§ 3. Отличие расторжения договора от уменьшения

договорной цены

В российском гражданском праве существует мало изученный на настоящий момент способ защиты прав кредитора, который обозначается в законодательстве как уменьшение цены. Данный механизм предполагает, что в случае некачественного выполнения должником своего обязательства кредитор, чье встречное предоставление состоит в уплате денег, имеет право на уменьшение цены, т.е. на снижение размера данного встречного предоставления соразмерно ухудшению качества осуществленного должником исполнения. Этот интересный институт не закреплен в общих положениях об обязательствах, что неудивительно, учитывая в целом достаточно фрагментарный характер регулирования вопросов защиты прав кредитора в Общей части ГК, но нашел свое отражение в ряде специальных норм. Так, согласно ст. 475 ГК покупатель вправе требовать соразмерного уменьшения цены в случае передачи ему некачественного товара. А согласно ст. 723 ГК заказчик по договору подряда вправе требовать соразмерного уменьшения цены, если некачественно выполнены работы.

Данный институт широко известен в романо-германском праве (ст. ст. 441, 536, 638 ГГУ <542>, ст. 1644 ФГК) и происходит из латинского института actio quanti minoris <543>. В общем праве данный механизм защиты как отдельный вид remedies не был известен и зачастую сливался с убытками, которые могут быть как взысканы кредитором с должника, так и удержаны из суммы причитающейся должнику оплаты в результате зачета (set-off) <544>. Несмотря на это, данный институт в качестве отдельного способа защиты нашел свое закрепление в тексте и Венской конвенции 1980 г. (ст. 50), и Принципов ЕКП (ст. 9:401). Причем в последнем случае он вышел за рамки договора купли-продажи и предстает в качестве общего средства защиты, применимого к любому двустороннему договору, предусматривающему оплату.

--------------------------------

<542> В Германии при реформировании текста ГГУ предлагалось вслед за Принципами ЕКП вывести право на уменьшение цены в качестве общего средства защиты вместо того, чтобы предусматривать его в отношении отдельных видов договоров (купля-продажа, подряд, аренда). Но данные предложения в конечном итоге не прошли (см.: Zimmermann R. The New German Law of Obligations. Historical and Comparative Perspectives. Oxford, 2005. P. 76).

<543> Подробнее о происхождении см.: Vanto J. Remarks on the Manner in Which the Principles of European Contract Law May be Used to Interpret or Supplement Article 50 of the CISG (текст доступен в Интернете: http://www.cisg.law.pace.edu).

<544> Bergsten E.E., Miller J. The Remedy of Reduction of Price // American Journal of Comparative Law. 1979. N 27. P. 255 - 277 (доступно в Интернете: http://www.cisg.law.pace.edu).

За рубежом считается, что данный способ защиты может использоваться как в виде удержания части подлежащей уплате должнику цены, так и в виде иска о возврате соразмерной части уже уплаченной цены <545>. На это в той или иной форме прямо указано и в ст. 50 ВК, и в ст. 9:401 Принципов ЕКП.

--------------------------------

<545> Piliounis P.A. The Remedies of Specific Performance, Price Reduction and Additional Time (Nachfrist) under the CISG: Are these worthwhile changes or additions to English Sales Law? // Pace International Law Review. Spring 2000. N 12. P. 1 - 46 (доступно в Интернете: http://www.cisg.law.pace.edu).

Сущность и основная характерная особенность данного способа защиты состоит не в том, что он в отличие от убытков выступает в качестве меры оперативного воздействия и самозащиты: как мы только что заметили, уменьшение цены возможно и в виде иска о возврате соразмерной части уплаченной цены. Истинная природа данной меры, отличающей ее от убытков, состоит в том, что главная цель применения уменьшения цены состоит не столько в возложении на должника дополнительной имущественной нагрузки за допущенное нарушение, сколько в восстановлении эквивалентности товарно-денежных отношений. Поэтому уменьшение цены не является мерой ответственности в том ее понимании, которое господствует в отечественном праве сейчас.

В целом в зарубежной литературе абсолютно справедливо выделяется несколько существенных отличий института уменьшения цены от близкого по своей природе института договорных убытков.

