10. Оценка подходов вас рф и кс рф

к рассматриваемой проблеме

То обстоятельство, что правоприменительная практика государственных арбитражных судов, включая ВАС РФ, по рассмотренной проблеме исчисления срока исковой давности является нарушающей ГК РФ и Конституцию РФ, сомнению не подлежит.

Как тут не задаться вопросом о том, почему же не только государственные арбитражные суды нижних инстанций, но даже и ВАС РФ продемонстрировали такой дефицит цивилистического и конституционного правопонимания!

И уж тем более следует задать такой вопрос в отношении Определения КС РФ от 16 апреля 2009 г. N 500-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы открытого акционерного общества "Газпромбанк" на нарушение конституционных прав и свобод пунктом 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации", которое было приведено в самом начале настоящей статьи.

Если отбросить вводную, описательную и резолютивную части в данном Определении, то от него остается только два абзаца, имеющих смысловое отношение к рассматриваемой проблеме: "Согласно пункту 1 статьи 200 ГК Российской Федерации течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Само по себе данное законоположение не может рассматриваться как нарушающее какие-либо конституционные права и свободы заявителя, указанные в жалобе.

Определение же конкретного момента, с которого судам надлежало исчислять течение срока исковой давности, поскольку это связано с установлением и оценкой фактических обстоятельств и тем самым - с проверкой законности и обоснованности вынесенных судебных решений, не относится к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Во-первых, "саму по себе" ст. 200 ГК РФ ОАО "Газпромбанк" не оспаривало. Наоборот, им неоднократно подчеркивалось, что ст. 200 ГК РФ в том виде, в каком она была сформулирована законодателем, Конституции РФ соответствует. Однако в ходе толкования ее судом смысл данной статьи был изменен, и именно в таком понимании, учитывая, что оно устоялось в судебной практике, она нарушает конституционные права и свободы заявителя.

В связи с этим не может быть и тени сомнения в том, что КС РФ был компетентен рассматривать обращение ОАО "Газпромбанк". Более того, в России отсутствует какой-либо иной орган, который обладал бы такой компетенцией помимо КС РФ.

Во-вторых, в своем обращении ОАО "Газпромбанк" не просило КС РФ определить "конкретный момент, с которого судам надлежало исчислять течение срока исковой давности". На этапе, когда все средства судебной защиты по соответствующим делам уже были исчерпаны, судебные акты вступили в законную силу и были ответчиком исполнены, это бы не имело никакого смысла.

При этом авторы далеки от мысли, что приведенное Определение КС РФ, как и все предшествующие судебные акты арбитражных судов, есть результат ошибки, недоразумения либо недопонимания КС РФ ситуации, сложившейся с толкованием российскими судами ст. 200 ГК РФ (тем более в свете практически аналогичной ситуации, рассмотренной Правительствующим Сенатом еще в 1895 г., информация о которой до КС РФ была доведена). Нельзя не осознавать, что оспариваемая норма закона в толковании судов явно ставит одну сторону в неравные условия перед другой стороной, участвующей в судебном разбирательстве, позволяя суду предоставлять определенные преимущества той или иной стороне в деле при исчислении сроков исковой давности.

Опасно то, что в такой ситуации сама защита прав судом уже не представляется эффективным способом защиты прав. Думается, что КС РФ, расписываясь в собственной некомпетентности, просто намеренно уклонился от ответа на поставленные перед ним вопросы. В связи с этим неудивительно то, что КС РФ не размещает на своем сайте поступающие в КС РФ жалобы и обращения: слишком велик был бы для знающих контраст между теми проблемами, которые ставятся перед КС РФ, и тем, как он на них реагирует в своих определениях и постановлениях.

Но в чем же причина подобного подхода ВАС РФ и КС РФ?

