2. Диалектический материализм как методология познания глобальных процессов развития общества. Общественно-экономические формации

Совмещение диалектики и материализма кажется невозможным тем мыслителям (например, Н. А. Бердяеву и некоторым современным критикам марксизма), которые отождествляют материализм с его метафизическим вариантом, абсолютизирующим материальное как единственную причину всякого развития. Однако было бы ошибкой полагать, что детерминация процесса развития исчерпывается причинной детерминацией. Такой взгляд неминуемо приводит к идее лапласовского детерминизма, отождествляющей причинно-следственное отношение с одно-однозначной связью состояний развивающейся системы и абсолютизирующей на этой основе необходимость в развитии мира. Выдающиеся немецкие мыслители, разработавшие принципиально новую философию, послужившую им методологическим основанием для создания диалектико-материалистического учения об обществе и человеке, Карл Маркс и Фридрих Энгельс, неоднократно разъясняли в своих работах, что с необходимостью такого рода мы не выходим за пределы теологического взгляда на мир.

В то же время именно в таком подходе, особенно к социальному развитию, пытались обвинить классиков марксизма еще при жизни. Отвечая авторам, сводящим социальное учение Маркса к узкому «экономизму», выводящему все социальные процессы и даже формы общественного сознания из экономических отношений, Ф. Энгельс писал: «Согласно материалистическому пониманию истории в историческом процессе определяющим моментом, в конечном счете, является производство и воспроизводство действительной жизни. Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если же кто-нибудь искажает это положение в том смысле, что экономический момент является будто бы единственно определяющим моментом, то он превращает это утверждение в ничто не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу. Экономическое положение – это базис, но на ход исторической борьбы также оказывают влияние и во многих случаях определяют преимущественную форму ее различные моменты надстройки: политические формы классовой борьбы и ее результаты – государственный строй, установленный победившим классом после выигранного сражения, и т. п., правовые формы и даже отражение этих действительных битв в мозгу участников, политические, юридические, философские теории, религиозные воззрения и их дальнейшее развитие в систему догм»⁸². Здесь Энгельс прямо указывает на мощное обратное воздействие надстроечных явлений на базис.

В домарксистской схеме общественного бытия предусматривалась детерминация общественных процессов, идущая от индивида к обществу. Само общество рассматривалось как сумма индивидов. К такому взгляду склоняются и многие современные буржуазные концепции социологии и философии истории. Известное определение К. Маркса – «...сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений» – показывает доминирование обратного процесса: общественное детерминирует личное.

К. Маркс указал на противоречие между производительными си­лами и производственными отношениями как на главную причину исторических изменений, и, прежде всего, социальных революций: «В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения – производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени paзвития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание. На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или – что является только юридическим выражением последних – с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции. С изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке. При рассмотрении таких переворотов необходимо всегда отличать материальный, с естественно-научной точностью констатируемый переворот в экономиче­ских условиях производства от юридических, политических, религиозных, художественных или философских, короче – от идеологических форм, в которых люди осознают этот конфликт и борются за его разрешение. Как об отдельном человеке нельзя судить на основании того, что сам он о себе думает, точно так же нельзя судить о подобной эпохе переворота по ее сознанию. Наоборот, это сознание надо объяснить из противоречий материальной жизни, из существующего конфликта между общественными производительными силами и производственными отношениями. Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора, и новые, более высокие производственные отношения никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах самого старого общества. Поэтому человечество ставит себе всегда только такие задачи, которые оно может разрешить, так как при ближайшем рассмотрении всегда оказывается, что сама задача возникает лишь тогда, когда материальные условия ее решения уже имеются налицо, или, по крайней мере, находятся в процессе становления»⁸³.

Это открытие К. Маркса определило не только материалистический, но и диалектический взгляд на человеческую историю, для которой была таким образом выяснена основа развития и преемственности, связи отдельных ее этапов. Вскрытие причины исторического развития явилось одновременно основанием для становления нового мировоззрения, более материалистического, чем все прежние. Одновременно были заложены основы диалектико-материалистического понимания сущности человека и всех социальных взаимодействий.

Марксом и Энгельсом не только была выяснена причина – двигательная сила социальных изменений, – но и подробно проанализированы конкретные, меняющиеся для каждой отдельной страны условия раскрытия основного противоречия, функциональные связи с однотипными, параллельно протекающими процессами, уточнены формы таких процессов. На этой основе оказалось возможным решить издавна мучивший философов вопрос о соотношении необходимости и случайности в человеческом поведении, о свободе воли. Решение данного вопроса непосредственно связано с выяснением специфики детерминации общественного развития.

В истории человеческого общества ничто не происходит без активного действия человека, сознающего, что он делает, без опосредования объективной необходимости общественного развития субъективным фактором. Действие субъективного фактора и составляет основную специфичность детерминации социальных явлений. Однако данное положение требует разъяснений, поскольку интерпретация субъективного фактора может быть самой различной, доходить до субъективно-идеалистических трактовок истории. Разъяснения должны касаться, прежде всего, детерминистского статуса субъективного фактора. Является ли он каким-то особым типом детерминации, присущим социальным взаимодействиям? Кто выступает носителем субъективного фактора в историческом процессе – отдельная личность или класс, социальная группа?

Различные ответы на данные вопросы определяют различные решения других, весьма актуальных миро­воззренческих проблем, в частности, проблемы свободы человеческой воли и проблемы возрастания роли субъ­ективного фактора в социальном процессе. (Следует отметить, что указанная субординация проблем далеко не всегда учитывается при рассмотрении выделенных вопросов, а их раздельный анализ ведет к половинча­тым, метафизическим решениям.)

В общем виде, субъективный фактор – это все те детерминанты исторического (социального) процесса, которые связаны с сознательной деятельностью человека. Такое определение следует из представления об историческом процессе как о субъектно-объектном отношении, в котором объектом являются как окружающий мир, природа, так и общественное бытие. При этом природа выступает объектом исторического процесса лишь в том плане, в котором она вовлечена в процесс общественного производства материальных благ.

Отмеченная двойственность объекта исторических изменений связана с тем, что изменению подлежат и производительные силы, и производственные отношения. Первые связаны с отношением «общество – природа», вторые – с внутрисоциальными отношениями. Вместе с тем, человек изменяет себя лишь тогда, когда он изменяет природу. Трудовая деятельность, направленная на получение материальных благ путем целесообразного преобразования предметов природы, является основанием и социальных преобразований, и познания (природы и самого человека). Противоречие производительных сил и производственных отношений как основная причина исторических перемен постоянно зарождается и раз­решается (переходит в другие формы) именно в деятельности.

В структуру субъективного фактора принято включать осознание, цели, интересы, волю и действия, осуществляемые на их основе. Однако, оста­новив рассмотрение на действии субъективного фактора, весьма просто сделать шаг к идеализации исторического процесса, превращению субъективного фактора в причину социальных изменений. Между тем, Ф. Энгельс отмечал, что «конечных причин всех общественных изменений и политических переворотов надо искать не в головах людей, не в возрастающем понимании ими вечной истины и справедливости, а в изменениях способа производства и обмена...»⁸⁴.

Раскрытие К. Марксом противоречия между производительными силами и производственными отношениями как причины исторического развития явилось одновременно принципиально новым основанием для выяснения диалектической связи социальной структуры и главным производственным отношением – отношением собственности на средства производства, выявлением динамики в социальной структуре.

Структура производительных сил общества, составляющих фундамент всего социального развития, может быть представлена следующей схемой.