Глава вторая

КОММЕНТАРИИ ОТНОСИТЕЛЬНО

ОСНОВНЫХ ВЫВОДОВ ИЗ ИССЛЕДОВАНИЯ 60-х

1. Досуг в повседневной жизни молодых рабочих

Возвращаясь почти на 40 лет назад, попробуем, опираясь на данные нашего исследования, представить, чем жили тогдашние моло­ дые рабочие, что их заботило. Некоторые сведения на эту тему содер­ жатся в предпоследней главе в разделе о ценностных ориентациях ле­ нинградской рабочей молодежи.

Для выявления ценностных ориентаций молодых рабочих в этом исследовании мы использовали два метода. Во-первых, в базовую ан­ кету (2665 респондентов) был включен вопрос о предпочтительном использовании свободного времени в случае сокращения продолжи­ тельности рабочего дня. Предлагался закрытый вопрос, насчитываю­ щий 23 позиции (см. с. 205 и далее). Во-вторых, В. В. Водзинская прове­ ла контрольный опрос в группе молодых рабочих обоего пола (150 респондентов), позволявший сопоставить оценку эффективности вре­ менных затрат для развития личности с применением 10-балльной шкалы с реальными временными затратами (с. 420). В том и в другом случае использовался перечень из 23 позиций, разработанный для базовой анкеты.

Рассмотрим вначале данные, полученные при базовом опросе. Для этого необходимо сопоставить 19-й вопрос анкеты с результатами опроса, приведенными в табл. 29 (с. 214). Обращает на себя внимание изменение положения в списке видов деятельности при ранжировке ответов. Общественная работа в производственном коллективе с 1-й позиции, которую этот вид деятельности занимал в опросном листе, переместилась на 13-е место. А общественная работа по месту житель­ ства заняла 22-е место. И все же на желание включиться в нее более активно указали почти 13% респондентов!

На первое место у рабочей молодежи вышли культурные потреб­ ности — желание использовать свободное время для того, чтобы хо-

дить в кино, театр, на выставки, читать художественную литературу. Заметим, что и в контрольном опросе эти виды занятий занимают одно из наиболее высоких мест. Учеба (образование) получила 7,4 балла по 10-балльной шкале, культура и искусство — 6,2 балла (табл. 28). Разумеется, оценка фактических затрат времени на образование и «культурный досуг» оказывается меньше — на уровне 4,6 и 4,9 балла. Это несовпадение между аспирациями и реальным поведением в ка­ кой-то степени может быть интерпретировано как показатель разрыва между нормативными и поведенческими установками. Но еще в боль­ шей мере это показатель действительной нехватки свободного време­ ни для реализации самых массовых установок рабочей молодежи — на «культурное использование досуга» и повышение уровня своего обра­ зования. Табл. 28 выявляет еще один момент по итогам контрольного опроса. Оказывается, что по ряду видов деятельности можно наблю­ дать совпадение оценок их значимости и реальных временных затрат. Это касается в первую очередь занятий семейными делами (расхожде­ ние 0,0), в том числе и дополнительной работой ради приработка (расхождение 0,6). Максимальные расхождения приходятся на заня­ тия рационализаторством (3,1), учебу (2,8) общественную работу и чтение политической литературы ( 2,1).

При анализе данных о вероятном использовании свободного вре­ мени мы исходили из того, что показателем устойчивых ценностных ориентаций является не просто заявление относительно тех или иных предпочтений, но и реальные временные затраты на желаемое вре­ мяпрепровождение. Методически это означало выявление групп, у которых наблюдается совпадение реального поведения и установок на это поведение. Первое фиксировалось на основе отбора соответ­ ствующих признаков из анкеты или карточки рабочего. Оказалось, что эта информация позволяет выделить зафиксировать, по крайней мере, пять видов поведения. Это учеба, общественная работа, работа на производстве, семья и дополнительный заработок. Установки фик­ сировались на основании ответов на 19-й вопрос анкеты.

При сопоставлении этих позиций выяснилось, что самые массо­ вые установки рабочей молодежи связаны прежде всего с семьей. Почти 42% из нашего массива имели семью и стремились расходовать свое время на общение с семьей; 23,3% — ориентированы на образование; 12,3% —• на общественную работу; 7,7% — на работу на производстве и 6,0% — на приработок (см. табл. 30, с. 216).

Еще больше впечатляют данные относительно личностных аспи­ раций при ответах на вопрос «Если бы сейчас сократился рабочий день и Ваше свободное время увеличилось, то как бы Вы предпочли использовать это время?»

