М.Ю. Церковников о некоторых проблемах лизинговых договоров
Церковников М.Ю., аспирант кафедры гражданского права НИУ ВШЭ, магистр частного права.
Лизинг стал предметом оживленной дискуссии <1>, вызванной, вероятно, неоднозначной судебной практикой, которая столкнулась с большим числом споров из таких договоров <2>. Количество вопросов, ожидающих своего надлежащего догматического объяснения и практического разрешения, весьма велико. В этой статье мы остановимся лишь на некоторых из них.
--------------------------------
<1> См., например: Громов С.А. Коренной переворот в практике применения законодательства о лизинговой деятельности // Вестник ВАС РФ. 2011. N 11. С. 74 - 103; Егоров А.В. Лизинг: аренда или финансирование? // Вестник ВАС РФ. 2011. N 11. С. 36 - 60.
<2> Этим объясняется подготовка проекта Постановления Пленума ВАС РФ "Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга", которое было принято 14 марта 2014 г. (далее - Постановление Пленума ВАС РФ).
Основная проблема в этой сфере связана с расторжением договора лизинга и расчетами, связанными с ним. Решить ее обычно пытаются через объяснение правовой природы, экономики и т.п. лизинга, что, наверное, правильно. Однако думается, что de lege lata с учетом многообразия форм, объединяемых в отечественном праве понятием "лизинг", общее и непротиворечивое решение этой проблемы недостижимо.
Понимая это, мы, не претендуя на верный ответ на вопрос, что происходит или должно происходить, когда всякий договор лизинга расторгается, затронем некоторые аспекты такой ситуации, и в частности рассмотрим так называемую цену закрытия сделки, указание на которую часто содержится в договорах лизинга. Кроме того, нами будет рассмотрен вопрос рисков неисполнения продавцом обязанности передать предмет лизинга.
Также в этой статье мы остановимся на проблеме понимания предмета лизинга, из которого исходит ст. 666 ГК РФ, и ее расширительного толкования судами.
Однако до того, как приступить к изучению названных вопросов, мы, как и другие исследователи, не можем не коснуться "природы" договора лизинга. Причем предлагаем сделать это в сравнении с французским правом, куда лизинг попал примерно так же, как и в российское законодательство. Учитывая, что нечто подобное уже было сделано А.В. Егоровым в сравнении с германским правом, будем надеяться, что такая иллюстрация станет полезной и мы получим картину того, как континентальное право справляется с привнесенным из американского права договором лизинга.
1. Квалификация лизинга во Франции
Французский законодатель, используя весьма удачный перевод слова "лизинг" ("leasing") - "кредит-наем" ("credit-bail") <1>, поместил правила о нем не в Гражданский кодекс, как это было сделано в России, а в Code et financier (ст. L313-7 и далее).
--------------------------------
<1> Впрочем, оба наименования используются в литературе как синонимы.
Кредит-наем описывают как сложное соглашение, посредством которого финансовое учреждение отдает внаем имущество лицу, получающему опцион по окончании твердого срока аренды. Само французское название объясняют так, что в этом причудливом и часто используемом договоре наем гарантирует кредит, который возвращается за выгоды от вещи, предоставленной в пользование. Примечательно, что, как и в России, частично регламентированный законом, он вызвал обильную судебную практику, которая не всегда последовательна. И это, "без сомнения, связано с происхождением института", плохо интегрируемого в континентальный правопорядок <1>.
--------------------------------
<1>
Malaurie Ph.,
,
Gautier P.-Y. Les contrats speciaux.
Paris:
,
2011. P. 469.
Причина внедрения лизинга в право, в общем-то, знавшее достаточно широкий спектр поименованных форм договорных отношений, видимо, в некой экономической потребности. Ради нее, возможно, и не стоило конструировать законодательно новую форму. Эту экономическую потребность описывают так.
Предприятие надеется использовать для своих профессиональных нужд имущество, движимое или недвижимое, не покупая его ни сейчас, ни потом. Оно просит приобрести имущество особое лизинговое предприятие <1>, которое сдаст ему это имущество на период, корреспондирующий с нормальной налоговой амортизацией. Получатель таким образом использует вещь и оплачивает пользование. К истечению "неотменяемого" периода пользования он получает опцион: он может выбрать - или выкупить имущество по остаточной стоимости, определяемой в начале операции, или возвратить его, или, как в большинстве договоров, потребовать возобновления пользования. Тем самым лизинг позволяет финансировать лизингополучателя, а также создает "самофинансирование": вещь, "приобретенная" в лизинг в результате ее использования в хозяйственной деятельности, предоставляет необходимые ресурсы для платы по договору лизинга. При этом лизинговое предприятие не является подлинным собственником имущества <2>.