Во-первых, к институту уменьшения цены не применяются правила об основаниях и условиях ответственности (вина, форс-мажор). Несправедливо заставлять покупателя платить полную цену за товар, который хотя и в силу форс-мажора, но оказался существенно хуже, чем было прописано в договоре. Например, если покупателю вместо зерна первого сорта было поставлено зерно второго сорта, а потребительский кооператив-поставщик готов доказать свою невиновность со ссылкой на погодные и иные объективные условия, то при взыскании убытков покупателю, возможно, откажут в иске на основании невиновности должника, не выступающего в качестве предпринимателя. Соответственно, покупатель будет вынужден согласиться с тем, что он заплатил за зерно второго сорта по цене первого. Именно для защиты интересов покупателя в данной ситуации становится востребован механизм уменьшения цены, который выступает в качестве альтернативы взысканию убытков и не зависит от таких факторов, как вина и форс-мажор. Таким образом, очевидно, что для восстановления справедливости либо следовало бы ограничить применение правил об условиях ответственности в отношении убытков, вызванных непосредственно отступлением осуществленного исполнения от запланированного договором или предписанного законом качества, либо позволить кредитору взыскивать данный вид потерь не в рамках иска о взыскании убытков, а при помощи независимого способа защиты, не подчиняющегося нормам, относящимся к ответственности и убыткам.

В странах романо-германского права традиционно шли по второму пути и разработали институт уменьшения цены как альтернативу убыткам, предоставив право выбора кредитору. Основная цель здесь была в том, чтобы исключить применение правил об освобождении от ответственности к такого рода потерям. В этой связи в литературе неоднократно указывалось на тесную взаимосвязь между принятым в романо-германском праве принципом виновной ответственности и возникновением (а точнее, рецепцией) института уменьшения цены <546>. Иными словами, данный институт был востребован в континентальных правопорядках в качестве альтернативы убыткам именно потому, что убытки в этих странах можно взыскать только в случае наличия вины. По замечанию многих исследователей, данное средство защиты с учетом отмеченного преимущества является крайне популярным в странах романо-германской системы права и востребованным в международной торговле <547>.

--------------------------------

<546> Liu C. Price Reduction for Non-Conformity: Perspectives from the CISG, UNIDROIT Principles, PECL and Case Law. 2nd ed.: Case annotated update, March 2005 (доступно в Интернете: http://www.cisg.law.pace.edu).

<547> Ibid.

В странах общего права традиционно ответственность за нарушение договора строилась на более жестких по отношению к должнику принципах. Невиновность здесь не исключает возможность взыскания убытков. Поэтому в общем праве институт уменьшения цены никогда не был оформлен, а английские и американские юристы никогда толком не понимали, зачем нужно выводить уменьшение цены как отдельный способ защиты прав кредитора <548>. При разработке Венской конвенции 1980 г. норма ст. 50 попала в текст только по настоянию доминирующих в количестве делегаций стран с континентальной системой права. Тем не менее правы те авторы, которые отмечают, что не стоит переоценивать включение в текст Конвенции института уменьшения цены в силу того, что в качестве общего правила установлен режим строгой ответственности, и невиновность не освобождает от взыскания убытков. Поэтому в плане применения Венской конвенции данное различие между убытками и уменьшением цены может на практике проявиться только в случае форс-мажора, который, согласно Венской конвенции, освобождает от ответственности, но не исключает право покупателя уменьшить цену.

--------------------------------

<548> Honnold J.O. Uniform Law for International Sales under the 1980 United Nations Convention. 3rd ed. The Hague, 1999. P. 337 (текст доступен в Интернете: http://www.cisg.law.pace.edu).

Тем не менее, учитывая, что во всех странах форс-мажор освобождает от ответственности за убытки, а также тот факт, что в некоторых странах (включая и Россию) от ответственности освобождает и невиновность, данное различие между двумя институтами проступает достаточно, чтобы можно было говорить о двух различных средствах защиты прав кредитора.

Во-вторых, институт уменьшения цены оказывает кредитору неоценимую услугу в случае, когда ему достаточно сложно доказать точный размер убытков. Например, в случае, когда товар закупался для некоммерческих целей (например, для передачи в дар или для использования в личных неимущественных целях), кредитору бывает крайне сложно доказать размер своих убытков, вызванных ненадлежащим качеством переданного товара. В таких ситуациях соразмерное уменьшение цены может выступать удобной альтернативой взысканию убытков.

