§ 2. Третейские процессуальные правоотношения Правовая природа и признаки третейских процессуальных правоотношений

Существование процессуальных правоотношений обусловлено тем, что материальные охранительные правоотношения требуют для своей реализации наличия особого круга норм в структуре права - процессуальных норм. Е.Г. Лукьянова определяет процессуальное правовое отношение как возникающую на основе норм процессуального права правовую связь субъектов процессуального права (связь субъективного права и юридической обязанности), взятую в единстве с их фактическим поведением *(87). Следует подчеркнуть, что третейские правоотношения процессуального характера возникают не только в силу наличия норм, но и вследствие сочетания норм права, юридических фактов и правосубъектности, поскольку, как отмечала Н.А. Чечина, нормы процессуального права связывают с наличием или отсутствием материально-правовых отношений лишь необходимость или возможность совершения определенных действий, но не возникновение процессуальных отношений *(88).

С учетом выделенных Н.А. Чечиной особенностей гражданских процессуальных отношений *(89) можно отметить, что правоотношения, возникающие в связи с реализацией материального охранительного правоотношения третейским судом, в свою очередь также обладают некоторыми особенностями, а именно:

1) формируются между третейским судом и лицами, участвующими в процессе третейского разбирательства;

2) возникают и развиваются в период рассмотрения и разрешения дела третейским судом;

3) облекаются в особую процессуальную правовую форму;

4) юридически оформляют действия управомоченного и обязанного субъектов третейского разбирательства, но, в отличие от гражданских процессуальных правоотношений, не в связи с осуществлением правосудия, а в связи с разрешением спора третейским судом;

5) регулируются специальными правовыми нормами процессуального характера.

Отмеченные особенности позволяют сделать вывод, во-первых, о процессуальном характере этих правоотношений, а во-вторых, рассматривать их в качестве разновидности гражданских процессуальных правоотношений (в широком смысле). Так, гражданские процессуальные отношения рассматриваются в науке как регулируемые нормами гражданского процессуального права общественные отношения, возникающие в сфере гражданского судопроизводства, содержанием которых являются процессуальные действия его участников, а формой - субъективные гражданские процессуальные права и обязанности, в рамках которых они осуществляются *(90). Полагаем, что здесь также будет уместно привести позицию И.Н. Полякова, который отмечал, что сходство всех видов гражданско-процессуальных правоотношений предопределяет существование общего метода гражданского процессуального регулирования, а наличие специфических особенностей процессуальных правоотношений является фактором, определяющим существование частных методов гражданско-процессуального регулирования. Под общими методами он имел в виду способы, с помощью которых через нормы права государство устанавливает определенное единообразие в регулировании отношений, возникающих между участниками гражданского процесса в суде и общественных юрисдикционных органах. Это выражается в том, что общий метод гражданского процессуального правового регулирования:

а) устанавливает властное положение любого юрисдикционного органа и подчиненное ему положение остальных субъектов гражданско-процессуальных правоотношений;

б) определяет процессуальную форму, в которой осуществляется защита гражданских прав;

в) наделяет субъектов гражданско-процессуальных правоотношений правом совершать процессуальные действия;

г) предусматривает специфические процессуальные санкции *(91).

Отмеченное единообразие в регулировании позволяет использовать выделенные Н.А. Чечиной признаки гражданских процессуальных правоотношений *(92), которые, по ее мнению, могут служить основанием для рассмотрения их как самостоятельной группы, для выявления системы признаков, свойственных третейским процессуальным правоотношениям.

Третейские процессуальные отношения существуют всегда в особой правовой форме. Они охватывают строго определенное соотношение прав и обязанностей между третейским судом и одним из участников процесса.

Третейские процессуальные отношения возникают только между двумя неравными субъектами, одним из которых всегда является третейский суд (обязательный субъект), и носят характер власти и подчинения. Равноправное положение субъектов не может рассматриваться как надежное основание для разрешения правового конфликта. Только возможность требовать от субъектов исполнения их процессуальных обязанностей и гарантировать соблюдение их процессуальных прав может послужить рассмотрению и разрешению спора сторон. Правоприменительные отношения, как отмечал Ю.К. Осипов, будучи по своей природе отношениями по принуждению участников общественных отношений к соблюдению правовых предписаний, содержащихся прежде всего в нормах материального права, обусловливают использование таких методов, для которых характерным является доминирующее положение юрисдикционных органов над другими участниками процесса, властный характер их процессуальных полномочий, особое место процессуальных действий этих органов в системе юридических фактов, влекущих возникновение, изменение и прекращение процессуальных правоотношений, и другие особенности *(93).

