количественная граница. Но этот участок зем­ ли есть, кроме того, луг, а не лес или пруд, и это со­ ставляет его качественную границу»141.

То же самое он говорит по этому вопросу и в первом томе «Логики»: «Пределом нёчто является... определен­ ность как качество. Если под пределом мы подразумева­ ем количественный предел, например, вспаханное поле, оно может изменить свои пределы, но останется вспа­ ханным полем, каким оно было и до этого. Если же, напротив, изменяется качественный предел, то оно ста­ новится его определенностью, то есть тем, что опреде­ ляло вспаханное поле, определяет луг, лес и т. д. Крас­ ное — будь оно ярче или бледнее — остается красным, а если перестает быть красным, то становится синим и т. д.»142.

Эти две цитаты свидетельствуют о том, что Гегель, как и Маркс, использовал понятие качества не в обы­ денном понимании. Труд портного, труд столяра, стол и пальто, луг и лес, красное и синее являются различ­ ными «качествами», но между ними нет разницы в ка­

честве.

Два понятия качества ни в коем случае не тождест­ венны. Если мы захотим отделить их друг от друга, то должны подыскать другое слово для обозначения од­ ного из них. По моему мнению, обыденное толкование качества не только более общо, но и более верно: бы­ тие в форме стола или пальто, луга или леса является

было бы вернее употреблять понятие «свойство». В ла­ тинском языке это слово было введено Фомой Аквин­ ским (quidditas), оно успешно применяется в теории си­

есть по существу лишь категория конечного, которая поэтому и находит себе подлинное место лишь в царст­ ве природы, а не в мире духа. Так, например, в царст­ ве природы так называемые простые вещества (кисло­ род, углерод и т. д.) должны рассматриваться как су­ ществующие качества»143. Для нас важно то, что по отношению к кислороду и водороду он использует то же самое понятие, что и для обозначения пахотной земли или луга, разница здесь горизонтальная, а не вертикальная.

Это различие вытекает из гегелевского определения «качества», равнозначного определенности. Между про­ чим, первый раздел книги Гегеля «Логика» так и назы­ вается «Определенность», и только в скобках добавлено («Качество»). Если бытие не детерминировано или не определено, то оно одновременно оказывается без ка­ чества. Гегель неоднократно возвращается к этому; наи­ более четко он выражает свою мысль в главе, посвя­ щенной характеристике «для-себя-бытия»: «Если обо­ зреть вкратце моменты этого перехода качества в ко­ личество, то окажется, что качественное имеет своим ос­ новным определением бытие и непосредственность, в ко­

торой границы и определенность так тождественны с бытием данного нечто, что вместе с их изменением ис­ чезает и само нечто...»144

Итак, вместо используемого Гегелем и Марксом по- нятия ткачество» (Qualitât) мы будем далее употреб­ лять понятие «свойство» (quidditas), отличая его от по­ нятия вертикального качества. Таким образом, мы при­ дем к точному определению того, что пальто и стол, дес- и луг, красное и синее, кислород и водород отличаютсядруг от друга по свойствам, но не по качеству. Источни­ ком потребительной стоимости в этой трактовке будет свойство труда, а меновой стоимости — количество тру­ да. Говоря о понятии свойства, мы используем дефи­ ницию Гегеля: это такая определенность бытия любого* явления, вещи («нечто»), которая настолько тождест­ венна с бытием вещи, что если определенность меняет­ ся, то изменяется и вещь.

Непосредственной противоположностью свойства ос­ тается количество (quidditas — quantitas). Вопрос лишь в том, какое же место в этой системе отводится томукачеству, которое рассматривается как строго верти­ кальное понятие.

Качество

Исходя из системы Гегеля (которую, как мы виде­ ли, Маркс весьма широко использует в теории стоимос­ ти), мы можем дать однозначный ответ: по нашему мнению, категория Гегеля «мера» содержит употребляе­ мое мною понятие качества, используемое в общем и. практически-экономическом смысле.

Такое толкование вполне согласуется с трактовкой Гегеля, в которой отношение между качеством и коли­ чеством имеет две формы. Первая форма представляетсобой отношение между свойством и количеством, пере­ ход из свойства в количество. Оба понятия образуют полярную пару: свойство является такой определенно­ стью бытия, которая допускается без количественной оп­ ределенности, а количество по своей сущности является тождественным самому себе и поэтому совершенно без­ различным по отношению к определенности бытия. То* же самое можно сказать и об отношении между потре­ бительной и меновой стоимостями. Разумеется, вещь,, продукт имеют обе стороны, поскольку и труд всегда со­ храняет эти две стороны. Но в потребительной стоимо-

<сти мы рассматриваем исключительно свойство, остава­ ясь безразличными к количественной стороне, в то вре­ мя как в меновой стоимости поступаем наоборот.

