книги / Майкл Джексон. Мадонна. Страницы жизни

время, когда отец разговаривал с Филом. Поэтому родители подумали, что я в руках у Фила и он за­ ставляет меня говорить, что у меня все в порядке. Фил представлял дело так, будто он говорит со мной, будто бы я еще у него. Отец сообщил ему, что вызовет полицию. Заварилась такая каша! Не­ много успокоившись, я поехала домой. Войдя в холл, я увидела маму, Джозефа, Майкла и Дженнет, сидящими вместе, в подавленном настроении. Мне удалось быстро их успокоить. Я подробно рас­ сказала о своем странном приключении. Майкл, поклонник кино, объяснил мне:

—Мотель «Бейтс» — это из фильма «Псих». \Гам сумасшедший убивал людей.

—А вырезанные на картине глазные ябло­

ки,— добавила Дженнет,— они из другого фильма. Ну ладно, «Психа» мне уже не нужно было смот­ реть. Я сама приняла участие в нем. Мечта о сенса­ ции прошла, зато остался страх в душе, надолго ос­

тался.

В последующие месяцы я боялась оставаться до­ ма одна, и Дженнет вынуждена была спать рядом по моей просьбе. Я вдруг обрадовалась возможно­ сти жить дома и чувствовать себя спокойно.

Глава 9

Каждый, кто находится в центре внимания пуб­ лики, ненавидит читать неприятные для себя вещи в прессе, причем очень многие публикации являют­ ся грубым вымыслом. Майкл был жертвой средств информации, особенно бульварной прессы. У нас создавалось впечатление, что каждую неделю появ­ лялось новое «разоблачение» моего брата, кото­ рое основывалось на недоказанных утверждени­

176

ях. Некоторые из них были попросту смешными (например, что Майкл якобы возводит святилище для Элизабет Тейлор.) Иногда они были оскорби­ тельны (Майкл — гомосексуалист). Эти слухи, ко­ торые становились в головах многих читателей «правдой» только потому, что были где-то напеча­ таны, очень раздражали всю нашу семью.

Что касается его косметических операций, то мой брат, бесспорно, от природы очень красивый моло­ дой человек, и ему незачем было улучшать свою внешность. Кроме того, это личное дело Майкла.

Но пресса почему-то очень нацелилась именно на лицо Майкла. И хотя мы никогда не получали эти бульварные газетенки, но довольно часто они появ­ лялись в доме, оставленные, видимо, рабочими. Мама всегда принимала очень близко к сердцу все, что говорили или писали о ее детях. Я всегда хоте­ ла, чтобы мы стали с годами менее чувствительны­ ми к вниманию прессы, которым она нас одаривала вот уже более двадцать лет. Некоторые журнали­ сты заходили слишком далеко.

Когда моя мать рассматривала фотографии Май­ кла, сделаные якобы после операции, и видела маркирование стрелочками следы предполагаемых хирургических вмешательств, то просто выходила из себя. Она звала Майкла, раскладывала фотогра­ фии на столе и объясняла:

— Вот здесь ты мальчик, твое лицо полное и круглое. Аг это, когда ты стал вегетарианцем. Ви­ дишь, какой ты стройный и как у тебя очерчены скулы на лице? Вот здесь твоя кожа темнее, потому что снимались летом, а на этом фото — светлее, потому что, я это точно знаю, вспышка была очень близко от твоего лица.

Она ударила кулаком по столу.

—Почему они не хотят понимать этого?— горько восклицала она.

—Мама, люди об этом ничего не знают,— сказал Майкл.

—Но это же подло. Почему они так с тобой об-

177

ращаются? Все это неправда, и я буду что-нибудь против этого предпринимать.

— Но что же?— спросил Майкл. — Мама, по­ смотри, что говорят адвокаты. Этим газетам доста­ точно подстраховать себя одним словом, одной фразой, чтобы написать затем все, что хотят. Как только, они добавят «говорят» или «очевидно» — тут же становятся неуязвимыми перёд законом.

—Я знаю, знаю, но...

—Забудь об этом, мама,— заметила я. — Луч­ ше всего игнорировать эти вымыслы. Мы-то знаем, как все обстоит на самом деле.

Но правду было трудно доказать. Мы спрашива­ ли себя, о чем бы вообще писали газеты, если бы не сочиняли небылиц про Майкла и остальных. К су­ масбродным вымыслам можно отнести историю с так называемой камерой повышенного давления.

Фантазеры из бульварных листков утверждали, что Майкл якобы спал под специальным каркасом, чтобы продлить себе жизнь. Европейские репорте­ ры утверждали, что мой брат хотел обрести таким способом белый цвет кожи. Действительно, есть од­ на фотография, на которой Майкл заснят на столе под стеклянным футляром.

