10027

3.2. Либертарно-юридический тип правопонимания

ответчика в гражданском процессе; презумпция конституционности закона, законности подзаконного акта и правомерности судебного решения; уважение окончательного судебного решения (res judicata); уважение законных ожиданий)»1.

Именно эти принципы, как справедливо отмечает автор, должны предопределять содержание позитивного права и лежать в основе либертарного истолкования тех традиционных юридико-догмати- ческих категорий и конструкций, которые в своей совокупности составляют догму права как ориентированное на практику учение

опозитивном праве.

Вкачестве других актуальных направлений совершенствования современной отечественной доктрины позитивного права с позиций либертарно-юридического правопонимания я бы выделила учение о критериях ограничения прав и свобод человека и гражданина, а также учение об источниках права (особенно в части, касающейся активно обсуждаемого сейчас вопроса о придании судам правотворческих полномочий). Эти вопросы будут рассмотрены в последней главе данной работы.

Конечная цель либертарно-юридической теории — помощь практике в формировании правового закона. Значение либертарного правопонимания как теоретико-методологического инструментария для решения прикладных задач можно продемонстрировать на любой проблеме правотворческой и правоприменительной практики, так или иначе имеющей дело с понятием права. При этом какую бы проблему мы ни взяли, общим критерием ее решения с позиций либертарно-юридического подхода будет мера прогресса

1 Там же. Подробнее см: Варламова Н. В. Верховенство права — базовый принцип европейской системы защиты прав человека // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. М., 2002. № 3(40). С. 151–178; Она же. Принцип правовой определенности в практике Европейского Суда по правам человека // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. М., 2002. № 4(41). С. 94–110; Она же. Практика Европейского Суда по правам человека как выражение современных теоретических представлений о праве // Возможности адаптации зарубежного опыта. Саратов, 2005. С. 13–35.

161

Глава 3. Метафизическое направление правопонимания

свободы и равенства в отношениях между людьми (то есть степень расширения пределов свободы человека и увеличение объема этой свободы).

Такая интенция либертарно-юридической концепции на расширение сферы свободы и равенства в отношениях между людьми соответствует, по мнению В. С. Нерсесянца, общему вектору человеческого развития как прогрессирующей эволюции масштаба

имеры формального правового равенства (а значит — свободы

исправедливости) в общественной жизни. Всемирно-историчес- кий прогресс свободы, равенства и справедливости, считал он, прошел в своем развитии несколько этапов, каждому из которых соответствует свой тип права и государства, различающихся между собой «по тем критериям (основаниям), которые определяют специфику различных исторических форм признания людей в качестве субъектов права и государства (государственной власти)»1. Согласно разработанной им типологии исторических форм права

игосударства, можно выделить следующие типы права и государства в рамках которых специфический для данного типа правовой характер государства определяется исторически конкретной степенью развитости права:

• этнический тип, присущий государствам Древнего мира, в рамках которого индивид является свободным человеком и вместе с тем субъектом государства и права по этническому критерию;

•сословный тип, в котором жесткий этнический критерий свободы уступает место менее жесткому сословному критерию;

•индивидуалистический (индивидуально-политический, инди- видуально-гражданский) тип, при котором человек является субъектом права и гражданином государства как самостоятельный политический индивид (а не как член определенного этноса или сословия) «в новом, более широком и одновременно

1 Нерсесянц В. С. Философия права. С. 149.

162

3.2. Либертарно-юридический тип правопонимания

более атомизированном, контексте нации, состоящей из индивидов»;

•естественно-позитивный (гуманитарно-политический) тип, представляющий собой «результат прагматического согласования и сосуществования в виде определенного государс- твенно-правового целого (в форме единой системы права, закрепленной и действующей в одном государстве) двух тра- диционно-противоположных начал — естественно-правового и позитивно-правового подходов к праву и государству», когда естественные права человека впервые позитивируются на государственном уровне и приобретают приоритетный характер в национальных правовых системах.

Названные типы права и государства «представляют собой исторически сменяющие друг друга формы и ступени роста в развитии человеческой свободы от древности до современности»1. При этом каждому новому этапу исторического развития права и государства соответствуют свой круг субъектов отношений, строящихся по принципу формального равенства, а также свой масштаб и своя мера свободы2.

Концепция цивилиза как конкретизация либертарно-юри- дической теории. Развивая идею об исторически изменяющемся социальном содержании правового принципа формального равенства под углом зрения ключевой для всего постсоциалистического развития проблемы преобразования отношений собственности, В. С. Нерсесянц разработал концепцию цивилизма3 как постсоциа-

1 Там же. С. 150, 151.