Далее Гегель говорит о второй форме отношения между количеством и качеством, о переходе количества :в качество. Это выражается в понятии мера, о которой обычно говорят, что она является единством качества (то есть свойства) и количества. Гегель, однако, выра-

.жает эту мысль намного точнее. Сразу же, в первом аб-

.заце первой главы «Логики», посвященной характерис­ тике понятия «мера», он высказывает не только то, что «в мере соединены абстрактно выраженные качество и количество»145, безразличие количества к определеннос­ ти «есть лишь внешность», и в конце абзаца отмечает «качественный момент»146. И несколько ниже та же мысль: «Мера есть простое соотношение определенного количества с собою, его собственная определенность в самом себе; таким образом, определенное количество качественно. Ближайшим образом мера, как непосред­ ственная мера, есть некоторое определенным образом определенное количество; столь же непосредственным является и сопряженное с ним качество, оно есть ка­ кое-нибудь определенное качество»147.

Затем Гегель говорит о специфической мере, что является, по существу, тем же понятием качества (без кавычек): в специфической мере определяемые количе­

к такому понятию количества, которое «само отлично от качества также и качественно». (То есть качество, рас­ сматриваемое как категория меры, качественно отлича­ ется от качества, понимаемого в смысле свойства.) «Мера, таким образом, является имманентным количе­ ственным отношением друг к другу двух качеств»148.

Здесь, следовательно, мы можем рассматривать свойство и количество вместе взятые, качество опре­ деляется не только свойством, но и содержащимся в нем моментом количества: стоимость стола определяется не только тем, что он создан трудом именно столяра (по- •скольку потребность в столе существует во всяком слу­ чае), но и не тем количеством труда, которое в него вложено независимо от свойства труда, а лишь в сово­ купности обеих сторон, то есть сколько времени затра­ чено на изготовление стола как такового, какое место он

.занимает в ряду возможных столов. И именно этот мо-

мент является определением качества, употребляемого в обычном смысле.

Приведенная в конце предыдущего абзаца дефиниция! Гегеля модифицируется следующим образом: «Качест­ во — это имманентное количественное отношение между двумя свойствами», — двух таких свойств (скажем, сто­ лов), которые мы сравниваем на основе в них сущест­ вующих (имманентных) количественных факторов, нонеабстрактно, как выраженные в деньгах товары, а так,, что сущность стола сохраняется.

На основе вышесказанного для обозначения третьей категории, включающей в себя свойство и количество,, вместо используемой Гегелем меры мы предлагаем: ввести категорию «качество» и в дальнейшем будем, пользоваться этим понятием. Мы полагаем, что это не противоречит логике рассуждений Гегеля; во всей час­ ти, посвященной характеристике меры, часто бросается в глаза, что там речь идет об оживлении качества, а поскольку он использует это понятие для обозначения: свойства, то вынужден подобрать новое.

Подобное использование понятия качества не чуж­ до и классикам марксизма, подтверждением чего слу­ жит высказывание Энгельса из «Диалектики природы». Речь идет о той части этой работы, которая озаглав­ лена «Количество и качество». Речь идет здесь не о ка­ честве в смысле свойства, а о переходе количества в: качество. В связи с этим Энгельс ссылается на понятие меры Гегеля, а затем продолжает: «Говоря о бесконеч­ но большом и бесконечно малом, математика вводиттакое качественное различие, которое имеет даже харак­ тер непреодолимой качественной противоположности: мы имеем здесь количества, столь колоссально отлич­ ные друг от друга, что между ними прекращается вся­ кое рациональное отношение, всякое сравнение и чтоони становятся количественно несоизмеримыми. Обыч­ ная несоизмеримость, например несоизмеримость кру­ га и прямой линии, тоже представляет собой диалек­ тическое качественное различие; но здесь именно коли­ чественная разница однородных величин заостряет- качественное различие до несоизмеримости»149. Следо­ вательно, Энгельс четко отделяет друг от друга два различных качества, первое из которых является всеголишь «обычной несоизмеримостью», второе — разницей, определяемой превращенным в меру количеством. Сле­ довательно, вполне обоснованно, если мы будем разли­

чать эти два понятия и терминологически и первое по­ нятие качества назовем свойством.

