7941

171

наёмников. Частая собственность является той формой обладания и труда, которая наиболее благоприятствует хозяйственно-творческим силам человека. И заменить её нельзя ничем: ни приказом, ни принуждением, ибо они не станут творческой формой массовой жизни. Хозяйство без частной собственности, ведомое безразличными чиновниками – не создаёт ни благосостояния, ни доброкачественных продуктов.

Ильин приводит любопытную предсмертную оговорку К. Каутского: «Если бы нам доказали, что освобождение пролетариата и человечества целесообразнее всего может быть достигнуто на основе частной собственности на средства производства, как это допускает Прудон, то мы должны были бы выбросить социализм за борт».

Такие отрицательные проявления капитализма, как опасности нецелесообразного проявления частной правовой дисгармонии капиталистического строя, несправедливого деления на классы, завистливой и мстительной классовой борьбы, всё бремя порабощения, безработицы, все убытки от анархии производства – не преодолеваются отменой частной собственности. Ибо коммунизм создаёт государственный капитализм, небывалое порабощение и нищету, вызывает к жизни новую анархию производства, усугубляет чувство зависти и мести, усиливает классовую борьбу и доводит до высшей беззастенчивости эксплуатацию труда человека. Опасно не различие между богатыми и бедными, а хозяйственная беспочвенность среди бедноты, творческая бесперспективность среди низшего имущественного слоя. Чем больше людей оторвано от собственности, тем несправедливей общественный строй, тем менее жизнеспособно государство. Количественное поравнение имущества вредно, ибо естественное неравенство человеческих сил, способностей и желаний всё равно скоро опять приведёт к имущественному неравенству. Воспитание должно давать людям умение духовно переносить неравенство.

По мнению И. Ильина, человечество будет искать новую социальную идею, новое социальное понимание собственности, которое будет исходить из древних христианских основ. И в этом вопросе его позиция во многом совпада-

172

ет с точкой зрения С. Булгакова и Н. Бердяева. Частная собственность должна быть не отвергнута, а принята и утверждена, но только в новом виде, подлинно христианском, освящённом ответственностью перед Богом и людьми. Христос никогда не осуждал и не отрицал частой собственности. Только апостолам он советовал полное отречение от имущества. По Ильину, искать разрешение проблем, связанных с частной собственностью, прежде всего надо через внутреннее воспитание и просветление человеческого существа. Обосновывать её не значит оправдывать любое и всякое распределение имущества или, тем более, любое и всякое злоупотребление имуществом (шикану, ростовщичество, эксплуатацию, поджигание своего дома для получения страховой премии и т. д.).

С пророческими мыслями И. Ильина очень перекликаются выводы другого мыслителя Н.Н. Алексеева и евразийцев. Н. Алексеев констатирует, что социалисты борются с эксплуатацией и угнетением, хотят уничтожить несправедливость неравенства, нищету одних и непомерное богатство других. Но они беспомощны в своей основной задаче: перемена субъекта собственности ничего не может решить, никому не может помочь. Более того, она не может быть средством борьбы с социальной несправедливостью. Нельзя закрывать глаза на то, что признак социальной революции является обратной стороной общественного порядка, построенного на исключительном господстве принципа частной собственности. Нужно обладать значительной долей политической наивности, чтобы серьёзно думать, что упрочение у нас порядка частной собственности (писал 1928 - В.К.) не повлечёт за собой новой постановки «социального вопроса». Частная собственность, введённая без всяких коррективов, означает бесконечное обогащение одних и обеднение других. Пролетаризация и пауперизм суть вечные спутники частной собственности. А, следовательно, спутником eё является и социализм, т. е. новое обесценивание принципа частой собственности. Когда на обломках коммунизма возводится новый капитализм, тогда здание капитализма снова будут разрушать новые социалисты и коммунисты, объявившие новую войну частной собственности.

173

Поэтому не следует вводить в обман наивных людей, свято верующих, что насаждение у нас начал собственности означает окончательную социальную стабилизацию, исключающую возможность повторения тех событий, которые при режиме частной собственности во Франции породили 1848 год и Парижскую Коммуну.