Сравнительные данные исследования трудовых ценностей по ма­ териалам межстрановых опросов 90-х годов показывают, что в странах с высокими показателями благосостояния труд не занимает того мес­

та в повседневной жизни, какое он имеет в мироощущении граждан экономически менее благополучных стран, включая все постсоциа­ листические государства1. Так что в ретроспективе мы должны при­ знать, что советские рабочие были «трудоцентричны» по двум причи­ нам: во-первых, вследствие жесткого нормативного давления и, вовторых, из-за крайней скудости материального благосостояния.

2. Трудовой энтузиазм или показуха?

Один из фрагментов книги посвящен идейным мотивам трудовой деятельности. Идейные мотивы интерпретировались как связанные с идеологическими побуждениями. Иными словами, это нечто, суще­ ственно отличающееся от мотивации творческой, разнообразной и требующей высокой квалификации работы. По идейным побуждени­ ям молодежь 30-х годов отправлялась на строительство дальневосточ­ ного Комсомольска, в 50-е — на студенческие стройки в колхозах, в 60-е — на освоение целинных земель.

Мы намеревались уловить, имеют ли место идейные мотивы в рутинной работе на обычном производстве. Свидетельства в пользу такой мотивации были представлены косвенным образом: как пока­ затели производительности и инициативности в работе (индекс РИ) членов КПСС, комсомольцев и участников движения за коммунис­ тический труд (см. табл. 8, с. 99). При средней на всю выборку вариа­ ции максимальных и минимальных значений Р И - ±0,24 у коммуни­ стов в сравнении с беспартийными и не состоящими в ВЛКСМ эта вариация составляла 0,51 (см. табл. 26, с. 171), среди занятых обще­ ственной работой сравнительно с «пассивом» вариация по Р И - - 0,32 (отличие от средней на 0,11) и для участников движения за коммуни­ стический труд в сравнении с не участвующими в этом движении такое отличие практически укладывалось в средние показатели: оно составЛяло 0» 28 в сравнении со средней = 0,04!

Как сегодня интерпретировать эти данные? Важнейшую роль, конечН°> играло нормативное давление — обязанность быть передо­ виком производства тех, кто публично таковую обязанность на себя брал, вступая в партию или комсомол. И не следует думать, как об этом пишут некоторые авторы, оценивая прошлое, что двоемыслие и двоедуЩие среди членов КПСС и комсомола было общераспростра­ ненным явлением. Оно было, но весьма сомнительно, чтобы все партийны и комсомольцы испытывали когнитивный диссонанс. Если бы это было так, то психиатрические клиники были бы переполнены партийцами"НевРотиками* ® конце концов лишь очень немногих из

I дцагун В. С. Трудовые ценности российского населения / / Вопросы экономи­ ки. 1996 - Nq 1- с 47" 62-

молодых принимали в партию, и в начале 70-х около 40% молодых не состояли в комсомоле1.

Совершенно иначе обстояло дело с участниками массового дви­ жения за присвоение звания «Ударник коммунистического труда», о чем мы и писали, опираясь на факты: «Приходится констатировать, что как минимум 40% молодых рабочих, попавших в выборку, не проявляют более или менее явно выраженной инициативы в работе. Это тем более важно подчеркнуть, что доля участвующих в движении за коммунистический труд (64%) значительно превышает долю ини­ циативных рабочих (40%). Иными словами, инициативность, по крайней мере, 245 участников движения ограничивается самим фактом этого участия. Она не находит выражения ни в одном из принятых нами кри­ териев проявления инициативы» (с. 95). В прямом интервью рабочие нередко затруднялись сказать, участвуют ли в движении за коммуни­ стический труд или нет: «Да, вроде участвую, потому что вся наша бригада участвует».

Подлинно же воинствующая показуха господствовала в отчетах о перевыполнении норм выработки. Чем объяснить, что отметка в кар­ точке мастера «норму выполняет» оказалась отрицательной (—0,66)? Статистически это означает, что выполнение норм снижает общий показатель РИ, тогда как перевыполнение и есть общераспространен­ ная норма. И это эмпирически доказывало, что на производстве цари­ ла вакханалия приписок и дутых отчетов о перевыполнении планов производительности труда. После снижения расценок на те или иные операции к концу года новые нормы никого не смущали, ибо вполне соответствовали привычной интенсивности работы. Больше того, уже в первые месяцы после пересмотра норм планы вновь перевыполня­ лись, естественно, в разумных пределах2.

