3. Неотомизм

Под неотомизмом понимается христианская философия, интерпретированная в духе философии Фомы (Томазо) Аквинского (1225–1274). В свое время Фома создал богословско-философскую систему, использующую аристотелизм для обоснования и защиты католического вероучения. Философия XVII–XVIII вв. отвергала средневековую схоластику. В борьбе с феодальной идеологией буржуазия опиралась на материализм и атеизм.

На рубеже XIX–XX вв. ситуация изменилась. Усиливаются иррационалистические умонастроения, оппозиция сциентизму и материализму. Первый Ватиканский собор (1869–1870) объявил философию Фомы Аквинского единственно истинной. В 1879 г. папа Лев XIII выступил с энцикликой «Aetemi Pains» («О восстановлении в католических школах христианской философии в духе ангельского доктора святого Фомы Аквинского»). В энциклике ставилась задача противодействия «социальным беспорядкам, в свою очередь порожденным интеллектуальным беспорядком», направления народов «на путь веры и спасения».

В 1914 г. по распоряжению папы Пия X были опубликованы «24 томистских тезиса», извлеченных из философии Фомы в качестве норм и отправных принципов католицизма. В них были сформулированы основоположения католической философии по всем ее главным разделам: онтологии, космологии, антропологии, теодицеи. Руководствуясь этими тезисами, католические философы ведут преподавание философии и осуществляют ее разработку.

В одном из католических учебников по философии утверждалось, что философские учения последних трех столетий были в большинстве своем вздорными пустяками, что после Средневековья в философии наступил длительный период умственных заблуждений. И. Клейтген, И. Гайзер, М. Грабман, К. Беймекер призывали к реабилитации схоластики. Ж. Маритен писал: «Фома Аквинский не ограничен Средними веками, его провидение жизненно и способно разрешить наши современные проблемы, оно универсально и всеобъемлюще». «Я считаю томистскую философию живой и актуальной, обладающей к тому же тем большей силой для покорения новых областей, чем более тверды и органически едины ее принципы. Глядя на последовательность научных гипотез, некоторые умы удивляются тому, как можно сегодня вдохновляться метафизическими принципами, признанными Аристотелем и Фомой Аквинским и коренящимися в наиболее далеком интеллектуальном наследии рода человеческого. На это я отвечаю, что телефон и радио не мешают человеку всегда иметь две руки, две ноги и два легких, влюбляться и искать счастья, подобно его далеким предкам; кроме того, истина не признает хронологического критерия, и искусство философа не совпадает с искусством великих модельеров.»

Неотомисты рассматривают свою философию как синтез наиболее важного в учениях Аристотеля и Фомы, все они ставят задачу пропагандировать и утверждать «христианское философское убеждение». В настоящее время главными проводниками философских идей неотомизма являются католические учебные заведения и философские общества, которые существуют во многих странах. Издается обширная литература, выпускаются журналы, тексты проповедей.

Наиболее известные представители неотомизма – Жак Маритен (1882–1973), профессор Католического института в Париже (1914), Принстонского (1941) и Колумбийского (1941) университетов; основные работы – «Наука и мудрость» (1935), «Интегральный гуманизм» (1936), «Искусство и схоластика» (1947), «Философ во граде» (1960); в 1919 г. Маритен организовал «Кружок по изучению томизма», просуществовавший до 1934 г., среди членов которого, в частности, был Н. А. Бердяев) и Этьен Жильсон (1884–1978), профессор Сорбонны (1924), историк средневековой философии; главные работы – «Томизм» (1921), «Философия Средневековья» (2 тома, 1922), «Бытие и сущность» (1948).

Исходная идея неотомизма – принцип гармонического единства разума и веры. Жильсон образно говорил, что достижение гармонии между философией и верой – тайна томизма.

Неотомисты утверждают, что вера и разум не должны противоречить друг другу; религиозная вера и рациональное познание при правильном использовании дополняют друг друга. Вера не должна препятствовать развитию разума, а разум не должен мешать вере и существованию религии. Мартен писал, что «сегодня разум должен бороться против иррационалистического обожествления диких и инстинктивных сил, которые угрожают разрушить цивилизацию. В этой борьбе лежащая на нем обязанность – обязанность интеграции». Это интеграция «с надрациональным миром благодати и божественной жизни». Разум и вера должны вместе выступить против иррационализма.