Вероятно, дело полной реставрации капиталистических отношений вряд ли целесообразно. Развитие институтов собственности не должно идти путём сплошного отрицания тех приобретений, которые они сделали на прошедших своих ступенях, замена капиталистической – общественной (государственной – капиталистической) собственностью привела институт собственности к искажению, с одной стороны, а с другой – он обогатился приобретением некоторых новых, хотя и односторонне развитых своих форм. Формы общественной собственности следует не столько отрицать, сколько, по возможности, сохранять. Н. Алексеев считает, что общее направление пути, которому должно следовать, это преобразование собственности по формуле: ни капитализм, ни социализм. Это требует построения системы, которую можно назвать системой государст- венно-частного хозяйства. Надо объявить свободу собственников и отделить хозяйское право от публичной власти. Но свобода собственности порождает наряду со свободными собственниками миллионы свободных, но неимущих пролетариев. Поэтому преимущества социализма должны быть сохранены. Государство должно не только регулировать порядок частной собственности, но обязано сказать собственнику: хозяйствуй хорошо, располагай правами не во вред, а в общую пользу. Поскольку земля единственна и невосполнима, основной плацдарм истории государства, то к земле не применимы представления о неограниченной власти собственника и о полном невмешательстве в земельную политику государства. Последнее должно регулировать распределение земельной ренты и активно проводить политику в направлении интенсификации земледелия. Русская аграрная политика должна освободиться от наследия социализма, а не от принципа национализации.

174

Евразийцы отстаивали лично-хозяйственное начало, но оно у них отнюдь не идентично капиталистическим порядкам. Они выступали за функциональную природу собственности и сопрягали самое установление права собственности с выполнением связанных с ним обязанностей. По суду каждый собственник, не исполняющий своих обязанностей перед государством, может быть лишён собственности. Более того, евразийцы считали необходимым устранение капиталистического строя в связи с утверждением нравственной необходимости преобладания духовного начала над материальным. Капиталистическая система отрицает в существе духовные основы жизни и потому рассматривается как знак угашения духа. Политика государства в экономической области должна базироваться не на предоставлении возможности наибольшего обогащения (как происходит в настоящее время - В. К.), но и начале служения каждого своим согражданам и народно-государственному целому. Личнохозяйственный строй технически наиболее обеспечивающий возможности такого служения и способствующий увеличению общественного продукта. В этом строе государственная власть своей политикой должна обеспечить каждому трудящемуся достаточное участие в потреблении общественного продукта и достойные человека условия существования. Государство должно выполнять регулирующие, контрольные, хозяйственные функции, как это и было на протяжении всей русской истории. Это связано с совокупностью русских условий, русской социально-исторической среды, рассматриваемой неотрывно от условий занятости ею территории.

Евразийцы выступали против сторонников экспроприации государства. Если промышленность огосударствлена, следует ли из этого, что нужно лишать государство собственности так, как в своё время лишали собственности буржуазию? Не повторит ли это многие ошибки социалистов? Государственная промышленность обладает рядом недостатков, но в ней есть и достоинства. Государственное хозяйство в некоторых областях вполне показало свою жизнеспособность, (например, железные дороги) и его организация теснейшим образом связана с совокупностью русских условий и выражает собою необходи-

175

мость русского месторазвития. Россия – Евразия, «как сухопутный массив» представляет собой целостный материк, имеющий весьма немногие соприкосновения с берегами океан – моря, и в общем отрезанный от него. Этим затрудняется конкуренция, господствующая в мире океанического хозяйства, и выдвигающая начало монополии, с неизбежностью приводящую с собой государственное вмешательство. Поэтому весь современный коммунистический хозяйственный строй они рассматривают как «засорение и сгущение черт торгового, промышленного и земельного уклада, наблюдавшихся и в Киевской и в Московской Руси, и в императорской России». Современная Россия требует не «экспроприации» государства, но создания тех условий, которые могли бы обезвреживать отрицательные стороны, присущие государственной промышленности. Поэтому наряду с государственной промышленностью, охватывающей важные отрасли, должна быть создана соразмерная ей частная промышленность такого же охвата. Существование и возможное соревнование этих двух промышленностей создаёт наиболее благоприятные условия для быстрого развития производительных сил.