2Нерсесянц В. С. Философия права: либертарно-юридическая концепция.

С.5.

3Идея цивилизма была сформулирована В. С. Нерсесянцем уже 1989 г.

встатье «Закономерности становления и развития социалистической собственности» (Вестник АН СССР. 1989. № 9). Далее последовали статьи: «Концепция гражданской собственности» (Сов. государство и право. 1989. № 10), «Прогресс равенства и будущность социализма» (Вопросы философии. 1990. № 3), «Капитализм. Социализм. Постсоциализм?» (Новое время. 1990. № 4),

163

Глава 3. Метафизическое направление правопонимания

листического общественного строя, в котором формальное правовое равенство дополняется новым (экономическим) содержанием, включающим в себя формальное равенство в сфере отношений собственности. При этом автор исходил из того, что главной исторической особенностью постсоциалистического этапа развития России, во многом определившей характер осуществляемой в стране трансформации всей системы общественных отношений, является десоциализация общенародной социалистической собственности, которая осуществлялась с нарушением правового принципа формального равенства. Речь идет не о том, что в ходе приватизации было нарушено действовавшее на тот момент законодательство (хотя и это обстоятельство нельзя сбрасывать со счетов1), а о том, что доступ к приобретению бывшей социалистической собственности носил привилегированный характер. Наиболее привлекательные ее куски достались не тем, кто продемонстрировал готовность и умение лучше других управлять этой собственностью (в интересах, в конечном счете, всего общества), а тем, кто на момент приватизации в силу разного рода обстоятельств «оказался в нужное время в нужном месте».

Между тем всеобщий принцип равенства, как отмечает В. С. Нерсесянц, должен быть последовательно применен прежде всего

«На путях к праву: от социализма к цивилизму» (Сов. государство и право. 1991. № 2), «Цивилизм — путь равных» (Коммерческий вестник. 1991. № 21), «О неотчуждаемом праве каждого на гражданскую собственность (Государство и право. 1992. № 12), «Продолжение истории: от социализма к цивилизму» (Вопросы философии. 1993. № 4), «Цивилизм как русская идея» (Рубежи. 1996. № 4) и др. Специально следует отметить статью «Постсоциалистическая Россия. Цивилизм как национальная идея», опубликованную в «Независимой газете» (1995. 1 нояб.). И, наконец, в 2001 г. отдельной брошюрой вышла работа «Национальная идея России во всемирно-историческом прогрессе равенства, свободы и справедливости. Манифест о цивилизме». Кроме того, эта концепция изложена автором в монографиях «Наш путь к праву» (М.,1992) и «Право — математика свободы» (М., 1996), а также в учебниках по философии права, теории права, истории политических и правовых учений.

1 См.: Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за периоды 1993–2003 гг. М., 2005. С. 76–101.

164

3.2. Либертарно-юридический тип правопонимания

вотношении социалистической собственности. Суть этого принципа в данном случае состоит в том, что «все граждане — наследники социалистической собственности в равной мере и с равным правом. И за каждым гражданином должно быть признано право на равную для всех граждан долю во всей десоциализируемой собственности»1. Объективная возможность такого правового способа преобразования социалистической собственности обусловлена реальными итогами всего предшествующего социализма, а сама концепция постсоциалистического цивилизма выражает исторически более высокую ступень правового равенства, свободы и справедливости в социальной жизни. Это цивилитарное правовое государство и соответствующее цивилитарное право должны, согласно данной концепции, прийти на смену естественно-позитивному типу права и государства.

Сюридической точки зрения цивилитарная (гражданская) собственность представляет собой идеальную, то есть не изымаемую

вреальности из общего фонда гражданской собственности, долю каждого в общей собственности всех граждан. Принципиальным моментом данной концепции является отрицание претензий государства как на социалистическую собственность, так и на долю

вдесоциализированной собственности. «Полное лишение политической власти права на бывшую социалистическую собственность, — подчеркивает В. С. Нерсесянц, — является необходимым условием для окончательного раскрепощения населения, для формирования свободных граждан и свободных собственников»2. Каждый гражданин как собственник в течение всей своей жизни получает соответствующую его идеальной доле часть денежных доходов от всех форм товарно-денежного использования общей собственности, приобретая таким образом пожизненное личное субъективное право на свою долю собственности. Сверх этого минимума гражданской собственности допускаются и все другие виды собственности,

1 Нерсесянц В. С. Философия права. С. 416.

2 Нерсесянц В. С. Национальная идея России во всемирно-историческом прогрессе равенства, свободы и справедливости. Манифест о цивилизме. С. 24.