Вера как особое состояние духа имеет своим источником Божественное Откровение. В Откровении даны истины о сверхъестественном, в Откровении человек проникает глубоко в сущность бытия. Через веру человек участвует в божественном знании. Источник рационального знания – человеческий разум. При всем его несовершенстве нет оснований пренебрегать им. Ведь не зря же бог внедрил свет разума в человеческое мышление. Но разум по своей природе конечен, ограничен, ему не все доступно, не всегда можно на него положиться. Как говорил Маритен, разум «останавливается» и «сохраняет молчание» перед такими вопросами, как вопросы о смысле жизни личности, о бессмертии души и т. п. Именно здесь возникает потребность в вере.

Неотомизм утверждает, что вера выше разума. Постоянно подчеркивается, что «верховные точки» познания ведут к Богу и здесь вера устраняет недостатки разума, завершает его познавательную деятельность. Вера благотворно влияет на деятельность разума, только вера в состоянии спасти разум от заблуждений, от скептицизма и релятивизма.

В неотомизме четко сформулировано соотношение теологии, с одной стороны, и философии и науки, с другой. Официальная догматическая формула, выражающая концепцию взаимоотношения теологии и философии, гласит: «Философия – служанка богословия». Комментируя эту формулу, известный неотомист Юзеф Бохеньский (1902–1998) пишет: «Фидеизм ослабляет богословие, увольняя эту служанку; рационализм освобождает ее от крепостной зависимости. Одно непрактично, другое нетерпимо. Философия, какой ее признает неотомизм, есть и должна быть служанкой веры». Аналогичным образом Жильсон говорит: «Для того чтобы служанка служила, необходимо, чтобы она не была уничтожена». И добавляет в утешение: «Правда, конечно, что служанка – не госпожа, но и она принадлежит к дому».

Неотомизм, по замыслу его представителей, должен соединить философию с теологией. Они обосновывали эту идею следующим образом. Если теология сходит с неба на землю (начинается со Священного писания), то философия за отправной пункт принимает земное, чтобы от него подняться к божественному и прийти в конечном счете к тем же выводам, что и теология. Путь философии прокладывается естественным разумом, восходящим к богу через постижение сотворенных вещей; путь теологии освещает сверхъестественное Откровение, нисходящее к сотворенным существам. И философия, и теология разными средствами делают общее дело.

Хотя философия – служанка богословия, однако по отношению к другим отраслям знания она играет иную роль. Ж. Маритен писал: «Философия есть наивысшее человеческое знание. Она есть мудрость. Другие отрасли знания подчинены ей в том смысле, что она их оценивает, руководит ими и что она защищает их принципы. Сама она свободна... и зависит от них лишь как от инструмента, которым она пользуется».

Отношение теологии к науке в прошлом достаточно известно. В XX в. произошли заметные изменения. Так, например, церковью был отменен запрет на учение Галилея. Многие неотомисты проявляют интерес к современным научным проблемам, характеризуют неотомизм как «открытую философию», говорят о том, что нужно сочетать старые истины с данными науки. Неотомисты стремятся к философскому истолкованию научных данных, хорошо понимая, что старое враждебное отношение к науке наносит вред религии. Э. Жильсон подчеркивал, что судьбы христианской философии зависят от того, будут ли в состоянии ее представители участвовать в научных дискуссиях в математике, физике, биологии и т. д. Но при этом проводится мысль о том, что научное познание не должно вступать в противоречия с религиозными догматами.

Напомним официальную формулу: «Философия – служанка богословия». Служебная обязанность философии – доказать, что бог есть. Каков он – это дело не философии, а теологии. Но может ли философское размышление, опирающееся на опыт познания природы и человеческого существования, дать знание о существовании бога?

Человек не может «непосредственно-духовно» созерцать бога. Богопознание начинается с миропонимания и подвигается к подлинному богопознанию. Некоторые говорят, что это возможно, поскольку бог пребывает в мире как его сокровенная основа, что есть «отдаленное подобие» бога в «зеркале» мира. «Бытийная конструкция» мира такова, что мир не может сам себя обосновывать. Мир основывается на чем-то другом, отличном от него. (Небезынтересно сравнить эту позицию с концепцией «causa sui» Спинозы.)