В то же время интересны рекомендации евразийцев в отношении частной промышленности. Существование госпромышленности как её конкурента устранит возможность получения в частной собственности сверхприбылей и сделает невозможным эксплуатацию рабочих. Государственное и частное предпринимательство взаимно дополняют и влияют друг на друга. Хозяйствование за казённый (общий) счёт будет худшим хозяйствованием по сравнению с хозяйствованием за свой счёт, в котором изъяны бюрократизма, волокиты и бесхозяйственности устранены автоматически. В воззрениях на землю они исходили из положения о том, что конечное распоряжение ею принадлежит всему общественному целому. А его интересы требуют установления личной собственности на землю (в частности на полевые, луговые и усадебные угодья), в функциональном понимании этой собственности. Евразийцы отстаивали обеспечение свободы хозяйственного самоопределения крестьян. Те, которые опре-

176

делятся в пользу общественного порядка землепользования, остаются при существующем способе землепользования.

Всвязи с проблемой частной собственности очень интересен образ будущего в русской философской и социально-экономической мысли. Н. Бердяев писал, что если народы хотят духовно возрождаться, то им придётся вступить на путь аскетического самоограничения и одухотворения хозяйственной жизни. По его мнению, в мире начинается процесс ликвидации старых капиталистических обществ и осуществляется движение к реальному, не доктринёрскому социализму, образ которого для философа был ещё не вполне ясен. Хотя он и полагал, что переходной стадией данного процесса является «то, что называется связанным, регулированным, государственным капитализмом». В «Новом Средневековье», которое придёт на смену эпохе нового времени, принцип конкуренции будет заменён принципом кооперации: «Принцип частной собственности в вечной своей основе сохранится, но будет ограничен и одухотворен. Чудовищных частных богатств в новой истории не будет. Равенства тоже не будет, но не будет и голодных и погибающих от нужды: «Конец капитализма есть конец новой истории и начало Нового Средневековья».

Всвоей «Лионской лекции» в 1989 году академик А. Д. Сахаров говорил, что наша страна стоит перед исторической задачей построения общества, в котором сочетаются эффективность и социальная справедливость. Он полагал сблизить неосуществлённые нами социалистические идеи, всё, что в них человечно, и, прежде всего идею социальной справедливости со способом обустройства жизни людей в высоко цивилизованных странах демократического социализма. В том он видел кардинальную дорогу развития человечества.

Обстоятельный анализ форм обобществления и социализации даётся в работах известного экономиста М. И. Туган-Барановского. Что такое социализм

–система хозяйства, при которой средства производства принадлежат не отдельным лицам, а всему обществу, как целому. Если вместо капиталистической фабрики рабочий будет работать на фабрике принадлежащей социалистическому государству, то он не является хозяином такой фабрики, на которой он рабо-

177

тает, но его влияние на ход работы и на условия труда несравненно больше, чем когда хозяином её является капиталист. Потому рабочие за социализм, который обещает им дать чрезвычайно много, ничего у них не отнимая. Но социализм возможен лишь в том случае, если при социальном преобразовании народного хозяйства сумма национального богатства повышается. Если же этого нет, то общество ещё не дозрело до социализма. Социализация фабрик может произойти в двух формах. Либо фабрики перейдут в распоряжение органов государства муниципалитетов, либо в распоряжение рабочих, которые на них работают. Второй способ кажется наиболее простым и наиболее удовлетворяющим интересы рабочих. В этом случае капиталистические фабрики заменяются производительными артелями рабочих. Рабочие берут фабрику в свои руки и сохраняют в свою пользу всю предпринимательскую прибыль.

