1 См. Юридический Вестник за 1872 г., за апрель месяц, стр. 1−11.

Н. О. Нерсесов

278

практическими трудностями, то иск этот по бездоказанности останется без

всякого последствия.

Выше указанное ограничение виндикации бумаг на предъявителя осно-

вано исключительно на практических соображениях.

Есть и специальные законоположения, ограничивающие виндикацию

некоторых видов государственных безыменных бумаг. Обыкновенно приводят

в доказательство такого ограничения ст. 13 положения 1-го сентября 1859 г.,

предписывающую в случае потери пятипроцентных банковых билетов руково-

дствоваться порядком, указанным в ст. 267−271 устава кредитного Свода

законов.

Из пункта же 3-го ст. 270 устава государственного заемного банка вид-

но, что если кто-либо до истечения трех лет со времени публикации о потере

или похищении именных билетов банка, на которых сделана бланковая над-

пись, или безыменных билетов представит в банк таковые билеты, то ему

немедленно выдается капитал с процентами с распиской в книге и по пред-

ставлении удостоверения полиции о своей личности и местожительстве, о

чем извещается лицо, подавшее объявление о потере.

На первый взгляд кажется, что последнее требование закона имеет ис-

ключительно практическое значение, а именно, чтобы дать возможность ут-

ратившему билет узнать, не представляется ли предъявитель билета непо-

средственным виновником; следовательно оно будто не исключает права

добросовестного владельца1. Мы думаем, что в этом специальном законопо-

ложении не столько разрешается общий вопрос об исключении виндикаци-

онного иска по отношению к добросовестному владельцу безыменных бу-

маг, сколько имеется в виду гарантировать должника (банк) от вторичной

уплаты собственнику бумаги.

После выпуска, в силу Высочайшего указа 13 ноября 1864 г., первого

внутреннего с выигрышами займа в 100 000 000 руб. в 5% безыменных биле-

тах увеличился на фондовом рынке наплыв бумаг на предъявителя. С тем

вместе потребность оградить доверие публики к новым знакам кредита по-

средством обеспечения права добросовестного приобретателя их сделалась

насущной. Эту потребность удовлетворило Высочайше утвержденное мне-

ние Государственного Совета 17 мая 1865 г. В отмену ст. 9 и ______взамен ст. 13

закона 1 сентября 1859 г. о билетах государственного банка положение 17 мая

1865 Г. Постановило: 1) билеты безыменные передаются из рук в руки; вла-

дельцем их считается держатель билета; 2) объявления об утрате купонов

или купонных листов, принадлежащих к государственным процентным бан-

ковым билетам, вовсе не принимаются.

1 Так понимает этот закон Окс, цит. Соч., стр. 14.

О бумагах на предъявителя с точки зрения гражданского права

279

Несмотря на ясный смысл приведенного закона, в первое время судеб-

ная практика признавала возможным допускать виндикацию безыменных бу-

маг, находя, что закон, выраженный в ст. 1512 гражданского законодательства,

остается в силе и после Высочайше утвержденного мнения Государственного

Совета 17 мая 1865 г.1 Хотя редакция указанного мнения Государственного

Совета, «что владельцем безыменного билета считается держатель его», от-

личается неточностью и темнотою, но самое поверхностное толкование его

не оставляет сомнения в том, что новым правилом имелось в виду оградить

добросовестное владение безыменными бумагами. В самом деле нельзя

предположить, что Государственный Совет хотел констатировать лишь факт

владения: кто держит бумаги, тот и считается владельцем. Владение, о ко-

тором говорится в мнении Государственного Совета, нельзя считать и

процессуальным предположением собственности, «пока противное не

доказано», потому что тогда не было надобности в новом законоположении

при существовании ст. 534 Х т., ч. I гражданского законодательства.

Единственное возможное толкование правила 17 мая 1865 г. есть то, что

держатели безыменных билетов считаются их собственниками, свободными

от чьего-либо вещного иска. Против этого толкования можно возразить, что

и непосредственный виновник может быть держателем билета. Понятно, что

никакой закон не может дать охрану преступлению, поэтому остается под

термином «держатель» понимать добросовестного владельца, когда речь

идет об отношениях между ним и собственником, и простого детентора,

когда имеется в виду отношение его к должнику.

Более позднейшие решения высшего в империи судебного места в этом

именно смысле толкуют2 приведенное мнение Государственного Совета и по

аналогии применяют его не только к другим видам государственных бумаг

на предъявителя, но и к бумагам, выпущенным частными обществами3.

Сенат, ограждая добросовестного владельца безыменных бумаг, исхо-

дит из соображений об экономической природе их. «Появление сих бумаг, –

сказано в одном из решений его (за 1885 г., № 27), – вызвано потребностями

экономической жизни и требованиями кредитора, сделавшегося в последнее

время главным двигателем сделок». Следовательно Сенат имел в виду тот

вид ценных бумаг, который выпускается массой в целях кредита и функцио-

нирует в обороте как денежные знаки. Другая же категория безыменных бу-

маг, имеющая чисто легитимационное значение, остается, таким образом,

под действием общих законов.