165

Глава 3. Метафизическое направление правопонимания

функционирующие в правовом режиме частной собственности. В концепции цивилизма абстрактное формальное правовое равенство дополняется новым (экономическим) содержанием, в соответствии с которым каждый гражданин становится обладателем реального субъективного права на равный для всех минимум собственности. Помимо этого нового субъективного права каждый будет иметь право на приобретение любой другой собственности — без ограничительного максимума.

Концепция цивилизма в своем поиске правового синтеза индивидуальной свободы и социальной справедливости идет значительно дальше теории социального правового государства, которая не отвечает реалиям общества с социалистическим прошлым. Она позволяет диалектически (то есть на новом витке исторического развития) соединить коммунистическую и капиталистическую идеи и таким образом «диалектически «снять» противоречие между капитализмом (как строем, основанным на частной собственности) и социализмом как его антитезой (строем, основанным на отрицании частной собственности)»1. В этой связи важно отметить, что В. С. Нерсесянц исходил из того, что социализм не был чьим-то произвольным изобретением и ошибкой истории (история, полагал он, не делает таких серьезных ошибок). Объективно обусловленный характер социализма он увязывал с лежащей в его основе коммунистической идеей отрицания частной собственности, ведущей свою историю еще от Платона и получившей позднее мощное подкрепление в христианском мировоззрении. При всех своих хорошо известных достоинствах частная собственность имеет существенный недостаток, который заключается в том, что «по своей природе частная собственность такова, что может быть лишь у некоторых, но не у всех, причем, по законам ее развития2, значительная ее часть концентрируется у меньшинства общества, а большинство оказывается

1 Там же. С. 335–337.

2 В русском народном фольклоре эти законы выражены краткой и емкой формулой: «Деньги идут к деньгам».

166

3.2. Либертарно-юридический тип правопонимания

без собственности на средства производства. Обусловленная этим экономическая зависимость несобственников от собственников существенно девальвирует для несобственников практическое значение формально-правового равенства и порождает требование так называемого фактического равенства»1. И хотя утопичность идеи фактического равенства была наглядно продемонстрирована практикой реального социализма, тем не менее заложенный в этой идее протест против холодного формализма и эгоистичного индивидуализма либеральной идеологии сохраняет свою актуальность.

Дело в том, что либерализм взял из великой идейной триады французской революции — «Свобода — Равенство — Братство» — лишь идеи свободы и равенства, имея при этом в виду формальную свободу как возможность делать все, что не мешает свободе других людей, и формальное равенство как равенство перед единым для всех законом. Что касается идеи братства, не вписывавшейся в формальные рамки, то она надолго выпала из сферы общественного интереса. Подобный социал-дарвинизм капиталистического общества эпохи первоначального накопления капитала сначала привел к актуализации коммунистической идеологии, дремавшей до поры до времени в недрах христианства, а затем породил дискредитировавшую эту идеологию практику реального социализма. Ответом на этот коммунистический вызов социальных низов стала трансформация либерально-правового буржуазного государства в сторону социального правового государства, идеология которого основана на идеях свободы и равенства, дополненных идеей братства людей.

Далее мы рассмотрим, при каких условиях лежащий в основе социального государства принцип братства может быть согласован с правовым принципом формального равенства, конституирующим правовое государство. Здесь же отметим лишь, что идея братства возникла не случайно, она объективно обусловлена самой природой

1 Нерсесянц В. С. Национальная идея России во всемирно-историческом прогрессе равенства, свободы и справедливости. Манифест о цивилизме. С. 3.

167

Глава 3. Метафизическое направление правопонимания

человека как социального существа. Братство, пишет в этой связи Э. Фромм, не является вопросом субъективного предпочтения, «только оно способно удовлетворить две потребности человека: быть тесно связанным и в то же время быть свободным, быть частью целого и быть независимым»1. Концепция цивилизма, закладывающая идею братства в основу нового постсоциалистического социума, связывает ее не с фактическим равенством в потреблении (что характерно для коммунистической доктрины) и не с социальной политикой государства, которая в значительной мере представляет собой уступку в сторону социальных низов со стороны более успешной части общества в духе благотворительности, и даже не с идеей введения гарантированного дохода человека, не зависящего от его трудового вклада (с которой выступает группа западных экономистов2), а с принципом формального равенства всех граждан страны в деле наследования «общенародного достояния» социализма, которое было получено путем насильственно-кровавой «экспроприации экспроприаторов» и упрочено в результате беспрецедентных усилий нескольких поколений советских людей.