Но опыт показал, что производительные артели среди всех кооперативов имеют меньше всего успеха. Производительные артели в огромном большинстве случаев нежизнеспособны. Не обещает значительный результат и национализация фабрик путём перехода их в руки государства. Выход – в умело вы-

строенной корпоративной деятельности, при которой успех одного индивида обеспечивает успех всех, а успех всех зависит от каждого. При этом необходим грамотный менеджмент в соответствии с принципами А. Файоля.

179

лизация труда, возникают новые отрасли науки. Возрастает объём публикаций. Всё это привело к чрезвычайной дробности экономических показателей, что, в частности, детерминировало и появление информатики. Речь идёт о технологических изменениях, о новой технологической базе, вызревающей постепенно, эволюционно, результаты которых вызывают удивление и потрясение. Масштабные преобразования происходят в сфере экономики и политики, культуре и в сознании людей. На наших глазах возникает новая цивилизация, где коммуникационная связь рождает новые условия для жизни и деятельности людей. Каковы же судьбы демократии в условиях глобально развивающейся коммуникации?

Уже сегодня отчётливо видно, как успешно влияют новые информационные технологии на общественное мнение. Общественное мнение выступает важнейшим источником информации о происходящих в стране и за её пределами событий, а также механизмом выражения усложняющегося отношения граждан к тем или иным событиям. Возникновение общественного мнения как одного из социально-политических институтов, выражающего интересы социальных групп, является результатом развития демократии и гражданского общества.

Известно, что общественное мнение может иметь официальную и неофициальную интерпретацию. Правительство любой страны в лице бюрократии пытается с помощью старых и новейших политических технологий навязать свои правила игры и тем самым влиять на формирование общественного мнения с целью манипулирования общественным сознанием. Однако на пути дальнейшего развития для успешного ведения бизнеса и других форм жизнедеятельности этой официальной информации явно недостаточно. Способно ли электронное оснащение информационных потоков снизить или устранить бюрократизацию государственного управления обществом и, в частности, общественным мнением? Думается, что однозначный ответ на данный момент не возможен. Обновление общественной жизни с её тенденцией к глобализации и многообразию ведёт к появлению различных движений. Поэтому возможная

180

концентрация власти в руках какой-либо одной социальной группы резонансно совпадает с желанием бюрократии ограничить поток неконтролируемой ею информации и знаний. «Бюрократические организации, – пишет Э. Тоффлер, склонны замораживать организацию знаний, преграждая путь новой концептуализации, ведущей к радикальному открытию»[1, 219]. И это обстоятельство для общества в целом крайне опасно.

Механизмы формирования общественного мнения разнообразны и зависят как от власти, так и от гражданского общества, а также уровня развития демократии. Носители гражданского общества и их передовые представители в эшелонах власти убеждены, что правительственная информация должна быть свободной и доступной для широкой общественности. Всяческие «тайны мадридского двора», утечки информации, разного рода ложь – это тревожный сигнал об отчуждении власти. Если люди осознают, что происходит несправедливое распределение ресурсов, что борьба с коррупцией носит выборочный, а не последовательный и систематический характер, что «замазываются» и замалчиваются преступления особо высокопоставленных чиновников, пытающихся уйти от ответственности, то общество может взорваться. Борьба за гласность продолжается в новых условиях. С одной стороны, скрыть преступление, за которыми стоят могущественные покровители, становится всё трудней, чему в немалой степени способствуют информационные технологии и современные СМИ, выносящие на обсуждение злободневные вопросы отношения государственной власти и гражданского общества. С другой стороны, как грибы после дождя, возникают новые, более изощрённые информационные виды обмана и мошенничества, спекулирующие на невежестве пока ещё огромного числа граждан в области информационных технологий. Отсюда следует вывод, что укрепление и развитие демократии в современной России требует, как минимум, ликвидации компьютерной и интернет безграмотности.

Гласность – один из принципов демократии. Россияне хотят иметь разнообразную информацию о событиях, происходящих как внутри страны, так и вне её пределов. Особенно граждане хотели бы знать, что происходит на местном