Властные полномочия третейского суда обусловлены его ролью в правоприменительном процессе и предоставляются с целью обеспечения правильного рассмотрения и разрешения спора, гарантий прав сторон и других участников третейского разбирательства. Таким образом, третейские процессуальные отношения, как и гражданские процессуальные отношения, являются властеотношениями, их субъекты находятся в отношениях власти и подчинения. На властный характер функций третейских судов обращали внимание В.Н. Щеглов *(94), В.Н. Тарасов *(95) и другие ученые. В то же время в науке существует точка зрения, что третейский суд не обладает властной природой, а отношения между ним и сторонами не могут быть отношениями субординации. В договорной теории правовой природы арбитража отношения приобретают равноправный характер, что неизбежно приводит к признанию третейских судей представителями сторон, заключающими новый договор в форме арбитражного решения. Представляется, что такой вывод не основан на принятой в Российской Федерации концепции правового регулирования деятельности третейских судов и их места в системе урегулирования правовых конфликтов.

Сравнение характера деятельности государственных *(96) и третейских судов позволяет сделать вывод, что властное положение третейского суда проявляется следующим образом.

1. Третейский суд в лице председательствующего (главного арбитра, суперарбитра) руководит ходом процесса, определяет порядок исследования доказательств, направляет процессуальные действия лиц, участвующих в деле, обеспечивает присущими ему способами реализацию их процессуальных прав и обязанностей.

2. Совокупный объем прав и обязанностей третейского суда соответствует объему прав и обязанностей всех иных субъектов процессуальных правоотношений, вместе взятых, и, соответственно, превышает объем прав и обязанностей любого конкретного субъекта. Объем компетенции третейского суда по отношению к каждому субъекту процессуальных отношений определяется нормами третейского права процессуального характера.

3. Третейский суд вправе выносить постановления, имеющие властный характер, разрешающие спор сторон в целом и отдельные вопросы, возникающие в процессе третейского разбирательства. При соблюдении определенных законом условий постановления третейского суда обеспечиваются государственным принуждением.

4. Несмотря на то что третейский суд не является государственным органом, его обязанности перед сторонами по рассмотрению и разрешению дела являются одновременно публично-правовыми обязанностями перед государством. В этом качестве третейский суд выполняет важные публичные функции - разрешает в установленных законом пределах споры участников гражданского оборота, применяет правовые нормы, защищает права и законные интересы сторон, чем способствует снижению конфликтности, восстановлению нарушенных прав, устранению препятствий для нормального развития экономических отношений, обеспечению соблюдения субъектами гражданских отношений правовых норм.

5. Третейский суд вправе применять меры процессуальной ответственности к участникам третейского разбирательства в пределах, ограниченных соглашением сторон, законодательством о третейских судах, локальными нормативными актами.

Властные полномочия третейских судов основаны на нормах закона, наделяющих эти особые органы компетенцией по разрешению гражданских дел, и арбитражном соглашении, в котором выражена воля сторон и их согласие подчиниться юрисдикции третейского суда и вынесенному им решению. Арбитражное соглашение выступает как юридический факт, приводящий в каждом конкретном случае в действие нормы законодательства, посредством которых государство наделяет третейский суд властными полномочиями. Власть третейского суда основана на добровольном отчуждении сторонами части своей свободы, самоограничении в целях разрешения возникшего спора.

Таким образом, через самоограничение стороны спора и государство наделяют третейский суд компетенцией. Властный характер третейских процессуальных правоотношений определяет особенности правового положения их субъектов, а также позволяет выделить в качестве самостоятельного объекта исследования проблему компетенции третейских судов.

Как и любые другие процессуальные отношения, третейские правоотношения находятся в постоянном движении и развитии, предопределяя своим существованием возникновение, изменение, прекращение других элементарных процессуальных правоотношений. Эту особенность процессуальных отношений отмечают многие ученые *(97). Совокупность процессуальных отношений диалектически предопределяет возникновение процессуальных отношений нового уровня, возникновение нового правоприменительного цикла. Так, например, совокупность процессуальных отношений, формирующихся при производстве в третейском суде первой инстанции, предопределяет возникновение правоотношений по оспариванию арбитражного решения в компетентном суде, обращению за выдачей исполнительного листа в государственный суд. Как отмечает В.В. Ярков, совершенные процессуальные действия создают предпосылки для осуществления последующих, а сами переходят в категорию юридических условий. Само гражданское судопроизводство представляет собой динамический процесс постепенного накопления юридических фактов *(98). Таким образом, элементарные третейские процессуальные отношения, возникающие в связи с рассмотрением конкретного дела в третейском суде, образуют целостную систему, основанную на единстве предмета деятельности третейского суда по разрешению гражданского дела.