Но дело в том, что «камера повышенного давле­ ния» — это витрина из музея. Как-то пришла в го­ лову озорная идея: сфотографировать в ней знаме­

нитого певца. Нехотя мой брат согласился на это. Кто мог подумать, что из этого получится? Когда шумиха о «секрете» камеры захватила все газеты, Майкл сказал:

— Не обращайте внимания, пусть думают, что хотят; они все равно будут давать миру сплетни.

Время от времени наша семья пыталась воздей­ ствовать на Майкла, чтобы он побольше творил, высказывал свои мысли и не был таким замкнутым. Но в ответ слышали всегда однй и то же: все, что он хочет выразить — в его песнях, и ему больше не­ чего добавить. Обычно он охотно давал интервью, пока один еженедельник не исказил его высказыва­

178

ния. Майкл сказал, что он хочет посетить развива­ ющиеся страны и помочь там детям. Репортеры же подали его слова так, что выходило, будто Джексон хочет насладиться страданиями умирающих с голо­ ду. Мой брат пришел в бешенство, таким я его не видела никогда, и поклялся:

— Все! С этого дня — никаких интервью!

С тех пор он редко соглашается на беседу с жур­ налистами. С 1983 года не наберется и горстки ин­ тервью, данных лично Майклом Джексоном. Боль­ шинство публикаций, где цитируются его слова,— не что иное, как вымысел. Только зная, что дове­ лось пережить Майклу за годы творческой карьеры, можно понять причины его недоверчивого отноше­ ния к окружающим. Так, он утверждает — и не без оснований, — что никогда нельзя обладать доста­ точно полной информацией о своем партнере в бизнесе, если он не заслуживает доверия. А. потому не упускает любую возможность перепроверить. Однажды я была свидетельницей «выслеживаний» со стороны Майкла, как это шутя называла моя ба­ бушка.

У нас с братом была назначена деловая встреча, на которую мы слишком рано явились. Секретарь менеджера попросила нас подождать в приемной. Едва она закрыла за собой дверь, как Майкл на цы­ почках подошел к письменному столу и, ловко от­ крыв ящики, начал осматривать их содержимое.

—Не мог бы ты прекратить это и сесть на мес­ то?— прошипела я.

Но Майкл продолжал свое занятие: открывал, смотрел, закрывал, снова открывал, смотрел и сно­ ва закрывал. В тот момент, как кто-то тронул двер­ ную ручку, он был уже на своем месте и демонстра­ тивно разглядывал картину, висевшую на стене.

—Я надеюсь, что вы скоротали время ожидания за чем-либо приятным,— сказал менеджер, входя в комнату.

—О, да,— ответила я, не моргнув глазом.— Майкл перерыл все ящики в вашем бюро.

179

Менеджер рассмеялся во весь голос:

— Конечно!— сказал он, продолжая смеять­ ся,— Как будто Майклу Джексону есть дело до мо­ его бюро! Удачная шутка!

Но это была правда. После мой брат так объяснил причины шокировавшего меня поведения:

— Люди прячутся под масками, Ла Тойя. Взгля­ нуть на книги, которые они читают, познакомиться с содержимым их домашних аптечек, письменных столов — вот единственная возможность знакомст­ ва с конкретной личностью. Если ты хочешь лучше понять человека,— философствовал он, — загляни в ящик его прикроватного столика — и ты узнаешь все.

Майкл так и не отвык от этого «выслеживания». В 1986 году умер мой дедушка по материнской ли­ нии. ЕгЙГжена, мать моей мамы — мы звали ее «Мама» — жила в пансионате в Энчино после того, как она перенесла несколько ударов, полностью ос­ лабивших ее. На похороны в Хитсборо, штат Ала­ бама, полетела вся наша семья. Но на погребение Майкл и я не пошли. Не потому, что мы не любили «Папу» всем сердцем, а потому что обоих нас очень пугал похоронный обряд.

Утром в день похорон все отправились в церковь. Едва за ними закрылась дверь, Майкл повернулся на каблуках и закричал:

— Иди, Ла Тойя, начнем! Ты осмотришь эту комнату, я — ту, а на обратном пути пройдемся здесь.

Время «выслеживания» наступило.

—Что? Майкл, я надеюсь, ты шутишь?

—Давай, иди же! У нас мало времени,— сказал он и бросил взгляд на стенные часы.— Такое по­ гребение долго не длится.

Брат с жадностью осматривал все комоды, ящики столов и шкафы, которые в этом чудесном старом доме были полны антиквариата, безделушками и бабушкиных бесценных фарфоровых статуэ­ ток.

