In rem suam не всегда было обеспеченное, а именно смерть доверителя

или procurator'a до litis contestatio прекращало всякие отношения, вытекаю-

щие из мандата.

Средством гарантии procurator'a от подобной случайности были претор-

ские actiones utiles. Эти actiones были вообще могущественным орудием в

руках претора для видоизменения строгих последствий квиритского права

сообразно с новыми требованиями действительной жизни. Actio utilis вела к

тем же последствиям, как и actio directia. Если, например, кредитор умер до

litis contestatio, то procurator in rem suam обращался к претору, который, удо-

стоверившись в действительности уступки права требования, давал ему actio

utilis in jus concepta, т. е. редактировал формулу так, как будто litis contestatio

1 Gaii inst. IV, § 86.

2 l. 22, 23, C. de procuratoribus.

О бумагах на предъявителя с точки зрения гражданского права

149

уже наступила. Таким образом, при посредстве actio utilis, можно сказать,

окончательно была признана cessio, хотя и косвенно, в римском праве импе-

раторского периода1.

Прежде actio utitlis давалась в исключительных случаях; число таковых

случаев все увеличивалось, наконец actio utilis стала общим правилом при

доказанности передачи права требования.

Из предыдущего видно, что римское право дошло до признания уступки

права требования по обязательствам не прямо, а путем процессуального

представительства. Судебное представительство являлось единственным

способом, посредством которого можно было цедировать свое право по обя-

зательству. Я говорю единственным способом, потому что другие способы

уступки своего права требования не подходили под настоящее понятие

cessio. Например, при желании уступить право требования до наступления

процесса прибегали к помощи новации и главным образом той формы ее,

которая известна под именем делегации. Сущность такой делегации состояла

в том, что должник обещивался кредитору исполнить обязательство по его

приказу другому лицу под условием полного освобождения от первоначаль-

ного обязательства. «Delegare est vice sua alium reum dare creditori vel cui

jusserit»2.

Одно из самых важных неудобств подобной делегации заключалось в

необходимом согласии должника. Если последний по каким-либо соображе-

ниям не давал согласия, то кредитор не имел возможности уступить свои

права другому лицу посредством novatio. Следовательно подобный способ

передачи обязательств не имеет ничего общего с настоящей cessio, для кото-

рой не требуется никакого предварительного согласия должника3.

Вот в каком положении находился вопрос о передаче права требования

по обязательствам в римском праве. Других более легких форм передачи

обязательств римское право не знало.

Типичной и наиболее употребительной формой обязательств в римском

праве была stipulatio. Центр же тяжести стипуляционного договора заклю-

чался в личности кредитора, а не должника. Этот последний при совершении

стипуляции играл чисто пассивную роль; его обязанность заключалась толь-

1 См. Gaii inst. IV, § 35; Bethmann–Holweg, «Der Civilprocess des gemeinen Rechts in geschichtlicher

Entwickelung». Bd. II, стр. 447−451.

2 L. 2. D. de navationibus.