К признанию бога ведет и сам факт человеческого существования. Человек существует, и неизбежно возникает вопрос о происхождении этого удивительного существования. Мы можем сказать, что вопрос о боге сокрыт в самом человеке. Использование слова «бог» – это один из возможных способов ответить на вопрос о человеке. В частности, наличие нравственного сознания у человека приводит нас к вопросу о происхождении этого сознания и соответственно к богу как его источнику.

Итак, бытие бога, с точки зрения философии, разума, рационального познания, доказывается на основании и посредством познания сотворенных им вещей. При этом обо всем, что относится к бытию бога, мы в состоянии судить лишь по аналогии со знакомым нам в естественном мире. Понятно, что у нас нет адекватного познания бога. Богопознание – познание по аналогии со знакомым нам бытием.

Вслед за Фомой неотомизм предлагает апостериорные доказательства бытия бога: от фактов мира и человека мы идем к их основанию, причине, причем это основание (бог) в определенном смысле противоположно миру и человеку. Доказательства эти идут от относительного к абсолютному, от конечного – к бесконечному, ограниченного – к неограниченному, конкретного – к абстрактному.

Кроме пяти доказательств Фомы, Маритен предложил еще одно. Маритен говорит, что экзистенциальный опыт человеческого мышления приводит к выводу о бессмертии нашей мысли и ее «предсуществовании» до времени в разуме бога.

Онтология – «высшее знание», сущность философии. Неотомизм представляет собой такую философскую систему, в которой представлены все области философского знания: онтология, гносеология, учение о человеке и обществе. На первое место ставится онтология. Нередко сама философия определяется как «философия бытия», учение о первых причинах и абсолютных началах.

Основной вопрос онтологии – что есть бытие (не тот или иной вид бытия, а бытие как таковое). Неотомисты различают «чистое бытие», бытие само по себе как таковое (esse) и существующее (ens), т. е. то, что обладает бытием, чему присуще бытие, что «есть».

«Esse», «чистое бытие» – это реально-нематериальное бытие, абсолютное бытие, тождественное с богом. Это бытие – неизменная духовная субстанция, тождественная с богом, отличная от материального мира. Бесконечное и абсолютно совершенное «чистое бытие» – это глубочайшая сущность всего существующего, оно заключает в себе единство мира. Чистое бытие противопоставляется неотомистами многообразию сотворенных, конечных вещей, наделенных бытием, приобретших бытие.

Начальный этап познания – ощущения, чувственное познание, постижение единичного. За чувственным познанием следует абстрактно-логическая деятельность. Логическое познание осуществляется в понятиях, которые фиксируют «абстрактную сущность» материальных вещей, извлекаемую из чувственных данных. В логическом познании создается возможность достижения «онтологической» истины. В этой связи Маритен отмечает, что в гносеологическом плане человек идет от конкретных вещей к чистому бытию как их основе, тогда как в онтологическом плане конкретные вещи следуют за этим бытием. Если в онтологии бог есть начало, то в гносеологии он является «результатом».

Вторая способность человеческой души – воля. Человеку дана свобода воли. Свобода воли является необходимым условием нравственной свободы, выбора поведения. При этом свобода должна быть ограничена долгом – стремлением к трансцендентному. Согласно «Догматической конституции» I Ватиканского собора, бог предназначил человека к сверхъестественной цели, даровав ему свободу воли для выбора между посюсторонним и потусторонним благом. Надо жить «с глазами, устремленными в небеса» (Дондейн). Существование, оторванное от бога, абсурдно.

Неотомисты критически оценивают современные философские школы. Они видят их общую ошибку в прямом или косвенном отрицании «вековых истин» религии.

Важное значение для католической церкви и неотомизма имели решения II Ватиканского собора, который в 1962 г. созвал папа Иоанн XXIII, завершившего свою работу после 168 заседаний в 1965 г. Цель Собора заключалась в перестройке деятельности католической церкви применительно к новым историческим условиям. В решениях Собора говорилось: «Верующие не могут не быть в тесном союзе со временем и современниками, их образ мысли и чувствования пронизан временем, слепок которого – культура». Христиане должны уметь гармонизировать данные новых наук, теорий и открытий с христианской моралью и мыслью.

Однако, хотя церковь и религиозная философия стараются учесть реалии современного мира, в целом неотомизм представляет собой консервативное направление в философии.