Думается, что ответ может быть только один: их нежелание быть подвергнутыми обвинениям в том, что они допустили наступление для физических лиц неблагоприятных последствий, хотя бы и при правильном применении закона, причем в споре таких лиц с одним из крупнейших российских банков, который "вроде бы и так не обеднеет", если требования таких лиц будут удовлетворены.

Безусловно, ч. 1 ст. 7 Конституции РФ гласит: "Российская Федерация - социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека".

Однако встает вопрос: почему же КС РФ застенчиво не сослался на эту норму, не противопоставил ее ч. 1 ст. 35 Конституции РФ ("Право частной собственности охраняется законом"), равно как и не проанализировал такое противопоставление в свете принципа равенства всех перед законом и судом, принципа обеспечения баланса публичных и частных интересов (см. выше). Нет сомнений, что он мог это сделать и объяснить, что в такой ситуации защита интересов физических лиц предпочтительнее защиты интересов крупного банка.

Ответ может быть только один, и он никого не удивит: утверждение в ч. 1 ст. 1 Конституции РФ того, что Россия является правовым государством, во многом еще декларация, фикция. Да, с одной стороны, нельзя не признать, что процесс построения правового государства в России идет, и даже в определенных его частях неплохо. Но жить на такой стройке все же пока некомфортно: то официально полностью "отключат" одно конституционное право со ссылкой на необходимость, то фактически ограничат другое со вздохом "ну, Вы понимаете" и т.д.

Социальное государство - это очень здорово, против него возражать невозможно. Но почему нельзя было объяснить в данном конкретном случае необходимость предпочесть именно этот конституционный принцип, а не иные подходы, четко выраженные в Конституции РФ и ГК РФ, на которые ссылалось ОАО "Газпромбанк" (хотя бы и в контексте излюбленного для КС РФ принципа баланса прав и интересов)?

Рассмотренная выше проблема четко показывает, что любым участникам российского торгового оборота как на рынке ценных бумаг, так и вне его всегда нужно помнить, что социальное государство в России, как и поэт, больше чем социальное государство, ввиду чего на практике это может приводить к крайне забавным и нелепым ситуациям, подобным вышеописанной.

А.И. САВЕЛЬЕВ

ДОГОВОР ПРИСОЕДИНЕНИЯ КАК СПЕЦИАЛЬНЫЙ МЕХАНИЗМ КОНТРОЛЯ

НАД СПРАВЕДЛИВОСТЬЮ ФИНАНСОВЫХ СДЕЛОК В РОССИИ:

УПУЩЕННЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ И ПЕРСПЕКТИВЫ

Савельев А.И., кандидат юридических наук, магистр частного права (РШЧП), юрисконсульт компании IBM (Россия/СНГ), старший научный сотрудник НИУ ВШЭ <1>.

--------------------------------

<1> Высказанные в настоящей статье суждения являются личным мнением автора и могут не совпадать с официальной позицией компании IBM. В статье использованы результаты исследований, осуществленных в рамках Программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ в 2013 - 2014 гг.

Настоящая статья посвящена анализу положений ст. 428 ГК РФ о договоре присоединения в контексте их возможного применения к финансовым сделкам. Особое внимание уделяется обоснованию необходимости наличия эффективного механизма судебного контроля над условиями договора, навязанными контрагенту более сильной стороной. Рассматриваются причины неэффективности существующей редакции ст. 428 ГК РФ и предложенные судебной практикой и проектом изменений в ст. 428 ГК РФ, подготовленным в рамках реформы гражданского законодательства, средства их устранения. В связи с тем что на момент написания настоящей статьи было принято Постановление Пленума ВАС РФ "О свободе договора и ее пределах", которое содержит ряд революционных изменений в ст. 428 ГК РФ, его положения также были приняты во внимание при рассмотрении возможностей, предоставляемых ст. 428 ГК РФ. Завершает статью анализ возможной сферы применения обновленной ст. 428 ГК РФ к отдельным видам условий финансовых сделок и преимуществ применения к ним механизма договора присоединения по сравнению с существующими подходами.