180

—Майкл,— повторила я,— дедушка только что умер.

—Это верно, Ла Тойя, но если мы сейчас не найдем его и бабушкиных вещей, ими воспользу­ ются другие.

Я почувствовала себя неловко от такой логики, но, как всегда, мой брат был прав. Бабушка сама очень волновалась: у дедушки было много земли, и где-то в доме хранились большие суммы денег на­ личными.

— Надо смотреть поглубже, в самом ни­ зу... — Майкл просовывал руки под содержимое ящика. — Там лежат самые интересные вещи.

Билли Брэй, который остался с нами, хотел по­ искать деньги, но Майкла интересовали только ве­ щи, сохранившие отпечаток дедушкиной и бабуш­ киной жизни. Что была за картина: в то время как Майкл роется в ящиках, Билли ходит взад и вперед, рассуждая вслух, где могут быть спрятаны деньги.

— Забудь о деньгах!— нетерпеливо кричит Майкл.— Деньги у нас всегда найдутся. Другое де­ ло все эти прекрасные, уникальные вещицы. Вот, например, Ла Тойя, это надо надежно спрятать.

Он вытащил длинную нить жемчуга и поднял ее высоко вверх.

— Спорю, что бабушка носила его, когда была еще очень молодой и, конечно же, она хочет, что­ бы теперь это ожерелье носила ты.

— Нет!— я замотала головой.— Не могу просто так взять жемчуг, и ты тоже не‘должен этого де­ лать, Майкл.

— Если мы сейчас надежно не спрячем эти ве­ щи, больше никогда не увидим их,— бросил он по­ ходя и стал рассовывать по карманам всевозмож­ ные безделушки.

Я ничего не взяла, и сегодня очень жалею об этом, потому что другие родственники позднее очистили дом.

Когда семья вернулась с похорон, Майкл был снова добрым и кротки»!. И никто не догадывался,

181

что недавно происходило тут.

Так как пресса вытаскивала на свет любую ме­ лочь, связанную с жизнью моего брата, было неиз­ бежным, что журналисты раскопали и его принад­ лежность к общине иеговы.

Во время каждого турне Майкл, вопреки всем планам организаторов, поручал кому-либо из них найти в городе молитвенный дом, чтобы не пропу­ стить ни одного собрания. Однажды брат с матерью опоздали на такую встречу. Они тихонько сели в самом конце зала и прислонились к стене, чтобы слушать настоятеля, который проповедовал:

—...и я хочу, чтобы не было среди вас таких ханжей, как Майкл Джексон, который причисляет себя к служителям Иеговы, а сам выступает на сце­ не перед публикой по всему свету!

Майкл боролся со слезами, в то время как пропо­ ведник продолжал злословить дальше, не замечая, что предмет его порицания находится в зале.

— Не смотрите на него! Не делайте из него куми­ ра!

С этого момента Майкл понял, что его популяр­ ность, его музыка, видеоклипы, танцы на сцене глубоко задевали некоторых членов религиозной общины. Одно то, что он купался в деньгах, кололо им глаза. Приверженцы учения Иеговы не призна­ ют стремления к успеху, так как, по их убеждению, все бренно. Я, например, боялась, что мои собратья по вере примут меня за материалистку даже из-за того, что я предпочитала носить одежду из нату­ ральных тканей, вместо дешевой синтетики.

Предубеждения членоы общины против Майкла явственно проявились в 1984 году, когда он пол­ учил восемь премий и тем самым побил все рекор­ ды популярности. Тогда один из старост выдвинул ему ультиматум, чтобы он выбирал между музыкой

ирелигией.

—То, чем ты занимаешься, грешно,— пытался

он наставлять брата.

Но так как Майкл усердно изучал Библию, то

182

смог возразить, опираясь на текст священного пи­ сания.

—Я живу в согласии с верой,— объяснил он.—

Ясам хожу от двери к двери, где бы ни был во вре­ мя турне. И разве моя вина в том, что люди вешают

на стену мой портрет или вырезают фотографию из газет? Я не призываю их делать из меня идо­ ла. Я только хочу, чтобы им нравилась моя музы­ ка.

—Тогда тебе не следует делать своих портре­ тов, брат Джексон,— посоветовал староста.

—Это делают другие,— отвечал Майкл.

Да и сами члены общины имели обыкновение со­ бираться в молитвенном доме, чтобы поглазеть на Майкла, хотя это тоже было запрещено верой. С другой стороны, находились такие родители, кото­ рые просили детей держаться от Майкла подальше. Это больно ранило моего брата. И Майкл делал все возможное, чтобы доказать свою приверженность учению Иеговы.