1А л ексеев Л . Д ., К орн аковски й И . А. и др. Социальный облик рабочей молодежи. По материалам социологических обследований 1936 и 1972 гг.

2 Эту логику В. Ядов лично освоил, работая в 1952—1953 гг. токарем-лекалыци- ком на Ленинградском заводе станков-автоматов. Как наивный выпускник фило­ софского факультета ЛГУ, он всеми силами старался выполнить месячную норму, а через пару месяцев после освоения станка начал «мотать перевыполнение» Тогда товарищи по цеху внушили новичку простую истину: «Ты, парень, дурака-то не валяй. Если ученик токаря так работает, то мы что, все — халтурщики? Норму же пересмотрят, да еще и досрочно. Имей это в виду». Разумеется, новичок быстро понял, что здесь требуется. Работал как мог, достаточно интенсивно. В течение меся­ ца сдавал в ОТК столько деталей, сколько было надо для 1,5-2% перевыполнения задания, а остальные придерживал в своей тумбочке. Для сильно пьющих и про­ гульщиков этот метод гарантировал неприкосновенность по части критики за не­ выполнение норм. Аналогично и по цеху «задел» на будущее. В конце месяца на складе готовой продукции завода всегда оставалась не сданная продукция как «задел» на перевыполнение плана в следующем месяце и, главное, за квартал (квартальные премии были значительные).

Отсюда и государственное «перевыполнение» заданий по пятилет­ кам, их досрочное выполнение (в брежневские времена, как правило, в 4 года). Каждый рабочий, мастер и начальник цеха прекрасно знали, что к декабрю нормы выработки будут пересмотрены в сторону ужесто­ чения. И здесь начинались расчеты: на какую долю перевыполнения месячных и квартальных планов следует претендовать втекущих отчетах. Расчеты достаточно простые. Усредняли проценты ужесточения норм за последние 2—3 года, добавляли примерно 1,5% на перевыполнение плана (достаточно для квартальных и годовых премий) и таким путем выво­ дили показатели якобы фактической выработки.

По понятным причинам авторы не могли не написать, что имен­ но при социализме инициативность и творчество выступают свиде­ тельством «свободного труда». Видимо, цензоры не были столь добро­ совестны и не уловили противоречия в тексте. Их внимание было на­ правлено главным образом на то, чтобы имелись «дежурные» ссылки на партийные документы и идеологемы.

Молодые рабочие в целом при сравнении с ветеранами основа­ тельно уступали первым по всем признакам ответственности и добро­ совестности в работе. По контрольной выборке было обследовано 358 рабочих старше 30 лет (из слесарей одного завода). Обнаружилось, что практически все они демонстрировали более высокую ответственность в работе в сравнении с молодежью. Да и в основном массиве данных корреляции индекса РИ по возрасту, стажу и квалификации были наиболее высокими, а именно от 0,28 до 0,38, а в показателях средне­ го заработка сопоставимых групп молодых и слесарей старшего возра­ ста того же завода разница составила 97,6 руб. против 108,8 руб. в пользу старших1. Примечательно, что мастера повсеместно отмечали, что именно старшим можно «доверить ответственную работу», хотя в уров­ не квалификации 26-30-летние практически не уступали сорокалет­ ним рабочим. При встречах с западными социологами мы интересова­ лись, как там «у них» обстоит дело с уровнем ответственности моло­ дых рабочих. Ответы были однообразно схожими. Молодые стараются проявить себя как можно лучше, чтобы обеспечить некоторые гаран­ тии от возможного увольнения в ситуации спада производства, ибо профсоюзы следят, чтобы в случае массовой безработицы ветеранов сокращали в последнюю очередь.

1На Юруб., образующих эту разницу, можно было уверенно обеспечить днев­ ную норму продуктов семье из четырех человек. Килограмм черного хлеба стоил 14-16 коп., батон - 13 коп., килограмм мяса — около 2 руб., рыба в зависимости от сорта — от 40 коп. до 1 руб., масло — 3 руб., сахар — 90 коп. «Главный» для работяги напиток можно было купить (не без труда) за два с полтиной поллитра. Нетрудно предположить (и об этом говорят исследования последних лет), что в постсоветской России трудовая ответственность молодых вскоре не уступит ответ ственности рабочих с порядочным стажем. Конкуренция на рынке труда о учает

быстрее словесной пропаганды.