В-третьих, кредитор вправе воспользоваться правом на уменьшение цены в одностороннем порядке, не обращаясь в суд, путем простого объявления об уменьшении размера своего денежного обязательства. Безусловно, очевидно, что данная особенность проступает только в случае, когда кредитор еще не уплатил цену. В тех же случаях, когда цена уже уплачена, данное средство защиты реализуется через иск кредитора о взыскании соответствующей части уплаченной цены.

В-четвертых, убытки рассчитываются исходя из цен, существовавших либо на момент добровольного устранения допущенного нарушения, либо на момент предъявления иска, либо на момент вынесения решения (ст. 393 ГК), в то время как при уменьшении цены могут быть использованы иные правила в отношении момента расчета цен. Согласно зарубежной литературе, исходя из смысла и характера института уменьшения цены, при определении соразмерности должны приниматься во внимание цены на аналогичное, но качественное исполнение, существовавшие на момент заключения договора. Так, п. 3 ст. 441 ГГУ указывает именно на момент заключения договора как на определяющий при расчете уменьшения цены. Соответственно, если с момента совершения сделки цены не изменились, данная разница практически не проявляется. Если же цены существенно изменились, то становится очевидным, что при инфляции кредитору выгоднее требовать взыскания убытков, а при дефляции - уменьшения цены.

Такой подход был отражен в изначальном проекте Венской конвенции 1980 г. Но впоследствии текст ст. 50 ВК был изменен и в окончательную редакцию попала норма, отличающая подход к данному вопросу Венской конвенции от подходов, отраженных в аналогичных статьях внутреннего законодательства многих европейских стран. Согласно ст. 50 ВК при расчете уменьшения цены должны сравниваться стоимость того некачественного товара, который был реально поставлен, с одной стороны, и стоимость аналогичного товара надлежащего качества, с другой стороны, исходя из цен, существовавших на момент фактической поставки товара <549>. Вслед за данным положением Венской конвенции к моменту исполнения должником своего обязательства привязали определение цены и Принципы ЕКП (п. 1 ст. 9:401) <550>.

--------------------------------

<549> Подробнее о ходе обсуждения данного вопроса при разработке Венской конвенции см.: Honnold J.O. Uniform Law for International Sales under the 1980 United Nations Convention. 3rd ed. The Hague, 1999. P. 340 (текст доступен в Интернете: http://www.cisg.law.pace.edu).

<550> Подробнее о причинах такого изменения позиции см.: Will M. Commentary to Art. 50 of the CISG // Bianca-Bonell Commentary on the International Sales Law. Milan, 1987. P. 333 - 341 (текст доступен в Интернете: http://www.cisg.law.pace.edu).

Так что в принципе возможны два подхода к определению момента, на который должны фиксироваться цены при расчете уменьшения цены. Детальное изучение института уменьшения цены не входит в рамки настоящей работы. Поэтому мы воздержимся от комментариев в отношении наиболее оптимального подхода к определению момента, на который должны фиксироваться расчетные цены при уменьшении цены. Нам лишь важно отметить, что в любом случае данный момент, вероятно, будет отличаться от момента, на который будут определяться цены для целей взыскания убытков.

В-пятых, в отношении совместимости иска о взыскании убытков и института уменьшения цены, следует отметить подход, отраженный в тексте Принципов ЕКП (ст. 9:401), согласно которому, если кредитор решил воспользоваться механизмом уменьшения цены, то он вправе требовать одновременно и взыскания убытков, за исключением убытков от уменьшения в результате допущенных должником дефектов стоимости осуществленного исполнения. Таким образом, право не должно допускать двойной компенсации одних и тех же потерь.

Подробное изучение данного института вряд ли уместно в рамках настоящего исследования. Отметим лишь, что мы полностью поддерживаем включение в российское право данного института в том универсальном виде, в котором он отражен в Принципах ЕКП, и сожалеем, что отечественный законодатель был столь скуп в отношении регулирования этого механизма. Безусловно, тот факт, что в ГК право требовать уменьшения цены лишь упомянуто и то только в отношении отдельных договоров, а не применительно ко всем предусматривающим оплату двусторонним договорам, взывает к детальной проработке данного института в российской правовой доктрине.