Однажды на него накинулся один из старост:

— Твои движения на сцене возбуждают сек­ суальные чувства, ты должен прекратить это.

Не протестуя, мой брат подчинился и изменил шоу. Кроме того, он пригласил одного из старост сопровождать его во время турне, чтобы тот смог своими глазами убедиться, что певец живет в согла­ сии со всеми религиозными заповедями.

Иногда казалось, что все усилия Майкла напрас­ ны. С детства он любил фильмы ужасов и чрезвы­ чайно гордился своим 11-минутным видеоклипом « Триллер», фильмом с невероятными трюковыми сценами, где он превращался в оборотня и в танцу­ ющего мертвеца. Чтобы предупредить нападки со стороны «братьев по вере», он начинал клип с заяв­ ления:

— Исходя из моих строгих религиозных убежде­ ний, я хотел бы подчеркнуть, что этот фильм нико­ им образом не связан с оккультизмом.

183

Но и эта преамбула не удовлетворила критиков, так как уже само изображение демонов и других оккультных существ они считали большим грехом.

Майкл и мама не раз настаивали, чтобы я сопро­ вождала их в молитвенный дом. Но я отказывалась, хотя и продолжала следовать заповедям. Дело в том, что с того самого дня, когда мне запретили об­ щаться с моей неверующей подругой Дарлис, у ме­ ня появились определенные расхождения с догма­ тами веры. И вообще кое-что начинало смущать в учении Иеговы. Так, например, оно запрещает принимать участие в выборах, ибо мы должны сле­ довать за Господом, а не за человеком. Когда я по­ делилась своими сомнениями с Майклом, он объяс­ нил мне:

— Все верно, но мы живем на этой земле, и правят ею в данное время люди. Поэтому мы дол­ жны повлиять на то, чтобы в число власть имущих попали по возможности лучшие.

Я согласилась с ним. Но это был лишь один из пунктов, где мое мышление отходило от веры. И я знала, что никогда не получила бы ответа, если бы попыталась высказать свои сомнения на собрании общины. Поэтому я просто перестала ходить туда. Религия значила для меня так много, что я не знала теперь, что делать. Наконец, мне позвонила Ребби и сказала, что я должна решиться и изменить свою позицию «между двумя стульями». Между двумя стульями? Внутренне я была такой же, как раньше, следовала заповедям, читала Библию и верила в Бога. Если человек с детства впитывал религиозные убеждения, они становятся его неотъемлемой час­ тью. В конце концов, я не чувствовала себя менее верующей только из-за того, что перестала ходить в молельный дом. Однажды я зашла в комнату Дженнет и застала там Майкла, который плакал на­ взрыд. Я спросила его, что случилось, но он не от­ ветил, побежал в ванную и закрылся. Услышав сдерживаемые рыдания, я обратилась к сестре:

— Джен, что с ним случилось? Почему он так

184

плачет?— моей первой мыслью было, что кто-то тяжело заболел или умер.

—Я не могу тебе этого сказать, Ла Тойя,— отве­ тила она.

Но мне самой удалось уговорить Майкла выйти. После долгих просьб он, наконец, уступил:

—Ладно; объясню вам, что случилось: Ла Тойя, мне нельзя с тобой разговаривать.

—Что?!

—Старосты собрали собрание и потребовали,

чтобы я перестал с тобой разговаривать, потому что ты не ходишь в молельный дом. Потом они спроси­ ли, какой я сделал вывод. «Ла Тойя должна жить своей жизнью»,— сказал я. Они пригрозили, что выгонят меня, если я буду поддерживать с тобой от­ ношения. А еще добавили, что я должен решиться немедленно.

Ябыла в ярости:

—Но ведь это я не хожу на собрания. Почему они не пришли ко мне? Несправедливо, что они об­ ременяют этим тебя. Мне очень жаль, что тебе это приходится переживать.

Мой брат не прекращал плакать. Через' минуту он попрощался и сказал, что ему надо немного поду­ мать. Он поехал к своему другу Марлону Брандо, и

они вместе обсудили это дело. Мартон посоветовал ему:

— Ради Бога, Майкл, она ведь твоя сестра. И всегда будет твоей сестрой. Не следует оставаться с людьми, которые требуют от тебя такого. Ты мо­ жешь найти новую религию, но новую сестру —

Майкл решил нарушить запрет старост и больше не ходил на собрания. До сегодняшнего дня мы ни­ когда не говорили о том, что случилось тогда. Я знаю только то, что он прекратил связь с общиной иеговистов официальным письмом.

Но это был не единственный кризис, в котором оказался тогда мой брат. Между 1985 и серединой 1987 года он как бы исчез из сценической жизни,

185