5. "Исчезновение" средств, внесенных вкладчиком на депозит

К сожалению, время от времени в судебной практики имеют место достаточно однотипные дела примерно следующего содержания. Вкладчик утверждает, что открыл в отделении банка депозит и внес деньги. Банк на это возражает, что никакого депозита вообще нет, так как в кассу банка деньги не внесены, а договор в банковских системах учета не зарегистрирован.

На наш взгляд, причиной возникновения таких ситуаций является банальное использование денег сотрудниками банка. Последние в таких ситуациях даже могут заведомо и не иметь цели именно украсть деньги: они понимают, что это невозможно будет скрыть. Подобные ситуации чаще возникают тогда, когда банковские служащие планируют временно использовать деньги вкладчиков для личных инвестиций, надеясь потом вернуть их с процентами за счет доходов от указанных инвестиций, оставив иную часть дохода себе, т.е. заработать некоторую прибыль за счет своего работодателя, оставив часть прибыли себе и вернув "вкладчику" деньги с обещанными ему процентами, обычно превышающими предлагаемые банком. Вполне вероятно, что в каких-то отдельных ситуациях, если "личная инвестиция" сотрудника банка успешна, схема проходит. Однако, если личная инвестиция сотрудника банка "прогорает", все вскрывается, когда вкладчик впоследствии приходит требовать у банка свой вклад с процентами.

ВСУ рассмотрел два практически одинаковых дела с участием ПАО "Райффайзен Банк Аваль" (Постановления от 25 апреля 2012 г. N 6-20цс12 и от 5 июня 2012 г. N 6-17цс12).

Два вкладчика предъявили каждый по два депозитных договора и по два приходных кассовых ордера о внесении в 2009 г. в кассу одного из отделений ПАО "Райффайзен Банк Аваль", расположенного в Полтавской области, на депозиты: около 26 тыс. долл. США - первый вкладчик в деле N 6-20цс12 и 198,4 тыс. долл. США - второй вкладчик в деле N 6-17цс12 соответственно. При этом была установлена процентная ставка в 20% и 30% годовых соответственно. На самом деле таких больших процентных ставок по долларовым депозитам банков не было: указанные процентные ставки существенно превышали рыночные. Банк отрицал внесение вклада, ссылаясь на то, что: экземпляров договоров в банке нет, по форме они противоречат типовому договору, утвержденному правлением банка; сотрудники банка, которые (по мнению клиента) заключили договоры, действовали с превышением полномочий; деньги в кассу банка не вносились; в учетных системах банка договоры отсутствуют; приходные ордера не подписаны работниками кассы и имеют неправильную форму; по заявлению банка на основании данных фактов возбуждено уголовное дело.

В первом из двух указанных дел проценты по вкладу вообще не выплачивались; во втором один раз были выплачены текущие проценты, правда, неясно, как эта выплата была оформлена документально. Возможно, их "выплатили" недобросовестные сотрудники банка самостоятельно, без надлежащего оформления расходных кассовых документов либо с оформлением сфальсифицированных кассовых документов.

В обоснование обращения в ВСУ банк указывал и на то, что по двум аналогичным делам, возникшим из деятельности одних и тех же сотрудников одного и того же отделения, в кассационной инстанции постановлены противоположные решения. Из двух указанных дел первое действительно было решено в кассационной инстанции в пользу банка, второе - против банка.

Кроме того, банк указывал также на другую, более раннюю практику ВСУ по аналогичным делам с участием того же "Райффайзен Банка Аваль", в соответствии с которой аналогичные ситуации толковались в пользу банка по таким мотивам: договор банковского вклада не соответствует типовому, утвержденному правлением банка, и является ничтожным; приходные кассовые ордера не являются надлежащими доказательствами, подтверждающими размещение средств на счету в банке; приходные кассовые ордера не являются надлежащим письменным оформлением договора банковского вклада.

ВСУ в четвертой - окончательной - инстанции решил оба данных дела в пользу вкладчиков исходя из следующего. Факты надлежащей формы приходных кассовых ордеров, а также превышения управляющего соответствующим отделением банка своих полномочий, насколько можно судить из постановлений ВСУ, не нашли своего подтверждения уже ранее, при рассмотрении дела нижестоящими судами (к сожалению, в постановлениях ВСУ не указано, как именно банк мотивировал ненадлежащую форму приходных кассовых ордеров, почему именно эти его аргументы были отклонены нижестоящими судами).

ВСУ указал на то, что банк обязан зачислить денежные средства, поступившие на счет клиента, в день поступления в банк соответствующего расчетного документа, если иной срок не установлен договором банковского счета либо законом. Так, в силу ч. 3 ст. 1058, ст. ст. 1059, 1068 ГК Украины и ряда нормативных актов НБУ письменную форму вклада следует считать соблюденной, если внесение денежной суммы подтверждено договором банковского вклада с выдачей сберегательной книжки (сертификата) или иного документа, соответствующего требованиям, установленным законом, другими нормативно-правовыми актами в сфере банковской деятельности (банковскими правилами) и обычаями делового оборота, которые, в свою очередь, являются подтверждением внесения наличных в соответствующей платежной системе. При этом открытие банковских счетов и учет на них денежных средств, привлеченных от юридических и физических лиц на основании заключенного в письменной форме договора банковского вклада (депозита), являются обязанностью банка.