Нам же применительно к теме настоящего исследования важно обратить внимание на сущностную близость данной меры защиты с пропорциональным расторжением договора, которое закреплено в ст. 328 ГК. Напомним, что при частичном неисполнении должником своего обязательства кредитор вправе отказаться от своего встречного исполнения в части, соответствующей непредоставленному исполнению (п. 2 ст. 328 ГК). Как мы уже писали, данный пропорциональный механизм расторжения применим как в случае, когда кредитор еще не осуществил свое встречное исполнение, так и в обратном случае, когда следствием такого расторжения является реституционный иск о возврате образовавшейся разницы. Применительно к уменьшению цены речь идет не о частичном исполнении, а о дефектном исполнении, т.е. нарушение относится не к условию о количестве, а к условию о качестве, но суть самой реакции кредитора одна и та же - он требует восстановления эквивалентности. Если он заплатил 1000 руб. за 10 кг зерна первого сорта из расчета 100 руб. за 1 кг, а ему передали лишь 7 кг данной продукции, то он вправе расторгнуть договор в части непоставленных 3 кг и потребовать возврата 300 руб. в порядке реституции (или, как это понимает отечественная судебная практика, в порядке возврата неосновательного обогащения). Если в такой же ситуации нарушение продавца состояло в том, что вместо 10 кг зерна первого сорта он отгрузил 10 кг зерна второго сорта, то покупатель вправе восстановить эквивалентность, снизив цену до принятой на рынке цены за зерно второго сорта (например, 70 руб. за 1 кг) и взыскав образовавшуюся разницу (300 руб.) в порядке механизма соразмерного уменьшения цены. Таким образом, очевидно, что институт уменьшения цены близок по своей природе к институту пропорционального расторжения. На схожесть данных средств защиты неоднократно указывалось в зарубежной литературе. Так, в одной из недавних монографий по немецкому гражданскому праву можно встретить абсолютно верное замечание о том, что право на уменьшение цены служит той же цели, что и право на пропорциональное расторжение <551>. К такому же выводу приходят и разработчики официального комментария к тексту Венской конвенции 1980 г. <552>. На эту же особенность указывает и Д. Лукофски (J. Lookofsky), который идет еще дальше и отмечает, что уменьшение цены является разновидностью частичного расторжения <553>.

--------------------------------

<551> Markesinis B., Unberath H., Johnston A. The German Law of Contract. A Comparative Treatise. 2nd ed. Entirely Revised and Updated. Oxford, 2006. P. 427.

<552> Guide to Article 50. Secretariat Commentary (closest counterpart to an Official Commentary) (текст доступен в Интернете: http://www.cisg.law.pace.edu).

<553> Lookofsky J. Remedies for Breach Under the CISG // Commercial Damages: A Guide to Remedies in Business Litigation. 1989. P. 42 - 43 (цитата по: Guide to Article 50. Secretariat Commentary (closest counterpart to an Official Commentary)) (текст доступен в Интернете: http://www.cisg.law.pace.edu).

В отличие от пропорционального расторжения и уменьшения цены, направленных на достижение эквивалентности, взыскание других убытков кредитора (например, понесенные зря расходы, упущенная выгода, разница в ценах и др.) направлено прежде всего на компенсацию потерь кредитора, т.е. носит преимущественно компенсационный характер. Это означает, что суд ради компенсации потерь кредитора уменьшает имущество должника путем взыскания с него убытков ровно настолько, чтобы компенсировать все потери кредитора. В случае же с уменьшением цены, так же как и в случае с пропорциональным расторжением и реституцией пропорциональной части встречного исполнения, в экономическом плане должник ничего не теряет. Путем уменьшения цены он теряет ровно столько, на сколько он не был вправе претендовать. Соответственно, результат уменьшения цены состоит в том, что должник получает справедливую цену за свое исполнение, которую стороны назначили бы в договоре, если бы при его заключении исходили из того, что исполнение будет таким, каким оно состоялось на самом деле. Следовательно, исключение применения правил о невиновности и форс-мажоре в отношении института уменьшения цены вполне оправданно.