(Вновь вынуждены подчеркнуть, что, изменяя терми­ нологию, мы не желаем коррегировать Гегеля и тем бо­ лее Маркса. Содержание обозначенных нами новых ка­ тегорий то же самое, что и у Маркса, изменилось всего лишь название, а это было вызвано необходимостью из­ бежать тех недоразумений, которые получаются в ре­ зультате использования понятия качества в двух значе­ ниях этого слова.)

В этой терминологии мера остается второстепенным моментом по отношению к качеству. Мы употребляем это понятие в том случае, когда при сравнении двух или многих качеств определенных свойств следует устано­ вить то малейшее количество, дополняя или определяя которое можно изменить качество (и свойство). Одно­ временно это предполагает или определяет, и это весьма важно подчеркнуть, что мы можем подойти к качеству •со стороны количества, а к количеству — со стороны качества. Мера уже поэтому является не случайным мо­ ментом качества, а принадлежит его сути; посредством меры осуществляется единство категорий свойства—

.количества—качества, в противном случае мы получили ■бы лишенное количественной стороны, висящее в возду­ хе понятие качества.

В этом единстве категория количества играет не­ обычайно важную роль. Без него качество остается

.предметом простой субъективной оценки, и если его нельзя измерить, то, следовательно, вся проблема выхо­ дит за рамки материализма. Это ясно видел Гегель, когда в «Энциклопедии» упоминает о чистом количест­ ве, говоря, что здесь его точка зрения совпадает с мате­ риалистической, поскольку в данном случае «...абсо-

.лютному дается определение материи, в которой фор­ ма хотя и налична, но представляет безразличное опре­ деление»150. Более того, позднее он называет эту трак­ товку «вредной» и в связи с этим критикует француз- •ский материализм XVIII века: материя безразлична по •отношению к форме, следовательно, все имеет одина­ ковую сущность, количество же безразлично по отно­ шению к определенности (свойству). Из этого следует, что материя как таковая; может быть понята с качест­

венной стороны.

Вникнем же в это чрезвычайно тонкое различие: ма­ терию в ее непосредственном бытии представляет как

раз количество! Но Гегель считает вредной позицию материализма не из-за этого, а из-за трактовки, которая объявляет количество, то есть форму по отношению к материи, безразличным по отношению к материи, то есть действительно подчиняет его материи. Сущность материализма — и это прекрасно понял Гегель — имен­ но в неразделимом единстве свойства и количества, ма­ терии и формы.

Развитие современной естественной науки подтверж­ дает это значение количества. Николай Гартман пишет об этом следующее: «Самое величайшее чудо науки, что она раскрывает нам такие стороны реально действую­ щих в процессах отношений, принципы которых могут быть постигнуты и подчинены им, то есть эти отноше­ ния могут быть точно поняты и учтены»151. О современ­ ной естественной науке можно сказать, что по своему духу она материалистична независимо от личных убеж­ дений отдельных ученых.

Правда, эта возможность количественного анализа может быть интерпретирована и идеалистически, что и сделал сам Николай Гартман уже в следующем абзаце, в котором придает математическим отношениям ха­ рактер «идеального бытия». Еще более антиматериалис­ тично использует математический метод Гуссерль: ма­ тематические реляции, лишенные своей материи, по его мнению, предлагают образец логических связей, лишен­ ных своего содержания, тем самым подготавливая «ка­ вычки» для действительности.

Другие философы используют этот тезис для того, чтобы обосновать тезис об «исчезновении» материи, что в физике сводится к измеряемости всех величин, а сле­ довательно, от материи постепенно не остается ничего, кроме измеряемости, постижимая, «осязаемая» материя действительно растворяется в цифрах. Но в то же вре­ мя именно Гегель был тем философом, который, говоря о индифференции меры и чистом количестве, в извест­ ном смысле предвосхищает ленинское толкование мате­ рии: с точки зрения материи безразлично, в какой фор­ ме она проявляется, ощущаемо или осязаемо, самое главное, чтобы она имела независимое от нас бытие. В данном случае достижимость в числовых отношениях является доказательством ее объективности. «Материя есть философская категория, — пишет В. И. Ленин,— для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фото­