--------------------------------
<1> Операции лизинга могут по общему правилу осуществляться лишь особыми кредитными учреждениями (Malaurie Ph., , Gautier P.-Y. Op. cit. P. 470). Кассационный суд признавал ничтожными акты, заключенные против этого правила: "Суровый запрет для всякого лица, кроме кредитного учреждения, совершать операции кредита-найма защищает не только общий интерес и интересы кредитных организаций, но также и интересы нанимателей, и, следовательно, приемлемы иски, предъявленные ими и направленные на аннулирование соглашений, заключенных в нарушение приведенного правила" (см.: Cour de Cassation, Chambre commerciale, du 19 novembre 1991, 89-19.474 (решения Кассационного суда Франции см., например, в Интернете по адресу: www.legifrance.gouv.fr)).
Обычно лизингополучатель точно так же является предпринимателем. Но если договор касается имущества для личного или семейного использования и содержит все элементы лизинга, то он является действительным лизингом, однако к нему не будет применяться специальное регулирование - ни налоговые преимущества, ни оглашение. Равным образом будет решаться ситуация, если предприятие-"лизингодатель" само изготовило вещь (Malaurie Ph., , Gautier P.-Y. Op. cit. P. 470).
<2> Ibid. P. 469 - 470.
Поскольку лизинг может затронуть права третьих лиц - кредиторов, закон устанавливает юридическую и бухгалтерскую публичность для договоров лизинга - запись в соответствующем реестре суда и для недвижимости - оглашение (регистрация сделки с недвижимостью). В отсутствие этих процедур лизингодатель не может ни противопоставить свое преимущество (право собственности) кредиторам лизингополучателя, ни виндицировать вещь от возможного приобретателя, кроме случаев, когда докажет, что эти третьи лица знали о лизинге. Но такое доказывание весьма сложно <1>.
--------------------------------
<1> Malaurie Ph., , Gautier P.-Y. Op. cit. P. 472.
С юридической точки зрения выделяют три элемента, без которых договор не будет считаться лизингом: покупка вещи, аренда этой вещи в течение определенного срока и одностороннее обещание продажи (опцион). Сюда почти всегда присоединяется поручение, в силу которого лизинговое общество требует от лизингополучателя купить и принять от его имени и за его счет вещь, которая будет сдана в лизинг <1>.
--------------------------------
<1> Ibid. P. 470 - 471.
Указывают, что в лизинге собственность и наем отклонились от своей "природной" функции, приняв новый смысл и став обеспечениями. Так, собственность лизингодателя искусственна и существует лишь как гарантия. "Правомочия" собственника, за исключением возможности распорядиться, принадлежат лизингополучателю, который часто представляет собой единственного пользователя недолговечной вещи. Аренда вещи здесь в равной мере достаточно фиктивна: платежи не связаны с выгодами от вещи, а представляют собой проценты на заемный капитал. При этом, как будет указано ниже, лизингодатель всегда уклоняется от обязательства обеспечить нанимателю возможность пользоваться вещью и от гарантии качества. Резюмируя, отмечают, что лизинг, в сущности, представляет собой кредитную операцию, гарантируемую своеобразным обеспечением. Кроме того, два важных компонента договора - наем и одностороннее обещание продажи - теряют свою индивидуальность, будучи интегрированными вместе, поскольку они имеют своей целью кредитную операцию <1>.
--------------------------------
<1> Ibidem.
Понятно, что названные признаки французского лизинга отличаются от обсуждаемых признаков в России и, возможно, действительно создают черты новой договорной формы (вида договора). Это можно проследить при сопоставлении лизинга с иными - "классическими" - договорами.
Указывают, что лизинг не является продажей в кредит, поскольку арендатор по окончании договора необязательно становится собственником, а имеет опцион <1>. По этой логике российский договор лизинга, если он подразумевает, что лизинговые платежи включают выкупную цену и вещь выкупается автоматически при уплате всех платежей, представляет собой как раз продажу в кредит. При этом переход права собственности обусловлен действиями лизингополучателя - уплатой всех платежей (ст. 491 ГК РФ).
--------------------------------
<1> Ibidem.
Применительно к лизингу по французскому праву отмечают также, что это и не заем под обеспечение: пользователь не возвращает сумму займа (он его формально не получал), но вносит арендные платежи, хотя они и имеют "финансовый" характер, поскольку рассчитываются исходя из величины инвестирования.