Сходство пропорционального расторжения и уменьшения цены можно описать следующим образом. Во-первых, обе меры в первую очередь направлены на достижение эквивалентности. Во-вторых, обе меры могут быть применены как после того, как кредитор осуществил свое встречное исполнение, так и до того. В первом случае это будет иск о возврате части осуществленного исполнения, носящий реституционный характер, а во втором случае - одностороннее заявление, которое уменьшает размер встречного предоставления. В-третьих, применение обеих мер не зависит от оснований и условий ответственности, так как не подпадает под понятие гражданско-правовой ответственности. В-четвертых, убытки от нарушения взыскиваются независимо от реализации обоих механизмов, за исключением тех убытков, которые направлены на компенсацию того же интереса, который в полной мере защищается путем уменьшения встречного предоставления кредитора.

В целом можно утверждать, что и пропорциональное расторжение, и уменьшение цены представляют собой две разновидности одного способа защиты, состоящего в уменьшении размера встречного исполнения. Таким образом, в случае неполного или некачественного исполнения должником своего обязательства кредитор вправе рассчитывать на уменьшение размера своего встречного предоставления. В случае частичного неисполнения это уменьшение осуществляется путем реализации нормы о пропорциональном расторжении. В случае же с некачественным исполнением - путем реализации нормы об уменьшении цены.

Отличие уменьшения цены от пропорционального расторжения состоит в том, что, во-первых, уменьшение цены как способ защиты прав кредитора используется только в случае некачественного исполнения, влекущего уменьшение реальной экономической стоимости осуществленного исполнения, в то время как пропорциональное расторжение предназначено для случая неполного исполнения.

Во-вторых, пропорциональное расторжение может быть применено кредитором в любом двустороннем договоре, в то время как уменьшение цены доступно только кредитору, чье встречное исполнение состоит в уплате денежной суммы. Данное ограничение вполне понятно, так как денежное обязательство в силу особой природы денег как универсального мерила стоимости технически легко изменять в размере, определяя справедливый эквивалент. Уменьшение объема встречного исполнения кредитора по обязательству по оказанию услуг, передаче товаров или выполнению работ само по себе зачастую осуществить крайне затруднительно или даже невозможно. Но главная причина того, что закон ограничил применение механизма уменьшения размера встречного предоставления в связи с некачественным исполнением только случаями, когда встречное обязательство кредитора носит денежный характер, состоит в другом. Если попробовать предоставить такое же право кредитору, чье встречное исполнение состоит в передаче товаров, работы или услуг, то окажется, что отсутствует само основание применения данной меры. Денежное обязательство можно исполнить частично, поэтому право пропорционального отказа закреплено в качестве универсального правила вне зависимости от характера встречного исполнения. Но трудно представить себе случай, когда денежное обязательство исполняется ненадлежащим образом, за исключением просрочки платежа, которая предусматривает специальный механизм защиты (проценты годовые). Помимо просроченного исполнения достаточно сложно представить себе, какие дефекты могут быть при исполнении денежного обязательства. На практике они, конечно же, могут быть (например, уплата денег не в той валюте, перечисление не на тот банковский счет, использование иного способа платежа и др.), но встречаются крайне редко и, как правило, не причиняют значительных потерь кредитору. В большинстве же случаев ненадлежащее исполнение денежного обязательства (если не брать просроченное исполнение, которое защищается процентами годовыми) просто не возникает. Поэтому трудно представить себе ситуацию, когда кредитор в ответ на ненадлежащее исполнение денежного обязательства будет требовать уменьшения объема поставки, услуг или работ. Таким образом, становится понятным, почему законодатель говорит об уменьшении цены в случае поставки некачественного товара, но не говорит об уменьшении количества товара в случае дефектного перечисления денег.

В-третьих, в ГК РФ уменьшение цены закреплено в отношении наиболее принципиальных договорных типов (купли-продажи и подряда), а путем применения юридико-технического приема, отраженного в ст. 783 ГК, распространяется и на договоры возмездного оказания услуг. Но все же общей нормы по аналогии с нормой, которая применительно к пропорциональному расторжению закреплена в ст. 328 ГК, в отечественном ГК в отношении уменьшения цены не имеется. Соответственно, к сожалению, применение данного способа защиты в отношении других договоров (например, аренды, хранения и др.) требует специального обоснования. При желании данное обоснование можно легко отыскать, воспользовавшись нормой об аналогии закона (ст. 6 ГК).