Таким образом, идея цивилизма предстает как синтез идеи братства (мы все — наследники социалистической собственности как члены одной семьи) и правовой идеи формального равенства (мы наследуем в равных долях доходы от приватизации этой собственности). Цивилизм как новый общественный строй, в основе которого лежит признание за каждым гражданином страны личного, прирожденного и неотчуждаемого права на равную долю от десоциализации «общенародной» собственности» как общего для все социалистического наследства — это, по мнению В. С. Нерсесянца, единственно правовой (а, следовательно, приемлемый для всего общества) путь от социалистической собственности «всех вместе и никого в отдельности» к индивидуализированной (но не частной

1 Фромм Э. Революция надежды. М., 2006. С. 122.

2 В этой связи Э.Фромм ссылается, в частности, на работу «The Guaranteed Annual income» (New York. 1967). (См.: Фромм Э. Революция надежды. С. 223).

168

3.2. Либертарно-юридический тип правопонимания

по своей экономической сути) форме собственности. В этой индивидуализированной собственности сочетается индивидуальное начало (поскольку помимо гарантированного всем гражданам минимума гражданской собственности каждый человек может в меру своих личных усилий свободно наращивать полученное наследство на базе частной собственности) и социальное начало (поскольку, по логике принципа братства, каждый гражданин страны предстает как равный с другими сособственник своей доли «родительского» наследства). Объективная возможность такого правового способа преобразования собственности обусловлена реальными итогами всего предшествующего социализма, а сама концепция постсоциалистического цивилизма выражает исторически более высокую ступень правового равенства, свободы и справедливости в социальной жизни.

В конце 80-х — начале 90-х гг.в прошлого века концепция цивилизма не была воспринята ни научным сообществом, ни представителями разных политических сил. Отечественные и зарубежные1 либералы сочли эту концепцию новой версией эгалитаризма социалистического толка. Приверженцы коммунистической идеологии, напротив, разошлись с цивилизмом в вопросе о сохранении в рамках этого строя режима функционирования частной собственности с присущей ей дифференциацией в распределении социальных благ (ведь цивилитарная собственность каждого гражданина, согласно В. С. Нерсесянцу, может включать в себя равный минимум гражданской собственности и ее прирост, полученный в правовом режиме частной собственности), а научное сообщество в этом вопросе оказалось слишком политизировано, чтобы увидеть в связке «капитализм — социализм — цивилизм» гегелевскую формулу диалектики «тезис — антитезис — синтез». Основная, не столь политизированная, масса читателей отвергла в идее цивилизма как раз то,

1 См.: Sproeder A. Stichword Zivilismus. Geschichtskonstruktion und politisches Programm in der Rechtsphilosophie von V.S.Nersesjavc. Hamburg. 2004. S. 357–384.

169

Глава 3. Метафизическое направление правопонимания

что составляет ее главное достоинство, а именно — концептуальную оформленность, идеологическую направленность (В. С. Нерсесянц трактовал и обосновывал цивилизм как национальную идею России) и претензию на универсализм (кстати, сам автор полагал, что концепция, скорее, может быть воспринята на Западе). В этой связи интересно отметить, что на отторжение российским обществом универсальных идей, имеющих концептуально-идеологический характер, сетовал и сторонник попперовской идеи открытого общества Д. Сорос. «Людям в России, — писал он, — не до универсальных идей. Они слишком заняты поиском своего места в жизни, их заботят проблемы выживания, и … они с полным правом могут сказать, что коммунизм тоже был универсальной идеей, вот, посмотрите, куда он привел нас»1.

Очевидно, что время для реализации концепции цивилизма

вРоссии в ее изначальном, теоретически чистом виде уже упущено. Тем не менее ее научный потенциал позволяет и в сложившихся условиях найти параметры соглашения между обществом, властью и бизнесом, способного обеспечить ту меру легитимации власти и собственности в постсоциалистическом обществе, которая необходима для его нормального правового развития. В контексте такого подхода представляют интерес предложения ряда известных экономистов об использовании доходов от приватизации

вкачестве источника повышения явно заниженных пенсионных выплат или о необходимости обеспечения равного доступа граждан к доходам, получаемым от использования природных ресурсов страны2. Так, даже Е. Т. Гайдар обосновывал целесообразность приватизации имущества государственных корпораций необходимостью направить вырученные средства на обеспечение устойчивости

1 Сорос Д. Может ли Россия показать миру путь к открытому обществу? (Речь на торжественной церемонии по случаю 10-летия Фонда Сороса в России). М., 1998. Режим доступа: old.russ.ru›journal/inie/97–10–21/soros.htm.

2 См.: Зорькин В. Д. Современный мир, право и Конституция. М., 2010.

С. 328.

170