Также
отрицается, что лизинг - это одностороннее
обещание продажи, так как договор
предполагает аренду <1>. Да и Кассационный
суд не применил к этому договору ст.
1589-2 ФГК (старую ст. 1840 Code
des
),
предписывающую производить регистрацию
определенных обещаний продажи <2>.
--------------------------------
<1> Malaurie Ph., , Gautier P.-Y. Op. cit. P. 470 - 471.
<2> Cour de Cassation, Chambre civile 3, du 3 novembre 1981, 79-15671.
Но это и не аренда: во-первых, по правилу симметрии - так как контракт должен предполагать обещание продажи, чтобы быть лизингом; во-вторых, потому что практика отбросила все правила о найме; наконец, в-третьих, он имеет своей целью не пользование вещью, как говорит в несколько резкой манере Кассационный суд, а стремится к переносу права собственности. Практика сделала вывод, что договор не подпадает под законодательство о найме <1>.
--------------------------------
<1> Malaurie Ph., , Gautier P.-Y. Op. cit. P. 472.
Указывают, что лизинг больше похож на аренду с выкупом (наем-продажу) с добавлением одностороннего обещания продажи. В этих двух случаях есть механизм кредита, который использует наем как обеспечение: тот, кто финансирует приобретение вещи, защищается собственностью в качестве арендодателя, пока цена не будет уплачена. В этих двух случаях также договор объединяет аренду и продажу (является смешанным): в ходе найма пользователь вещи выступает в роли арендатора, а не покупателя, но по истечении найма он может стать собственником, уплатив небольшую и даже символическую (в лизинге недвижимости) цену. Существенная разница для французских авторов между этими договорами состоит в том, что аренда с выкупом - это договор между двумя лицами, тогда как лизинг предполагает участие третьего лица - лизингового предприятия, которое осуществляет первоначальную покупку объекта лизинга <1>.
--------------------------------
<1> Malaurie Ph., , Gautier P.-Y. Op. cit. P. 472.
Иными словами, действительные отношения аренды и купли видят между продавцом и лизингополучателем, а лизингодатель выступает лишь займодавцем. Как мы увидим далее, французская договорная практика подтверждает эту точку зрения.
Равно, как это имеет место по российскому праву, соединяя многие договоры в одно целое, лизинг порождает сложности, когда договор расторгается с ретроактивностью или без нее. Французская судебная практика при этом склоняется к обоснованию некой нераздельности между ними. Применительно к этой ситуации говорят о "симбиозе" <1>.
--------------------------------
<1> Ibid. P. 473.
Итак, мы видим, что во французском праве собственно под лизингом (договором кредита-найма) понимают лишь договор, по окончании которого арендатор может выкупить предмет лизинга. Иные сделки, которые мы по российскому праву отнесли бы, вероятно, к лизингу, не охватываются понятием кредита-найма: сюда не войдут договоры, где выкупа нет вовсе, где выкуп автоматически происходит в силу самого договора без дополнительного волеизъявления арендатора и т.д. Эти сделки описывают через классические конструкции, и режим их отличен от кредита-найма.
В российском же праве мы пытаемся объединить понятием "лизинг" много разных договорных форм. При таком понимании "лизинг", скорее всего, не представляет собой какой-либо договорный вид, тип, форму и т.п., а является режимом с определенными налоговыми последствиями, под который могут подпадать договоры разных видов. Аналогию можно провести с так называемым инвестиционным договором, который в гражданско-правовой плоскости может быть в форме купли-продажи, подряда или простого товарищества. Равным образом можно говорить о "потребительском" или "предпринимательском" договоре, "банковской операции" и т.п. При таком подходе в чисто "лизинговой" постановке вопроса становится неважным, к какому типу, виду и т.п. относится конкретный договор, - важно, содержит ли он признаки, позволяющие подвести его под "лизинговый" режим. Эта идея вряд ли может считаться новой. Но, видимо, сейчас нужно напомнить о ней.
Можно возразить, сказав, что такой подход не выдержит как раз проверку спором из "лизингового договора", так как, чтобы разрешить такой спор, нужно понять, какую норму применить, а для этого нужно дать квалификацию отношениям. И это будет верно. Но, может быть, правильнее было бы разделять экономическое (налоговое) и гражданско-правовое понятие лизинга и в части последнего говорить о толковании конкретного лизингового договора и выяснении того, по какой модели он построен: заемной с элементами аренды и купли-продажи (собственно лизинговой модели), арендной, по модели простой продажи в кредит и т.д.