По мнению ВСУ, отсутствие регистрации договора банковского вклада и, как следствие, неучет денежных средств, привлеченных от юридических и физических лиц на основании заключенного в письменной форме договора банковского вклада, нельзя считать несоблюдением письменной формы договора банковского вклада при наличии сберегательной книжки (сертификата) или иного документа, который соответствует требованиям, установленным законом, другими нормативно-правовыми актами в сфере банковской деятельности (банковскими правилами) и обычаями делового оборота, и является подтверждением внесения наличных средств в соответствующей платежной системе. Соответствующие юридические факты (отсутствие банковских счетов и, как следствие, неучет на них денежных средств, привлеченных от физических и юридических средств на основании договора банковского вклада) следует квалифицировать как неисполнение банком своих обязанностей по договорам банковского вклада.

Разумеется, в ситуации, когда у вкладчика на руках все надлежащие документы о внесении вклада, у суда просто нет оснований отказать в иске о возврате депозита с процентами, особенно при нормальной рыночной процентной ставке (в данном конкретной случае она, правда, была явно завышенной). Банк несет риски найма сотрудников и, разумеется, должен отвечать в случаях их недобросовестности, если не доказан сговор сотрудника с клиентом.

Вместе с тем даже автор лично сталкивался с ситуациями, когда по аналогичной схеме похищались во много раз большие суммы, чем в двух рассматриваемых здесь делах, путем сокрытия и неучета сотрудниками банка депозитных договоров, фактического непоступления суммы депозита в кассу банка. Разумеется, это невозможно сделать "усилиями" одного сотрудника банка, так как кассовые документы подписываются несколькими сотрудниками. Однако в случае сговора нескольких сотрудников такое вполне возможно, и такие случаи периодически возникают.

На наш взгляд, необходимы изменения в банковское законодательство с целью избежать хотя бы крупных случаев воровства по данной схеме. В небольших депозитах (допустим, до 10 тыс. долл. на одного вкладчика) можно оставить в целом все как есть, так как злоупотребления на такие суммы хоть и явно неприятны, но все же не несут существенных угроз для банка в целом.

Крупные депозиты целесообразно перевести в режим сберегательных (депозитных) сертификатов. Отдельный вопрос - именных или на предъявителя. Сертификаты на предъявителя лучше в плане того, что могут быть обращаемым на рынке инструментом, в том числе залоговым обеспечением по кредитам. Вместе с тем нужно учитывать, что в данный момент времени государство "вытолкнуло" сертификаты на предъявителя в сегмент предпринимательского оборота, так как вклады физических лиц, оформленные сертификатами на предъявителя, не гарантируются Фондом гарантирования вкладов физических лиц.

Полагаю целесообразным законодательно установить процедуру принятия банками средних и крупных вкладов только путем выдачи именных сертификатов, отпечатанных банком централизованно. Следует установить несколько форм сертификатов для разных вилок сумм (например, от 10 до 100 тыс. долл., от 100 до 500 тыс., от 500 тыс. до 1 млн., более 1 млн. с соответствующими эквивалентами в национальной валюте). Сам сертификат может состоять из двух одинаковых частей, содержащих существенные условия договора банковского вклада, в том числе вилки ставок, применяемых к тем или иным суммам. При заключении договора клиент должен был бы от руки вписать строго идентично в обе части договора только свои идентификационные данные, срок депозита и сумму депозита в пределах вилки для данного вида сертификата. Приходный кассовый ордер со всеми необходимыми печатями и подписями следовало бы распечатывать на обороте сертификата. Строгим контролем за бланками сертификатов (как заполненными, так и чистыми) путем их инвентаризаций раз в несколько дней можно было бы исключить многие случаи мошенничества хотя бы с крупными суммами депозитов. Разумеется, это не панацея на все 100%, так как недобросовестные сотрудники банка могли бы заявлять о якобы "утере" чистых бланков, которые потом могли бы "всплывать" заполненными. Но по крайней мере в таких ситуациях можно было бы быстро увольнять руководителей, отвечающих за сохранность бланков сертификатов, за однократное грубое нарушение трудовых обязанностей, что делает мошенничество существенно менее привлекательным. Как мы уже указывали выше, на практике обычно недобросовестные банковские служащие не хотят банально механически украсть наличные средства клиента из кассы и гарантированно при первой же инвентаризации попасть под увольнение из банка плюс уголовную ответственность за кражу либо халатность. Их мотивация чаще состоит в том, чтобы, оставаясь сотрудником банка, пускать клиентские деньги в личный оборот, а затем возвращать клиентам с процентами, оставляя остаток прибыли себе, т.е. как бы становиться на место банка - "крутить" чужие деньги, которые при законном развитии событий должен был бы "прокручивать" банк.

Кроме того, внедрение нашего предложения исключит заключение нескольких аналогичных "депозитных договоров" в одном отделении с разными "вкладчиками", так как в распоряжении каждого отделения не будет одновременно большого количества чистых бланков. Бланками же сертификатов на крупные суммы (более 100 тыс. долл.) можно снабжать только отделения по обслуживанию VIP-клиентов и контролировать указанные бланки особенно тщательно.